Подходящее место — просторная поляна — попалось мне через несколько миль, за это время враги сократили дистанцию до полусотни метров и уже дышали мне в спину. Продравшись сквозь колючие мокрые кусты, и обзаведясь еще десятком царапин, я выскочила на поляну и отметив местоположение преследователей, начала готовиться к бою. На землю легли в привольном порядке три ловушки, тело окружила пленка прозрачного барьера, а в сознании зависло два заклинания огня.
Все приготовления заняли буквально несколько секунд, и я став в центре поляны стала ждать врагов. Холодные струи дождя без помех пронзали одежду выстуживая тело, в груди казалось поселился ледяной комок. Я обхватила плечи руками в тщетной попытке согреться, подавляя дрожь измученного тела.
Наконец появились и задержавшиеся враги.
Первым появился ёкай, больше напоминавший толстую серокожую жабу стоящую на двух ногах. Грузно прорвавшись сквозь кусты, он вывалился на поляну, и огляделся.
Увидев меня, стоящую под дождем посреди поляны, противник неторопливо потрусил в мою сторону и еще успел удивленно открыть глаза когда в него ударило сразу два огненных шара по пол метра в диаметре. Но магия подвела меня в этот раз. Небрежно махнув лапой жаба вырастила стену из камня о которую и разбились оба шара, окутав место взрыва огненной пеленой.
Когда пелена развеялась, я увидела невредимого врага стоявшего, в окружении каменных столбов и с любопытством смотрящего на меня, быстрый взгляд ему за спину заставил меня застонать от отчаянья — из кустов выходили остальные враги, выстраиваясь полукругом. Обвожу взглядом охотников: справа крупный — по пояс взрослому человеку пес с шестью парами рогов растущих вдоль спины, далее уже знакомая жаба, следом ёкай напоминающий богомола, но с человеческой головой, екай напоминающий помесь кролика и медведя, заросший густой коричневой шерстью, далее ёкай напоминающий гигантского колобка с шипами, и человеческими глазами, далее ёкай с выглядящий как невысокий человек с несуразно огромной головой и выпученными глазами, и наконец последний — тануки, молодой и сейчас пребывающий в человеческом обличье. Он, увидев что я смотрю на него, заговорил:
— Нельзя бегать вечно, правда? — он насмешливо посмотрел на меня — Рекомендую сдаться, нас много — а ты одна и ослабела. Сдайся и клянусь тебя никто не тронет.
— Никто кроме твоего отца? — со злостью спросила я.
— Он предлагает тебе стать его женой, готов ввести тебя в наш род, тем самым оказывая тебе большую честь... и я рекомендую тебе принять это предложение... а потому, сдавайся, ну же! — он требовательно протянул руку.
От этих слов я ощутила ярость, но эта ярость была не только моей. По незримой нити связывающей меня с неизвестным наблюдателем — пронеслась волна обжигающей ярости, и голос — напоенный силой, и казалось сплетающийся из хора сотен иных голосов — гулко прошептал:
"Я помогу!"
Волна силы, текущая по звенящей от напряжения связи, захлестнула меня, на время возвращая былую мощь, аура затрепетала расправляясь, и наполняясь подаренной мощью. Уловив эти изменения, тануки отшатнулся ставя гранитный барьер, и в этот миг голос рявкнул "Бей!".
И я ударила. Ударила своим излюбленным огнем. Сгусток пламени — почему-то серебряного, а не голубого цвета — метнулся к врагу, без труда испепелив его защиту, и достигнув цели вспух холодным, беззвучным взрывом, отбросив меня ударной волной на несколько метров назад, и припечатав к дереву.
С трудом поднявшись, преодолевая боль от сломанных ребер я смахнула слезы, и посмотрела на врагов.
Но те не торопились атаковать, глядя в сторону — на то место где стоял тануки. Посмотрев туда-же я увидела, полыхающее серебристое пламя, занявшее весь центр поляны. Пробушевав еще три удара сердца, пламя опало, явив то что скрывало... то что некогда было молодым и наглым тануки. Но теперь, уже никто не узнал бы его в этом... существе.
