1894 часть 5

— Их заставят владельцы заводов и фабрик. Никто не захочет повторение лондонского пепелища. Я готов сжечь не только Париж, но все крупные города Франции.

Офицеры поддержали предложения Гусева, и тот отправился договариваться с французами. Володя изложил им свои условия. Слухи о Гусеве ходили самые ужасающие. Никто по отдельности не посмел бы протестовать, тем белее, что все ожидали конфискации и казни. Но коллективная ответственность порождает безответственность. Французы зашумели, протестуя.

— На мой взгляд, существует два варианта. Продолжение войны, и поторговаться о других условиях мира, — спокойно, достаточно тихо, сказал Гусев.

Шум мгновенно стих, стоило генералу заговорить. Французы захотели услышать, что предлагает Гусев.

— Поторговаться? — удивился заместитель премьера. Самого премьер-министра, видимо, случайно убили до ареста.

— Да.

— Мне нравится ваш цивилизованный подход. Мы согласны.

— Мне нравится ваш цивилизованный подход! Предлагаю изменить размер контрибуции и сроки выплат Францией. Срок выплат увеличивает до шести лет. Размер контрибуции увеличиваем до двух миллиардов двухсот миллионов долларов. Продолжаем торговаться? — совсем другим тоном спросил Гусев.

— Нет. Нас устраивают все ваши условия, — правильно понял генерала министр.

— Тот, кто не согласен может выйти из зала.

Глава 11

Отставка Алисы

Гусев безвылазно сидел в Париже целый месяц. Сбор контрибуции требовал составления самого списка элиты; финансовой состоятельности каждого, наличия свободных средств, сроков погашения задолженности, оценки конфискованных ценностей и тому подобных важных деталей. Финансовое управление армии не справлялось со своими задачами из-за увеличения почти вдвое списочного состава. А здесь еще добавились проблемы по сбору трофеев. От четырехтысячной армии осталось огромное количество оружия, боеприпасов и амуниции. Министры финансов, торговли, промышленности и начальник фискальной службы Бельгии привезли с собой специалистов. Всю техническую, подготовительную работу делали они. Гусев в очередной раз вспомнил уникальные способности покойной жены. Та могла удержать в памяти всю эту бухгалтерию, нисколько не напрягаясь.

В конце месяца приехал Ершов.

— Как роскошно живут бандиты!!! А я за гроши выплавляю алюминий, добываю золото, выращиваю сахарный тростник.

— И тебе, здравствуй, акула бизнеса. Гроши? Это сотня миллионов долларов в год чистой прибыли?

— А я привез тебе подарок, — широко улыбнулся Ершов. И громко закричал, — Девика!!!

В комнату легко, как бабочка, впорхнула индийская красавица.

«Вот как у неё это получается?» — восхищенно удивился Гусев. Он поманил Девику к себе, обнял её и закружил, пока не заболела нога. Женщина это как то почувствовала.

— Прости! — освободилась она от его объятий.

— У меня к тебе деловое предложение.

— Я всегда готова помочь, — с ноткой разочарования в голосе заявила Девика.

— Нет! Ночи все твои! Всё свободное время твоё! — поспешил исправиться Володя.

Девика расцвела.

— Я вспомнил, что ты тогда выбрала себе для обучения бухгалтерию.

— Три года занятий с профессором. Одновременно два года статистики и делопроизводства, — четко доложила красавица.

— Умна и красива. Явно не блондинка, — пошутил Ершов.

Девика бросила гневный взгляд в его сторону. Она мечтала быть худой, белокожей и иметь голубые глаза. Гусев засмеялся.

— У тебя есть возможность пройти практику. Финансисты Бельгии тебе помогут. Они собирают «дань» с жирных французов, вообразивших о себе слишком много.

— Николай мне много чего из последних событий рассказал, — заметила Девика.

— Вы уже на ты??? Коля, я должен ревновать? Кого я должен убить первым? Тебя? Её?

Ершов обрадовано заржал.

