Авантюристы и Аферисты..

Рано поднявшись и, по-походному, быстро позавтракав, Арсэн, Леонидович и Мыкола, отправились в путь. Отца Ивана будить не стали. Только сердобольный Мыкола, переложил его на широкую лавку и укрыл гуцульским 'лижныком'.

Бодро дошагав до окраины села, друзья распрощались.

-Вам на право, бетонной дорогой в лес. А я подожду 'пыжик'. — Сказал Мыкола. — Спасибо тебе, Арсэныч.

-Ну, началось. — Сказал Арсэн, и не оборачиваясь, бросив свое неизменное — Не прощаемся. — Он и Леонидович свернули на старую 'бетонку', ведущую в лес, который с первых шагов, стал темным, сырым и черным. В народе он так и назывался — 'Черный лес'.

'Черный лес' был единственным в своем роде. Ни один лес мира не имел такой биографии и не был столь таинственным. В своё время, он давал приют и помощь витязям Князя Данилы Галицкого и запорожским казакам, опрышкам Олексы Довбуша и повстанцам Степана Бандеры, партизанам Сидора Ковпака и ещё многим, многим славным и бесславным людям. Здесь всё время кто-то прятался, или что-то прятали. Вот и во времена 'коммунистического счастья', в этом лесу, было понатыкано ракетных частей, всевозможного радиуса действия. И поскольку, любая армия, требует командиров, в этом же лесу, был спрятан ЗКП — 'замаскированный командный пункт Стран Варшавского Договора'. Туда и направлялись теперь Арсэн и Яков Леонидович, где они должны были найти прапорщика, нового владельца каменной собакой.

Они шли по дороге выложенной бетонными плитами, которые теперь были изрядно потрескавшимися, и на стыках соединений, вздыбившимися своей арматурой. Лес вокруг дороги словно обнимал и накрывал её. Впереди, на повороте, стоял какой-то покосившись металлический щит.

Глава 3.

('В армию берут здоровых, а спрашиваю как с умных'. — 'Армейский Менделеев'.

— 'Стадо зоофилов'.)

Подойдя к щиту, друзья прочитали надпись: 'Стой! Запретная зона! Вход по спецпропускам!'. Ни как не отреагировав, они двинулись дальше. Ещё через двадцать метров, им встретился новый щит, на котором был изображен, по-видимому, отличник боевой и политической подготовки целящийся, не то в идущих непрошеных гостей, не то в далёкого вероятного противника, с надписью, которая заставила Арсэна и Леонидовича остановиться. 'Секция пулевой стрельбы принимает заказы от населения', красноречиво говорила реклама, написанная красными буквами, а ниже, был указан номер мобильного телефона.

-Что это такое? — Удивился Яков Леонидович.

-Или войсковая часть на хозрасчёте, или это такой тонкий армейский юмор. — Ухмыльнувшись, констатировал Арсэн. — Идём. Нам еще, по меньшей мере, километра два пилять.

Перешагнув линию этого рекламного щита, лесной воздух вдруг перестал быть свежим и с большим содержанием кислорода. В лесу было накурено ...

-А вы знаете, каким образом каменная собака попала в руки Отца Ивана? — Спросил 'наследник аукционного раритета'.

-Нет. Да и какая разница. — Ответил Арсэн.

-А вы послушайте. Пока вы спали, мы с Мыколой разговаривали почти до утра. Оказывается, прабабушка этого пройдохи и была той женщиной, которой мои родители оставили статую. И после её смерти, Вася забрал каменную собаку себе. Он хотел её в своём доме около камина поставить. Вот как в жизни бывает, всё взаимосвязано и события и люди. Мир тесен, как 'привокзальная забегаловка'. Вэй из мир!.. Мыкола рассказывал, — продолжал Леонидович, — что у Отца Ивана, в этом селе была своя кличка — 'Твою мать'.

-Как? Как? — Подняв удивлённо брови и замедлив шаг, спросил Арсэн.