Тонкий, полупрозрачный, расплывающийся в дождливой дымке, серебристый силуэт, длиннорукий и длинноногий, с покрытой длинными белыми перьями вместо волос — стоявшими наподобие короны — головой на которой можно было различить четыре темных, пустых глазницы и безгубую пасть ощерившуюся тонкими иглами зубов — внушал страх одним своим видом.
Текучим как капля ртути движением, он повернул "лицо" к врагам и внезапно низко, вибрирующе заревел. Этот рев обретя материальность, как палица ударил врагов, разбрасывая их тела в стороны. Пес-ёкай упал прямо в мою ловушку и замер скованный лозой, торжествующе оскалившись, сотворенный монстр метнулся к нему, на мгновение пропав из виду и пронзил его тонкими когтями, стряхнув расползающиеся дымом ошметки повернулся к остальным и в этот момент, тот же голос давший мне сил прошептал исчезая "беги!", вместе с ним исчезло постороннее внимание ощущаемое мною до этого момента. Мельком взглянув на бой, и не дожидаясь развязки, я побежала.
Побежала, изо всех сил, щедро подпитывая усталое тело заемной силой.
Силы закончились через несколько часов, вернувшаяся усталость придавила гранитной плитой, а все мышцы нестерпимо заболели. С трудом отыскав заброшенное логово — по виду медвежье, я забралась туда и улегшись прямо на устилающие пол прелые листья провалилась в сон.
Оставшийся на поляне "сотворенный" могучим ударом располосовал горло екаю-жабе, впитал его жизненную силу и отвернувшись от опадающего прахом противника, втянул двумя щелями — заменяющими ему ноздри, — воздух, и застыл в неестественной неподвижности.
Приказ создателя был однозначен "Задержать преследователей, даже ценой жизни."
И монстр ждал...
Увлеченно вопящая, и бегущая по следу толпа ёкаев, на две трети состоящая из тануки и на одну треть из других ёкаев вывалилась на поляну, и застывший силуэт пришел в движение. Расплываясь туманом, пропуская атаки врагов сквозь себя, и атакуя бритвенно острыми когтями, он заставил преследователей захлебнуться кровью, забрав с собой на тот свет почти четыре десятка врагов.
Своей жертвой, он выиграл почти двое суток...
А беглянка, проснувшись на рассвете, вновь побежала. Побежала туда — куда ее вела путеводная нить незримой связи.
Связи с подарившим ей свободу.
* * *
— У лукоморья дуб зеленый
— Златая цепь на дубе том:
— И днём и ночью кот учёный
— Всё ходит по цепи кругом;
Рано утром — еще до рассвета, я проснулся, вытащил упирающуюся Химари из постели, взял с кухни десяток вареных яиц, и мы даже не позавтракав пошли в лес. Вернее я пошел, а возмущающаяся нэко залезла под куртку — дождик то еще моросил! — и там задремала.
В принципе, повод для возмущения у нее был весомым. Менять теплую постель на темный холодный и мокрый предрассветный лес было откровенной глупостью, и если-бы я не хотел отыскать Духа Чащи, фиг бы вылез из дому. Но мне нужна была эта встреча, ведь когда твой дом окружен лесом, не очень приятно осознавать что хозяин оного может быть враждебен. А потому пришлось идти. И я пошел — естественно озаботившись страховкой на случай... непредвиденных ситуаций...
Вначале лес был вполне обычным — деревья, кусты, много живности оставившей тропы меж деревьев, протекающая невдалеке лея, несущая потоки эфира, редкие духи природы спящие в стволах самых старых деревьев... ничего примечательного, лес как лес — так было первые полчаса пути по "Лесной Тропе". (Прим. автора: Примерно пятнадцать километров. Лесная тропа — заклинание школы Природы, позволяет быстро перемещаться в лесной местности)
Затем я наткнулся на иллюзорный барьер, прошел через него и мир изменился...
