— Нет, — дрожащим голосом выдавила я.
— Так что ты хотела? — невинно произнесла Машута, и я, всхлипнув, легонько ударила ее по руке.
— Давай устроим сегодня внеплановый девичник! У нас и мороженное есть, твое любимое — клубничное.
— Хорошо, я только тетю Лиику предупрежу, что вместо нее ты у нас сегодня дежурная по палате, — потянулась она к телефону.
— Пасет, — закатила я глаза, имея в виду, безусловно, Алека, даже на мой довольно не предвзятый взгляд, иногда перегибающий палку в этом отношении.
-Ха, еще как, — подмигнула мне Машка. — Но знаешь, я не против, даже приятно, когда о тебе так заботятся.
В ответ я лишь неодобрительно покачала головой и встала на ноги.
Полдня спустя, одну практическую, пару лекций и разорительную по части финансов встречу с организатором свадеб, мы с Машкой уселись на нашей с Владом кухне и предались чревоугодию, самозабвенно поедая мороженное.
— Ну, и зачем ты меня сегодня вытащила из дому? — с явным наслаждением облизывала Машка свою ложку. — Ты сама-то уже помнишь?
— Черт, забыла, — нахмурилась я. — И вправду забыла. Ну, вот, мне снова страшно.
— Иди уж, проверяй, — вновь подцепила она себе кусочек сладости и отправила в рот.
— А если "да"? — у меня от страха скрутило внутренности. — Я не готова стать... такой как ты.
— Круглой? — усмехнулась она.
— Нет, ответственной, — еще больше нахмурилась я. — Я ж разгильдяйка и ребенок. Ну, какая из меня мать?!
— Самая лучшая, — мечтательная улыбка тронула губы подруги.
Я вздохнула и поплелась в ванную. Перед глазами невольно встала сцена четырехмесячной давности, когда почти так же на негнущихся ногах я отправляла с подобным аптечным набором пакетиков Машку в общежитский туалет.
"А ведь она и вправду счастлива", — промелькнула мысль, пока я гипнотизировала кусочек белого пластика. — "Может и у меня получится улыбаться так же. Или тут все дело именно в ребенке?"
На этот раз я посмотрела на свою ладонь, вспоминая ощущения от прикосновения крошечного существа, живущего в своем теплом, темном мире, которому возможно никогда не увидеть этот пусть порой жестокий, но такой прекрасный мир, наполненный любовью. Мысль метнулась к воспоминаниям моего тела, уже на клеточном уровне впитавшего запах и тепло моего демона. И в довершение всего мое сознание решило примирить меня с действительностью, напомнив о чувствах, наполнивших меня, когда я сильно ранила Влада своим резким замечание о невозможности, в силу моего крайнего нежелания, иметь детей. От него.
— Том, ты там не уснула? — напомнила о себе Машка коротким ударом в дверь.
— Ах, да! — опомнилась я от своих дум. — Заходи.
— Ну, что? — улыбались ее глаза. — Каков вердикт? Кто из вас с Аней будет крестной?
Я недоуменно посмотрела на подругу.
— Аня сказала, что если Влад уломает тебя еще до свадьбы, то крестной моей Марго станет она.
— Марго? — переспросила я.
— Алек вообще за Злату, — закатила она глаза. — Том, ну что? Мне уже самой любопытно до жути.
— Не знаю, я боюсь, — не глядя, взяла я в руки полосочку с тестом и протянула его подруге. — Посмотри ты.
Машка взяла ее в руки и вперилась в нее взглядом, после чего приложила ко рту правую руку и лукаво глянула на меня из под ресниц.
— Маш! — не выдержала я.
— Поздравляю, — широко улыбнулась она, внимательно вглядываясь в мое лицо.