— Хоть немного стал похож на человека. Вова, а не следует ли бросить стерву и полюбить Женщину?!

— Ты это сделал специально? Ты специально привез «ангела», чтобы я бросил «суккубу»? За что ты её не любишь? — с болью в голосе спросил Гусев.

— За то, что она сука! — выплюнул Ершов. Он повернулся к Девике и с болью в голосе сказал, — Прости!

— Девика, прости. Я испортил всю встречу. Давай поговорим о делах. Это нас успокоит. Потом лучшая в Париже ванна, мой повар приготовит нам чудесный ужин, — насколько это возможно, Гусев попытался говорить спокойно и даже нежно. Затем взял со стола бумаги и передал Ершову, — Коля, ты можешь посмотреть? Я хотел бы завтра обсудить с тобой, здесь два сомнительных случая.

— Хорошо.

* * *

Ершов пришел к Гусеву позавтракать.

— Хочу оценить таланты твоего повара.

— Ты много раз пробовал, приготовленную им еду. Что накопал?

Володя посмотрел на Николая. Уставшие, красные от недосыпа глаза, небритый, весь какой-то помятый.

— Не спал до полуночи, — извинился Ершов за свой вид, — Первый случай выглядит сомнительно, но изредка так бывает. Плохой надзор хозяина позволил управляющему разорить предприятие. Здесь обычное мошенничество. Второй случай сложнее. Бельгийский чиновник явно закрыл глаза на подтасовку данных. Нужно проверить все французские и бельгийские дела этого чиновника. Выявить всех участников. Кто давал взятки, кто брал. Взять в оборот его непосредственного начальника.

— Я не стал напрягать свою финансовую службу, отдал всё на откуп бельгийцам. Дам тебе тройку самых грамотных интендантов. Они там, в Бельгии, что обо мне думают? «Хоть на вид злодей ужасный, но тупица безопасный!»

— А ты, Девика, почему не улыбаешься? — спросил Ершов.

— Я попросила бы вас, Николай Николаевич, обращаться ко мне на вы. Мой господин недоволен, — с серьезной миной на лице сделала выговор Ершову Девика.

Коля весело засмеялся.

— Как же вы мне нравитесь! Два сапога пара. И шутки у вас одинаковые. Нет уж, Девика, тогда ваше величество.

— Вино подавать? — с улыбкой спросил Гусев.

— Володя! Ты охренел? С утра! А кто будет работать?

— Я четвертый месяц работаю по четырнадцать часов без выходных.

— Не верю!

— Было. Отдохнул три дня. Простить себе не могу. Атаман погиб из-за меня. Через неделю будет сорок дней.

— Вот тогда и помянем.

— Тогда нужно будет всех офицеров собрать. И ветеранов тоже. Где такое место найти?

— Хорошо. По маленькой. Пусть будет земля ему пухом.

— Не чокаясь, Девика.

Завтракали молча. Хотя Ершов всем своим видом демонстрировал несказанное удовольствие.

— Если ты, Володя, хочешь подключить Девику к финансовым вопросам, то ей нужна охрана.

— Вот так сразу?! Девика! У тебя сколько сейчас «амазонок»?

— Четыре. Но они дежурят посменно. Сутки работают, сутки отдыхают. Когда я у тебя ночую, то у них дополнительно спокойная ночь, — доложила Девика.

— Да-ааа! Если кто-то ворует большие деньги, то может запаниковать и «решить вопрос кардинально».

— Я ехал через Бельгию и посмотрел трофейные самолеты, — скривился Ершов, — Жалкое подобие. Клячкин перебил всех настоящих инженеров, остались ремесленники. Их постоянный ремонт не осилит ни один бюджет.

— Кому предлагаешь подарить? Заклятому другу или закадычному врагу?

— Продать. С обучением. Чтобы пилоты постоянно летали, а техники непрерывно чинили, — ехидно улыбнулся Ершов.

— Это всё?

