1894 часть 5

— То есть, по-вашему, нет никаких оснований для укрепления Берлина лучшими частями, возведения на всех дорогах инженерных сооружений. Мне успокоить кайзера и императора?

— Я думаю нужно переместить руководство в загородные резиденции. Если Ершов решил напасть, то мы не успеем переместить войска и возвести инженерные сооружения. Гусев тщательно готовил свои операции. Он ценил казаков и не любил потери. Ершов считает, что платит своим наемникам достаточно, чтобы они умирали. Он ставит глобальную цель, а макаронник Беллуччи забирает всю славу победы, или горечь поражения. Ершову не нужно время на подготовку. Он бросает своих наемников в костер войны без сожаления.

— Я не смогу обосновать перед кайзером и императором перемещение в загородные резиденции. Меня не поймут. Вашу точку зрения я выслушал, но не согласен с такой оценкой. Я никогда не поверю, что премьер-министры Бельгии и Нидерландов дадут свое согласие для использования своей территории для нападения на Германию. Наши порты надежно защищены от десанта с моря. Франция будет строго соблюдать перемирие. Я отдам приказ не поддаваться на провокации, мало того, наши войска будут отведены от линии соприкосновения на расстояние выстрела. Угрозы Ершова — пустой звук. Рекомендую вам взять отпуск, и уехать в поместье.

— Я никогда бы не посмел без вашего разрешения доводить свои выводы до кого либо. Уверяю вас.

— Сделайте так, как я вам сказал.

* * *

Вильгельм IV снял очки и долго протирал их бархоткой, прежде чем перечитать условия Ершова. Выгода была очевидна, огромна, заманчива.

«Искушение дьявола!»

— Нет, ваше высочество. Наша страна придерживается нейтралитета.

Ершов молча встал, небрежно кивнул головой на прощание, и вышел.

«Грубый, невоспитанный торгаш!» — подумал великий герцог.

«Наивный дурачок!» — подумал Ершов. Николай доехал до посольства Франции и позвонил в Мец Беллуччи.

— Генерал, отдавайте команду на вторжение. Великий герцог не хочет объявлять войну Германии, его нужно будет посадить под домашний арест.

— Ваше высочество, по данным разведки германские войска отошли от границы на милю.

— Тем проще вам будет их атаковать. Мало того, что вы ударите с тыла, так у них еще неразбериха.

* * *

Германия оставила на границе с Францией пятьдесят тысяч штыков. Задача Беллуччи была отбросить их на территорию Франции, чтобы французы имели повод прекратить перемирие. Для этого генерал имел десять тысяч БТР для транспортировки девяноста тысяч пехотинцев. Десятая часть БТР была занята перевозкой артиллерии и боеприпасов.

Германские войска сражались мужественно. Ершов пожалел, что половину пехоты составили итальянцы, англичане сражались, а итальянцы ждали, когда германцы побегут. Австрийский поход создал у макаронников ошибочное представление о войне.

«Нужно было брать только британцев!!! Но тогда Беллуччи следовало менять?» — думал Ершов на второй день безнадежного наступления.

Наконец германский батальон не выдержал обстрела и пересек границу Франции. Французы тут же открыли огонь на всей линии фронта, исключая узкую полосу, где в плен сдавался батальон, нарушивший перемирие. На следующий день были захвачены Штутгарт и Франкфурт-на-Майне. Германский посол постоянно обивал пороги министра иностранных дел Франции. Он доказывал, что германские войска вынудили пересечь границу Франции.

— Если бы Германия не перебросила свои войска на восточный фронт, то этого не случилось. Если бы Германия не рассматривала перемирие, как возможность захватить Российскую Империю, и не рассматривала девять месяцев условия мира без аннексий и контрибуций, то этого не случилось. Предложите России мир, и ваши проблемы будут решены. Иначе два миллиона наших солдат займут Германию, и условия мира могут быть не столь приятны. Например, контрибуция в размере годового бюджета, — сказал в неофициальной беседе послу помощник министра иностранных дел, странным образом напоминающий Ершова.

