1894 часть 5

— Интересный вариант.

— Можно спровоцировать Британию на глупость.

— Ну-ну!

— Глупая блондинка Индира отправляется в турне по странам Европы. Бельгия, Нидерланды, Германия и Австрия. Ты заказываешь для неё шикарный каталог картин, украденных из Лондона. Всего десяток экземпляров, только для подарка коронованным особам. Вот такая у Индиры коллекция картин!!! Снабжаешь принцессу британскими коронами и королевскими драгоценностями, и, конечно, охраной, чтобы не отняли. Индира именует себя принцессой Индии. Как бы претендует на главную роль во всей Индии. Она носит британские короны, и фоткается для газет и журналов в королевских драгоценностях. Скандал на всю Европу. Откровенная оплеуха Британии. Ближе к концу турне, в Вене, её, возможно, попытаются арестовать, или конфисковать короны и драгоценности. Охрана жестоко расстреляет жандармов. Индира погибнет в перестрелке, а ты захватишь Вену, разграбишь и сожжешь. Если австрияки не решатся на дипломатический скандал, то, купленная пресса, унизит Британию ниже плинтуса, форин-офис сделает демарш, который позволит тебе немного пограбить Британию.

— Индира погибнет?

— Тебе жаль эту дурочку? Она тебя не раздражает?

— Ну-у… Давай следующий вариант.

— Как тебе известно, Британия до сих пор не может заключить союз с Францией. Антанта не существует. Я думаю, что это связано с уничтожением тобой Лондона и разгромом Британии в южной Африке. Франция, видимо, ставит унизительные условия. Хотя во Франции экономический кризис и у власти левые во главе с Эмилем Комба…

— Коля, мне это всё известно.

— Хорошо. Я предлагаю натравить немцев на Францию. Ты гарантируешь Зайлеру захват Парижа, уничтожение генерального штаба и парламента, арест правительства, банкиров, промышленных магнатов и других богачей. Телефон, телеграф, вокзалы… Ничего не забыл? Пока немецкая, австрийская и итальянская армии оккупируют Францию, пользуясь неразберихой, ты спокойно грабишь Париж. Армия во Франции семьсот тысяч солдат, в Германии, Австрии и Италии существенно больше миллиона. Россия будет долго думать, объявит мобилизацию. Когда русские войска будут, наконец, сконцентрированы у границы, Франция будет полностью оккупирована, а немецкие и австрийские войска вернутся на границу с Россией.

— То есть первая мировая война начнется на десять лет раньше?

— Нет, Володя! Совсем не так. Царь не решится объявлять войну. Немцы займутся французскими колониями. Там мороки надолго хватит.

— А если немцы сами объявят войну???

— У тебя, Коля, полгода, чтобы сделать десять тысяч танков. Успеешь?

— Где ты собираешься сделать плацдарм?

— Бельгия или Нидерланды. То есть совместить первый вариант с третьим. Захвачу побережье, там всего около ста километров. Провозглашу демократию, себя изберу президентом. И потребую от Бельгии выдать суду главаря бандитской шайки — короля Леопольда. Все доказательства его преступлений налицо. Бельгия, ясен пень, промолчит. Я, со спокойной совестью, захватываю Бельгию, арестовываю семью Леопольда, конфискую его имущество. То есть, стану причинять справедливость и приносить непоправимую пользу. Затем немцы откроют границу, чтобы спасти бельгийских военных из крепости Льеж от неадекватного меня. Естественно, чуть позже Германия здорово выиграет, нанеся удар французам с территории Бельгии. Кстати, из Бельгии до Парижа двести километров, два часа лета.

— Володя, ты рассчитываешь, что немцы серьезно воспримут твои угрозы?

— Коля! Я не собираюсь угрожать. Я не собираюсь ничего демонстрировать. Попросту обозначу свои пожелания. Могу безвозмездно, то есть даром, передать в Россию самолеты вместе с «инструкторами», теми летчиками, кто пожелает получить офицерское звание на исторической родине. Останусь в Бельгии и Нидерландах беззащитный, белый, пушистый и наглый. Очень наглый. Меня давно нужно было бы выбросить в море, дайте время, немцы разберутся с Россией и тогда…

— То есть ты провоцируешь немцев. Они тебя грубо игнорят, а ты захватываешь своими танками Кёльн, Гамбург, Дюссельдорф, Франкфурт, Берлин. И грабишь?

— В первом приближении.

— Все самолеты отдашь царю???

— Я не думаю, что все пилоты согласятся воевать на стороне России. Оклады в разы меньше, начальство с огромным гонором. У меня останутся прагматики. Но для немцев я сделаю рекламу на все сто! Будто бы остался я без самолетов и без пилотов.

* * *

Собрать парламент Бельгии в полном составе Гусев не смог. Он и не стремился к этому, очень спешил, в порту стояли суда для погрузки рабов. Король Леопольд гордо молчал, не желая унижаться до разговора с бандитом. Премьер-министр Найер, вернее граф Поль-Жозеф де Смет де Найер, решил поставить Гусева на место.