Сердце немедленно ухнуло в район пяток, а мозг начал сооружать громоздкие конструкции перспектив моего ближайшего будущего. Учеба в универе, возможность закончить обучение хранителя, поездки с Владом. А я так мечтала посмотреть мир! Но все это внезапно перекрыло чувство столь крохотное и нежное, что я боялась даже дать ему название. Чувство... радости, даже счастья, чистого, ничем не разбавленного и чрезвычайно трогательного — Влад будет папой. Мой демон будет папой. Мгновение — и я почти воочию вижу его с маленьким синим свертком на руках, то, как счастливо он улыбается, и как маленькая ручка тянется к его лицу. И нежность, море нежности в его так любимых мною глазах, когда он смотрит... на меня.
— Том, — вернул меня в реальность голос Машки.
— Прости, я что-то много думаю в последнее время не о том, — прокашлялась я, чувствуя, как предательские слезы скапливаются у меня в уголках глаз.
— Ты счастлива? — заглядывая мне в лицо, поинтересовалась подруга.
— Не знаю. Хотя, нет. Знаю! Да, Маш. Я счастлива. Он ведь так хотел этого. Почему бы и нет. В конце концов, у нас впереди не один десяток лет. Все успеется. Главное, что он будет рад.
— А ты? — не отставала Машка.
— И я, — я все же смахнула предательски скатившуюся слезинку. — И я, — уже увереннее повторила я. — И я! Конечно же, и я тоже!
Машка притянув меня к себе, крепко обняла за шею и прошептала на ухо:
— Ты не беременна.
— Что? — отпрянула я от нее, и она протянула мне полоску с тестом. Одна красная линия. — Но зачем ты сказала "поздравляю"? — неожиданно рассердилась я.
— Ты же так не хотела иметь ребенка, — спокойно произнесла она. — А теперь ты знаешь, каково это — знать и чувствовать его присутствие в себе.
— Но я же не беременна! — возмущенно воскликнула я, с раздражением отшвыривая тест.
— Сейчас нет, но признайся, что за те пару минут, что ты верила в то, что тест положителен — ты была счастлива. Томка, ребенок — это как воплощение, реальное, живое воплощение того, что вы двое любите друг друга. И поверь мне, осознание того, что в тебе живет часть любимого тобою человека настолько прекрасно, что мне даже сравнить это не с чем. Словами все не передать. Чтобы понять это — тебе надо испытать это на себе.
Пока она говорила, ее лицо буквально сияло от счастья, потому я, поборов свое негодование, вызванное способом, который избрала для меня подруга, чтобы доказать мою неправоту, за пару секунд, преодолев разделяющее нас расстояние, привлекла Машку к себе и мягко обняла. Ее круглый животик упирался в мой, пока еще плоский, но где-то в глубине души я уже знала, что она целиком и полностью права. И, кажется, я начала понимать, насколько сильно ранила тогда Влада, несколько месяцев назад, своим необдуманным заявлением о своем нежелании иметь эту самую часть моего демона в себе.
— Вы уже закончили ремонт в своей новой квартире? — решила сменить я тему.
Машка улыбнулась своей сияющей, доброй улыбкой и отрицательно покачала головой.
— Вроде еще нет. Представляешь, они меня туда не пускают! Аня так и вовсе ходит с загадочным видом, но при любом удобном случае напоминая мне о ней и разжигая мое любопытство до предела. Иногда мне кажется, что я никогда не доживу до свадьбы.
— Почему? — дрогнувшим голосом спросила я.
-Потому что скончаюсь от любопытства. Алек не говорит даже, куда мы едем в свадебное путешествие. Я, конечно, не такая любопытная, как ты, но у всего есть предел, — расхохоталась она, и я медленно выдохнула, стараясь скрыть свое волнение, вызванное ее последним замечанием.
— Тогда представь мои муки, — закатила я глаза, — потому как я тоже знаю не более твоего. И у меня есть очень нехорошее чувство, что Влад хочет подарить мне машину. Уж больно часто в последнее время он заговаривает о водительских курсах.
— Ох, Томка, — вытирая выступившие от смеха слезы с глаз, произнесла Машка, — могла ли ты даже вообразить подобное еще год назад? Да какой там год?! Полгода!
