Александр. Продолжение похода 4

Когда прошло три дня с момента отплытия из Золотоносной Александрии, корабли Неарха столкнулись с последними кораблями пунов, на которых возвращалось отплывшее в Гану посольство. Корабли карфагенян были взяты на абордаж и на борту одного из них были обнаружены сенаторы Карфагена, когда-то дважды ускользавшие из рук Александра. Судьба не подарила им третьего шанса спасти свои жизни, и после энергичного допроса, все они были выброшены за борт по приказу наварха.

Как в наказание за эту жестокое обращение с пленными, небеса обрушили на эскадру Неарха обильный проливной дождь, который шел днем и ночью. Струи воды лились нескончаемой чередой в течение пяти дней и все это время мореходы упорно продвигались на восток в поисках дельты реки. Матросы едва успевали вычерпывать небесную влагу из своих трюмов, куда она стремительно стекала всевозможными путями. Чтобы хоть как-то использовать ситуацию в свою пользу, мореходы принялись пополнять запасы пресной воды, заполняя все пустые емкости.

К счастью для моряков на утро шестого дня ливень прекратился, и засиявшее солнце стало сушить продрогших от сырости македонцев. Вскоре дозорные сообщили Неарху об обнаружении долгожданной таинственной реки.

Вся ее дельта вместе с прибрежной полосой от выпавших обильных осадков полностью ушла подводу. Приблизившись к берегу, моряки обнаружили огромное мелкое озеро грязно белого цвета, который придавали ему меловые осадки бурными потоками приносимые мощным течением реки из глубины суши.

Сплошная зеленая стена буйного африканского леса вплотную подходила к самой воде. Зачастую целые рощи деревьев стоя прямо посреди водной глади. Разлившееся перед Неархом озеро таило в себе множество опасностей в виде скрытых иловых отмелей, на одну из которых наскочила дозорная бирема, проводя разведку берегов. С большим трудом морякам удалось стащить ее с мели, после чего наварх приказал исследовать прибрежную полосу только с помощью шлюпок и плоскодонных лодок.

Все выявленные опасные места были отмечены шестами и разноцветными вешками, что позволило двум кораблям произвести высадку в пойму реки группу разведчиков. Они привезли Неарху тревожные вести; из-за сильного течения реки они не смогли подняться вверх по одной из многочисленных речных протоков, на которые распадался мощный водяной поток. Кроме этого дельта изобиловала множеством кровососов, что в самом ближайшем будущем грозило возникновения различных болезней среди экипажа.

Поэтому Неарх решил воздержаться от высадки в дельте реки, как это планировалось ранее. Отказавшись от первоначального плана, он отдал приказ флоту встать на якорь, отправив своих дозорных на поиски нового места высадки.

Такое место было вскоре обнаружено дальше на востоке в одном дне пути от дельты, где Неарх и высадил воинство Аристогона. Солдаты немедленно приступили к сооружению мощного лагеря, а наварх приказал выпустить специальных голубей, к лапкам которых было привязано послание Гупте. Птиц тщательно лелеяли и холили в течения всего плавания и вот, настал их срок исполнить царскую службу. Выпущенные на свободу птицы совершили несколько кругов над мачтами кораблей, а затем взяли курс на север, чтобы в кротчайший срок доставить важную депешу адресату.

Критянин с радостным чувством исполненного долга провожал взглядом своих крылатых посланников. Выполнив главное повеление Александра, он собирался совершить главный подвиг своей жизни, пройти дорогами египтянина Нехо, обогнув весь южный континент под названием Ливия.

Ничего не зная об успехах экспедиции Неарха, в столице царства Чжоу городе Лояне Александр подводил итоги своего похода в Поднебесную страну. И они во многом не совпадали с его ожиданиями.

Вступив в сдавшуюся без боя столицу Чжоу, Александр надеялся получить ответы на свои многочисленные вопросы и одержать вверх в его затянувшемся споре с Нефтехом. Трясущиеся от страха сины постарались удовлетворить любопытство Потрясателя Вселенной, но их ответы оказались совсем иными, чем хотелось великому царю.

Да, жители Поднебесной изготовляли прекрасные гончарные изделия под названием фарфор и производили дивные шелковые ткани, которых не было ни в одном другом царстве Ойкумены. Да, они умели строить прочные дамбы и сооружать оросительные каналы, дома и храмы необычной формы и красоты. Да, их лодки и корабли были прочны, изящны и мало чем уступали кораблям греков, финикийцев, индусов, но на этом плюсы страны синов заканчивались.

В металлургии они не продвинулись дальше железа и бронзы, и сталь в отличие от индусов была им неведома. Кавалерия находилась в зачаточном состоянии оттесненная на задний план колесницами. Даже арбалеты, доставившие столь большие хлопоты македонцам в битве с Ван Мином, оказались улучшенной и упрощенной формой гастрафета. Баллисты и катапульты, равно как и тараны приводили синов в ужас своими размерами и мощью.

В науках главное место у синов занимала философия, оставляя далеко позади механику, математику, металлургию и земледелие. Последняя отрасль сугубо специфический уклон в сторону разведения риса и отходить от неё сины не могли и не хотели.

