Джек рассмеялся.
— Именно эту подвеску и надо подбросить. Ведь вам знакома эта вещица, не так ли? — тихо и вкрадчиво протянул мужчина, продолжая покачивать кулон у меня перед глазами.
Я решила не поддаваться на провокации.
— Первый раз вижу, — уверенно произнесла и открыто посмотрела на собеседника. — И перестаньте ею махать — для гипноза есть более легкие способы, а это мельтешение у меня только морскую болезнь вызовет.
— Приятно слышать, что вы не потеряли чувство юмора. Я ведь могу и проконтролировать ваши слова. — Джек чуть щелкнул пальцами.
Я ощутила, словно в воздухе появилась легкая магическая вуаль. Вот засада — если бы герцог попытался принудить меня говорить правду, ничего бы не вышло, заклинание не подействовало бы. Но он применил его к себе. Теперь Сорби просто почувствует мою ложь. Чеканя каждое слово, герцог закончил:
— Попробуйте еще раз повторить, что вы ее — первый — раз — видите.
Стало страшно. Впрочем, от действия заклинания можно отвертеться, например, сказать некую полуправду вроде "да, видела, в каталоге ювелирных изделий"... Мозг лихорадочно заработал. Я не отрываясь смотрела на амулет. За собственными переживаниями не заметила, как в голове стучит легкий голосок интуиции: "Что-то не так. Что-то не так..." Что? Что не так? И тут я поняла — глава Тайного отдела держит цепочку голыми руками, не являясь его владельцем! Действительно, как мне раньше в голову не пришло? Ну не странно ли, что Сорби так просто, в людном месте достает из кармана амулет государственного значения, спокойно его вертит в руках, да еще и пытается подбросить черт-те кому? Я присмотрелась внутренним зрением. Вокруг подвески ровным пушистым светом лучилось розовое магическое свечение. И ничего и близко похожего на человеческую ауру. Будто гора с плеч свалилась. Это не тот амулет. Я снова открыто посмотрела на его светлость и четко повторила:
— Первый. Раз. Вижу.
Брови собеседника чуть приподнялись. Кажется, наш железный Сорби удивился.
— Ну что же... — задумчиво пробормотал он. — Тем лучше.
Я ощутила, как заклинание распознавания правды легко рассеялось в воздухе.
— Раз вы по-прежнему непреклонны, в таком случае я расскажу одну занятную историю. Возможно, она заставит вас передумать.
Мужчина снова полез во внутренний карман и вытащил небольшой золоченый обломок неизвестно чего. На остром крае слома виднелись маленькие бурые пятнышки. Боже Ари, надеюсь, это не то, о чем я думаю. Рука попыталась снова потянуться к бокалу, но вовремя остановилась. Вино меня расслабило, сняв нервное напряжение, — и хватит, нетрезвая голова мне сейчас ни к чему, только скорее себя выдам. Вместо этого я пододвинула поближе чашечку с кофе — так намного лучше.
— Милорд, если вы желаете вновь спросить, что это, то я отвечу вам то же самое. Эту вещь я тоже впервые вижу.
— Возможно-возможно, — отозвался тот. — В начале лета в королевском дворце давали бал-маскарад. А это, — герцог взял в руки обломок и повертел, чтобы я хорошо рассмотрела, — маленький кусочек вентиляционной решетки. Об него поцарапался кто-то из гостей бала, гуляя... мм... по саду... где такие романтичные фонарики.
Сорби фактически процитировал то, что я ему говорила на балу. Вспомнилась эта проклятая ночь — я ползу, замирая от страха, по узкой вентиляционной трубе. Ноги упираются в решетку, со всей дури ее выбиваю и выскакиваю наружу, в уборную одной из гостевых комнат. Саднит запястье, словно я все же умудрилась поцарапаться...
Вдруг резко, без предупреждения Сорби поймал мою кисть, и палец что-то укололо. Я попыталась вырваться, но сильная рука еще крепче сдавила мне пальцы. На кончике мизинца появилась маленькая капля крови. Мы молча сидели, глядя друг другу в глаза: я настороженно, едва дыша, пытаясь скрыть страх, Джек — чуть насмешливо. Неожиданно он отпустил руку.