— Это насилие! Всему цивилизованному миру понятно, что решения, принятые под дулом винтовки — ничтожны.

— Всем вам, кроме короля, ничего не угрожает. Мало того, ваши семьи, ваше имущество находится в полной безопасности, независимо от решения, которое вы примете. Посмотрите сюда! Справа, в стеклянном, прозрачном ящике лежат шары. Их количество соответствует числу собравшихся здесь членов парламента. Я обвиняю короля Леопольда в организации банды. Он держал людей в рабстве и жестоко эксплуатировал их. Я требую конфискации имущества короля и пять лет каторжных работ. Если вы согласны с таким наказанием, прошу переложить свой шар в пустой ящик, он стоит слева от меня. Если количество шаров в правом ящике останется больше, чем в левом — король Леопольд останется на свободе вместе со всем своим богатством.

— У меня есть сведения, что недалеко от Брюсселя огорожено колючей проволокой огромное поле. Туда сгоняют всё мужское население города. Зачем? — спросил граф Найер.

— Сейчас… мне бы не хотелось отвечать на этот вопрос. Я подробно объясню вам всё после голосования. Я надеюсь, что мужчины смогут вернуться домой уже сегодня.

— Вы генерал или политик? Говорите прямо! Лучше горькая правда, чем сладкая ложь, — гневно закричал граф.

— Боюсь, правда не всем понравится. В Конго негры освобождены из рабства. Сейчас некому работать на плантациях. Экономика в Конго рухнула, но четыре миллиона негров нужно кормить. Если бельгийский парламент посчитает рабство «мелкой шалостью», я отправлю всех мужчин Бельгии в рабство на плантации. Еще раз уточню. Все члены парламента и члены их семей не будут превращены в рабов. Они останутся на свободе, — Гусев говорил по-французски с русским акцентом. Его речь из-за этого звучала грубо, будто бы он грязно ругается.

— Мы отказываемся голосовать!!! Угрожать народу Бельгии рабством — это мерзость, недостойная цивилизованного человека, — завизжал граф.

— Я русский дикарь!!! Рабство у нас отменили сорок лет назад. Я совсем не цивилизованный человек. Я азиат, — Гусев кричал во весь голос, и страшно стало всем, даже на задних рядах зала.

— Дикарь!!! Дикарь!!! Дикарь!!! — закричал граф, и зал подхватил его крик, скандируя вместе с ним.

Гусев подождал десять минут, пока стихнут крики.

— Если вы отказываетесь голосовать, то я могу принять единоличное решение. Имущество мужского населения Бельгии подлежит конфискации. Все мужчины обращаются в рабство на пять лет.

Как ни странно, в зале наступила тишина.

— Мы можем вернуться к голосованию? — тихо спросил Найер.

— Нет! К вечеру я хочу услышать тот вариант, который устроит меня полностью и сразу. Вы граф, а не торгаш, как ваш король!

— Через три дня, максимум через неделю, германские и австрийские войска сбросят твою армию в море, — не выдержал молчания король.

— Во-первых, вам всем в Конго на плантациях это будет совсем неважно. А вот вашим семьям не всё равно: жить в домах или на пепелище. Отступая, мы, безусловно, сожжем все крупные города. Во-вторых, германский император много раз подумает, стоит ли подвергать разрушению Кёльн и Берлин.

Глава 9

Броня гавно и танки наши тоже

Парламент Бельгии санкционировал приговор королю Леопольду и назначил компенсацию жертвам геноцида. Гусев принял, явно выразил своё неудовольствие, но, формально, принял решение парламента. Ворота концлагеря открыли, но возмущение жителей произволом осталось. Гусев договорился с премьером Найером, что все управление в Бельгии остается по старому, все налоги, выборы, суды и прочее. Впрочем, парламент изменил конституцию, Бельгия перестала быть королевством. Бюджет на армию и содержание двора перешел в руки Гусева. Парламент заключил с Гусевым договор об охране страны и «подарил» генералу Конго. Ожидания бывшего короля об освобождении страны войсками Германии и Австро-Венгрии закончились пшиком. Германия даже не пожелала занимать крепость Льеж. Через месяц после захвата Бельгии Гусевым, в марте 1903 года, в Брюссель приехал генерал Зайлер. Генералы поздоровались и деловито, по-немецки, сразу приступили к делу.

— Morgen, herr Гусев!

— Morgen, herr Зайлер! Хочу выразить свою благодарность. Все форты крепости Льеж в прекрасном состоянии, ни одно из четырехсот орудий не выведено из строя, боеприпасы не взорваны, — сердечно сказал немцу Гусев.

— А Намюр? Конечно, девять старых фортов крепости не сравнить с фортами Льежа. Но всё-таки, — изобразил удивление немец.