-'Твою мать' — Повторил Леонидович. — Дело было после одного из многочисленных религиозных праздников, которые так любят праздновать местный народ в этих краях. Отслужив все положенные обряды, подсчитав свою и Бога прибыль, Отец Иван принял на грудь на радостях водочки, и с деньгами в сумке под мышкой, шо инкассатор, решил отправиться домой... На дворе уже была полночь, погода стояла паршивая и дул сильный ветер. Проходя по дорожке из церкви на выход, мимо старых могил, на него из-за креста выскочил пьяный мужик.... Это был один из его прихожанин, так же уже изрядно отпраздновавший и заснувший между могилами. Он, как раз пришёл в себя именно в тот момент, когда Отец Иван поравнялся с его спальным местом... Так вот, проснувшись и увидев приближающегося священника, он решил во что бы то ни стало, получить его благословение. Поэтому, выскочив синий, как покойник из могилы, он гаркнул во всё горло: 'Батюшка благословите!'. В ответ, Отец Иван, осеняя себя обеими руками крестным знаменем, заорал: 'Й...б твою мать!!!' и падая в обморок, добавил: 'Аминь!'.— Арсэн засмеялся.

-Воистину, заставь дурака молиться, а сам не плошай. Кажется, мы пришли.

И действительно, дорога расширилась вдвое и перед ними показались железные ворота зелёного цвета, сквозь который пробивался контур звёзд, поверх которых был нарисован новый символ, нового государства. Слева находилось небольшое, аккуратное строение из белого кирпича, с металлическими дверьми и одним окном, с витиеватой решёткой. Над дверьми было написано: 'КПП. Предъяви пропуск'.

-А у нас есть пропуск, Арсэн? Или как?

-Есть. — И он показал горлышко бутылки водки, вытащив его из своей сумки на плече.

Подойдя к двери и открыв её, они увидели в маленьком и узком проходе ведущим на территорию части, солдата с туго затянутым ремнём так, что он походил на 'осу призванную на воинскую службу'. Любая фотомодель позавидовала бы такой талии. 'Салага. Служит пару месяцев', подумал Арсэн. По ту сторону прохода, в расположении 'секретного' объекта', кто-то невидимый рычал:

-Человек человеку — друг, товарищ и брат. ... Ты понял скотина?!

-Замкомандира по воспитательной части проводит беседу с личным составом. — Пояснил солдатик. — Вы к кому?

-К прапорщику. — В один голос ответили компаньоны.

-Подождите, пожалуйста, минуточку. — Попросил солдатик, видно ещё не расставшийся с гражданской, примитивной лексикой. Военная служба только начинала свою ювелирную работу по трепанации его сознания. И высунувшись в дверь напротив, он кому-то доложил. — Товарищ капитан, двое 'гражданских' спрашивают прапорщика.

-Почему меня ни кто не спрашивает, кроме командира и этих балбесов, призванных защищать Родину? — Прозвучало в ответ, и на пороге появился человек в камуфляжном маскхалате, с такой же косынкой завязанной на голове, и с разрисованной физиономией на манер американских зелёных беретов. Причём, поскольку это была наша армия, то складывалось впечатление, что разрисовывалось это полотно, фломастерами и явно не очень маскировочного цвета. На ногах, как ни странно, были надеты парадные офицерские туфли. 'Наверное, после диверсионного задания у них будет сразу парад.... Или он собирается пасть смертью храбрых, как камикадзе. И хоронить его будут сразу в парадной обуви'. — Подумал Яков Леонидович, который, в свое время, отслужил на флоте, и не понимал всей тонкости службы в сухопутных родах войск.

-Слушаю вас. — Проговорил 'диверсант в парадных туфлях', но увидев торчащее горлышко бутылки водки из сумки Арсэна, тут же скал: — Зайдёмте в дежурку.... Я вам выпишу пропуск. — И он направился, в находящуюся здесь же, комнатушку со столом и стулом.

Арсэн деловито вытащил бутылку и поставил на стол.

-Два человека — два пропуска. — Покосился на Арсэна, 'зелёный человечек'.

-Всему есть мера.