— Да, эти прогулки порой бывают столь опасны... К сожалению, кровь на осколке высохла и к ней нельзя применить поисковые заклинания, но это не значит, что нельзя сделать анализ. — Собеседник расслабился и, откинувшись назад, чуть покачался в кресле.
Я молчала, ожидая продолжения и пытаясь унять чрезмерное сердцебиение. Дышать стало тяжело. Я незаметно выдохнула и облизала внезапно пересохшие губы. Тем временем Сорби подался в мою сторону, опершись локтями на стол ("Вот так он, наверное, и с преступниками в участке разговаривает", — мелькнуло в голове), и негромко произнес:
— Вы ведь прекрасно понимаете, что если я отпустил вашу руку, то это по существу ничего не значит. Я могу телепортировать нас с вами в участок в долю секунды... Прямо с этим столом. А комнатки в подземелье столь неуютны... Особенно для леди. Не желаете передумать насчет заказа?
Я сильно сжала под столом руку, дождалась, пока та перестанет дрожать, и протянула ее к Сорби.
— Могу я взглянуть на обломок? — вежливым тихим тоном произнесла я, попытавшись показать собеседнику, что впечатлена происходящим и уже почти согласна на все что угодно.
Мужчина еще секунду на меня внимательно смотрел, затем подвинул важную улику.
Я аккуратно взяла кусочек металла и развернулась к входу на террасу, откуда падал свет, чтобы рассмотреть его поближе. Вероятно, несколько неудачно подвинулась или откинулась на спинку, потому что легкое кресло неожиданно подо мной покачнулось. Поняв, что сейчас упаду, я взмахнула руками, пытаясь сбалансировать. Одновременно обломок решетки совершил небольшой полет в воздухе и плюхнулся мне в кофе.
— Боже, какая я неуклюжая! — воскликнула я и ухватила ложечку, чтобы извлечь из чашки беглеца. Однако тот почему-то нашелся не сразу, зато кофе хорошенько перемешался. К тому моменту, как кусочек металла был вытащен, уверена, никаких следов на нем не осталось. Я "смутилась", покраснела и "огорчилась" сверх всякой меры:
— Ах, что же я наделала? — проблеяла покаянным тоном.
За время представления Сорби даже не пошевелился, наблюдая за моими действиями. Теперь же я заметила, как чуть приподнялся уголок губ, затем он поднял руки и сделал несколько медленных хлопков.
— Мое уважение, леди. Вы быстро растете.
Однако я из роли выходить не собиралась:
— В качестве компенсации за причиненное беспокойство я, так и быть, готова выполнить ваш заказ. Но только... Вы же понимаете, только один раз — исключительно чтобы искупить свою вину. Я больше не работаю.
— Понимаю, — спокойно ответил милорд. — Но ведь вы не можете быть уверенной, что у нас не осталось образца вашей — ах, простите, оговорился, не вашей — крови с этого обломка.
Я мрачно посмотрела на говорившего. Конечно, это так. Но, с другой стороны, поцарапаться можно где угодно, а этот осколок чист. "И кому нужны эти отмазки?", — спросила сама себя. Ответ не нашелся. Скользнув взглядом по столу, я заметила, что даже съела свой ужин, хотя ни самих блюд, ни их вкуса не могла вспомнить.
— Закажите мне еще кофе. А лучше сразу два, — обратилась к Сорби.
Тот рассмеялся:
— Два? У меня не осталось ничего интересного, что еще можно утопить. — Он поднял руку, подзывая официанта, затем продолжил: — А теперь давайте поговорим, как взрослые люди. Если бы я хотел вам навредить, я бы мог уже миллион раз это сделать. Тем не менее, можете верить или нет, мне этого не хочется. Поэтому я сразу предложил вам просто заказ. Кстати, не слишком сложный, не опасный и с адекватной оплатой. Надеюсь, вы не станете этого отрицать?
