Он оделся и вышел во двор школы. Из Большого зала доносились обрывки фраз из очеред-ного песенного шедевра Ржавых Котлов:
...И буду я тебя любить,
На рунах буду ворожить.
Создам волшебное питьё,
Не слушая твоё нытьё...
Ну и рифма! — раздражённо подумал Гарри, — Питьё — нытьё, как романтично! Или это их Мисс Найтингейл, вернее, Маргарет, вдохновила своим Тристаном и Изольдой, сподвигнув на написание этой муры? Я правильно сделал, что не пошёл слушать это....
Он углубился в сад, то и дело натыкаясь на комфортно разместившиеся парочки учеников, с визгом отскакивающие при его приближении, принимая его за какого-нибудь грозного учителя, вроде Снегга, вышедшего патрулировать окрестности. Но парочки — это было ещё полбеды. По кустам ютились выпускники всех возрастов, заранее запасшиеся Огненным Виски Огдена и сейчас придающиеся обильному возлиянию и воспоминаниям, изредка начинающие петь гимн Хогвартса.
Час от часу не легче! — злился Гарри. — Приличному человеку уже и погулять негде, воздухом подышать! Всё заполонили эти... — он пытался подобрать подходящее определение, когда наткнулся на Чарли с Тонкс, уединившихся под деревом, и поспешно повернул обратно.
Его грызла маленькая противная мысль: Все вон парами, а я один... Великий Гарри Поттер никому не нужен... Вот пойду и напьюсь с горя. И опозорюсь на весь свет. Ну и что.
Он приметил узенькую дорожку, искренне надеясь, что ей больше никто не соблазнился. Но не тут-то было. Выходя из-за резкого поворота, он едва не врезался в ...Рона с Гермионой. Хорошо ещё, что они его не заметили, им было явно не до этого. Выглядели они просто до безобразия счастливыми. Гарри мгновенно отпрянул назад. Его взяла настоящая досада: И эти туда же! А как всегда ругались, как спорили, дня без споров не обходилось... И вот вам, пожалуйста!
Гарри свернул на какую-то боковую дорожку, еле-еле увидев её в темноте, и пошёл по ней. Почти в самых кустах пряталась скамейка. Только Гарри решил посидеть на ней, как впереди послышались шаги. Повинуясь безотчётному импульсу, он шмыгнул в заросли и залёг там, накрывшись тёмной мантией для маскировки. Ему не хотелось, чтобы его кто-то увидел. Ему было стыдно, что он один.
О-О-О... НЕ-Е-Е-ЕТ!!! — мысленно застонал Гарри, услышав знакомые голоса. К нему приближались Маргарет и Сириус. Они облюбовали эту притаившуюся в кустах скамейку, явно не подозревая о присутствии третьего лишнего.
Идите отсюда, ну идите же... — молил их про себя Гарри. — Ну, что может быть романтичного в этой старой полусгнившей лавке? Идите лучше потанцуйте!.. Может, Ментальное Проникновение применить и внушить, чтобы они ушли? Я их глаз не вижу, к тому же у них сознание, небось, о-го-го как заблокировано... УХОДИТЕ! Просто уйдите, что вам стоит, ну, ради меня! Вы же меня любите...
Но всё было бесполезно. Сириус и Маргарет прочно приросли к скамейке, весело болтая обо всём на свете.
— А помнишь ужасные сказки Беатрикс Блоксэм? Те, запрещённые. Как они там назывались? Сказки Тётушки Поганки? Ты, наверное, был единственным ребёнком, кому его мама не запретила их читать... Хоть в этом тебе повезло. Как же я их обожала в твоём пересказе!
— Особенно место из Помидоров-убийц: Кровь рекой течёт по мостовой... её жадно слизывают гоблины-мутанты... — голос Сириуса стал наигранно-зловещим.
— Ой, перестань, перестань... — засмеялась Маргарет. — А то у меня такое впечатление, что эти самые гоблины-мутанты сидят под скамейкой и так и ждут, чтобы кого-нибудь из нас сцапать...
— Хочешь, я проверю кусты для твоего спокойствия?
Нет, нет, не надо, только не это... — возопил про себя Гарри. По счастью, разговор у них перешёл на что-то другое.
