— С учётом всех этих фактов, — заключил Урю, поправляя очки, — я бы по крайней мере выслушал показания спасаемой, прежде чем применять силы Амона в центре довольно крупного города.
— И всё-таки вы сволочь, госпожа амёба, — заключила Канаэ спустя десять минут, когда Шоггот закончила рассказ. — Не могли послать весточку своему сыну? Мы тут спасательную экспедицию организуем, последним квинси рискуем, встречаемся с самым могущественным существом на планете... с двумя такими существами... а вы в это время с "небоскрёбом" милуетесь.
— Насколько помню, — с самым невинным видом заметил Исида, — кое-кто в течение нескольких лет не удосужился поставить своего брата в известность о том, что жива.
— Тебя не спрашивали, Урю. У меня вообще другая ситуация!
— Поначалу мы были больше пленниками, чем гостями, — виновато сказала Шоггот. — Понадобилось время, чтобы найти общий язык и понять, что мы можем быть друг другу полезны. Ааронильо сейчас уже не такой, каким был при первом похищении. Мы все эволюционируем.
— Мама! — вскочил на ноги Акира. — Я не отпущу тебя туда... снова!
— Мы не можем бросить того, у кого такая же беда... того, кто спас нас... и моего сына.
— В мире людей тебе, двухголовый, точно нельзя оставаться, — хмыкнула Канаэ, бросив взгляд на чёрную башню, что молчаливо возвышалась над ними. — Съедят. Даже мне трудно сдержаться, видя перед собой такую ходячую кучу тёмной энергии. А если прослышат другие...
— Вам лучше время от времени ходить друг к другу в гости, — пришёл к выводу Исида. — Ни гиллиану на Земле, ни живому в Хуэко Мундо постоянно делать нечего. А время от времени наносить визиты — почему бы и нет, если вы можете открывать гарганту по собственному желанию. Мне весьма интересно будет пронаблюдать за эволюцией столь необычного гиллиана.
— Мы согласны, — неожиданно прогремел на два голоса Ааронильо. Все аж подпрыгнули — уже как-то привыкли воспринимать чудовище, как предмет обстановки. — Нам тоже любопытно будет пронаблюдать за эволюцией последнего квинси.
— Она будет очень недолгой, гиллиан, — раздался новый голос, низкий и хриплый.
На крышу ступили двое незнакомых черноволосых мужчин в белых хаори. Один — высокий и широкоплечий, с причёской в виде многочисленных шипов, на концах которых звенели колокольчики. Второй пониже ростом, с тонкими чертами лица и изящным телосложением. Его длинные волосы были закреплены белыми костяными заколками, а на шее красовался белый шарф. За их спинами виднелась дверь в воздухе, в проёме которой маячили ещё два силуэта.
— Нам нужны только квинси и махо-сёдзе, — сказал высокий. — Остальные могут уйти. Впрочем... можете и не уходить. Возможно, будет чуть интереснее...
О том, чтобы бросить новых друзей на верную смерть, разумеется, ни Акира, ни Шо даже не подумали. Во-первых, друзей вообще не бросают. Никогда. В принципе. А во-вторых, оставить на растерзание врагу МАЛЕНЬКУЮ ДЕВОЧКУ — это было вообще за пределами добра и зла. Это не трусость, это не предательство... это что-то хуже. Ну да, умом Шо и Акира как-то понимали, что от ребёнка в Канаэ только внешний вид. Разум давно повзрослел, а тело — вообще инопланетная машина. "Как и моё", — ехидно отметил про себя Шо. Но на уровне чувств это ситуацию не меняло. Вообще.
А вот у Ааронильо такие мысли очень даже появились. Причём в количестве изрядном — добрых две трети активных душ буквально орали "валим отсюда!" Проблемы с синхронизацией можно как-нибудь решить и другим способом — а вот своя шкура одна. Он и так рисковал собой больше, чем за последние лет сто.
Его две ведущих личности расходились между собой только в одном — как именно лучше сбежать. Ааро предпочитал смыться в одиночку. Нильо считал, что лучше прихватить с собой Шоггот — пусть даже против её воли.