Куда делся обычный лиственный лес средней широты? Он исчез! Сменился чащей что казалось, видела зарождение мира. Обычные деревья сменились древесными гигантами — самое малое достигало минимум десяти обхватов у земли и десятков метров в высоту — что в лесном полумраке напоминавшие колонны лесного дворца: их кроны шелестели от дождя высоко над головой, образуя собою свод лиственной крыши. Их корни вздымались над землей на высоту человеческого роста, будучи покрытыми мхом и разнообразными грибами — из которых некоторые ярко сияли, небольшими фонариками. Почти исчезли кусты и мелкие деревца, под ногами появился толстый слой изумрудной травы и мха. В воздухе повис легкий флер древности, покоя, таинственности и далекой угрозы. В общем-то, обычный лес стал больше напоминать эльфийские чертоги сокрытые в тайных Пределах... неудивительно что никто из обитателей поместья не общался с здешним Хозяином Леса — если это место родственно эльфийскам чертогам то я более чем уверен что выйдя сейчас в обычный мир, вновь окажусь в обычном лесу, ничем не напоминающим это место...
Почувствовав изменения окружающего мира из ворота куртки высунула сонную мордочку Химари, зевнула... да так и застыла с открытым ртом.
— Юто, где это мы? — закрыв рот, ошеломленно спросила нэко.
— Понятия не имею — честно ответил я — похоже мы попали на Изнанку мира.
— ...? — вопросительно посмотрела на меня нэко
— Не спрашивай... я сам еще не уверен в своем предположении.
— Подумать только, такое место вблизи от нашего дома... — отвернувшись от меня, восхищенно огляделась Химари — и никто из нас, о нем даже не знает...
— Такие места вообще трудно заметить...
— О, смотри, тропа! — Химари перебила меня на полуслове.
— Вижу — негромко хмыкнув, я посмотрев на прихотливо огибающую деревья узкую тропинку — похоже здешний Хозяин приглашает нас в гости — грех не воспользоваться столь любезным приглашением... как считаешь? — и, получив молчаливое соглашение, сотворил светляка зашагав по тропе.
Идя по тропинке я вслушивался в шепот лесных духов, краем глаза примечая светящиеся любопытством точки глаз корневых духов — глядящих на нас из-под корней деревьев, и чуя дремлющих в стволах духов древесных.
Когда тропа вильнула и прошла сквозь рощу гигантских синих светящихся грибов — самые высокие из которых достигали трех человеческих ростов в высоту — как неожиданно мне вспомнились стихи. Старые стихи. Стихи которые я учил еще в прошлой жизни и как я думал забытые давным-давно. А вот сейчас, вспомнились почему-то, и на мой взгляд как нельзя лучше подходили этому месту...
Думаю сюрреалистическая картина выходит для постороннего наблюдателя: дождливым днем в древней чаще, средь гигантских деревьев и грибов, освещенный лишь светом светлячка и растущих грибов идет по тропинке маленький ребенок одетый в серую куртку с капюшоном, и негромко напевает стихи на русском...
— Идёт направо — песнь заводит,
— Налево — сказку говорит.
— Там чудеса: там леший бродит — на этих словах я остановился и демонстративно огляделся, но вышеупомянутый появляться не спешил...
— Русалка на ветвях сидит; — ну правда, где мне найти в Японии русалку? Ну разве что Мизучи отыщу... кстати идея!
— Там на неведомых дорожках
— Следы невиданных зверей; — о да, следы были, буквально пару минут назад я переступил через следы копыт... — восемь моих детских ладоней в ширину! Зверь оставивший такие следы явно впечатляющих размеров.
— Избушка там на курьих ножках
— Стоит без окон, без дверей;
— Там лес и дол видений полны...
* * *
Поместье Амакава.