— А помнишь, как ты поженила Мастерсов? Что это за праздник был? А, это же был тот самый Вечер Встречи Выпускников пятнадцать лет назад. Мы ещё ночной пикник устроили у хижины Хагрида без ведома Дамблдора! Здорово ты тогда курицу для гадания заколдовала... Ха! Эти чудики всё приняли за чистую монету! У них теперь небось уже дети...
(Так вот, кто была эта суперспособная волшебница, про которую когда-то рассказывал Ро-ну Чарли! Не Мэган и не Мелани, а Мэгги! — подумал Гарри.)
— У них девочки-близнецы на третьем курсе — Одиллия и Одетта. Обе в Когтевране.
— Здорово ты с птицами управляешься. Теперь понятно, почему. Скажи что-нибудь по-птичьи!
— Не могу, ты же не птица. По-птичьи я только с птицами говорить могу, да и то не всегда. Но понимаю я их хорошо. Я не различаю, когда говорю по-птичьи, а когда — по-человечески.
— А почему ты раньше это от нас скрывала? Я бы и сам тогда догадался, что ты — полувейла.
— Я не скрывала, я просто не знала, что умею так говорить. Я даже не смогу сказать, трудно это, или легко. Для меня это естественно, я не чувствую разницы.
— Хочешь сказать, для тебя это так же просто, как сделать подушку-душилку? Ой, никогда не забуду, как ты однажды чуть насмерть меня не придушила!
— А не надо было дразниться! Кто называл меня Крошечкой? А Пуговкой? А Пушистиком? А Деточкой? А кто звал мою спальную сорочку саваном!
Сириус смеялся:
— А тебе было бы приятнее, если бы я называл тебя Приставучей Обезьянкой или Дурочкой-Докси из твоих любимых комиксов? А твоя спальная сорочка и вправду была жутко похожа на саван! Помнишь, я всё говорил, что если ты добалуешься, и с тобой что-нибудь случится, то в ней же тебя и похоронят. Ни кружев тебе, ни рюшей, ни бантиков каких-нибудь...
— А тебе доставило бы большее удовольствие видеть меня в кружевах и рюшах? — подначила его Маргарет со смешком.
— Э-э-э... В смысле — сейчас?
— Что-о-о?! Какое сейчас! Мечтать не вредно!!!
— Посмотрим, — пробормотал себе под нос Сириус, не теряя надежды. — Кстати, ты и правда не помнишь, почему тот день стал для тебя самым счастливым? День, когда мы ездили искать Несси?
— Вот ещё, конечно помню! Только остальным об этом знать было совершенно необязательно!
— Как бы то ни было, они всё равно узнали.
— Как это?
— А вот так! Старина Снегг сказал, что поток воспоминаний прерывать нельзя, и ты всё как миленькая вспомнила! Выдала себя, так сказать, с головой! А заодно и меня.
— И все видели, как ты меня поцеловал?
— Ха! Нет! Все видели, как ты меня поцеловала!
— Я?! Враки! Наглое враньё! Я тогда и целоваться-то, кажется, толком не умела...
Гарри становилось всё более и более неуютно в своём убежище за скамейкой, а деваться было решительно некуда. Он лежал тихо, как мышка, едва дыша. Чёрная мантия его полностью скрывала, да и он ничего не видел, но, как на зло, прекрасно всё слышал. Не хватает им только начать целоваться для моего полного счастья! — мрачно подумал он. — А к этому всё и идёт.
— Тогда! Можно подумать... Да ты, небось, и сейчас целоваться-то не умеешь? — подколол её Сириус.
— Ну конечно! — возмутилась Мелисса, — только всю жизнь и ждала, как ты сподобишься меня научить!
— Хочешь сказать, что ты умеешь целоваться? — дразнился Сириус, но Маргарет восприняла это на полном серьёзе.
— Естественно умею.
— Кто же это, интересно, тебя научил, и когда?
— Давно. А вот кто — это уже совсем не твоё дело!
— Это Чарли, да? Чарли Уизли! — в голосе Сириуса проскользнули едва заметные нотки ревности.
— А вот и нет!
— А кто же тогда? Что, Римус?
— Нет! — она хихикнула, весьма довольная собой.
— Ну это же не... Я умру если это...
— С ума сошёл! Конечно же нет!
— Ну кто тогда, говори!