* * *

Самолеты Ершова имели большую скорость, быстрее набирали высоту, летчики имели огромный опыт. В результате, превосходящие силы германской авиации были уничтожены за неделю. У истребителей было по двадцать-тридцать сбитых самолетов противника на счету. Потери у Ершова имели случайный характер.

БТР имели полное преимущество над тыловыми частями германской армии. Дивизии снимали с восточного фронта, но железные дороги были перегорожены разбитыми составами, самолеты бомбили ремонтные бригады, не давая растаскивать вагоны.

* * *

Вильгельм II с презрением смотрел на Ершова. Фон Бюлов покинул Берлин вовремя, а император протянул, мышеловка захлопнулась, и только смерть могла спасти его от бесчестья.

— Вы можете не угрожать мне, я готов к смерти, и не подпишу ваш «мирный договор»!

— У кого есть своя собака — тому не обязательно лаять самому, — засмеялся Ершов, — Охрана! Оставьте нас!

Все вышли. Но человек в маске остался.

— Кому нужна ваша смерть? Я прикажу уничтожить Берлин, Кёльн, Дрезден, два десятка крупных городов. Вернее их население. Десять миллионов жителей. Я прикажу…, — сказал человек в маске. Он снял её, и император увидел Гусева.

— Сюрприз!!! — засмеялся Ешов. Он по-детски захлопал в ладоши.

— Этот макаронник Беллуччи воюет в белых перчатках. Пришлось приехать самому. Хочешь сделать, как следует — сделай сам, — недовольно буркнул Гусев.

— Ваше императорское величество, подпишете мирный договор сразу, или для начала прочитаете его? — глумливо спросил Ершов.

— Прочитаю, — обреченно заявил император.

Глава 20

Мир

Император прочитал договор и нахмурился.

— Мир без аннексий и контрибуций. Что же тогда представляет собой секретное приложение номер один? Я должен узаконить воровство у моей страны золотого запаса и императорских сокровищ? Это и есть контрибуция! Как вы представляете себе появление императора на официальный прием без короны?

— Согласен. Николай, зачем тебе короны? Может быть лучше восемь паровозов G8? — недовольно посмотрел на друга Гусев, — Ваше императорское высочество, прошу вас, внесите от руки исправление. «Заменить императорские регалии на поставку восьми паровозов G8». Согласны?

— Что касается золотого запаса. Без него марка мгновенно обесценится, — сделал вторую попытку император. Он поморщился, ожидая «замены» на тысячу паровозов.

— Строительство десяти тысяч километров железной дороги будет уместно. И дорогой мой «генерал», — Ершов подчеркнул презрение к военной специализации Гусева, — Мне нужно будет найти для Нидерландов другие заказы!

— Ваше императорское величество может оставить свой золотой запас себе, — подвел черту Гусев.

— Я не возражаю, — кивнул головой император.

— Пишите, ваше императорское величество, — Гусев уселся напротив императора, но так, чтобы при открывании двери его лицо не было видно.

— Теперь пункт третий мирного договора, — поднял палец вверх император, — В этой войне нет победителей? Формально!

— Да!

— Почему главы Франции, Великобритании и США (АНТАНТА) — мировое правительство? США вообще не воевали.

— Что вы предлагаете?

— Включить Германию в мировое правительство.

— Зачем вам это?

— Я хочу поместить в сферу германских интересов Австрию и Моравию. На оккупированных Германией землях создать Польшу, Литву, Эстонию и Латвию.

— Франция и Великобритания никогда не пойдут на включение Германии в состав АНТАНТЫ. Это исключено, — заявил Ершов, — Кроме того Рига, Ревель, Минск и весь правый берег Днепра — это Польша! Вам дается месяц на вывод войск. Британия, Франция и Италия вводят туда свои войска.