Проснувшись в это утро позже обычного, Савако разбудила Каю и они вместе пошли готовить завтрак для все семьи. Приготовив и начав накрывать на стол, она удивившись что Юто и Химари еще не вышли — хотя обычно вставали самыми первыми — помешивая суп, обратилась к зашики-вараши.
— Кая, будь добра, позови этих сонь к завтраку.
— Каких сонь?
Савако нахмурилась.
— Разумеется я говорю про Юто и Химари.
— А, так их нет дома — просто ответила Кая.
— Что? Как нет?
— Вот так — девочка пожала плечами — они взяли на кухне десяток варенных яиц и ушли еще до рассвета.
Поварешка выскользнула из враз ослабевших рук женщины.
— Убью паршивцев!
По спине беззаботно декламирующего стихи ребенка, пробежала целая орда ледяных мурашек.
* * *
Вильнув в очередной раз за ствол дерева, тропа вывела нас к берегу небольшой речушки где и оборвалась. Похоже это и был наш пункт назначения. Придержав порывающуюся сбегать на разведку нэко, я оглядевшись, прошел по берегу вдоль течения, к очередному древесному гиганту. Речушка со странной бирюзово-синей водой, устроила русло прямо возле его корней, в которых думаю можно было найти убежище от усилившегося дождя. Так и оказалось, подойдя ближе я увидел небольшую пещерку образованную приподнятыми корнями дерева. Пройдя внутрь, скинул капюшон и выпустив из-под куртки Химари сел прямо на песок устилавший толстым слоем землю и похоже принесенный речкой во время полноводий.
— Какая странная вода... — удивилась Химари поглядев на воду.
— Действительно... — рассеянно согласился я и достал пакетик с яйцами — есть хочется... как думаешь Лешему хватит пяти яиц?
— Нужно было позавтракать дома — наставительно произнесла Химари и подойдя, села рядом.
— То есть, ты не будешь? — вскидывая брови, иронично спросил я, распечатывая пакет.
— Конечно буду! — возмутилась нэко, рефлекторно облизываясь на очищаемое яйцо — интересно, в этой речке рыбка есть?
— Даже если водиться — я мельком взглянул на воду — есть бы ее я не рискнул... и тебе бы не посоветовал... держи, первое твое — отдав очищенное яйцо Химари, начал чистить второе — уже для себя.
— Спасибо! — ответила нэко, принимаясь за еду.
Закончив с едой, и повздыхав что нельзя съесть оставшееся, мы уселись — я на песке, нэко на моих коленях — и принялись ждать окончания дождя, наблюдая за падающими в синеющую воду тяжелыми каплями дождя.
От этого, без сомнения увлекательнейшего занятия, нас отвлек внезапный хруст, моментально вырвавший из состояния сонной созерцательности. Повернув головы мы увидели гигантского оленя со светящимися золотом рогами, стоявшего на противоположном берегу реки.
Это был поистине великолепный зверь, темная шкура с медным отливом, переливалась и блестела даже в таких сумерках. Гигантские, развесистые рога светились мягким золотом, а взгляд темных глаз был мудрым и слегка печальным.
Внимательно посмотрев на нас, он уважительно фыркнул, развернулся и скрылся в кустах, коими обильно порос берег.
— Великолепный... дух — сказала Химари оглядывая место где несколько секунд назад стоял дух леса, воплотившийся в обличье животного.
— Думаю, это был один из помощников здешнего Хозяина — ответил ей я и отвернувшись вновь взглянул на воду.
— И тебя не интересует что он тут забыл?
— Нет.
— Ладно... — нэко вздохнула — давай тогда я сбегаю на разведку, хоть осмотрюсь...
— И охота тебе лапы мочить?! Сиди уж.
— Мы сидим в лесу, полном духов, рядом бегает незнамо кто... как ты можешь быть таким спокойным? — Химари требовательно постучала лапкой по моему колену.
— Химари... — я наконец отвлекся, и взглянул ей в глаза — все будет нормально... в любом случае... просто поверь мне.
