Авантюристы и Аферисты..

Зайдя за дом, все попали в прекрасный и достаточно большой сад. Среди деревьев, стоял деревянный стол со всевозможными яствами и две длинные лавки по обе его стороны. Рядом дымился самодельный мангал с шашлыками.

-Жду друзей.... Через час должны приехать. — Объяснил 'Стихия', усаживаясь за стол и приглашая рукой гостей. Яков Леонидович и Арсэн сели напротив. — Ну, что братан, 'За встречу!' — Говорил он наливая Арсэну домашнего вина. — И 'За знакомство!' — подытожил 'Вова-стихия', наливая водку в рюмки себе и Леонидовичу.

Все выпили и начали смачно закусывать шашлыком, домашними маринованными грибами, яркими помидорами и хрустящими огурцами. Аппетитное чавканье и плямканье продолжалось минут пятнадцать, с перерывами на ещё два молчаливых тоста, типа 'Будьмо!'. Заморив 'червячка', как выразился 'Стихия' и закурив, он улыбаясь и щурясь от дыма, не то спросил, не то сказал:

-Был слух, Арсэн, что тебя 'завалили', где-то в России.

-Я тоже слышал, Вова, что тебе десять лет впаяли, в дружественном нам зарубежье. — Сказал, Арсэн прикуривая сигарету и с удовольствием выпуская дым.

-Гады. Кругом одни интриганы, братан.... Не верь. — Резюмировал 'Стихия'.

-И ты не верь.

-Боже упаси. — Продолжал улыбаться 'Стихия', и покосившись на Леонидовича поинтересовался. — Товарищ твой, с России?

-Нет, с Египта. — Наслаждаясь дымом сигареты, сказал Арсэн.

-В каком смысле? — Выпуская клубы дыма, и находясь в таком же блаженном состоянии временной сытости, спросил 'Стихия'.

-В смысле, корней.

-Понятно.

-Посмотрите на этих двух хохмачей. — Снисходительно и как-то по-отечески вклинился в разговор Леонидович. — Сидят себе, вот тут вот, и прикалываются. О работе надо говорить, пацаны. — Вытирая руки о полотенце, рукав рубашки у Леонидовича расстегнулся, и Арсэн со 'Стихией' увидели на его левом предплечье наколку в виде садящегося солнца с лучами и надписью снизу 'СЕВЕР'.

-'Уматовый', ты 'дедушка', Леонидович. — С удивлением проговорил Арсэн.

-Наш человек, братан. — Поддакнул 'Стихия'.

-А, почему, позвольте спросить, вы 'Стихия'? — Вдруг поинтересовался Леонидович.

-О, это старая история. — Засмеялся Вова. И посмотрев с хитрецой на Арсэна, затянувшись сигаретой, начал свой рассказ. — Довелось мне, уважаемый, первый срок отбывать в одной старой тюрьме в соседнем областном центре. Было тогда мне лет двадцать.... Сами понимаете, только жизнь начиналась, а тут срок. В то время сидел я в 'тройнике'... Публика подобралась в 'хате' серьёзная и авторитетная. И вот, как-то в один не то поздний вечер, не то в раннюю ночь, каждый занимался своим делом. Одни 'чифирили', другие в нарды катали, а у одного нашего товарища с желудком проблема образовалась.... И вот, пошёл он на 'парашу', бедолага. 'Примостырился', сидит, страдает и газету жжет, чтобы духан его зловредный не отравлял людям атмосферу. Вдруг, что-то как тряхнет тюрьмой, потом тут же, ещё сильнее, все так прямо и попадали со 'шконок'... Оказывается, землетрясение в Румынии произошло... очень сильное. Говорили потом, что балов восемь. А к нам волна накатила, где-то под балов пять, так по крайней мере потом один сейсмолог утверждал, который к нам на лагерь заехал. Его дурака, посадили за то, что он в своём родном посёлке, по пьяни, климатическую катастрофу районного масштаба устроил.... Но это другая история. Вооот...

Протянул 'Стихия', гася окурок в самодельной пепельнице, и наливая гостям и себе по рюмкам спиртное. Видно, в нём дремал настоящий артист, а как говорят, чем больше артист — тем больше пауза. И 'Стихия' наслаждался этой паузой до последнего, интригуя слушателей рассказа до нервного тика. Молча выпили, закусили и 'Стихия' прикурил новую сигарету.