Благодаря морской торговле, сины разбирались в мореходстве, астрономию и географии, которая шла у них в качестве приложения. Когда по требованию Нефтеха, сины Лояна показали ему свои карты, египтянин узнал для себя много нового относительно юго-восточных земель Ойкумены, но не более того. Великих тайн, которых так жаждал познать Александр, в Поднебесной не было. Не было приборов, с помощью которых моряки могли держать точный курс корабля в непогоду и ночью. Способных предсказывать землетрясение, позволяющих человеку видеть далеко впереди себя и хорошо рядом с собой. Не было таинственного зелья, разносящего в клочья камни и делающие металлические предметы хрупкими или крепкими в зависимости от желания его владельца, равно как не оказалось и эликсира бессмертия. Все это, как и многое другое оказалось красивым рассказом беглого философа, желавшего приукрасить могущество и величие своей родины, раздираемой непрерывными войнами.

Видя, что своими ответами они разочаровали Белого царя, сины стали говорить, что тайные знания хранятся в большой горной стране Шангри-Ла. Услышав это, великий воитель воспрял духом, однако подвергнувший синов тщательному допросу Нефтех, выяснил, что в ней живут монахи отшельники и тайны их имеют исключительно духовный аспект.

Кроме поисков истины, Нефтех занимался ещё и дипломатией. Сразу после разгрома армии Ван Мина, царский советник принял послов коалиции пяти царств, продолжая играть порученную ему Александром роль.

Перед тем как принять их в царском шатре, Нефтех приказал провести послов по полю битвы, с тем, чтобы они воочию оценили мощь армии пришельцев. Естественно, тела павших сариссофоров были убраны и глазам синов предстали только горы трупов своих соотечественников устилавших равнину Хуанхэ.

Чтобы окончательно сломить послов и сделать их податливыми на переговорах, у входа в лагерь было выставлено по пятьдесят насажанных на колья отрубленных голов, а перед входом в шатер красовалась голова самого Ван Мина. Проходя поле битвы, послы содрогались от огромного числа погибших воинов. Страх и ужас был написан у них на лицах, но при виде насаженной на кол головы циньского правителя, они радостно заулыбались. Слишком сильно они боялись этого человека.

Как Нефтех и обещал послам коалиции его требования после одержанной над Ван Мином победы, стали иными. В самом начале встречи Нефтех объявил послам о создании содружества между царством Чжоу и македонцами, под чьей властью находились вся территория царства Цинь. Это слияние произошло день назад Лояне во время визита туда Александра. Не имея возможности отказать белым дьяволам, правитель Чжоу согласился, утешая себя мыслью, что основательно позабытый центр Поднебесной вернул себе, было значение. Любезно оставляя верховную власть в возникшем союзе за македонцами.

Когда послы услышали эту новость, тень волнений и тревог пробежала по их лицам. Предательство Чжоу общих интересов коалиции царств потрясло послов ничуть не меньше, чем вида разгромленного войска Ван Мина. Никак не ожидали подобной прыти со стороны крохотного царства, мнение которого представители пяти царств совсем не принимали в расчет, составляя свою мозаику большой игры.

Теперь же весь расклад политического пасьянса стремительно менялся. Получив поддержку Чжоу, как хранителя верховной власти Поднебесной, Нефтех начал предварять в жизнь замыслы покойного Ван Мина по захвату верховной власти в Поднебесной, внеся в них незначительные изменения.

Не давая послам опомниться, он потребовал от послов коалиции незамедлительного присоединения их царств и правителей к созданному македонцами содружеству. С лицом полностью лишенного эмоций египтянин произносил эти роковые для Поднебесной слова, многозначительно поглаживая лежащий на его коленях боевой меч. Тем самым, ясно давая понять послам, что никакого отказа от них он не приемлет.

Прошло некоторое время, прежде чем один из потрясенных синов рискнул спросить собеседника: — А что достанется нам взамен?

Нефтех холодно посмотрел поверх головы вопрошавшего его посла царства Вей и с расстановкой произнес:

— Вам останутся ваши жизни и ваши земли. Разве этого мало? Или вы хотите вслед за циньским войском самим испытать крепость наших мечей и копий? Что ж если у вас есть охота, можете попытаться, но предупреждаю сразу, в следующую нашу встречу мои требования станут еще большим и превзойдут желание вашего покойного врага.

Угрюмые сины ничего не ответили на эти слова советника, и в шатре стояла тишина к огромной радости Нефтеха. Продолжая играть роль великого царя, советник немного промолчал, а затем нанес синам свой последний удар.

— Если у нас с вами больше нечего обсуждать, то будет разумнее донести до ваших владык весть о гибели Ван Мина и мои к ним предложения. Для вашего безопасного возвращения я прикажу выделить почетный конный эскорт из лучших всадников моего войска — с этими словами Нефтех встал с кресла и переговоры завершились.

По желанию царя почетный эскорт послов возглавил Деметрий, чей грозный вид лучше всего соответствовал образу белого дьявола в глазах синов. К тому же, после битвы, Александр сильно невзлюбил стратега и был рад его долго не видеть. Под командования Деметрия были отданы все дилмахи и легкая кавалерия и по этой причине, эскорт послов больше всего походило на почетный конвой.