— Почти. Имел доверительную беседу с премьером Найером. Тот высказал мнение, что войну французы затеяли потому, что не восприняли тебя, как главу страны. Президент подумал, что ты сбежишь. Не станешь тратить деньги и солдат на защиту «чужой» страны.

— Что за глупость?! Я потратил десятки миллионов долларов на линию обороны!!! — возмутился Гусев.

— Ты это делал так открыто, что шпионы приняли это за имитацию. Они подумали, что их возят по десятку специальных мест, а всё строительство — фальшивка.

Гусев грязно выругался, извинился перед Девикой, вспомнив, что она знает русский язык, и попросил Ершова продолжать.

— Премьер Найер предложил выбрать тебя королем Бельгии.

— Наполеон назначал своих генералов королями. В Швеции позже произошел знаменитый конфуз с татушкой «Смерть королям», — засмеялся Гусев, — Так и мы с тобой. Короли-революционеры!

* * *

На следующий день Ершов пришел к Гусеву на ужин. На этот раз Николай имел цветущий вид, лощеный франт, да и только.

Девика с восторгом рассказывала о своей работе. Володя довольно улыбался. Эдакий семейный идеальный ужин.

Гусев, между делом, рассказал Ершову о подготовке к поминкам. Володя не мог избавиться от чувства вины за смерть атамана.

— Дурацкое чувство. Я и Алису виню. Понимаю, что глупость, но не могу заставить себя поехать к её отцу в поместье. Даже попрощаться с ней не могу. Нет сил её видеть, — с горечью сказал Володя.

— Ты решил расстаться с Алисой? — обрадовался Николай.

— И с Жюли, и с Индирой. Девика, ты не будешь против? Индира твоя подруга и протеже.

— Мне приятно, что я останусь единственной, — скромно заявила Девика, — но, мой господин, можно сделать так, чтобы Индира не осталась в горькой обиде? Не так, как получилось с Сарой.

— Эта еврейка немного перемудрила с интригами, — буркнул Володя, — Хорошо. Буду клясться в пламенной любви и сожалеть о жестокой судьбе, что не позволяет быть вместе.

Девика улыбнулась и захлопала в ладошки. Она перестала тараторить о своей нынешней работе, механически работала ножом, жевала крошечные кусочки рыбы и мечтательно улыбалась.

Спустя десять минут в комнату заглянул охранник.

— Генерал, здесь виконтесса…

И отлетел в сторону.

— Я сижу в имении отца, как последняя дура. Жду тебя день за днем! А ты! Здесь! С грязной, черномазой обезьяной!!!

— Клянусь, Алиса, я люблю тебя и только тебя! Знай, моя пламенная любовь никогда не угаснет во мне! Жестокая судьба не позволяет быть нам вместе!

— Неужели ты думаешь, что я смогу любить тебя после того, как ты занимался непотребством с этим грязным животным? Ты извращенец! Не хочу тебя видеть!

Виконтесса хлопнула дверью, и огромная люстра закачалась, как будто от землетрясения.

— Девика, вот такой подход тебя устроит? Или всё-таки мне стоило ответить Алисе на «черномазую обезьяну»?

— Я привыкла к оскорблениям белых людей.

— Ты, Володя, был настолько театрален, что поверить тебе было крайне сложно, — недовольно заметил Николай.

* * *

При окончательное шлифовке договора, новый французский премьер завел с Гусевым разговор о возможном препятствии в выплате Францией контрибуции. Он сомневался сможет ли Германия выдержать искушение, и не воспользоваться таким удобным моментом для войны. Гусев не стал отвечать сразу, а решил посоветоваться с Ершовым.

— Это удобный момент для втягивания России в длительную бесперспективную войну, — обрадовался Ершов, — Именно царю ты продашь самолеты. Царь занял у Франции миллиарды долларов на строительство железных дорог на Дальний Восток. По мирному договору с Францией Россия обязана вступить в войну при внешней агрессии. Пусть премьер заставит царя заранее прислать экспедиционный корпус.

— Бельгия в любом случае должна быть нейтральна, — высказал свою точку зрения Гусев.