-Так, вот. Когда мы все в 'хате' пришли в себя, то увидели, что наш товарищ, который до этого сидел на 'параше', растянувшись во весь рост, со штанами на коленках и с зажжённой газетой в руке, лежит на полу. Вы только представьте себе! Мало того, что уважаемый человек, можно сказать авторитет, катапультировался с 'параши' на пол, так он ещё и лежит там, как обосравшийся герой, перед немецким дзотом, с факелом в руке вместо гранаты.

И 'Стихия' снова замолчал минут на десять, смакуя сигаретный дым и паузу. Леонидович и Арсэн, понимая всю комичность ситуации, с одной стороны и трагедию, для этого человека, с другой стороны, улыбаясь, терпеливо ждали продолжения рассказа. Поняв, что перед ним, достойные слушатели, 'Стихия' продолжил.

-После того, как все пацаны в 'хате' насмеялись, а наш 'пикирующий бомбардировщик' привёл себя в порядок — встал очень серьёзный вопрос. 'Законтаченый' или 'Незаконтаченый'? Вопрос серьёзный, посудите сами, судьба человека на кону. Решили собрать 'сходняк'. Мнения у народа сразу разделились.

Одни сказали, что упал с параши, значит 'законтаченый'. Другие доказывали, что человек уважаемый и это было случайно... Долго спорили, и большинству по-человечески было жалко этого человека. Своё мнение стал высказывать 'смотрящий', он говорил, что хоть это его и товарищ, и он всегда уважал его за многие качества, но традиции и 'понятия' есть непоколебимы. И как бы было ему не горько, но мы должны чтить традиции... И когда, в гнетущей тишине, он спросил с надеждой у братвы: 'Кто мне скажет, что может быть сильнее традиций?' И я вдруг, неожиданно для самого себя, сказал: 'Иногда, стихия'... В момент, лицо 'положенца' просияло, ведь был найден выход, да и слово всем понравилось. 'Стихия! Стихия!' — подхватила братва... И судьба человека была спасена... Вот так вот... А ко мне с тех пор, так и приклеилась кликуха 'Стихия'.

И все, сидящие за столом, дружно захохотали. Они понимали всю тонкость истории, рассказанной 'Вовой-Стихией'.

Тем временем стемнело, и хозяин принёс с дома две керосиновые лампы. От их света трапеза приобрела ещё более домашнюю обстановку. Вдруг, со стороны улицы послышался звук приближающего автомобиля и взвизгнув тормозами, машина остановилась около дома.

Шумно топая ногами, из темноты на свет лампы, вывалился парень лет двадцати пяти с русым ёжиком волос, круглым лицом и с плотным торсом на крепких, но слегка кривоватых ногах. Он был одет в кожаную куртку поверх черной футболки, синие джинсы, а на ногах были одеты всё те же кроссовки 'Адидас'.

-Добрый вечер. — Поздоровался парень. — 'Стихия',... пошептаться надо. — Обратился он к хозяину дома, слегка покосившись на гостей и заметно картавя.

-Присаживайся за стол, 'Тушканчик'. — Сказал Вова и добавил. — Можешь говорить при них. Это свои.

Арсэн представил, как этот парень со странной кличкой, которая совсем не соответствовала его внешнему виду, несётся вприпрыжку по барханам пустыни, оставляя в песке огромные ямы. От этой фантазии ему, захотелось расхохотаться, но он огромным усилием воли, смог подавить в себе шквал веселья, который чуть не вырвался наружу.

'Тушканчик', покосившись опять на гостей, плюхнулся за стол. Тараторя скороговоркой, он успевал быстро накладывать мясо и овощи себе в тарелку, и одновременно наливать водку в стакан. Временами казалось, что он не говорит со 'Стихией', а разговаривает сам с собой.