Убитые горем сины вместе с Деметрием отбыли к своим царям, а через три дня, в македонский лагерь прибыл гонец от Диофанта с вестями повергших Александра в шок. У Александра от гнева сводило руки, когда он перечитывал донесения Эвмена и Диофанта о событиях в оставленном им царстве.

Установление нормального пути сообщения Согдианы с Поднебесной, прибытие по нему так нужного подкрепления и даже смерть царицы Олимпиады, все отходило на задний план на фоне сообщения о бунте Антигона и Филиппа Аридея. Александру сразу вспомнилось пророчество Нефтеха сделанное накануне похода о том, что ему стоит опасаться отцовской крови и старости.

Полководец долго размышлял о полученных новостях, прежде чем позвал к себе египтянина. Он, молча, протянул Нефтеху письмо и стал зорко следить за реакцией лица советника, пока тот читал свиток. Александр думал увидеть радость и торжество, но кроме печали на загорелом лице Нефтеха он ничего не смог прочесть.

— Твои прогнозы как всегда сбылись — хмуро произнес Александр, после того как египтянин вернул ему письмо и выразил соболезнование по поводу смерти матери Александра.

— Поверь, государь, что я был бы очень рад, если бы они не сбылись вовсе — горячо ответил Нефтех — но великие Мойры вытянули тебе именно такой жребий во время гадания.

— Не лукавь, все вы жрецы только радуются когда сбываются их пророчества особенно перед царями. Это невидимая узда тайной власти с помощью, которой вы стремитесь подчинить своей воле монархов.

— В твоих словах звучит незаслуженная для меня обида царь, а ведь я всего лишь послушное орудие в руках провидения и исполнял гадание по твоей просьбе. Но бог с ним, бунт подавлен, хилиархи прочно контролируют положение в царстве и поэтому можно спокойно завершать наши дела здесь. Но я думаю, ты позвал меня не только затем, чтобы дать почитать письмо Диофанта?

Александр кивнул, и уже не сверля лицо советника пытливым взглядом, произнес:

— Сейчас меня больше всего волнует Деметрий, состоял ли он в заговоре; и если да то, как глубоко он увяз в этом деле? Ты сможешь это выяснить Нефтех?

— На сегодняшний день, я бы воздержался от сыска в отношении Деметрия государь. Ты прекрасно знаешь, как я относился к его отцу Антигону, пытаясь, всякий раз открыть твои глаза на этого человека, но в отношении его сына говорю со всей ответственностью, не торопись. Против Деметрия нет прямых улик, подтверждающих его участие в заговоре, а любая смута в наших рядах только осложнит и задержит твое покорение Поднебесной.

Царь недовольно дернул щекой и хотел сказать, но Нефтех продолжал говорить:

— Если ты очень хочешь, Деметрий умрет завтра же от загадочной болезни и не у кого не возникнет никаких вопросов. Но стоит ли терять нужного стратега сейчас, когда мы столь далеки от дома и еще не до конца ясен итог наших переговоров с синами. Согласятся ли цари коалиции склонить пред тобой свои головы или решат еще раз испытать свое воинское счастье.

— Я уже имею полное представление об их армии и могу с уверенностью сказать, что сины гораздо слабея нас как по выучке, так и по мастерству. Мои воины могут дать еще одно, два сражения и неизменно выиграют их.

— Ничуть не сомневаюсь в твоем воинском гении царь. Однако, все новые сражения это не только слава, но и неизбежные потери среди солдат, и затягивание войны, что только отдаляет твой победный триумф этого похода.

— В твоих словах есть доля разума, но неужели ты не считаешь Деметрия опасным?

— Как пишет Диофант, никто из хилиархов не смог установить вины сына Антигона в заговоре, хотя сыск был проведен с размахом.

— Антигон мог уничтожить все бумаги и доказательства! — раздраженно воскликнул Александр — Ты не подумал об этом?

— А заодно и всех свидетелей? Ты, конечно, волен, априори подозревать Деметрия как сына главного заговорщика, и я полностью солидарен с тобой в этом. Однако повторяю тебе государь, трогать Деметрия сейчас крайне не разумно. Ты мудро сделал господин, что отослал его прочь из своей ставки. Стратег не будет мозолить тебе глаза, и вместе с тем принесет тебе пользу, подавляя воображение синов мощью твоей кавалерии.

Александр хотел что-то возразить, но передумал и отпустил Нефтеха. Речи советника были логичны и при всей раздраженности царя против Деметрия, он вынужден был согласиться с приведенными жрецом доводами. Оставшись один, монарх еще долго размышлял строя свои планы на будущее и прикидывал их реализацию.

Имея трофейные карты, Александр уже прекрасно разбирался в географии Поднебесной. К северу от лагеря македонского царя находились царства Вэй, Чжао и Янь. К югу располагались Хань и самое крупное из царств коалиции, Чу. В его владения входило устье второй великой реки страны синов Янцзы, берущая свое начало далеко на юге.