"Насильно мил не будешь", — утверждала одна половина.
"Стерпится-слюбится", — парировала вторая.
"За нами пойдут по следу все её приятели!" — предупреждал Ааро.
"Если они погибнут в бою с капитанами — то уже никто не пойдёт, — резонно возражал Нильо. — А если выживут, то ещё и поблагодарят нас за то, что мы спасли их подругу, вытащив из эпицентра схватки".
Ситуация осложнялась тем, что гиллиан только что открыл две гарганты подряд, причём со значительным сокращением расстояния. Теперь ему требовалось некоторое время, чтобы восполнить свои колоссальные объёмы рейши. А попробуй сделай это в мире живых, где плотность духовных частиц ничтожна...
Нет, отступить в Хуэко Мундо он по-прежнему мог — такой неприкосновенный запас любой менос сохраняет инстинктивно. Но сразу после этого — слёг бы пластом и не мог пошевелиться ещё несколько часов.
Отступить через обычное пространство он тоже не мог. И дело даже не в том, что скорость маловата. Продвижение невидимой туши в добрых шестьдесят метров ростом через плотную городскую застройку произведёт слишком яркий эффект — после такого его точно не оставят в покое ни волшебницы, ни синигами. Так что если выходить из игры — то выходить насовсем.
В итоге головы пришли к компромиссу — пока что никуда не уходить, но и в бой не вступать. Остаться тут наблюдателем. Когда Человек-Дьявол погибнет, хватать Шоггот в охапку и отступать вместе с ней — тогда ей защищать будет нечего. То же самое, если возникнет опасность для неё лично. Если же эта четвёрка умудрится каким-то образом победить двух капитанов (маловероятно, мягко говоря, но... вдруг?) — Ааронильо с радостью поможет их добить. Как все Пустые, он искренне ненавидел синигами — всей своей дырой на месте сердца. А мыслей в духе "нехорошо бить в спину того, кто тебя пощадил" у него просто не могло появиться. Ни в одной из голов.
— Прежде чем мы начнём, — тоном зануды-отличника пробубнил Исида, — могу я уточнить два вопроса?
— Ну давай, только быстро, — буркнул Кенпачи, — я не собираюсь провести тут весь день.
— Вопрос первый — я прекрасно понимаю, почему вы пришли за мной, но с каких пор Сейрейтей враждует с девочками-волшебницами?
— Не пытайся перевести это дело в политическую плоскость, — отрезал Бьякуя. — У Сейрейтея нет никаких претензий к волшебницам в целом. Нам поручено ликвидировать одну конкретную махо-сёдзе. Новая хранительница территории Камакуры уже прошла обращение — так что на общий баланс эта смерть не повлияет. Смерть одной волшебницы является для остальных скорее выгодой, чем потерей.
— Только не в том случае, когда эта одна является невестой квинси, — с пониманием хмыкнула Канаэ. — Всё с ними ясно, Урю. Они просто перетрусили после Большой охоты, что мы у них миску риса отобьём. Не трать время зря, Урю. С этими дуболомами не договоришься.
— Я и не собираюсь договариваться с синигами, — отрезал Исида. — Просто уточняю некоторые подробности. Вопрос второй и последний. Господа убийцы, не хотите напоследок оглянуться по сторонам?
— А что? — Кенпачи осмотрелся, в надежде увидеть вокруг себя по меньшей мере готовую к атаке вражескую армию. Увы, ничего подобного поблизости не наблюдалось. Город как город, красивый довольно...
— Это Камакура, — пояснил Исида устало-терпеливым тоном, каким обычно говорят с маленькими детьми или неизлечимыми слабоумными. — Духовно насыщенная земля. Мои и ваши атаки будут для местных построек не так сильны, как для духов... но вполне ощутимы. А с Фукамачи и Фудо ситуация ещё хуже — их биооружие вполне материально и способно без труда снести средних размеров здание...
— Ах ты ублюдок маленький! — взревел Зараки, как только до него дошло, о чём речь. — За спины мирных жителей прятаться вздумал, трус?!
