Эльф в конце тоннеля. Общий файл

Никто никогда не узнает о моем преступлении. А красивая подвеска останется в качестве семейной реликвии для внуков и правнуков.

Я лежала и разглядывала подгнившие доски на потолке. Не намногим лучше тех, что были в летнем лагере, куда отправляла меня отдыхать мама в школьные годы. И тараканы такие же жирные и расторопные. Мне не привыкать спать в такой ночлежке. Что не скажешь о представителях дворянских сословий, отправившихся со мной, и стоически терпевших все неудобства. Не окажись в их компании девицы на посеребренном тазе с куда-то упрятанными девяносто восьмью кобылицами, спали бы Балиэль, Илгон и Энэль в уютной гостинице, а не сворачивали ушки в трубочку, слыша очередное смачное ругательство гномов.

Надо отпускать радушных хозяев. Помогли разобраться с ситуацией, и на том спасибо. Да, манит к себе голубоглазый блондин Балиэль, очаровывает его улыбка, так и хочется прильнуть к его широкой мускулистой груди, и однажды утром проснуться в его объятьях. Но вряд ли этот слабохарактерный маменькин сынок, толком не знающий, что ему нужно, будет рад опасной охоте за древнейшим артефактом.

Вычеркнув из этой мысли все обидные слова, утром я поделилась ей с эльфийской компанией. Звучало все донельзя коротко и нелепо:

— Я пойду сама, спасибо за помощь, почтенные эльфы, но я не прощу себя, если подставлю вас под удар, навлеку опасности на ваши пресветлые головы.

— Госпожа Аурэлиэль! — едва дослушав мою речь, Балиэль вскочил и уставился на меня горящими от ужаса глазами. — Даже не думай, Аля!

И тут он выдал то, чего от него я не ожидала:

— Я как представитель эльфийского народа обязан защитить гостью нашего мира! Как мужчина я не могу отпустить женщину в пасть к хищному зверю.

Зато взгляд Илгона говорил совсем о другом. В его полных тоски алых глазах читалось как минимум: "Врешь, гад!" Эльф колотил пальцами по столу и, улыбаясь, слушал пылкие речи товарища.

— Да-да, Бали, знаем мы, как ты жаден до артефактов! — хихикнул, наконец эльф. — А узнав, что дело дойдет до Слез... Ты не позволишь себе сдохнуть только потому, что хочешь предстать перед недоступной Нидаэнь.

Хотя, с другой стороны, пусть даже и жадный до чужих драгоценностей Балиэль, мне очень мог пригодиться. Он силен — это видно по слаженной фигуре, он знает географию этого мира и, не сомневаюсь, что владеет магией, что тоже мне может оказаться полезным. Артефакт я этому коллекционеру точно не отдам. Я уже решила, что утащу его в свой мир и либо продам, либо оставлю в качестве приданого. Поэтому Балиэлю достанется в лучшем случае только распечатка фотографии, которую я с любовью и уважением отправлю с помощью "Почты России".

— Бали, — нежным голоском пропела Энэль, пряча пронзительные фиолетовые глаза под длинными бархатными ресницами, — думаю, Ил прав, нам не стоит отпускать Аурэлиэль одну в это путешествие. Тьма сгущается над миром, и девушка из иномирья, пускай даже Избранная, просто не выживет в незнакомой обстановке, да еще и против армии мерзких тварей.

— Вы хотите сказать, что не отпускаете меня? — ярость словно чертик выскочила из самых дальних закромов души.

Надо ж было именно в этот момент проснуться страшному зверю "Самостоятельности", который некоторое время назад вел отчаянную борьбу с родителями, доказывая состоятельность хозяйки, то бишь, меня. И сейчас этот зверь почувствовал в речах спутников родительские нотки, те самые интонации, с которыми мама не хотела отпускать меня на ночные вечеринки, а папа рассказывал о не очень порядочных людях. "Тебя не отпускают одну к легендарной Нидаэнь?!" — прорычала самостоятельность, упрекая. "Но я и правда, не знаю этот мир, я боюсь неизвестности, Тьмы, наконец!" — парировала я. "Не верю! Есть другая причина! Иначе бы ты давно уже сидела за рулем и заводила машину!" — не отступал внутренний голос. "Хорошо, я хочу, чтобы Балиэль как можно дольше был со мной! Мне он нравится. Точка!" — я чуть ли не вслух нашипела разуму этот ответ. И зверь из глубины души тихо мяфкнул: "Достойный ответ!"

