Александр. Продолжение похода 4

За годы борьбы с ними, Ван Мин научился правильно бороться с конными наскоками кочевников. Выстроив вооруженных копьями и мечами воинов несколькими рядами за спинами, которых располагались лучники, он уверенно отражал любой лихой наскок всадников противника.

Все пехотинцы циньского правителя были одеты в добротные кожаные доспехи, покрытые сверху пластинами кости или металла, что хорошо защищало от стрел и копий жунов. Выставив вперед копья и смело действуя мечами, воины Ван Мина спокойно отражали любые наскоки противника. Кроме этого правитель Цинь имел в своем распоряжении такую новинку вооружения как арбалет.

Выпущенная из него короткая стрела имела огромную пробивную силу. Она могла насквозь пробить любой защитный доспех кочевника вместе со щитом на большом расстоянии. Ван Мин сразу полюбил столь грозное оружие и создал специальный отряд арбалетчиков, что одним прицельным залпом мог уничтожить массу врагов.

Однако шаблонное мышление в отношении кочевников, прочно завладевшее сознанием полководца и в конечном итоге сыграло с ним злую шутку. Идя навстречу Александру, он упорно принимал его за удачливого варвара, совершенно не желая видеть в нем никого другого.

Лето уже давно миновало свой календарный срок, но солнце продолжало щедро дарить тепло долине Хуанхэ, по которой навстречу своей судьбе спешило войско Ван Мина. Как часто бывает в жизни, встреча противников совершенно неожиданно, полностью опрокинув все ожидания.

Первыми противника обнаружили скифы, которые подобно серым хищникам внимательно рыскали перед македонским лагерем. Удостоверившись, что увиденные ими воины это основное войско Ван Миня, а не случайные отряды синов, скифы немедленно известили об этом царя. А сами стали искусно завлекать врага притворным отступлением прямо под удар выстроившегося к битве македонского войска.

Сидя на коне, Александр жадно рассматривал открывшуюся ему армию противника, которая подобно темно синей туче возникла на горизонте и стала быстро приближаться, набухая и темнея на глазах. Быстрым взглядом он сразу вычлил из общей массы вражеского войска колесничные отряды. Заметил, что рассказы послов о малом количестве конницы у противника правдивы. Сколько не вглядывался Александр в ряды неприятеля, конных всадников он заметил крайне мало, в основном были пехотинцы и колесничие.

Великий царь не стал атаковать походные колонны неприятеля на марше, милостиво дав ему время развернуть свои войска в боевой порядок. Не отойдя ни на йоту от привычного шаблона, он выстроил свое войско следующим порядком. Правый фланг заняли гейтеры, в центре разместилась фаланга, а левый край был отдан вспомогательной коннице. Одетый в неизменный алый плащ и шлем с белыми перьями, Александр расположился в первых рядах ударного клина, с интересом наблюдая за действиями противника.

Для Ван Мина, открывшаяся ему взору картина, вызвала сильное потрясение. Перед ним стояли не полудикие степные кочевники, которые обычно беспокоили его царство своими набегами. Это были закованные в броню доспехов чужестранцы пришедшие завоевать его страну раз и навсегда.

Глядя на выстроившиеся перед ним грозные ряды противника, Ван Мин испытал сильный шок, но не поддался испугу и не ударился в панику. Полководческий талант сразу подсказал Вану единственно правильный выход из сложившейся ситуации. Он моментально отказался от своего излюбленного флангового удара колесницами, сосредоточив всех их в центре. Только прорвав пехотные ряды противника, он мог надеяться на успех в этой битве, которую столь ловко навязал ему Александр.

Солнце уже стояло высоко в небе, когда противники начали сближаться. Сины первыми начали атаку, бросив вперед свои боевые колесницы. Привычно разгоняя лошадей, возницы все быстрее и быстрее приближались к блестящей в солнечных лучах фаланге сариссофоров. Стоявшие в колесницах лучники уже взяли наизготовку свои тугие луки, а алебардщики приготовились обрушить свое тяжелое оружие на голову врага.

