2 - Гп и копьё Лонгина

Гермиона, не открывая глаз, сладко потянулась, зевнула, прикрыв рот ладошкой, потом посмотрела в окно:

— Ой, как льёт... Гарри, я у тебя в машине так сладко выспалась под музыку, даже не помню, когда я дома так хорошо спала, спасибо за хорошую езду! — она обняла Гарри и поцеловала за ухом.

— У тебя зонт есть? — спросил Гарри, — иди в гостиницу, а я заберу чемоданы.

Гарри внёс чемоданы в маленький холл гостиницы, отогнал джип на стоянку и вернулся. Гостиница выглядела уютной и приветливой. У входа рядом со стойкой для зонтов стояло несколько пар разноцветных резиновых сапог, видимо, дождь в этих местах был делом привычным. Слева была конторка, за которой что-то старательно писала девушка, одетая в мешковатый свитер и джинсы, а справа была дверь в паб. Паб был совершенно пуст, за стойкой скучал пожилой бармен, который имел явные признаки фамильного сходства с девушкой за конторкой. "Наверное, семейная гостиница, — подумал Гарри, — из поколения в поколения люди занимаются одним и тем же — продают пиво, полируют лестницу из морёного дуба, ведущую на второй этаж, убирают, моют, готовят... И так — всю жизнь! Я бы не смог". Он взглянул в лицо девушки, ожидая увидеть признаки скуки и разочарования, но девушка выглядела весёлой и совершенно довольной жизнью. Поймав его взгляд, она спросила:

— Вы туристы, сэр? Наверное, приехали, чтобы осмотреть аббатство? Не хотите ли приобрести путеводитель и открытки? Совсем недорого...

— Конечно, мисс, спасибо, — сказала Гермиона, — сколько за всё?

— Пять с половиной фунтов... Благодарю вас, мэм, ваша комната на втором этаже справа, отец сейчас отнесёт чемоданы. Если пойдёте гулять, смело выбирайте любые сапоги и зонт, они принадлежат гостинице.

— Спасибо, — сказала Гермиона, листая путеводитель, пахнущий типографской краской, — мы лучше подождём хорошей погоды. Как вы думаете, дождь скоро кончится?

— Дождь обычно кончается к вечеру, — уверенно сказала девушка. — Отдохните с дороги. Сейчас не сезон, туристов немного, а вечером вы, наверное, будете в аббатстве совсем одни. Вы останетесь на ночь?

— Да, мы переночуем у вас, спасибо, — сказал Гарри, — а утром, наверное, вернёмся в Лондон.

Он взял чемоданы и по скрипучей и довольно узкой лестнице поднялся наверх. На втором этаже было всего восемь номеров. Пол был покрыт синтетическим ковром, стены до середины были зашиты дубовыми панелями, а выше побелены. Всё здесь было старомодное, немножко громоздкое, но опрятное, чисто вымытое и уютное.

Оказалось, что в их номере есть камин, в котором сложены полешки, рядом лежат растопка и каминные спички, а справа от латунной решётки стоит тяжеленная кочерга. Гарри подошёл к окну и поднял раму. В комнату хлынул шум дождя и запах сырости. На крыше дома напротив был укреплён флюгер в виде человечка в шутовском колпаке.

— Знаешь, Гарри, а мне здесь нравится, — сказала Гермиона. Она подошла сзади и положила голову ему на плечо, наслаждаясь тишиной и влажным, чистым воздухом. — Вот бы приехать сюда в отпуск и пожить недельки две! И ничего не делать... Вечером пить пиво в пабе, а потом разжигать камин и сидеть перед ним до поздней ночи... Интересно, а глиняные грелки для ног у них есть?

— А вот на стене висят, — показал Гарри, — только я не знаю, настоящие они или декоративные. Вещи разбирать будем?

— Пока дождь не кончится, всё равно на улицу мы не выйдем, — решила Гермиона, — да и вещей-то у нас с тобой немного, давай разбирать. Переодеваться будешь?

* * *

Руины аббатства Гластонбери. Современное фото

Как и обещала девушка за конторкой, к вечеру дождь прекратился, выглянуло солнце, и Гарри с Гермионой вышли из гостиницы.