— Как раз наоборот, — невозмутимо ответил квинси. — Я предлагаю перебраться в более пустынный район, где наше выяснение отношений никому не причинит вреда. А заодно не привлечёт лишнего внимания оперативников Кроноса.
— Принимается, — серьёзно кивнул Бьякуя. — При условии, что никто из вас не попытается сбежать или атаковать за это время.
— Обещаю, — кивнул Исида. После недолгой паузы остальные повторили за ним.
— Тогда я вызываю отряд кидо. Они подготовят экранированную дуэльную площадку в пяти километрах над городом. Через полчаса всё будет готово.
Шо с облегчением вздохнул и поспешно вернулся в человеческий облик, отправив в биоизмерение уже изрядно разряженную броню.
— Извини меня, Фукамачи, но ты дебил, — прокомментировала маленькая волшебница.
— А? Я что-то сделал не так? Я просто хочу быть в полной готовности к сражению... перезарядка же правилами не запрещена?
— Посмотри туда, где стоят эти капитаны. Ты что-то видишь?
— Эээ... ничего...
— Вот именно, умник. Твоя броня унесла основной запас духовных частиц, которых ты надышался в Хуэко Мундо. И те, подозреваю, с неё "смоются" в процессе перезарядки. Как ты собираешься сражаться с невидимым и неосязаемым противником?
Шо на несколько секунд задумался. Кажется, он и правда свалял дурака... потом его лицо прояснилось.
— Всё в порядке. Я справлюсь.
Зараки Кенпачи, не долго думая, выбрал своим противником девилмена. Тот показался капитану одиннадцатого отряда самым брутальным, жестоким и любящим битву ради битвы — то есть максимально похожим на него самого. И хотя всё перечисленное было присуще скорее Амону, чем школьнику Акире Фудо, в главном капитан одиннадцатого отряда не ошибся — ему противостоял такой же кровожадный демон, как и он сам. Развлечение обещало стать хорошим.
Ячиру, как и обещала, взяла на себя Канаэ. Битва двух малышек могла бы показаться смешной... если бы они обе не представляли собой машины уничтожения Пустых с огромным стажем. Обе были полны решимости продемонстрировать, почему ночной кошмар каждого японца — это маленькая мёртвая девочка.
А вот у четырёх других бойцов с распределением противников не заладилось.
Бьякуя Кучики хотел взять на себя квинси — в конце концов, тот был основной целью задания. Гайвера он решил оставить своему офицеру Рэндзи Абараю. Ведь Фукамачи из-за своей тактической ошибки был духовно слеп и не мог представлять опасности для опытного синигами. К тому же его нужно было только задержать — убивать не обязательно.
Однако Шо решительно возражал против такого подхода, настаивая, что берёт капитана на себя. В итоге Кучики пошёл навстречу упрямому самоубийце, и согласился дать ему и квинси командный бой — двое против двух. "По крайней мере, так всё быстрее закончится", — подумал он.
— Это не дуэль и не чемпионат по кендзюцу, — предупредил Бьякуя напоследок. — Мы пришли убить вас, а не выяснять, кто лучше. Если мы вводим некоторые ограничения, то лишь для защиты мирного населения Камакуры. Поэтому бьёмся без правил, разрешены любые приёмы и трюки — внезапная смена противника, атака вдвоём на одного, попытка побега, использование скрытого оружия, подручных средств, ядов, самоубийственные атаки...
— Хо-хо, хорошо, что ты их предупредил! — рассмеялся Зараки. — Аж ностальгия проняла — так напомнило драчки моей молодости в Руконгае. Правильно, какие к чёрту ограничения в бою?! Я, правда, все равно буду драться честно — но не ради твоей дурацкой "чести", а потому, что так веселее! А вот они и в самом деле пусть применяют всё, что только возможно — пусть хоть все вчетвером меня атакуют! Может хоть так меня немного развеселят...
— Мы сюда не развлекаться пришли, Кенпачи, — холодно напомнил капитан шестого отряда.
— Естественно, потому что ты развлекаться и не умеешь, унылая морда. А вот я — собираюсь, если это тут хоть немного возможно.
