Следующим развлечением было продолжение подготовки "страшной мсти". К счастью, все мысли, которые я хотел вложить в эту рыжую голову — там уже присутствовали, оставалось их только чуть-чуть усилить. Так, и уверенность в том, что ни в коем случае нельзя верить ни одному слову "этого дешевого выпендрежника, мечтающего только о славе", и желание "искать славы для себя, а не для этого придурка, которому и так слишком благоволит директор" — светились в его сознании на фоне всего остального как мощный прожектор на фоне сороковаттных лампочек. Оставалось только добавить идею о том, что великие дела — обязательно требуют наличия восхищенных свидетелей. А то кто бы запомнил поход греков на Трою (в сущности — весьма заурядное событие для тех времен), если бы рядом не было Гомера? (О том, что Гомер жил, скажем так мягко, несколько позже событий о которых он рассказывал — рыжий даже не подумал, а я — не подсказывал).
Ну и, конечно, главным, что позволяло мне относительно безболезненно пережить этот период, были регулярные визиты Миа. Уж не знаю, что ее вело: чувства ко мне, или любовь к учебе (подозреваю, что гремучая смесь первого и второго, о пропорциях которой предпочитаю не задумываться, впрочем, ревновать к знаниям все равно не собираюсь), но она появлялась в лазарете сразу после окончания занятий, и уходила, только когда ее выгоняли. Впрочем, тут я очень благодарен мадам Помфри. Хоть она и вспоминала о каких-то важных делах, требующих ее неотложного присутствия в своей комнате, примыкающей к Больничному крылу, каждый раз, когда Миа появлялась в лазарете, но на обед, ужин и отбой колдомедик выпроваживала девочку весьма жестко. А то, боюсь, мне не хватило бы твердости, и Миа довела бы себя до истощения.
Так что, наше быстро устоявшееся расписание выглядело так: появляющаяся после окончания уроков Гермиона рассказывала нам с Роном о том, что сегодня было на занятиях. Это было довольно интересно само по себе, а дополнительным бонусом была возможность любоваться волнами отвращения и скуки, исходящими от соседа по палате. Потом появлялась мадам Помфри и, к вящему облегчению рыжика, отправляла девочку на обед. После обеда Миа присаживалась прямо на мою кровать, и довольно долгое время мы молчали, взявшись за руки. При этом отрабатывающая ментальную магию девочка, хоть и искоса, но почти не отрываясь смотрела на Уизли. Рон, из самодовольства не замечавший наше "рукопожатие", считал ее взгляды результатом действия приворотного заклинания.
Каюсь, но я совершил небольшую подлость: на одном из первых уроков выдал девочке задание добыть из головы Рона, как он на самом деле к ней относится. После того как у Миа это получилось, по нашей связи прозвучало ТАКОЕ... Воспитанные двенадцатилетние девочки таких слов и знать-то не должны, не говоря о том, чтобы их употреблять. Когда же я поинтересовался источником столь занимательных знаний, Миа призналась, что точно повторила фразу, сказанную портовым грузчиком в Дувре, откуда они с родителями отплывали во Францию, когда тот уронил себе на ногу ящик с консервами.
Как правило, эти напряженные занятия продолжались до ужина. Пока Миа ужинала, я аккуратно подчищал оставленные ей по неопытности следы (благо, в таком деле помощь оракула — просто неоценима). А когда девочка снова возвращалась — мы просто болтали о чем попало.
Но, несмотря на все это, полдня до появления Миа проходили... тяжеловато. И известие о том, что скоро мне будет можно снимать повязку — я встретил с нескрываемой радостью.
Конечно, столь серьезное событие, как первое снятие повязки не могло происходить днем. Только поздно вечером, перед самым отбоем мадам Помфри разрешила убрать столь надоевшую преграду, но перед сном — вернула ее на место. Так продолжалось несколько дней, причем каждый раз повязку снимали все раньше. И вот — состоялся счастливый момент, и я, после почти двух недель слепоты вновь увидел солнечный свет.