От аббатства Гластонбери не осталось почти ничего. Гарри и Гермиона долго бродили вдоль остатков стен со стрельчатыми арками и колоннами, которые больше ничего не поддерживали, ниш, в которых когда-то стояли статуи святых, мимо поросших травой фундаментов. Наконец они набрели на табличку с надписью о том, что в 1191 году у стены аббатства была найдена гробница короля Артура и королевы Гвиневры, а 19 апреля 1278 года они были перенесены и захоронены на этом месте, где и пролежали до 1539 года — года разрушения аббатства.

— Неужели и правда Артур и Гвиневра нашли здесь последний приют? — печально спросил Гарри, — какое-то мрачное, мёртвое, неуютное место. А ведь совсем недавно я видел их молодыми, весёлыми, полными жизни... Всё-таки путешествия во времени — страшноватая и опасная штука...

— А какими они были, Гарри? — спросила Гермиона, — какими ты их запомнил?

— Ну, Артур — воин, такой добродушный и весёлый здоровяк, лицо и руки все в шрамах, рыжеватые усы и борода, одет очень просто, и держится вовсе не как король. Но, знаешь, в глазах есть что-то такое... неуловимое... Он — властитель, верховный король по праву рождения и по духу. И люди это безошибочно чувствовали. Он прямо-таки источал силу и уверенность...

— А Гвиневра?

— Гвиневра? Гвиневра — красавица. Высокая, стройная, гордая. Между прочим, на Мари-Виктуар очень похожа. Но это — на людях. А когда Артур и Гвиневра отдыхали в своих покоях, они выглядели как простые, спокойные люди. Артур, мне показалось, немного простоват, а Гвиневра более скрытная, она как будто всё время не договаривает что-то... Но может быть, во мне говорит знание того, какая судьба ждёт её после нашей встречи. Всё-таки их роман с Мордредом я не могу себе объяснить... Как она могла сменить Артура на этого... средневекового мачо?

— Но у неё и до Мордреда были любовники, — заметила Гермиона.

— Наверное... Не знаю... Может, были, а может, и не были... В сущности, что мы знаем о Гвиневре? Только легенды, да содержание куртуазных романов, в которых правды на ломаный сикль... Не хочется мне в это верить, пойми, Гермиона. Одно дело читать про каких-то незнакомых людей, умерших полторы тысячи лет назад, и совсем другое, когда ты говорил с ними, сидел за столом, помнишь тепло руки Гвиневры, когда она передавала кольцо, снятое с пальца... Знаешь что? По-моему, это не то место, ну, в смысле, здесь мы не встретим сидов, я не чувствую никакой магии, здесь всё давно умерло, это просто камни, туристическая достопримечательность. Давай попробуем подняться на холм святого Михаила.

Холм святого Михаила. Современное фото

Они вышли из развалин аббатства.

Гластонбери-Тор — холм святого Михаила был виден с любой точки городка. Издалека он казался абсолютно правильным конусом, но когда Гарри и Гермиона подошли ближе, они увидели, что он похож на огромного лежащего льва. На фоне вечернего неба чётким контуром выделялась каменная зубчатая башня на вершине. Тропинка к холму пролегала через красивый ухоженный сад

— Где-то здесь должен быть колодец Чаши, — сказала Гермиона, — давай поищем его?

— А что за колодец? — спросил Гарри.

— Ну-у... — замялась Гермиона, — его тоже связывают с Иосифом Аримафейским, легендой о копье и чаше. Может, конечно, это и ерунда, придуманная для туристов, а вдруг нет? Вдруг мы увидим какой-то знак, указание на то, где нам искать сидов?

— Хорошо, — согласился Гарри, — давай поищем твой колодец, до темноты время ещё есть.