Я отрицательно покачала головой в ответ, мысленно вновь вернувшись в конец осени прошлого года, и вновь вспомнив мимолетный, пристальный, сероглазый взгляд через все пространство кафетерия, устремленный на меня. О чем он думал тогда? Верил ли он сам в то, что нам суждено быть вместе? Думала ли я сама об этом тогда? Я не могла вспомнить, как ни старалась.
Они вернулись на следующий день. Уставшие, как всегда, но, судя по чувству теплого кокона, привычно окутавшего все мои органы чувств, едва моих губ коснулись его собственные, довольные. Гошка выглядел так, как будто готов был спать как старая, боевая лошадь — стоя. Потому, чмокнув его в щеку, я уже через пару минут сказала ему "пока" и с удобством расположилась на плече моего демона, лениво потягивающего кофе в нашей любимой кофейне. Машка что-то нашептывала на ухо Алеку, и, судя по тому, как он время от времени бросал на меня насмешливые взгляды, в скором времени меня с ним ждала очередная словесная перепалка.
"Как вы тут без нас?" — поинтересовался сероглазый, мягко погладив меня по спине под блузкой. — "Я соскучился!"
Коротко глянув на Алека, все более и более "плотоядно" посматривающего в мою сторону, но при этом не спускавшего руки с животика Маши, я потерлась щекой о плечо Влада и подумала:
"Ладь, я хочу ребенка!"
Тот дернулся, выпуская меня из объятий, одновременно сгибаясь пополам, и до меня донесся звук, с каким обычно изо рта выходит кофе, когда ты пытаешься одновременно проглотить его и прокашляться. Салфетка помогла немного смягчить разрушительную силу его реакции на мои слова, но не решила проблему полностью. Алек с Машей с интересом смотрели в нашу сторону, пока я помогала Владу вытереть стол и руки.
— Нас не было то четыре дня! — наконец выдавил из себя сероглазый и слабо улыбнулся. — Чем вы тут занимались без нас? Гоша был с нами, или я бы уже решил, что дело совсем не чисто, — и он комично почесал макушку, не иначе желая показать мне, что превращается в оленя.
— Ладь, я серьезно, — заглянула я ему в глаза.
В ответ он вновь привлек меня к себе и прижался губами к виску.
"Могу я узнать причину столь резкого изменения твоего мировоззрения?" — поинтересовался он. Я чувствовала тепло его дыхания в своих волосах и молчаливо наблюдала за тем, как Алек кормит с вилочки пирожным Машку.
"Так, просветили", — предпочла уйти я от ответа.
"Ладно, дома договорим", — "произнес" он и поднял вверх свободную руку. Перед нами тут же материализовалась официантка. Как он добивался такого эффекта, я до сих пор не понимала, но он проделывал это раз за разом во всех кафе и ресторанах, где бы мы ни появлялись, тогда как мои вялые попытки привлечь к себе внимание обслуживающего персонала всегда были заранее обречены на провал.
— Тоже самое плюс двойной каппучино, круассаны и еще один чизкейк.
"Два", — подумала я, наблюдая за тем, как Алек отправил в рот Машуте последний кусочек торта и коротко улыбнулся Владу.
— Два, — дополнил сероглазый и официантка ушла.
— А я тебе говорил — давай заедем, — произнес Алек, обращаясь к Владу.
— Он всегда звереет к концу года из-за бумажной волокиты, — невозмутимо отозвался тот и тут же, не меняя интонации, добавил. — Добрый день, Радомир.
— Таааак, вся честная компания в сборе, — раздался сбоку от меня певучий баритон, владельца которого мне загораживал мой демон. — Все, кроме того, кто мне нужен.
— Кофе?! — не меняя своего положения, произнес Влад. — И как ты нас нашел?
— Смени привычки, — сел он напротив нас, и я неуверенно кивнула ему в знак приветствия. Не знаю почему, но наставник Влада вселял в меня какое-то первобытное чувство: нет, не страха, скорее трепета, неосознанно испытываемое чаще всего перед сильными мира сего. И мне было непривычно это общение на равных между моим демоном и Радомиром, особенно учитывая их разницу в возрасте. — Кофе у тебя выпить есть время, а потратить полчаса и занести бумаги ко мне — нет.