Но чужестранцы не собирались вести себя подобно прежним циньским противникам. Сариссофоры дружно выставили вперед свои длинные копья, одновременно выпустив вперед пельтеков. Метатели дротиков дружными рядами высыпали из-за ощетинившегося железного строя и прикрываясь легкими щитами, стали метать во врага дротики и копья.

Имея боевой опыт по борьбе с колесничным войском, пельтеки стремились в первую очередь поразить возниц или ранить лошадей, чьи тела были покрыты защитными от стрел попонами. Вместе с ними в борьбу с атакующим противником включились конные стрелки, которые по приказу царя выстроились в тылу фаланги и из своих луков старались нанести урон врагу.

Все это сильно давило на возничих привыкших видеть перед собой лишь разрозненную толпу воинов, а не ровный строй солдат, ощетинившийся копьями и совершенно не пугающийся несущихся на них колесниц. Чем ближе колесницы приближались к фаланге, тем ощутимее становился урон от действий пельтеков и лучников. Последние встретили противника градом стрел, который нанес ударной силе Ван Мина серьезный ущерб. Многие из колесниц заваливались на бок и перевернулись из-за ранения или гибели лошадей. Другие начали сталкиваться между собой и тоже переворачиваться от того, что возничие либо теряли управление упряжкой в результате ранений, либо влетали из повозки сраженные стрелой или копьем.

В результате этого, за считанные мгновения перед фалангой образовывались заторы из опрокинутых колесниц, сводя на нет весь атакующий замысел Ван Миня. Стремясь избежать столкновения с возникшими на их пути препятствиями, идущие сзади колесницы принялись маневрировать, пытаясь избежать столкновений с ними, что в свою очередь, создавая трудности тем, кто двигался за ними. Многим возничим благодаря своему мастерству заложили крутой вираж перед вражескими рядами и повернули обратно, попутно обстреляв противника из лука.

Некоторая часть колесниц синов все же доскакала до македонской фаланги и атаковала ее, но без особого эффекта. Там где было возможным, воины дружно расступились перед несущимися на них колесницами, чтобы пропустить их в свой тыл, в котором синов уже ждали специальные отряды. Они останавливали разгоряченных коней с помощью кольев и жердей, а затем убивали их экипажи. Там же где этого сделать было невозможно, лошадей встречала железная стена копий от столкновения, с которыми колесницы теряли свою подвижность, останавливались и также уничтожались. Ни в одном из случаев атак, колесницы не смогли прорвать строй царских гоплитов.

Увидев разгром и гибель своей главной силы, Ван Мин заскрежетал зубами от злости. Алая краска гнева залила его смуглое лицо, но неудача, ни на миг не поколебала его решимость драться с врагом до конца. Продолжая делать ставку на прорыв строя врага в центре, военачальник приказал отправить туда отряд арбалетчиков. Они должны были, не вступая в соприкосновение с врагом расстроить его ряды своими убийственными стрелами.

Тем временем, грозно потрясая саблей Шивы, Александр уверенно вел в атаку своих гейтеров. Вновь, как и прежде в нем играл азарт смертельной схватки, когда на кон было поставлено все, что было и для выигрыша необходимо приложить максимум усилий и еще немного сверх того.

Кровь яростно стучала в его голове, а душа пела от восторга, полностью отдаваясь начавшейся битве. Ряды противника облаченного в доспехи из металла, кости и даже тканей пропитанных особым составом стремительно приближались к македонскому царю. Вооруженные кто копьем, кто мечом, воины синов стояли плотными рядами, и никто из них не пытался бежать.

-Аххой! — во всю силу своих легких выкрикнул Александр, взмахивая саблей и сотни глоток, дружно поддержали его призыв. Мощный клин тяжелой кавалерии с лязгом и грохотом врезались в ряды врага, ища в схватке себе славы, а царю победы.