Гарри вдруг почувствовал себя странно беспечным и отстранённым. Моргауза, Мордред, поиски копья вдруг ушли в тень, стали мелкими и неважными. Ему просто хотелось гулять по красивому и пустому саду с женщиной, которую он знал большую часть своей жизни и любил, хотелось вдыхать тяжёлый, вечерний аромат засыпающих цветов и бесцельно бродить по садовым дорожкам, напоминающим лабиринт. Гермиона почувствовала настроение Гарри и вложила ладонь ему в руку. Гарри привлёк к себе Гермиону, но она отстранилась:

— Не сейчас, Гарри, сейчас не нужно, здесь не то место, понимаешь? По-моему, колодец вон там, слышишь, вода журчит?

Они пошли на звук бегущей воды и вскоре вышли на лужайку, окружённую высокими деревьями и подстриженными кустами. В центре лужайки была глубокая прямоугольная выемка, напоминающая пересохший бассейн. Стены бассейна были обложены грубым камнем, в щелях которого выросли цветущие кусты. Цветы пахли мёдом. Вниз вели каменные осыпавшиеся ступени. Рядом с лестницей Гарри и Гермиона нашли колодец, прикрытый металлической решёткой. Решётка была старая и ржавая. Рядом с колодцем лежала крышка с кельтским узором. Вниз из колодца по каменному жёлобу сбегала вода и накапливалась в каскаде из двух круглых бассейнов, один поверх другого. Вода в бассейне была цвета бурой ржавчины, в такой же цвет она окрасила камни.

Колодец чаши. Современное фото

— Легенда гласит, — тихо сказала Гермиона, — что вода из этого колодца окрашена кровью Христа, которую Иосиф Аримафейский собрал в чашу Святого Грааля. Некоторые думают, что чаша скрыта где-то здесь под землёй. Пробовали найти её много раз, копали, но... А вода и правда напоминает кровь.

— У тебя невероятно богатое воображение, Гермиона, — мягко сказал Гарри и сжал ладонь женщины, давая понять, что не хочет её обидеть, — в этой воде просто очень много железа, в Британии полным-полно таких источников. Когда-то, возможно, этот источник был местом силы для друидов, но теперь их сила истаяла, и это просто колодец, на фоне которого фотографируются туристы... Древние боги заснули навсегда, а может, ушли из нашего мира, для них больше нет здесь дел. Смеркается, давай подниматься на холм, он всё-таки немаленький, пока доберёмся...

К вершине холма Гластонбери-Тор вела тропинка, выложенная плоскими камнями. Некоторые из них ещё не высохли после дождя, и подниматься пришлось осторожно. Примерно на середине подъёма Гарри увидел, что Гермиона стала задыхаться, и, чтобы дать ей возможность отдохнуть, попросил рассказать о том, что она знает о холме.

— Археологические раскопки, которые проводили здесь маглы, показали, что на холме было большое поселение или военное укрепление кельтов, точно выяснить не удалось, во всяком случае, строения были расположены в несколько ярусов, — начала Гермиона, вытирая вспотевший лоб. — А на вершине холма, там, где сейчас стоит башня, было их святилище. Вот, собственно, и всё...

— Когда в Британии победило христианство, монахи стали строить храмы, аббатства и часовни на местах силы кельтов, построили часовню и здесь. Эта башня — всё, что осталось от часовни святого Михаила. Когда Генрих VIII приказал распустить монастыри, последний аббат Гластонбери отказался подчиниться, и по королевскому приказу его казнили — повесили под сводами этой башни, так гласит летопись...

Они поднялись на вершину холма и сели на траву, прислонившись к стене башни, сложенной из каменных валунов.

— Какая холодная... — тихо сказала Гермиона, — не прислоняйся, Гарри, по-моему, в камнях этой башни всё ещё таится зло...

Гарри снял куртку и накинул на Гермиону, потом встал и вошел под арку башни. Гермиона настороженно следила за ним. Перекрытия этажей и крыша башни давно исчезли, уничтоженные чьей-то злой рукой, огнём или временем, поэтому башня представляла собой просто прямоугольную каменную коробку, оконные проёмы которой тоже были заложены камнем. Гарри поднял голову и посмотрел вверх. Солнце ещё не село, но в квадрате, ограниченном стенами башни, Гарри увидел ночное небо и яркие точки звёзд, холодных и злых. Ему показалось, что этот квадрат неба не принадлежит нашему времени, а сама башня — это каменная подзорная труба, которая смотрит в далёкое прошлое нашего мира. Он вздохнул, провёл ладонью по лицу и вернулся к Гермионе.