-Меру-то мы знаем, но разве ж ее выпьешь? Ладно, можете подождать в курилке. — После этого он крикнул в коридор. — Рядовой! Пусть они ждут под орехом. — Виртуозно, как фокусник, спрятав ёмкость в своей униформе, военный выскочил наружу к невидимым бойцам. Там, он снова принялся за воспитательный процесс и друзья вскоре снова услышали:

-Сейчас, сержант, взвод охраны под вашим командованием, проследует строевым шагом с песней на спортгородок и там у вас сегодня будет спортивный праздник! И, товарищи солдаты, песню надо орать так, чтобы мышцы на жопе дрожали! Вам понятно?

-Так точно товарищ капитан! — Рявкнуло глоток двадцать, и после выполнения стандартных команд: 'Равняйсь! Смирно! На ле-Во! Строевым шагом с песней, шагом АРШ!', предшествующих каждому нормальному пению, загрохотали сапоги, и над лесом понеслась увертюра какой-то народной песни, но на армейский манер.

-Проходите в 'курилку'. Она справа, под орехом. — Пропуская в расположение части, сказал солдатик с осиной талией.

Компаньоны ступили на территорию где царили другие ценности и другие взгляды на жизнь.

'Курилка', или место для курения, находилось под большим старым орехом, и представляла собой поставленные П-образно лавки и рядом закопанная, зачем-то полностью в землю, пустая двести литровая бочка из-под солярки. Причём, внутри она тоже была зачем-то насыпана землей, так что над поверхностью земли торчал лишь её тридцати сантиметровый ободок, вовнутрь которого и следовало бросать окурки. Правда, окурков в середине не было. Мусорить на территории части командованием строго запрещалось. Кроме того, рядом, местным военным художником был написан огромный плакат с разбушевавшейся стихией огня, пожирающей материальные ценности и личный состав, с надписью: 'Умело брошенный окурок может стать причиной пожара!'

Посидев, какое-то время, в 'курилке', Арсэн предложил:

-Слушайте, Леонидович. Идемте, пройдёмся по объекту. Так скорее найдём этого чёртового прапорщика.

-Так нам сказали, сидеть здесь и ждать!

-Я тебя умоляю. Ты ни чего не понимаешь! Это — армия! Главное, изображай свою значимость и веди себя сурово к прапорщикам и старшинам, но по отечески заботливо к солдатам... Легенда, следующая... Мы — офицеры из штаба округа, отдыхаем на соседней турбазе, и ищем прапорщика по личному вопросу. Возраст и выправка у нас с тобой, как раз подходящие, а о стрижке и говорить нечего,.. особенно твоя. — Ехидничая, сказал Арсэн, покосившись на масштабную лысину Якова Леонидовича. — Смелее! Идёмте! Шире шаг! — Весело закончил он и двинулся вглубь секретного объекта.

-А если нас примут за шпионов? — Догоняя его, с опаской спросил 'штабс-капитан Рабинович'.

-Не запугивай себя. Каждый наш солдат знает, как отличить американского шпиона. По двум основным признакам. Американский шпион, во-первых — чёрный, во-вторых — говорит с английским акцентом. Мы не вписываемся в эти признаки.

-Вы не любите армию.

-Нет. Но общаться с армейцами, иногда, доставляет удовольствие.

Войсковая часть состояла из трёх одноэтажных зданий и небольшого автомобильного парка. В первом здании находилась армейская столовая, через открытые окна которой, на улицу струился запах готовящегося обеда. Запах был настолько специфичен, что казалось, что в этом кулинарном процессе, принимают участие так же и местные ведьмы со своим зельем и снадобьем. Леонидовичу этот запах напомнил детство. Приблизительно такой же запах, стоял в маленькой будке его дяди Фимы — чистильщика обуви в городе Одессе.

Следующее строение — была казарма. По-видимому, там был расположен и штаб, потому что у входа стоял зеленый командирский 'УАЗик'. Водитель мирно дремал за рулём, сдвинув свою пилотку на лицо. Он мог себе это позволить в связи с тем, что военные водители, особенно командирские, — это всегда была высшая солдатская каста в армии.

Третье здание, наверное, имело какое-то особенное предназначение, поскольку его дверь была опечатана.