— Ваши русские друзья вас проклянут!!! — ужаснулся император.

— Если вам станет легче, то признание режима Сталина Францией, Великобританией и США возможно только в обмен на признание царских долгов.

— Сталин на это не пойдет! — уверенно заявил император.

— Он пойдет на любой позорный мир. У него нет армии. Для оккупации Москвы и Петрограда Британии достаточно месяца.

Гусев натянул на лицо маску.

— Ваше императорское величество, не стоит уточнять, что говорить о покойниках не надо?

— Конечно. Зачем пугать хороших людей?

— Охрана!!! — крикнул Ершов, — Отведите императора к себе.

Когда Ершов остался с Гусевым наедине, он спросил.

— Император прав. Россия вся в дерьме, и даже Германия в шоколаде.

— Унижение Германии стоило нам Гитлера. Огромная Польша станет прекрасным буфером между СССР и Германией. Мы знаем столько месторождений, что СССР очень быстро вырвется вперед и станет сильнейшим в мире. Что касается долга перед Францией, то я его заплачу сам. Выкуплю у Сталина дворян и казаков. Всё равно Франция обязана выплатить мне контрибуцию. Это будет перекладывание денег из одного кармана в другой. Можно подумать, что Франция и Англия дали бы тебе войска на других условиях. Вопрос стоял просто. От России при любом варианте отнимали громадный кусок территории. Если его получала Германия, то она становилась супердержавой. Если Франция и Британия создают Польшу, то Германия остаётся при своих, а новое государство имеет такую же аморфную структуру, которая погубила Автро-Венгрию.

— На переговорах и французы и британцы сделали вид, что забыли про Босфор и Дарданеллы. Это явная подачка Сталину, — заявил Ершов.

— Иди. «Обрадуй» Калинина гнусным миром, — поторопил Ершова Гусев.

* * *

Лицо Калинина казалось маской из камня. Две скупые слезы вытекли из глаз, оставив на щеках влажные дорожки. Михаил плюнул на пол, хотя хотел дать Ершову пощечину. Глаза Калинина высохли, он презрительно улыбнулся, и, не говоря ни слова, ушел.

Гусев видел отъезд Калинина. Володе недолго пришлось ожидать Николая.

— Он считает меня всесильным. Богом? Чертом? СССР так или иначе, но получил два месяца передышки. Воевать с французами и британцами на порядок проще, чем с немцами. У немцев военный опыт, дисциплина, они вояки.

— Не оправдывайся, — похлопал по плечу друга Гусев.

— Я вложил в эту операцию тридцать шесть миллионов долларов!!!

— О-ооо! Я восхищен твоей невероятной щедростью.

— Как ты думаешь? Сталин согласится на этот мир?

— Коля, мы уже обсуждали с тобой эту тему. Мир с Германией и создание Польши — это два разных документа. Мир с Германией для СССР выгоден. Признание Польши или царских долгов fifty fifty. Если Сталин уверен в своем положении, то он примет условия АНТАНТы, если его положение неустойчиво, то «патриотизм» прекрасный инструмент в руках его врагов. Поэтому Сталин может выбрать войну в ущерб интересам СССР.

— Патриотизм — прибежище негодяев!

* * *

Сталин отреагировал на новости Калинина достаточно спокойно. Его устроило перемирие, а образование Польши он воспринял как прекрасный шанс дальнейшего включение в состав СССР Польской социалистической республики. Через три месяца его мнение кардинально изменилось, АНТАНТА собрала сейм, где был избран новый король Польши Кароль I, сын Гусева. Германский император мгновенно признал избрание Кароля I и пообещал Польше беспроцентную ссуду на двадцать лет, с началом выплаты через десять лет, для закупки в Германии восьми паровозов и строительства в Польше десяти тысяч километров железнодорожных путей. Вдовая королева Бельгии и Нидерландов Вильгельмина подарила Польше десять тысяч БТР и две тысячи самолетов. У королевы родился сын, которого все признали ребенком Гусева. Дворянское собрание Люксембурга избрало его великим герцогом. Руководство АНТАНТы начало рассматривать вопрос о конфедерации трех стран в Бенелюкс. Двоюродный брат Гусева женился на Роз-Мари и усыновил ребенка жены, которого все, теперь уже открыто, называли сыном Гусева. Как только это случилось, германский император начал консультации с сеймом Чехии о выборах короля.