Поначалу было относительно легко. Ячиру то набрасывалась на соперницу с мечом, то пыталась её достать ударами ног... Хотя махо-сёдзе гораздо сильнее обычных людей, Канаэ отнюдь не стремилась проверять, насколько именно она хороша в рукопашной. В конце концов, маленькая синигами училась этому десятилетиями, если не веками. А Канаэ, хоть и могла своим детским кулачком сломать челюсть зоаноиду, отнюдь не была волшебницей ближнего боя. Скорее наоборот — испытывала к этой сфере инстинктивное отвращение ещё с момента первой встречи с Люси.
Зато она была прекрасным магом поддержки со специализацией в защите. И меч девочки с розовыми волосами (опять с розовыми, мать её!) бессильно скользил по перламутровому мерцанию её щита. Канаэ даже не требовалось создавать новую "ракушку" каждый раз при атаке, растрачивая драгоценную энергию. Достаточно было просто двигать однажды созданную туда-сюда, как настоящий щит. С какой бы стороны Ячиру ни зашла, на её пути неизменно оказывалась всё та же раковина, около двух метров в диаметре. Затраты мощности на отражение её ударов были совсем небольшие, Канаэ могла поддерживать такую защиту сутками. И Ячиру это всё больше злило — если бы бой шёл на земле, от её рейацу уже плавился бы асфальт под ногами. Она же обещала Кенчику, что прикончит эту глупую колдунью лично, а не просто измотает! Нельзя не держать слова!
Однако глупышкой лейтенант отнюдь не была, пусть и казалась. И самое очевидное решение — использовать Поступь, чтобы добраться до горла слишком упрямой брюнетки — подумав, отвергла. Она ведь не знает, с какой скоростью реакции работает система защиты у волшебниц. А если врезаться в её щит на сверхскорости, бедную маленькую Ячиру можно будет собирать по трём соседним кварталам.
Она была "экспертом скрытого проникновения" — но очень трудно скрыться на совершенно пустой площадке. Особенно если противник смотрит прямо на тебя, и имеет чувства, оптимизированные для обнаружения духовных частиц.
Высвободить шикай? Против него эта злыдня в пижонском платьице, конечно, вряд ли устоит... разве что обложится щитами со всех сторон, как устрица, закрывшая створки. Нет, пока рано... нужно что-то приберечь про запас, на случай если придётся драться с остальными.
Навыки в кидо тут тоже вряд ли помогут... тем более, что мастером в них, стоит признаться, Ячиру не была. В одиннадцатом отряде этим "позорным трюкам" уделяли очень мало времени...
Зато уделяли силовым тренировкам и повышению выносливости! Иногда самое простое решение — самое надёжное.
Отказавшись от любых хитростей, Ячиру просто подняла свой занпакто, и что есть силы обрушила его на щит Канаэ, вложив в атаку всю свою немаленькую духовную силу. И ещё раз! И снова! Её клинок пластал воздух во всех направлениях, нанося два, пять, наконец десять ударов в секунду! От непрерывного оглушительного звона закладывало ушки, но Ячиру продолжала упрямо бить. Даже экран волшебницы не выдержал такого издевательства и разлетелся стеклянными брызгами. Конечно, Канаэ тут же выставила новый, мощнее, но и он подвергся тому же неистовому шквалу атак. Ячиру работала занпакто с настойчивостью отбойного молотка. И почти не чувствовала усталости.
"Я сама себе источник силы. А вот твоего волшебного камушка — посмотрим, насколько хватит!"
"Она собирается истощить меня, — поняла Канаэ. — Моего запаса хватит примерно на сто щитов. На полторы сотни, если экономить, создавая щиты поменьше... неужели эта мелкая сучка сможет разбить их все, не запыхавшись?"
Яростный взгляд Ячиру и её мощное духовное давление лучше всяких слов говорили, что сможет. И ещё на трупе потом спляшет... вернее, сплясала бы, если бы от махо-сёдзе оставались трупы. Уже третья "ракушка" разлетелась вдребезги под её напором.