-Я шо, ему не говорил, шо дело серьёзное? Говорил.... А, он мне: 'Давай гони тачку из-за 'бугра', денег у меня, шо у дурного махорки. Таможня прибита, шо земля за колхозом '. 'Свыня в галстуке', 'чёрт закатай вату'! — И опрокинув в рот водочку и смачно жуя кусок мяса, он продолжал рассказывать. — 'Глазастик', говорит, хочу. А ему колхознику, 'депутату-хреновому', не на 'Мерседесе' надо ездить, а на 'УАЗике-горбатом'... Вишь, как попёрло! 'Статус, — говорит, — у меня теперь такой, что я, как государственный деятель, должен и автомобиль иметь престижный'... А сам, 'козлячая-рожа', экономит, — падла! Ну и покупал бы себе машину в автосалоне, так нет, подавай ему 'левую' тачку с перебитыми номерами... Им, сукам, всё равно — на них закона нет!

-Слушай, 'законник', ближе к делу. То, что ты со своими пацанами, 'мохнорылому' депутату, левую тачку пригнал под заказ — это я знаю. В чём проблема, я что-то не пойму? — Резко прервал 'Стихия' рассказчика, поглощающего яства со стола, как пылесос.

-Проблема? Он нам, 'быдло немытое', рекламацию выставил.

-Что выставил?

-Рекламация — это 'Предьява'! 'Вошь-кабинетная'! — Резюмировал 'Тушканчик'.

-Кому 'предьяву'? Нам? Он, что дурак? — Искренне удивился 'Стихия'. — А, кто нам что 'качнёт', хотел бы я знать? Да и вообще, в чём собственно дело?

-А его, клоуна, местные 'гаишники' за гриву взяли.

-Ну, ещё одни — 'борцы за справедливость'. А сами то, все на левых 'тачках' ездят и туда же.... Только я всё равно что-то не пойму. Ведь у него пост такой, что его не то что наши гаишники, но и столичные должны в его мандат целовать. Так, что произошло?

-Может и должны целовать, но видно только в том случае, если бы их начальник был бы в той же партии, что и этот гусь. — Засияв улыбкой, сказал 'Тушканчик'.

-Во жизнь, у этих 'сучьих'. Живут по 'беспределу', воруют так же, а потом и жрут друг дружку, как крысы в бочке. — Высказался в ответ 'Стихия'. — Ну и что он теперь хочет? Работу мы ему сделали. Это не депутатский буфет — чтобы всё было за копейки и чтобы все бегали перед ним, как заводные.

-А он, 'чучело', хочет деньги назад. — Чавкая, блестящими от жира, губами, поддакнул 'Тушканчик'. — Сам припёрся сюда и ещё каких-то трёх 'мастодонтов' с собой приволок. — И выговорив скороговоркой последнюю фразу, 'ненасытный грызун' замолчал, а его физиономия расплылась в огромной улыбке.

-Что?!!! — Задыхаясь от злости, прохрипел 'Стихия'. — Ко мне домой?!!! Ночью!!! Да ещё и со своими уродами!!! — И тут же совершенно спокойным голосом, как показалось Арсэну, даже с глубокой грустью, добавил. — Друзья приходят и уходят, а враги накапливаются. Жить они, если что, будут плохо, но за то — не долго. — И посмотрев на своих молчаливых гостей, деловито спросил. — Вы меня тут подождёте или поучаствуете в мероприятии?

-Тебя отпускать одного нельзя. Правда, Леонидович? — Сказал Арсэн.

-Похоже, шо таки да. — Согласился Яков Леонидович, прекрасно понимая, в какое дерьмо он влазит. Но с другой стороны — выбора не было.

-Ты где их оставил? — Спросил 'Стихия' у 'Тушканчика' не поворачивая головы.

-Где, где? На кладбище, у старого склепа. Я им сказал, там нас ждать.

-Это еще что за тактика такая? — Вытирая руки о полотенце, спросил Арсэн.

-Вот, вот. Ты правильно подметил братан — это тактика и стратегия, вместе взятые. Я всегда, подобного рода встречи, назначаю на нашем кладбище. Пока люди ждут, есть о чём подумать, а особенно ночью на кладбище. Например, о скоротечности жизни и о глупости, которая привела их в это место.

-Да, Китай по сравнению с этой страной и с этими людьми — жалкий кружок 'философов-самоучек'. — Саркастически заметил Леонидович.

-Ты не понимаешь наших военных действий, Яков. — Хмыкнул 'Стихия'. И уже бодро-весёлым голосом подытожил. — Холодный расчёт, напор и можно брать пленных с их деньгами. Война районного масштаба — это всегда хорошо.