Что получается — даже моя собственная совесть за роман с длинноухим созданием? А я-то, дура, все стремилась отдаляться от эльфа, не подпускать его, избавиться на первом же повороте. Да и Энэль с ее вечной болтовней, напрягала меня еще больше, чем Катька, секретарша с моей бывшей работы. Пока все сериалы не перескажет, не угомонится. Эльфийка, к счастью, не видела творений наших телевизионщиков, но ей с ее двести пятидесятью годами жизни хватало жизненного опыта и воспоминаний, чтобы пересказывать несчастной гостье из иномирья.

Из всей этой троицы я бы взяла с собой, пожалуй, угрюмого Илгона. Желательно, в одиночку. Он меткий стрелок, если верить байкам Энэль, но самое главное, он не трепется без дела! И это качество я успела оценить. Только это все мечты. Илгон и Энэль, его полная противоположность, не разлей вода. Почему они до сих пор не поженились — интересный вопрос, но не своевременный. Болтливая эльфийка в скором времени, думаю, и об этом растрезвонит. Так что, терпение и еще раз терпение, если хочется знать как можно больше из жизни эльфов.

Так и быть, ради Илгона я готова терпеть разговорчивую девушку. Если она не врет, то ее светлая магия исцеляет. А какое у нас лучшее оружие против Тьмы — конечно же, свет. Энэль поэтому тоже не стоит сбрасывать со счетов.

А Балиэля приходится брать для комплекта. Как представлю картину: возвращение эльфа к маменьке, так в хохот меня бросает. Переступает, значится, Балиэль, порог родового поместья, а его встречает Эрувэ и вопрошает: "По что девушку одну на смерть послал, негодник невоспитанный?" Так что, пусть будет он в компании. Хвастался он, будто мечом махать умеет и крупную животину рубить. Всяко я так точно не умею. Один раз пытались меня ролевики научить махать катаной, да так у них ничего и не получилось. А в этом мире единственное, что я смогла бы сделать против врага — на всех парах задавить их своей машиной. Потом бы объясняла в страховой — этот край бампера я раздолбала об скелет, а вот этот — об зомби, да на ось еще какое-то умертвие намоталось, снять как-нибудь надо. В Инниэле техника не развита, факт. В этом есть некоторые преимущества, но отказываться от помощи тех, кто прожил здесь не одну сотню лет — глупо.

Да и какая возможность строить глазки симпатичному эльфу. Вдруг да ответит взаимностью, женится, решит переехать в Екатеринбург... Мечтать не вредно, факт.

Между тем, на улице светало. Если, конечно, так можно было назвать то сумеречное состояние, которое в последнее время именовалось в Инниэле светлым временем суток. Это означало одно — пора за дело!

Как только открылась лавка путешественника, мы приобрели там карту Инниэля. Увы, более совершенного навигатора по близлежащим окрестностям тут попросту не существовало, а о спутниках, бороздящих просторы вселенной, ни один мудрец не догадывался. Да и вряд ли сигналы от спутников, обеспечивающих информацией наши земные навигаторы, доходили до иномирья.

Инниэль формой напомнил мне Европу, только берега, омыаемые океанами, не столь изрезаны, и со стороны России тут также было море. Столица находилась на юге, примерно там, где в нашем мире располагается город Рим. То была узкая лощина между высокими горами. Балиэль показал и родовой замок, отмеченный на этой карте крошечной точкой. И тот самый тоннель, впустивший меня в Ирриэль, был красочно нарисован чуть южнее. Полсотни километров в одну сторону, прикинула я расстояние. Замок госпожи Нидаэнь находился тоже в горах, только намного севернее. Я бы назвала это место Копенгагеном, не иначе. Пара тысяч километров на север, вот какое расстояние предстояло нам пройти, чтобы очутиться во владениях предводительницы эльфов.