— Не стану, — кивнула я.
— Ну вот. Поэтому расслабьтесь. И относительно амулета тоже — с моей стороны вам ничто не грозит. Даю слово лорда, — открыто поклялся герцог, и я поверила, что он не врет. — Образец вашей крови у меня действительно остался. Но! Не беспокойтесь. Я его оставлю только как залог. Мало ли что вам в будущем вздумается совершить. В лицо вас узнать сложно — это мастерство выше всяких похвал. Ауру, как я понял, вы тоже меняете слишком легко — не иначе как личное свойство Дара, не мне с ним бороться. А так у меня останется хоть какая-то возможность вас идентифицировать. И еще — действительно серьезное наказание вам грозит, только если пойдете против короны либо обнаглеете сверх всякой меры, например, решите стать серийным убийцей-маньяком. В остальном... я знаю намного больше вас и о делах Джокера, и о прошлом и настоящем Берты, и о Герни. Тем не менее, все эти люди до сих пор гуляют на свободе и прекрасно себя чувствуют. Вы мой намек поняли?
Я слегка кивнула. На мелкие шалости определенных людей герцог и Тайный отдел просто закрывают глаза... до тех пор пока эти шалости не переходят дорогу самому Сорби. И то правда, если он спокойно, по-дружески может забежать на чай к Берте... вместо того чтобы ловить ее как злостную мафиози. Надо будет у самой Берты и спросить.
Принесли кофе. Я взяла одну чашку, чуть принюхалась к аромату и почти залпом ее выпила. Вторую просто придвинула к себе. Острая кофейная недостаточность в организме была удовлетворена. Теперь можно было не спеша смаковать чудесный напиток.
— Я вас поняла, ваша светлость, — нарочито вежливо вернулась я к разговору. — Так вы меня введете в курс дела?
— Все очень просто. Ваша цель — граф Танский. В данный момент находится у себя в поместье. В его спальне имеется небольшой тайник, и мне доподлинно известно, что защита на нем более чем слабая. Именно туда необходимо положить гаситель с амулетом. Срок — две недели. Каким образом вы это сделаете — на ваше усмотрение. — Сорби протянул мне коробочку, я машинально ее взяла и повертела в руках. — И возьмите эти бумаги. Здесь немного информации о самом графе и его поместье. Абсолютно ничего секретного, но вам поможет сэкономить время. Это все.
— И чем же не угодил граф? — задумчиво произнесла я, посмотрев на собеседника.
— Боюсь, что не могу вам ответить на этот вопрос, — слегка пожал он плечами. — Это не те сведения, что разглашаются повсеместно. Но если это необходимо для успокоения вашей совести, то поверьте — не угодил. И очень сильно не угодил. А теперь прошу прощения, мне пора.
Руки по-прежнему вертели между пальцами гаситель.
— Разрешите задать еще один вопрос? — остановила я его.
— Да, конечно.
— Все это выглядит на редкость странно, — подозрительно произнесла я. — Не мне вас, конечно, учить, но существует масса более дешевых методов. Маленькая капелька яда — и ваш неугодный спокойно уснет и никогда больше не проснется, а наутро врачи констатируют сердечный приступ или еще что. К чему такие сложности? Да еще и весь этот шантаж ради выполнения пустякового дела, с которым даже начинающий справится. Зачем это все? Или есть что-то, о чем вы умолчали?
— Нет, — спокойно ответил Сорби и взял мою руку, собираясь на прощание поцеловать ее, отдавая дань вежливости. — А по поводу зачем... Может, я просто искал повод встретиться с вами? — С этими словами милорд взглянул мне в глаза, поцеловал руку, задержавшись над ней дольше, чем следовало. Затем легонько укусил и, глядя на мое ошеломленное лицо, негромко рассмеялся. — Такой милый румянец. Интересно, скоро это пройдет?
— Что вы себе поз... — не успела я возмутиться, как Джек махнул рукой и скрылся в портале, — воляете...
Вот и поговорили. Я подхватила гаситель и вышла из ресторана.