— Но на первые шесть лет в городах на границе с Германией можно оставить свои войска. Тогда немцы будут вынуждены вступить в войну с Бельгией.

— Нужно проговорить разные варианты.

— Пора писать письмо «двоюродному брату» и предлагать самолеты, обучение, ремонт. Ты расценки продумал, или мне тебе помочь?

— Сделай.

* * *

Французский премьер с интересом выслушал предложения Гусева о размещении бельгийских гарнизонов на границе с Германией. А требование к России об экспедиционном корпусе признал трудно выполнимым.

Договор подписали, и тут же в Париж приехал генерал Зайлер. Генералы поздоровались настолько сердечно, что их можно было назвать друзьями.

— Зачем нейтральная Бельгия собирается держать свои гарнизоны во Франции? — недовольно спросил Зайлер.

— Обеспечиваю сбор контрибуции, — резко ответил Гусев, — Германии это никак не касается. Я твердо помню, что моё предложение о войне против Франции было категорически отвергнуто. Германия твердый сторонник мира!!!

Глава 12

Я не успел сказать, что люблю тебя

В Германии была семисот тысячная армия, как во Франции. Это явно не сорока тысячная армия Бельгии. И даже чуть меньшая по численности армия Франции проигрывала германской по боеспособности. В войне Гусев гарантировано проигрывал. Он это понимал. Зайлер это понимал. Немцу было непонятно, чего пытается добиться Гусев.

— Теперь, когда боеспособность французской армии близка к нулю, кайзер пересмотрел свою исключительно миролюбивую позицию? — ехидно спросил Гусев.

— «Бельгийская» армия должна покинуть границы Франции, — жестко отрезал Зайлер.

— Есть одна маленькая проблема… — задумчиво сообщил Гусев.

— Я могу её решить? — неуверенно спросил Зайлер.

— Легко. Как только я получу от кайзера миллиард долларов, я отдам приказ войскам покинуть территорию Франции. Через неделю вся моя армия будет в Бельгии. Я потеряю лицо, нарушив договор, но моя дружба с тобой стоит этого.

— Что??? Миллиард долларов?

— Именно! На двести миллионов долларов меньше, чем по мирному договору с Францией, — широко улыбнулся Гусев, — «Торг тут неуместен!» «Это моё самое заднее слово. Заднее не бывает.»

— Только из-за нашей дружбы, генерал, я даю месяц на раздумье, — зло сказал Зайлер. Немец рассчитывал быстро договориться с Гусевым, но тот оказался упрямым, тупым солдафоном.

* * *

Володя сам поехал к французскому премьеру, чтобы не терять ни часа. Гусев изложил ультиматум Германии, и предложил премьеру истратить двести миллионов долларов на производство колючей проволоки, подготовки границы к германской агрессии. Он предложил стянуть на границу все оставшиеся целыми артиллерийские части, и попросил премьера организовать встречу с французскими адмиралами.

Так получилось, что французский флот совсем не пострадал в войне. Если Британия и Россия окажут помощь своими кораблями, а Бельгия своей авиацией сможет потопить часть кораблей Германии, то её порты и побережье останется беззащитно.

После встречи с французским премьером Гусев поехал к Ершову. Тот спокойно отнесся к ультиматуму кайзера.

— Я ожидал, что партия войны сломает спину партии мира, — философски констатировал Коля.

— Они ненормальные! Если я за тридцать миллионов убил царя и сжег Петербург, то что они ожидают за миллиард???

— Пойми, Володя, солдафоны — тупые, зашоренные люди, абсолютно не склонные к анализу. Они не могут вести переговоры, главное для них — драка!

— Сейчас как дам в пузо! — стандартно изобразил обиду Гусев.

— Вот-вот!!! Я об этом! — заржал Ершов.

— У меня три вопроса. Во-первых, как дела с нормальным БТР? Во-вторых, ты можешь сделать из британских недоделок хоть сколько то нормальных самолетов? В-третьих, можно за три недели привезти из США всю свободную колючку? — перешел на серьезный тон Гусев.