Как ни удивительно, загадочное лечение Рона от некоего так и не названного заболевания завершилось полным успехом к тому же сроку. Так что Больничное крыло мы покинули вместе.
Глава 72. Догонялки.
Несколько дней после восстановления оказались для меня... тяжеловатыми. Пришлось нагонять все, что пропустил за эти две недели. Немного облегчало задачу то, что на первом же дополнительном занятии, проходившем без меня, все присутствующие согласились, что их следует прервать до моего выздоровления. В конце концов, обязательной программы, которую нам необходимо было бы изучить, для дополнительных занятий не существовало. Но и оставшегося было более чем достаточно. Эссе по зельям и заклинаниям. Изучение теоретического материала, накопившегося по астрономии и гербологии... В общем, легко не было. Отдыхать приходилось, в основном, на занятиях по Истории магии (профессор Бинс за эти две недели ничуть не изменился) и ЗоТС: о темных существах низших уровней я мог бы рассказать как бы не больше, чем профессор Квиррел. Тем более что последний отнюдь не напрягался преподавательской деятельностью, занятый, скорее всего, поиском способов добраться до Философского камня.
Когда обучающая лихорадка схлынула, обнаружилась новая напасть: квиддич. Сезон уже был открыт. Правда, вместо запланированного матча Слизерин-Гриффиндор, перенесенного из-за травмы гриффиндорского ловца, состоялся матч Слизерин-Рейвенкло. Зелено-серебряные просто порвали сине-золотых после того, как ловец Рейвенкло не сумел разгадать финт Вронского, исполненный Малфоем, и впечатался в газон, заработав двойной перелом метлы. В сущности, он не пострадал, так что мог бы продолжить игру... но запасной метлы у него не оказалось. После этого победа змей стала только вопросом времени, тем более что Мелинда вполне уверенно справлялась со всеми атаками на охраняемые ей кольца. Так что, хотя тройка охотников и не продемонстрировала чего-то выдающегося, а загонщики оказались вполне заурядны — команда Слизерина показала себя грозным соперником. По крайней мере, так описывал произошедшее Оливер Вуд, и я не видел никаких оснований сомневаться в его оценке.
Так что наш капитан взялся за подготовку к матчу со Слизерином более чем всерьез. Тренировки назначались ежедневно. Каждый вечер мы взлетали на своих метлах и до полного упора тренировались. К сожалению, я довольно быстро понял, что на тренировках мне просто-напросто скучно. Даже помощи Кай не требовалось, чтобы определить, где окажется снитч, а второго ловца, чтобы на практике отработать финты и противодействие им — у команды Гриффиндора не было.
Но, как известно, "все проходит". Закончился и период подготовки. И вот мы стоим в стартовой башне, готовясь вылететь на поле. Миа я особо предупредил, и несколько раз повторил просьбу: не сходить с того места, которое она займет перед игрой до самого конца, что бы не случилось. Мне вовсе не улыбалось, чтобы моя девушка подпалила мантию Снейпа. Ведь тогда профессору пришлось бы либо интенсивно придираться к ней, чтобы сохранить репутацию, либо обнаружить излишнее, и до сих пор не свойственное ему благодушие. Оба варианта меня не устраивали.
— Волнуешься? — Капитан стремится подбодрить команду. Надо его порадовать.
— Угу.
— Вот и я волновался перед своим первым матчем.
— И как?
— Не помню. Бладжер отрубил меня на второй минуте. — Да уж. Подбадривальшик из тебя, капитан, тот еще.