— А вот не скажу. Это вообще не твоё дело, между прочим! Сам виноват. Это вполне мог быть и ты. Но, если уж ты этого вовремя не сделал, я не виновата...
— Да ладно тебе дуться...
— Это кто здесь дуется? Я? По-моему, это ты дуешься!
— Ничего подобного!
— Ты дуешься и ревнуешь меня к некоему молодому человеку, который научил меня цело-ваться сто лет назад!
— А вот и ничего подобного!..
Гарри вынужден был затолкать себе в рот внушительный кляп из мантии, чтобы не расхо-хотаться в голос. Ведь взрослые люди, а ведут себя совершенно как дети. Любовь воистину лишает людей разума...
— Слушай, Мэг, а может, ты меня обманываешь?
— В каком смысле?
— Может, ты и целоваться-то не умеешь? Ты всё это придумала специально, чтобы меня позлить?
— Ой, ну конечно! Делать мне больше нечего...
— А может стоить проверить, наврала ты мне или нет?
— Может и стоит, а может и нет, — хихикнула Маргарет довольно. — Посмотрим, хватит ли у тебя наглости! К тому же, что-то я не вижу здесь омелы, да и Рождество ещё только через полгода...
— Кстати, а куда ты дела омелу тогда?
— Ты так и не нашёл? Её, наверное, до сих пор жуёт бедный двухголовый хлюкс на карти-не прямо напротив Нужной комнаты. Эх ты, не мог справиться с таким лёгким заданием. Видно не больно-то и хотелось...
— Ах, значит не больно-то и хотелось! Вот сейчас покажу тебе не больно-то и хотелось!..
Почувствуйте максимум дискомфорта, случайно оказавшись на чужом свидании, — со злостью думал про себя Гарри, которому становилось всё больше и больше не по себе. — Угораздило же их выбрать именно эту дурацкую скамейку!..
Он стал ломать голову над тем, как бы ему незаметно отсюда отползти. Сзади вплотную стояли кусты — ничего не выйдет. Может — применить Оглушающее заклинание? Жалко их, ведь не чужие люди. Отвлечь? Но как? И тут в кустах слева от Гарри раздался шорох.
— Кто там? Неужели гоблины-мутанты? — вскочил Сириус, смеясь, и осветил кусты Люмосом. Показалась ...огромная белая белка.
— Притендус! — воскликнули Маргарет и Сириус одновременно.
— Лови его! Я совсем забыла, что он сбежал. Мне же его ещё в питомник сдавать!
— Держи! Помоги!
Сириус схватил притендуса, старательно отводя глаза, но всё равно не уследил, и тот мигом превратился в... Маргарет.
— Ну, вот... теперь ты и сама всё видишь... — голос у Сириуса был растерянным.
— Могу сделать вид, что мне показалось...
— Нет, не надо, тебе не показалось. Это... правда.
Маргарет молчала в раздумье. Гарри под мантией заткнул уши.
— Ладно, идём, надо вернуть этого разоблачителя чужих сердечных тайн в клетку в моём классе. Там сейчас пусто, вот и поговорим. — И они ушли.
— Подумать только, ты чуть было не женился на Нарциссе... Драко и правда мог быть тво-им сыном... — смутно донеслось до Гарри уже издалека.
— Или твоим.
— Как это?
— Эта падаль Малфой так на тебя смотрит... Он бы с радостью на тебе женился, что тогда, что теперь... Отбросил бы все предрассудки и послал бы подальше общественное мнение...
— Избавь меня Мерлин! Кстати, напомни мне подлить ему лошадиную дозу Одного Шага, а заодно и Антивейлы. Он меня достал! — И их голоса стихли окончательно.
А у Гарри прямо от сердца отлегло, что его с позором не обнаружили.
Теперь этот гадкий притендус станет моим любимым животным, — подумал он, под-нимаясь и отряхиваясь. Он решил уйти от скамейки и от греха подальше, пока ещё какой-нибудь влюблённой парочке не пришло в голову на неё усесться.
Гарри повернул за высокую живую изгородь, и в него с размаху кто-то врезался.
— Эй, полегче на поворотах! Ты кто? — недовольно спросил он.
— Ой, Гарри! Тебя-то я и ищу! — пискнул довольный голосок, без сомнений принадлежащий Чжоу. — Ты что здесь делаешь?