— Рад, не ершись. До конца года еще больше месяца.
— Я тебя, Гардинер, сейчас самого за свой стол усажу бумаги перебирать и посмотрю, как ты себя вести будешь! Или еще лучше — поедешь в Москву лично отчитываться перед Артуром за все те случаи, что я прикрывал твою... спину.
Влад хрипло рассмеялся и, подняв верх свободную руку, произнес:
— Убедил! Утром бумаги будут у тебя на столе.
Кажется только я заметила, как немного напрягся он после последних слов своего бывшего наставника.
— Где Турбин? — заметно более спокойным тоном произнес Радомир, отхлебнув только что принесенный ему каппучино.
— Отсыпаться поехал. Этот изверг его загонял до предсмертного состояния усталости, — подал голос Алек. На это я тут же ткнула сероглазого локтем под ребра, и до меня донеслось его флегматичное "ай".
— Что ты с Гошкой опять сделал, садист? — встряла я.
— Алек, как всегда, преувеличивает, — подал голос Влад и его брат закатил глаза. Мы обменялись понимающими взглядами с Машкой, которая все это время лишь молчаливо выслушивала наши перебранки и, судя по выражению ее лица, просто радовалась тому, что она снова рядом с тем, кого любит.
— Зачем он тебе? — вновь поинтересовался Алек.
— Бумаги на него пришли. Мне нужна его подпись, — потянулся Радомир к круассанам. — И чем быстрее, тем лучше.
— Не прошло и полугода, — рассмеялся Влад.
— Ты у меня досмеешься, — вновь сделал попытку вернуть разговору серьезность Радомир. — Вызови его.
— Рад, дай парнишке отоспаться, — вступился за него Алек. — Подождут твои документы до завтра.
— Это в его же интересах, — возразил Радомир. — Я завтра утром курьера отправляю. Могли бы успеть еще до конца этого года.
Влад, вздохнув, лениво потянулся к телефону.
— Выключен, — констатировал он какое-то время спустя, и я заметила легкую улыбку, промелькнувшую на его лице, когда я посмотрела на его профиль.
— Это я и сам знаю, — закатил вверх глаза Радомир. — Вы, смотрю, от своей любви окончательно одурели. Я сказал — вызови его. Позвонить я пока и сам в состоянии.
— Рад, может не стоит так сурово выдергивать Гошу, да еще было бы из-за чего, — добавил Влад. — Деньги, пока слава Великим Магистрам, не самая большая проблема для нас.
— Вот сам и поговори с ним на эту тему, — отозвался его наставник. — Он, как я понял, как раз таки хотел как можно быстрее обрести самостоятельность в этом вопросе.
Влад нахмурился.
— Раде позвони, — неожиданно произнес Алек и широко улыбнулся. — Думаю, она его быстрее разыщет, чем вы оба.
— Алек, — предупреждающе произнес Влад, но было поздно, мое любопытство уже подняло свою голову, и я с интересом посмотрела на блондина.
"Рада? Эта та самая блондинка, что была нашей свидетельницей?"
"Да", — медленно произнес Влад.
"Симпатичная", — заметила я.
"И это все?" — как-то странно поинтересовался он.
"А что я еще должна сказать?!", — хитро улыбнулась я. — "Такое чувство, что ты ждал какой-то иной реакции."
"Ну, в общем да. Мне казалось ты расстроишься."
"Почему?" — уже искренней удивилась я.
"Ну, все же должно быть хоть чуть-чуть жалко терять своего воздыхателя".
"Главное, друг-то у меня все еще есть. И потом, не забывай, я видела и тесно общалась со всеми его девушками. Теперь-то я понимаю, почему они все меня недолюбливали, но думать, что этого никогда не случится — глупо".
"И все же странно", — не унимался он.
"Ладь, ты что хочешь, чтобы я сейчас же надулась и начала сетовать "ах как он мог?!"?".