Сталин вызвал Калинина.

— Как продвигается продажа казаков и дворян Ершову?

— Фактически отгружены два миллиона сто тысяч казаков и шестьсот тысяч дворян. От Ершова получен аванс в размере двух миллионов долларов на отгрузку очередной партии в количестве сорока тысяч. Всё идет строго по согласованному графику, товарищ Сталин.

— То есть польская армия в настоящий момент по боеспособности уступает только германской армии? Вильгельмина снабдила её самолетами и БТР, а мы передали проверенный в боях офицерский корпус и казаков — профессиональных военных.

— С артиллерией у них плохо, — подсластил пилюлю Калинин.

— Поэтому Вильгельмина собирается продать Польше весь свой парк орудий. «В рамках модернизации», так сказать.

— Если мы прекратим поставку Ершову казаков и дворян, то не сможем найти деньги на выплату Франции долгов. Ершов перестанет оплачивать оборудование для строительства заводов. АНТАНТА начнет помогать Османской империи, и Босфор с Дарданеллами нам не видать.

— Хорошо. Поступим хитрее. Прекратим поставку мужчин боеспособного возраста. Будем поставлять детей, стариков и женщин!

— Через три месяца останутся только мужчины.

— У нас есть три месяца на решение вопроса! Три месяца! Мы успеем захватит проливы???

— Должны, товарищ Сталин!

* * *

Мичман Михаил Шибаев решал для себя главный вопрос: жить или умереть.

Всех офицеров на кораблях, кроме мичманов и лейтенантов арестовали, поместили на баржи и куда-то увезли. Куда именно, выяснилось две недели назад. На этот раз арестовали мичманов и лейтенантов. Шибаев стоял на борту баржи со связанными руками. Рядом стояли другие офицеры и их семьи. Семьи Щибаева не было, видимо, мать и младшую сестру утопили вместе со старшим братом. Михаилу привязали на ноги камень. Офицеров и гражданских начали толкать в воду. Там, в прозрачной воде, были видны утопленники. Лицо каждого мужчины казалось Михаилу лицом брата, которого увезли с корабля в первой партии арестованных. Лица женщин напоминали маму, а детские лица были похожи на младшую сестренку. К барже подошел катер, и пропитой, сифилитический голос приказал прекратить казнь.

Комиссар поднялся на борт и предложил офицерам отработать жизнь и свободу. Предстояло захватить Константинополь. Те, кто проявят героизм, будут отпущены в Польшу. Все согласились не раздумывая. Две недели спустя Черноморский флот превращал старинный город в груду щебня, и готовился высадить десант.

Шибаев долго думал над обещаниями комиссара, и решил, что тот не сдержит слово. Михаил решил взорвать корабль. Как назло навстречу ему попался новый командир корабля Музыка.

— Что-то у тебя, сволочь офицерская, рожа слишком гордая. Пакость какую задумал?

Шибаев промолчал.

— Точно. Задумал, мразь. За борт его!

Шибаеву сломали шею и выбросили в море.

— Классовое чутьё оно такое!!! — гордо сказал Музыка.

Матросы одобрительно зашумели.

* * *

Ершов недовольно посмотрел на Калинина.

— То, что вы уничтожили флотских офицеров и членов их семей, я однозначно приветствую. Но поставки вами дворян и казаков тоже важная часть программы оздоровления страны. Мне нужны рабочие руки, а вам нужны доллары. Евреев можете продавать в США, я их брать не намерен. Могу взять за полцены поляков и германцев.