Дальше, на территории части, местами покрытой лесом, находились спортгородок с полосой препятствий и большущий холм обнесённый в три ряда колючей проволокой. Этот холм и был, по-видимому, тем самым 'Замаскированным Командным Пунктом', что так ретиво охраняла эта войсковая часть. Дальше, между деревьев, просматривалась бетонная площадка, видимо вертолетная, укрытая от глаз с небес, маскировочной сеткой.

Солдатов вокруг не было, и лишь на спортивном городке вовсю кипела работа над физическим совершенствованием личного состава, под командованием 'разрисованного маньяка в туфлях'. Подтверждение этому, были крики команд, доносившиеся оттуда.

Слева, за сетчатым забором, находился автопарк. Около бокса стоял автомобиль 'ЗИЛ' с поднятым капотом и около него копошилось два солдата. 'Поисковая группа', в лице Арсэна и Леонидовича, решила узнать у них о 'расположении прапорщика в расположении'. Подойдя поближе, они стали свидетелями следующей картины.

Чумазый сержант ковырялся в двигателе 'ЗИЛа'. Он был видимо старослужащим, или как говорили 'дедом'. На это указывала вшитая по телу форма так, что он был в ней похож на мальчика в выцветшем, зелёном трико, а так же, кирзовые сапоги в мелкую гармошку, от чего они имели вид, сползших вниз носочков-подколенков, как у ребёнка подготовительной группы детского садика.

Второй солдат, с лицом земляка Якова Леонидовича, сидел за рулём и выполнял все технические указания сержанта.

-Подождите. Это очень интересно. — Сказал Арсэн Леонидовичу. И они стали наблюдать.

Не замечая гостей, сержант, стоя на бампере грузовика, прикурил сигарету, и крикнул сидящему в кабине:

-Слушай, Флёкан! Я сейчас сниму воздушный фильтр.... А когда крикну, то попробуй завести движок ещё раз.

Нырнув в открытую пасть железного дракона, сержант через минуту вынырнул оттуда с круглой металлической коробкой воздушного фильтра в руках.

Отложив фильтр в сторону, он снова нагнулся над открытым уже карбюратором и не вынимая сигареты изо рта, заорал:

-Давай!!!

Солдат, по фамилии Флёкан, крутанул стартер. Распылённая смесь бензина ворвалась в карбюратор машины и понеслась по нему, но большая её часть рванула вверх, где до недавнего времени находился фильтр. Вместо фильтра, облако бензиновой пыли наткнулось на сигарету сержанта, которой он в этот момент затянулся. Раздался небольшой взрыв, вспышка пламени, и потом через долю секунды удар головы сержанта о капот, а сам он, выплюнутый автомобилем наружу, пролетев метра два, упал спиной на асфальт. Закопченная рожа с горящей сигаретой в чёрных от копоти, зубах, дико водила по сторонам белками глаз. В следующую секунду, он шустро подорвался с земли и запрыгнул снова под капот, и снова заорал:

-А ну, ещё!!!

Всё повторилось в точной хронологии времени и химической реакции. Правда, сигарета в антрацитовых зубах, уже была не то скурена, не то сожжена бензином, до половины. Но и второй химический опыт, так же, не остановил 'военного Менделеева'. Нырнув в механическое пекло в третий раз и получив ещё больший багаж опыта, судя по громкости удара головой и длине полёта, сержант довольно долго лежал на асфальте с вытянутыми руками вперёд, которые судорожно продолжали что-то сжимать. Своими удивленными и немного грустными глазами, он смотрел в глаза солдата Флёкана. Пристально уставившись друг в друга, постороннему наблюдателю могло показаться, что эти двое обмениваются информацией, как инопланетяне, методом телепатии. Только их мимика выдавала, какой сложный процесс анализа результатов диагностики двигателя автомобиля, происходит сейчас у них в головах.

Через некоторое время, одновременно просияв лицами, они оба расплылись в многозначительных улыбках. После этого, сержант встал на ноги, и подойдя к дверце водителя, томно облокотился плечами на крыло 'ЗИЛа'.