Северные земли, родина Тьмы, тяжелой шапкой нависала над полуостровом Нидаэнь. Сотня-другая километров моря отделяли чуждых Инниэлю существ от обиталища их Хранительницы.

— В общем, поняла! — заключила я, приклеивая карту на добытый из багажника скотч перед Балиэлем.

Эльф с нескрываемым любопытством таращился на липкую ленту, Энэль вечно отмахивалась и тарахтела, будто видела подобное у одной знахарки в центральных районах мира, и делается это из смеси нескольких трав, собранных в восточных районах Инниэля. Знали бы производители липкой ленты рецептуру из иномирья, наверняка б хихикали несколько дней. Химия — и никаких трав, вот рецепт скотча.

— Вы как хотите, — сказала я, заведя мотор, — а я собираюсь добраться до Нидаэнь за двое суток.

Констатация факта всегда действует убийственно. Илгон скептически вздохнул. Не верит — его проблемы. А сейчас нам пора срываться с места, если мы хотим отобедать в гномьей деревне, находящейся километрах в тридцати от столицы.

Блондинка — это степень развития интеллекта, а не цвет волос. Это практически аксиома. Доказательства не требуется. А я получила лишнее тому подтверждение, когда, только отъехав от столичного города, заметила весело мигающую желтым лампочку с бензобаком. Я бы выругалась, но я ж девушка. Воспитанная. Только сейчас мне дошло, что сорок литров бензина — это совсем не много, и что извела я его на мытарства от эльфийского гнезда до тоннеля и обратно. Но, самое главное и самое гадкое — в Инниэле точно нет даже занюханной заправки, где в бак можно было бы залить все, что угодно, только не бензин.

— Приехали, — вздохнула я, но скорость не сбрасывала.

Пока есть возможность, надо гнать скорее, до гномьей деревни бы дотянуть. Тридцать километров — не так и много. Если бы не колдобины на грунтовой дороге, из-за которых облегченный электроусилителем руль крутило без моего на то ведения, я бы и на сотне летела. А под моросящим мелким дождем, будь прокляты темные силы, низвославшие наимерзейшую погоду, дорога словно маслом покрыта, и приходится ползти со скоростью эстонской улитки.

— Куда приехали? — не понимал Балиэль, глядя то в одно окно, то в другое. — Ты ж летишь как бешеная кобыла.

— Пока... — прикусила губу я. — Скоро будет совсем плохо.

Расписывать гнусное состояние машины, когда она просто останавливается и не может ехать дальше — бесполезно. Не поймут. Да и мне ничего в этом не понятно. Знаю только — для того, чтобы ехать, нужен бензин. Если лампочка мигает — топлива хватит от силы на два десятка километров, в лучшем случае на три-четыре. Но дороги Инниэля вовсе не соответствовали лучшему случаю.

— Лошади проголодались.

— Накормим! — неунывающим тоном воскликнула Энэль. — У гномов есть куча мяса! Говядина, свинина, баранина...

Будь это так просто: сунуть в бак свиную ножку и приказать ей превратиться в сорок литров Лукойловского бензина, — я бы и не сокрушалась.

— Боюсь, что у Аурэлиэль не все так просто, — Илгон понял меня без слов.

— Угу, — насупившись, буркнула я, продолжая следить за дорогой.

Повороты, так нежелательные в моей ситуации, становились все более крутыми. Приходилось сбавлять скорость. Переключаясь, я замечала, как подпрыгивает на месте машина от недостатка топлива. Ну, нет газа, нет! И не будет! Прости, дорогая Приора, досталась тебе плохая наездница. Мало того, что в первые два дня после покупки каталась с неопущенным ручным тормозом, искренне удивляясь, что машина глохнет на второй передаче, и ругаясь на производителя всеми ведомыми и не очень выражениями. Мало того, что утащила машинку в неведомый Инниэль! Так еще и не кормит.

А я готова реветь от безысходности. Впереди две тысячи километров пути. Пешком? Нет, на самолете.