Взлетаем и кружимся над полем, пока Ли представляет команду зрителям. Я впервые вижу поле в, так сказать, развернутом состоянии. Во время тренировок никто не удосуживался активировать защиту трибун. Теперь же она сияет во всем великолепии. Хотя... вот один участок возле трибун преподавателей — немного потемнел. Ясно. Квирелл, а точнее — его хозяин, потихоньку подтачивают заклинание. Видимо, оно защищает не только зрителей от шальных бладжеров, но и игроков от колдовства с трибун. Квирелл собирается эту защиту снять, чтобы сбросить меня с метлы. Что ж. Сняв заклинание, он и сам останется без защиты. И это можно будет использовать. А пока — очень забавно наблюдать, как Дамблдор и МакГонагалл старательно "не замечают" действия одного из преподавателей. Интересно, а если он метнет зеленый луч "Авада Кедавра" в одного из учеников — начальство соизволит это заметить, или сделает вид, что все идет так, как и надо?
Мадам Хуч подала сигнал к началу игры, подбросив квоффл. Троица Джонсон-Спиннет-Белл кинулась в атаку. Безрезультатно: Мелинда стоит как скала на пути к кольцам. Впрочем, ответный выпад зеленых — точно так же гаснет на Вуде. Похоже, игра предстоит тяжелая и малорезультативная: вратари на высоте. На третьей атаке нашей команды происходит ожидаемое: защитное заклинание гаснет, и моя метла тут же пытается выйти из-под контроля. Интересно, кто-нибудь осмелится высказать предположение, что подобное просто не могло произойти без вмешательства извне? Или решат, что "воспитывавшийся у магглов новичок не справился с управлением", несмотря на то, что ни на одной тренировке подобного не происходило?
Канал Метки будто взрывается. Драко и Дафна реагируют почти синхронно:
— Мой лорд, Вам нужна помощь?
— Гарри, что с тобой? — Миа практически не отстает. Отвечаю всем троим.
— Справлюсь. — И тут же перехожу на другой канал.
— Кай, отследи для меня бладжер.
На картинку, видимую обычным взглядом накладываются дрожащие алые нити — возможные траектории бладжеров. Представляю себе, как, кувыркаясь, смещаюсь к одной из них. Нить отклоняется ко мне. Похоже, окажусь достаточно близко, чтобы бладжер навелся на меня. Слышу свист черного шара... и в тот же момент — метла снова у меня под контролем. Похоже, Квирелл решил, что удара бладжером будет достаточно, а остатки заклинания могут и заметить. Чтож. Придется профессора немного разочаровать. Куырок, и вот уже я несусь прямо к трибунам преподавателей. Бладжер со свистом, едва не касаясь прутьев метлы — летит за мной. Свистящая в ушах скорость, свистящая за спиной опасность, враг прямо перед тобой — что еще нужно для счастья? Разве что уверенность в том, что когда все закончится — найдется та, кто порадуется, что я выбрался из очередной передряги.
Квирелл, осознавший, что именно происходит — пытается наложить новое заклинание. Но уже непоправимо поздно. Я слишком близко. Нырок вниз, легчайшее телекинетическое касание бладжера, которого не отследил бы и Гидеон Рейвенор*, и бладжер продолжает движение по прямой... точно в лоб Квирелла.
/*Прим. автора. Гидеон Рейвенор — ученик Грегора Эйзенхорна, инквизитор. В результате теракта, устроенного сектой хаосопоклонников, был искалечен, лишился зрения, зато обрел невиданные пси-способности*/
Профессор падает. Интересно: Том Реддл уже торчит из его затылка, или появится только после дозы единорожьей крови? И если уже торчит — то как директор и компания собираются объяснить сей медицинский казус мадам Помфри?
Еще раз кувыркаюсь у самой земли, и взмываю вверх. Кружение над полем позволяет успокоится. Снитча пока не видно и даже не ожидается. Драко начинает смещаться к кольцам Гриффиндора, заинтересованно за чем-то наблюдая. Либо Дафна наводит его на снитч, либо это — финт.
— Кай?
— Не-а. Снитча там нет и в ближайшее время не предвидится.