На улице давно стемнело. Пожалуй, стоило бы уже идти домой либо в общежитие и ложиться спать. Но мне жуть как хотелось поговорить еще с одной особой.
К Берте я ворвалась без предупреждения.
— Ты зачем дала... — сразу же начала я разборки, но осеклась. — О! Тетя Ливи. Простите. Рада вас видеть.
Госпожа Ливи была давней близкой подругой Берты. Миловидная женщина, по стандартным человеческим меркам лет пятидесяти на вид, с добрыми кроткими глазами. Как я догадывалась, принадлежала к аристократическим кругам. Понятно, что Берта на вопросы по этому поводу всегда отвечала уклончиво, а по фантомным картинкам я ее узнать так и не смогла — то ли тетя Ливи сильно изменилась в последние годы, то ли вела совсем уж затворническую жизнь. Что мою приемную мать связывало с людьми из высшего общества (взять хотя бы упоминание, что она с отцом Сорби... хм...), мне оставалось только гадать. Как бы там ни было, тетя Ливи навещала нас достаточно часто, и я давно привыкла считать ее родственницей.
— А мы вот как раз о тебе вспоминали, — донесся голос из глубины комнаты. — Как твои успехи?
В этот раз Берта была не в "гнезде", а в своих марионских апартаментах. Приняв вечерний душ, она лежала на кушетке, завернутая только в полотенце, а глухонемая служанка, присев на крошечную табуреточку, такую же аляповатую, как все в этой гостиной, полировала ей ногти.
Мне здесь не нравилось. Слишком вычурно, нарочито много позолоты, алого бархата и дорогих, бездарно сделанных вещей. Словно человек только-только добрался до богатства, но при этом не приобрел ни грамма вкуса и теперь пытался показать всем свой новый статус. Но Берта как раз отсутствием вкуса не страдала, поэтому и предпочитала проводить время в изящном "гнезде". А это... у простых людей из нашего теневого сообщества именно подобная аляповатость и поднимает авторитет хозяев — броско, ярко и впечатляюще.
Вскоре после моего прихода тетя Ливи сослалась на позднее время и, попрощавшись, ушла. Я сразу перешла к делу.
— Зачем ты дала Сорби имя моего почмага?! — начала возмущаться. — Кто тебя просил?
— Никто не просил, — мурлыкнула Берта, изящно поворачиваясь ко мне и подавая служанке вторую руку. — Мне надоело работать связным между тобой и твоими поклонниками, передавая записки. Разбирайтесь сами... дети. Кстати, что он хотел?
— Ничего особенного. На ужин пригласил. — Обычно я всем делилась с приемной матерью, но рассказывать о встрече почему-то расхотелось.
"Отчего вдруг такое повышенное внимание со стороны Джека и Джокера?.. Столько лет ни одного не было, а теперь шагу без них не ступить..."
— Оттого что наши аристократки редкие зануды, — отозвалась Берта. Я разве вслух думала? — А Фелиция Мальн и вовсе официально признанная дура. И вообще, я уже тебе говорила, что весомые люди государства рано или поздно друг друга находят. Просто рано еще было. Да и сейчас рано, но раз уж так вышло, то пусть, — безразлично закончила она.
— Фелиция Мальн?
Мой вопрос проигнорировали. Я порылась в памяти... Ну да, аристократка. Чуть старше меня. Из отличительных черт — нет ни одного Дара, даже слабенького, что для дочери герцога весьма, весьма странно. Но ведь не зря Берта ее упомянула... Попробую у Кира спросить...
В таком случае попытаемся выяснить еще кое-что:
— Слушай, а почему Сорби вместо того, чтобы ловить таких, как ты, может запросто, по-приятельски забежать в гости?
Берта с интересом на меня взглянула:
— Рано или поздно хорошие вопросы и в твою голову приходят. А тебе не кажется, что легче иметь знакомого главу теневого сообщества, а следовательно, хоть как-то контролировать его, нежели темную лошадку? И потом, ты разве не заметила, что преступность у нас строго дозированная и никогда не преступает определенных рамок?