-А по мне, пусть хоть всех поубивают, лишь бы не было войны. — Пробубнил себе под нос, 'Яков-миротворец'.

-Пошли. — Скомандовал 'Стихия' и направился в темноту сада. Все последовали за ним. — Пойдём короткой дорогой — через огороды. Время сэкономим, да и эффект неожиданности тоже должен присутствовать. — Донесся голос из темноты.

-Прямо какой-то 'Алёша Попович со своим засадным полком'. — Продолжал бубнить Леонидович, то и дело, спотыкаясь и путаясь в густой траве.

Он видел впереди себя только силуэт спины Арсэна, и поэтому шёл не столько по тропинке, сколько по этому ориентиру. Делегация от фракции 'Братва', на место переговоров дошла за каких-то пять минут.

Старое кладбище находилось на краю села. Когда-то, во времена владения этими землями буржуазной Польши, это село было небольшим посёлком и здесь жили достаточно зажиточные люди. Всё это давно кануло в Лету, но некоторые признаки той старой жизни остались. Одним из этих воспоминаний — было местное кладбище. Оно имело все признаки западноевропейских мест захоронений — каменные склепы со скульптурами, величественные надгробные плиты из камня с вырезанными на них именами усопших и с небольшой каплицей в готическом стиле, в центре этого пантеона. Лет семьдесят тому, оно действительно было местом, где родственники и знакомые могли в величественной тишине отдать память уважения и любви своим умершим, но сейчас — это место, было местом разрухи. Кладбище заросло травой и кустами, а ветер, вода, время и местные вандалы изрядно потрудились над могильными надгробьями и памятниками. Единственным, более или менее, уцелевшей старой могилой, был огромный старый склеп. Вот возле него и была назначена встреча с депутатом и его 'народом'.

Ночь была тихой, но безлунной. Группа возглавляемая 'Стихией', подошла к кладбищу со стороны поля, где был бугор. Поднявшись по его склону, они увидели возле чёрной глыбы склепа, четыре тёмных силуэта и один светлый, которые топтались и курили в ожидании делегации. Светлым пятном в этом хороводе и был тот 'депутатишка'. Тихо подходя к склепу, Арсэн стал различать сначала голоса, а потом и лица ожидавших. Депутат, в белой, с коротким рукавом рубашке и в чёрных брюках, нервно курил, и постоянно ковырялся носком своего дорогого туфля в траве. Его охрана, которая состояла из трёх 'амбалов', клонированных скорее всего от одного и того же крупного 'быка-семяпроизводителя', изображала на своих лицах выражение, которое появляется у собаки при команде: 'Охранять! Фу! Сидеть! Фу! Фу! Чёрт бы тебя побрал! Прибью, заразу!'

Он материл всех и вся за то, что сначала связался с бандитами, потом что стал депутатом, потом пошли имена и фамилии людей с депутатского корпуса и силовых структур, по-видимому, таких же прохвостов, как и он сам. Список был длинный, но вдруг 'шаманская песня' проклятий внезапно прервалась. 'Депутатишка' выковырял с кладбищенской земли старую подкову. Быстро схватив её своими пухлыми ручками, кряхтя от борьбы со своим пузом во время сгибания поясницы, он радостно промычал:

-На счастье. Подкова — это на счастье!

-Если ты нашёл на счастье подкову, значит, кто-то другой отбросил копыта. — Сказал 'Стихия', выходя из-за ближайшей могильной плиты.

Депутат и его свита от страха и неожиданности сбилась в кучку, как перепуганные овцы при приближении волчьей стаи.

-Ты... ты... ты обалдел совсем! — Заикаясь, практически прокричал, 'депутатишка'. — Людей до инфаркта довёл, ити его мать!

-Для тебя, чёрноротого, Я — Вы! И где, эти люди? — И не давая опомниться оппоненту, 'Стихия' продолжил наступление. — О чём хотел говорить, 'избранник народа'? Только излагай коротко и по существу. Наша встреча носит слишком серьёзные последствия, если ты этого не понял.

-Да, ты, вы, не отдаёшь себе отчёт, с кем ты говоришь! — Напыжился 'депутатишка', неистово при этом вращая головой во все стороны, проверяя рядом его охрана или нет, с их широкими спинами.