Балиэль пытался меня успокаивать. Но что он понимал? Моя депрессия заперлась в моем теле и не собиралась делиться соображениями с окружающими меня эльфами. И плевать на все красивые слова и уговоры. Ехать на самой обыкновенной лошади, с кучей поклажи за спиной куда для Бали и компании надежнее, нежели полагаться на серебристое стальное создание, вечно желающее чем-то перекусить.

— А может, — не сдавалась Энэль, — госпожа Приора желает отведать вон того жичко?

Изящный эльфийский пальчик указал в сторону зайца, восседавшего на ветке дерева. Я только и успела заметить зеленую шкурку, решила не оборачиваться. Потому что мы опять приближались к крутому повороту.

— Она у меня привереда, — нашлась я. — Только бензин и ничего кроме.

— Бен-зин? — переспросил Балиэль.

Он несколько раз произнес это слово, раскладывая на слоги и буквы, пытаясь найти хоть какой-то перевод. Ясное дело, в Инниэле о таком слыхом не слыхивали.

— Привереда, да, — согласился эльф, поняв, что столь экзотического блюда в меню постоялых дворов ему не встречались.

Это случилось. Как и следовало ожидать. Машина подскочила в предсмертной агонии, и стрелки на приборах резко скакнули по нулям. Теперь точно, приехали.

— Вот и девяносто восемь лошадей, — то ли с издевкой, то ли с разочарованием в голосе, констатировал Илгон.

Я со злостью обернулась в его сторону. Он спокойно сидел сзади, скрестив руки на груди. Словно знал, гаденыш, что все так обернется, словно сам выпил остатки бензина из бака.

— И что... что теперь делать? — я готова была биться головой о руль.

Но сдержалась от ненужной показухи, отстегнула ремень и вышла на дорогу. Лес словно замер в минуте молчания: ни песен птиц, ни криков животных, даже листва не колыхалась. Ветра не было, факт. Нечто жуткое охватило меня с ног до головы. Мне вдруг показалось, что силы Тьмы выследили нас, обложили со всех сторон и ликовали от радости, что наконец-то бешеный таз этой блондинки из иномирья заглох навсегда. Мне казалось, что островок безопасности с каждой минутой уменьшается, поглощая весь Инниэль в океан Хаоса.

— Успокойся, — теплые руки Балиэля легли на мои плечи.

Он приобнял меня и прижал к груди. Как тепло и уютно.

— Спасибо, но...

— Надо идти вперед, нельзя ночевать в лесу. Ночью могут напасть стаи диких дзыг.

Бешеные собаки, чья слюна для эльфов — смертельный яд, это санитары Инниэля. Они убивали слабых, не способных себя защитить путников. Я не хотела относить себя к этой категории. Я сильна, я выстою, я вернусь к Пашке. Меня противопоказано убивать! Я ж по-настоящему еще и не любила.

Виновато посмотрев на стоящую неподвижной стальной глыбой Приору, я не собиралась ничего говорить.

— Твоих коней придется оставить, — я видела, насколько тяжело дались Балиэлю эти слова.

Он понимал, что мне дорога моя гремучая телега, летающая на бешеной скорости по меркам этого мира. Но он не знал, насколько она мне дорога. И я решила сыграть на этом, дабы дотащить машину хотя бы до гномьего поселения. А там... наподдаем под зад повелителю Тьмы, найдем бензин и с песнями домой!

— Хорошо, — говорю, хитро улыбаясь, — оставим. В лесу. И с вас, господа эльфы, триста пятьдесят золотых колечек. Да и еще сорок на страховки.

— Ско...сколь...сколькооооо? — возопил тут же Илгон, осматривая Приору от капота до заднего бампера.

— Сколько стоила, за столько и отдаю, — я пожала плечами.

Курс обмена инниэльской валюты мне не ведом. Но пусть кольцо приравнивается к тысяче наших рублей. Так мне удобнее. Зато я заметила, что не продешевила. И эльфам даже на троих очень не хотелось скидываться, чтобы покрыть мои убытки.