Первые ряды вражеских солдат были буквально втоптаны в землю копытами разгоряченных коней и разбросаны в разные стороны их могучими торсами, а на уцелевших воинов, обрушились тяжелые копья всадников. Циньские воины не были трусами. За их спинами были многочисленные победы над врагами, но против мощного клина катафрактов они были бессильны.

Ворвавшись в ряды врагов, македонцы стремительно продвигались вперед, круша и уничтожая все и всех на своем пути. Прорывая ряд за рядом противника, гейтары уверенно шли за своим царем, не обращая на яростное сопротивление врага.

Охваченный азартом боя, Александр неистово рубил направо и налево своим страшным оружием, от которого синам не было никакого спасения. В этот момент, своими стремительными действиями он действительно напоминал многорукого бога Шиву. Руки и головы тех, кто оказался на его пути, разлетались в разные стороны, наводя сильнейшую панику в рядах синов и они, стали стремительно откатываться прочь от этого белого дьявола в красном плаще.

Прорвав последний ряд пехоты, Александр ни на минуту не останавливаясь, повернул своих воинов налево, где за новыми рядами пехоты маячила высокая боевая колесница, украшенная желтым паланкином. По словам послов в ней должен находиться Ван Мин, который и был главной целью атаки Александра.

Циньский правитель действительно не изменил своей привычной диспозиции. Стоя на своей высокой колеснице, он, не отрывая взора, смотрел, как его воины пытаются сломить сопротивления солдат противника и это у них как бы получалось.

Если в самом начале схватки македонские сариссофоры без особого труда справлялись с атакующим их противником, привычно опустошая своими длинными копьями его передние ряды, то с прибытием на передовую отряда арбалетчиков картина резко поменялась. Расположившись за спинами своих солдат, стрелки сины быстро выбрали себе цели для стрельбы и, подняв оружие, познакомили чужестранцев со своим скромным изобретением.

Выпущенные из арбалетов болты и стрелы легко пробивали щиты и шлемы воинов первого ряда, нанося сариссофорам большой урон. В одно мгновение в стройной шеренге фалангитов появились провалы, будто кто-то невидимый одним мановением пальцев руки повыбивал прочь несокрушимых до этого сариссофоров. Конечно, стоявшие сзади воины немедленно заполнили пробелы в строю, а пельтеки и лучники в ответ обстреляли место, откуда был дан этот страшный залп, но командующий фалангой Никий очень встревожился.

Многоопытное сердце стратега подсказывало, что это лишь цветочки беды, чье грозное дыхание он сразу ощутил за своей спиной. Никий встревожился бы еще больше, знай, что хитрые сины не пострадали от действий пельтеков и лучников, сразу отойдя в тыл после произведенного ими залпа. Угроза разгрома любимого детища царя Филиппа нависла над непобедимой фалангой. Единственное, что спасало македонцев от быстрого разгрома, было долгое приготовление арбалетчиков к новому залпу и их передвижение в рядах циньского воинства.

Прошло определенное время, прежде чем арбалетчики вновь смогли обрушить на македонцев свой смертельный залп из-за спин пехотинцев. Это залп был очень удачным, поскольку был нацелен в одно место и буквально выкосил многих македонцев, образовав ощутимую лакуну в их рядах. Сины немедленно ринулись вперед, надеясь прорвать строй гоплитов, но сариссофоры смогли отбить их атаку и в этот раз. Вышколенные ветеранами, македонские солдаты уверенно заняли место павших товарищей, продолжая несмотря ни на что, держать единый строй.

Никий с ужасом наблюдал за потерями своих солдат; и хотя в этот раз пельтеки со стрелками быстрее дали ответный залп по циньским стрелкам, стратег понимал, что разгром его непобедимой фаланги вопрос времени. Македонцы смогли бы еще дважды выдержать залпы арбалетчиков, после чего строй их сариссофоров был бы прорван.