— Гуляю.
— Один?
— Нет, со мной тут целая компания невидимок! Не поняла разве? — огрызнулся Гарри ни с того ни с сего. Он решил выместить своё плохое настроение на ни в чём не повинной девушке.
— Прости, глупый вопрос! — засмеялась она, ничуть не обидевшись на его грубость. — Ты такой остроумный! А я вот тоже гуляю одна.
— А где же Майкл, или Дин, или с кем ты там сейчас встречаешься? — Гарри не смог удержаться, чтобы не съехидничать, пропуская мимо ушей комплимент, о котором он так давно мечтал.
— Кажется, они там, в холле, устроили дуэль из-за Джинни Уизли, перебрав сливочного пива. Они вдруг именно сегодня оба поняли, что всегда предпочитали рыжих.
— Ой... И как ты?
— Просто отлично! Тут где-то должна быть скамейка, пошли, посидим немного. Больно уж ночь хорошая, жалко тратить её на сон!
Настроение у Гарри резко поднялось. Он уже не проклинал про себя все скамейки на све-те и их создателей, упруго ступая по влажной от ночной росы траве и направляясь к скамейке.
А всё-таки не зря я вышел подышать сегодня свежим воздухом, — удовлётворённо подумал он.
...Они сидели и болтали обо всём на свете — об учёбе и экзаменах, о квиддиче, о планах на будущее, о любимых книгах... Они даже пообсуждали учителей, как водится.
В летней духоте стрекотали кузнечики и цикады, в кустах сладко пели соловьи, а на небе светила полная луна, рядом с Гарри сидела красивая девушка.
Чего ещё надо для полного счастья? — подумал он умиротворённо и как бы между прочим взял Чжоу за руку, а она, как бы между прочим, этого не заметила. Это уже было хорошо. Они совсем потеряли счёт времени.
Чжоу о чём-то весело щебетала, кажется, о том, как слизеринцы во время их последнего матча по квиддичу послали на её имя громовещатель, и конверт взорвался прямо во время игры. Письмо орало какие-то дурацкие оскорбления жутким голосом, чтобы отвлечь внимание Чжоу от снитча и расстроить её. Но не ту напали! Луне Лавгуд пришлось заглушать своими комментариями все эти крики добрых пятнадцать минут, потому что письмо оказалось длиннющим... Гарри слушал её вполуха. Ему не давала покоя одна мысль, прямо-таки гамлетовский вопрос: а, может, ему поцеловать Чжоу?
С одной стороны, я её уже один раз поцеловал. Но это было очень давно, к тому же, я её вроде как успокаивал тогда... И там была омела, она всё равно не имела права отказать по обычаю, а сейчас конец мая... Мы с ней уже сто раз ругались с тех пор, и она перевстречалась с доброй дюжиной парней после меня, так что она может относится ко мне просто как к другу... А если нет? А если она ждёт, что я её поцелую? Я не помню, как надо целоваться... Вот кошмар-то!!! Да уж, с одного раза особо-то не расцелуешься... Она же думает, что я с половиной школы перегулял, спасибо слухам и Гермионе, раз ляпнувшей не подумав. Чжоу, небось, хорошо целуется, столько у неё приятелей было... Дела... Надо было тренироваться вовремя... Что за чушь в голову лезет? Как тренироваться-то? На ком? На чём? На Джинни? На помидорах? Кажется, у меня с головой уже не всё в порядке...
— Эй, Гарри, ты что, уснул? Сидишь тут со стеклянными глазами уже двадцать минут! Если я не интересно рассказывая, то так и скажи! Нечего терпеть мои бредни! — обиделась Чжоу.
— Что ты! Что ты, ты прирождённая рассказчица! Я просто подумал... — Гарри посмотрел ей прямо в глаза и нервно облизал губы. — Я подумал, что...
— Да? О чём ты подумал? — Чжоу запрокинула лицо, явно подставляя губы для поцелуя.
— Думать будете на экзаменах, молодые люди! — раздался у них над головой голос Снегга, патрулировавшего кусты и как всегда совершенно неслышно подкравшегося к ним. — Вы почему до сих пор не в замке? Школьные правила не для вас? Быстро по своим гостиным!