Гластонбери-Тор. Современное фото

— Что там? — тревожно спросила она.

— Там? Ничего... Небо... Только почему-то ночное. Знаешь, если днём заглянуть в колодец, говорят, можно увидеть звёзды.

— Ты увидел там звёзды?

— Да, — кивнул Гарри, — если хочешь, сходи, посмотри.

— Нет, — зябко поёжилась Гермиона и прижалась к Гарри, — не хочется...

Они молча сидели и смотрели, как солнце садится за край Яблочной долины. Городских жителей, оказавшихся на природе, всегда подавляют и пугают цвета заката, а в этот раз солнце было похоже на раскалённое до малинового свечения чугунное ядро, падающее к западу и испаряющее на своём пути облака, которые меняли цвет от красного к жёлтому и синему, обещая назавтра ясный ветреный день. Быстро темнело, становилось прохладно, по долине пополз туман, который скапливался в низинах и растекался по всей равнине. Скоро Гластонбери-Тор казался островом, окружённым туманным морем, поглотившим тропинки, кусты и деревья.

— Вот мы и на острове, — тихо сказала Гермиона, — это Авалон, по-кельтски — Эмайн Аблах, Яблочный остров... Если нам суждено встретиться с сидами, то только здесь... Как их позвать, Гарри?

— Не знаю... Королева Медб сказала, что вложила в мою волшебную палочку заклятие, вызывающее сидов, попробую позвать их.

Гарри не имел понятия о том, как правильно пользоваться заклятием королевы Медб, но вспомнил, как он разговаривал с ней, лёжа связанным в пещере рэтлингов. Он достал волшебную палочку, закрыл глаза, сосредоточился и стал вспоминать Медб, её покои, пещеры сидов, корону, которую они нашли в пещере отшельника Балдреда... Через несколько мгновений Гарри почувствовал, что волшебная палочка в его руке потеплела и тихонько дрогнула.

— Гарри, смотри, он пришёл... — внезапно прошептала Гермиона.

Гарри открыл глаза. Перед ним стоял сид, спокойный и грустный, с длинными, распущенными волосами и мечом у пояса.

— Ты звал меня, человек? — спросил сид на древнем языке, — прости, я был слишком далеко и не сразу услышал твой зов, кто ты?

— Я — Гарри Поттер, — ответил Гарри, — полторы тысячи солнечных кругов назад я помог вернуть сидам их корону, и королева Медб...

— Достаточно, теперь я понял, кто передо мной, — кивнул сид, — ты имел право призвать меня, чего ты хочешь, друг мой? Чем я могу помочь тебе?

— Случилось так, — ответил Гарри, — что когда я с моим другом попал во времена царствования короля Артура, в наше время против воли моих современников переместились два человека из пятого века. Это грозит непоправимым изменением течения великой реки времени, поэтому я должен вернуть их обратно. Великий Мерлин указал нам способ сделать это: нужно отыскать копьё Лонгина и прикоснуться им к беглецам, тогда они будут возвращены в свой век. Мы тщетно искали копьё Лонгина в мире людей, но потом узнали, что этим сокровищем владеют сиды. Позволь спросить: копьё у вас?

— Да, у нас, — кивнул сид, — я даже могу показать его тебе. Смотри!

Внезапно в руке у сида оказалось длинное, выше его роста копьё. Древко, вероятно, было сделано из обычного дерева, а вот наконечник, напоминающий по форме лист, сиял, как будто был изготовлен из алмаза.

— Вот оно, копьё Лонгина... — севшим голосом сказал Гарри, — наконец-то... Ты можешь дать нам его на время?

— Увы, — печально сказал сид, — это невозможно...

— Но почему?! Мы же вернём его!

— Не в этом дело, — улыбнулся сид, — я верю в твою честность, господин мой Гэри, но... попробуй взять копьё у меня из руки.

Гарри подошёл к сиду, протянул руку и сжал пальцы на древке. Пальцы прошли насквозь. Копья на самом деле не было.