Не собираясь дожидаться столь трагичного финала своей фаланги, стратег приказал подтянуть к месту боя несколько малых баллист и скорпионов, заряженных огненными снарядами.

Приказ Никия был выполнен к той самой минуте, когда сины дали третий залп, продолжая планомерно уничтожать первые ряды сариссофоров. И вновь гоплиты уверено закрыли бреши в своем строю и пусть с большим трудом, но отразили попытку синов прорвать их ряды. Без страха и боязни бились сариссофоры, не оглядываясь назад, на свой опасно поредевший строй.

Воодушевленные скорым истреблением врага, арбалетчики синов решили не отходить в тыл. Презрев смерть, они спешили поскорее перезарядить свое оружие и помочь своим воинам разгромить врага. Чувствуя запах скорой победы, сины перестали считаться со своими потерями от стрел и дротиков македонцев. Главное было сокрушить строй врага и открыть дорогу к победе своим воинам.

Они чуть-чуть опоздали с новым залпом, который должен был окончательно развалить фалангу сариссофоров. Арбалетчики уже закончили перезарядку своего грозного оружия, когда на них самих обрушился град стрел и горшков с горючей смесью выпушенных умельцами Гегелоха. Большое число стрелков синов, попало под удар метательных машин македонцев. Они только поднимали арбалеты, когда в их рядах, вдруг вспыхнул неизвестно откуда появившийся огонь. От огненных брызг загоралась сразу несколько человек, независимо от того были на них доспехи или простое одеяние.

Охваченные языками пламени несчастные принялись кричать и метаться, падать на землю, чтобы сбить огонь, но все было напрасно. Несмотря на все старания воинов, пламя не удавалось потушить. Только те, кто догадался бросить в огонь песок или накрыть его другой одеждой смог одержать победу над ним, но таких счастливчиков было мало. Охваченный паникой и страхом отряд стрелков мгновенно развалился, так и не сумев принести правителю Цинь победу, которая была так близка.

За первым залпом, механики Гегелоха дали второй залп, затем третий, демонстрируя противнику свою слаженную и быструю работу. Ободренные уничтожением арбалетчиков, македонцы сами стали теснить синов. Их атака была столь яростна, что их не смог остановить даже неточный залп, который дали по ним оставшихся в живых арбалетчиков. Единственно серьезной жертвой его оказался стратег Никий, который вместе со своими солдатами бросился в атаку. Арбалетная стрела врага пробила его коринфский шлем у основания шеи и повредила сонную артерию. Стратег рухнул как подкошенный и через несколько минут умер на руках своих товарищей, от обильного кровотечения.

Пока пехотинцы Никия мужественно бились с врагом в центре, с левого фланга навстречу царю, во главе второго конного клина яростно пробивался молодой Деметрий. Поддерживая фалангу сариссофоров атакой своих кавалеристов согласно первоначальному плану Александра, стратег смог быстро сломить сопротивление солдат противника. этому способствовало то, то на своем правом фланге Ван Мин расположил примкнувших к нему воинов разгромленных им царств. Подобная практика было весьма распространена среди синов. Почувствовал слабость противостоящих ему воинов, Деметрий активными наступательными действиями смог превратить противостоящих ему воинов из храбрых солдат в аморфную массу бегущих людей.

Желая во чтобы то, ни стало обойти Александра в воинской славе, Деметрий не стал атаковать центр синов, что бы помочь фаланге, а повернул свою кавалерию направо, желая первым достичь месторасположения циньского владыки и пленить его. Не останавливаясь для истребления бегущих воинов, Деметрий с ходу ударил по главному резерву Ван Мина, который стоял рядом с походной ставкой главнокомандующего. Конный клин легко опрокинул передние ряды пехотинцев и македонские дилмахи, принялись безжалостно уничтожать своими мечами весь цвет циньского воинства.