Раскланиваюсь с младшим Малфоем, показывая, что я оценил его маневр, и замечаю на его лице разочарование. Похоже, он серьезно рассчитывал, что я куплюсь.
Тем временем, события на поле разворачиваются медленно. Вратари более чем надежно защищают кольца. Как и ожидалось, "девичья троица" оказывается чуть лучше своих оппонентов, что и выражается в счете сорок-двадцать в пользу Гриффиндора. Но столь маленькая разница фактически означает, что судьба матча в руках ловцов.
Глава 73. Завершение матча.
Мы с Драко медленно кружим над полем. Финтить уже даже не пытаемся: Видящая и оракул взаимно нейтрализуют друг друга, так что обмануть оппонента не получится.
— Нейтрализуем? Хихикс.
— Ну, загнул немножко. До нашего уровня доверия и взаимодействия Драко и Дафне еще срабатываться и срабатываться. Но уже сейчас он на финты не покупается. Проверяли ведь.
— Проверяли. А ну-ка...
Кай переходит на более глубокий уровень взаимодействия. Теперь она, вместо того, чтобы описывать ситуацию в словах — просто рисует мне набор оптимальных траекторий. Пожалуй, да... Моим вассалам такое в ближайшем будущем действительно не светит. Это именно вопрос доверия. Я могу себе позволить пропустить Кай через свои щиты, и отдать ей частичный контроль над моим восприятием мира.
Одна из возможных линий моего полета отклоняется влево. Дергаюсь за ней. Драко тоже резко смещается туда же... Но немного сильнее, чем нужно. Кажется, я понял. Видящая поняла, что снитч сейчас пойдет влево, рассчитывая его полет по ударам крыльев и смещению чар, окутывающих золотой шарик... Но Кай учла не только это, но и несильное дуновение только что поднявшегося ветерка, который вернул снитч на прежний курс. Ясно... Спасибо, Кай.
— Спасибо, Кай. Ты — лучшая!
— Хе! А как же Гермиона?
— Не надо, Кай. Ты отлично поняла, что я имел в виду.
— Поняла. Но надо же тебя позлить, гаремовладелец ты наш!
— ??
— Я, Силь, Миа — уже трое. Вполне себе небольшой гарем.
— Главное, не ревнуйте друг к другу.
— Как-нибудь притремся.
— Ага... притиралась терка к луковице... Сплошные слезы.
— Теперь уже ты издеваешься.
— Есть немного. А то какой же я буду коварный и злобный демон?
— Вот и я говорю, что никакой!
— Рррр!
И тут снитч сбрасывает иллюзии. Становится не до пикировки. Теперь я понял, что, независимо от мотивов, Дамблдор сделал мне хороший подарок. Пожалуй, стоило поскучать на тренировках ради такого. Ветер свистит в ушах. Соперник мчит рядом. И цель. "Та, которая в прицеле".
Трибуны заметили наше ускорение только тогда, когда мы с Драко промчались уже полполя. Непроизвольно расплываюсь в улыбке, когда чувствительный слух профессионального шпиона различает в гуле зрительской толпы голос Миа. Пусть наши метлы совершенно одинаковы, пусть ты играл с детства, а для меня — сегодня первый матч, но извини, Драко, тебе сегодня не светит. Сегодня я отдам пойманный снитч моей девочке. Кончено, это чистое мальчишество — но почему бы и нет? Сейчас я — ребенок, и намерен получить из этого все возможные удовольствия.
Радость захлестывает меня, и хочется поделиться ею со всем миром... или, хотя бы — со всем стадионом. Но благоразумие заставляет наступить на горло собственной песне... И мой гордый боевой клич слышит только Драко. Конечно, без пси-усилителей и голосового модулятора боевых доспехов — эффект получается не тот... Но Драко все равно чуть не кувыркнулся с метлы, и, естественно — отстал. На целую ладонь. В поединке равных соперников — огромное, решающее расстояние. Еще несколько секунд бешеной гонки — и вот снитч уже у меня в руках.