— Ваша помощь с крепостью Намюр вполне естественна. Медлительность Франции меня крайне удивила. На их месте я бы захватил крепость, а затем взорвал.

— Да, генерал Гусев, это была крупная ошибка французского генерального штаба. Теперь им будет крайне сложно захватить Брюссель. Для начала, французы должны уничтожить крепость Намюр. Затем разрушить двадцать четыре форта крепости Льеж. Оставлять в тылу мощную группировку противника, наступая на Брюссель, крайне глупо, — объяснил действия немцев Зайлер.

— Удивительно, как могла Германия узнать о планах Франции через неделю после захвата мною Бельгии, — Гусеву стали интересны подробности подковёрной борьбы.

— Нет, Франция решила освободить Бельгию совсем недавно. В июне Великобритания выделит ей в помощь три тысячи самолетов, — раскрыл цель своего визита Зайлер.

— Тогда совсем непонятно…

— Перед вторжением в Бельгию, вы, мой друг, обратились к Германии с предложением своей помощи: вы захватываете Париж, а Германия, Австро-Венгрия и Италия, пользуясь неразберихой, оккупируют Францию. Мы дали вам тогда отрицательный ответ. Я объясню. Германия против войны в Европе! Именно поэтому мы максимально отстранились от конфликта в Бельгии. Германию устраивает её нейтралитет, а вы, генерал, смогли за неделю навести здесь порядок.

— Германия самый главный борец за мир в Европе? — издевательски спросил Гусев.

— Не нужно иронизировать, генерал. Во что обошелся Великобритании конфликт с бурами? Пятьсот тысяч солдат и пятьсот миллионов долларов! Сколько будет стоить полноценная война в Европе каждому из участников?

— Думаю, потери — десять миллионов солдат, затраты десять миллиардов долларов, — подумав, сделал свою оценку Гусев.

— Германия не желает ввергать свою страну в нищету.

— Понятно. Что мне дозволено будет сделать в войне с Францией?

— В конфликте! Генерал. В локальном конфликте!

— Да, в конфликте. Я могу захватить Париж?

— У вас сто тысяч солдат?

— Вы меня предупредили, и в июне будет сто восемьдесят тысяч, — решил ответить откровенностью на откровенность Гусев.

— Франция сможет бросить против вас около половины своей армии: триста пятьдесят тысяч солдат. Вы сможете сдержать французскую армию, находясь в обороне. Но выделить сто тысяч солдат для захвата Парижа — нереально, — ушел от прямого ответа немец.

— То есть у меня развязаны руки? Франция захватит Бельгию за три недели. Мешать ей никто не будет. Если Франция понесет во время «конфликта» жестокий урон, например, мои самолеты сожгут Париж, то Германия и Австро-Венгрия промолчат? — продолжил настаивать на конкретном ответе Гусев.

— Да. Промолчат. Но не откроют свою границу для остатков вашей армии.

— Грустно!

— Я делаю для вас всё, что могу.

— Это всё?

— Да. Мой поезд через час.

— По паре стопок вашего любимого Киршвассера мы успеем выпить? И у меня есть немного зальца.

— Вот теперь я окончательно уверен, что вы, мой друг, и простили участие Германии в операции на Занзибаре.

— Я понимаю, интересы государства. Багдад и Басра. Великие державы делят Османскую империю.

* * *

Зайлер уехал, и Гусев позвонил атаману.

— Флегонт Силыч, можешь подъехать? У меня срочные новости.

— Германец привез?

— Брюссель — большая деревня, — засмеялся Гусев.

Атаман приехал спустя полчаса.

— Через три месяца Франция выдавит нас из Бельгии. Британия поставит Франции три тысячи самолетов. Кому то потребовалась небольшая победоносная война, — сообщил новость Гусев.

— Самая выгодная политика — бегство, — максимально цинично ответил атаман.

— Это потеря лица, — не согласился Гусев, — Достаточно двадцати миллионов долларов, чтобы сжечь Париж, Лилль, Кале, Дюнкерк, Нанси и Реймс. Заодно, наши пилоты получат отличную практику, сбивая английские самолеты.

— Если наконец-то у нас появятся самолеты с пулеметами…

— Истребители!

— Эвакуация во время войны напоминает бегство. Во-первых, её сложно организовать. Потери могут быть выше, чем во время боя. Во-вторых, бегство — это поражение, поражение — это потеря лица в большей степени, чем плановая эвакуация, — дал свою неприятную оценку атаман.

— Устроить мясорубку на границе обойдется нам от ста до двухсот миллионов долларов и потери до тридцати тысяч казаков.

— Французы потеряют в три раза больше! — возразил атаман.

— И что??? Кому от этого польза? — зажадничал Гусев.

— Нам! Каждая сволочь трижды подумает, стоит ли дразнить волкодава Гусева. Сначала ты работаешь на репутацию, потом репутация работает на тебя, — изрек азбучную истину атаман.

— Даже не знаю!!! У меня уже такая репутация, что только клинический идиот не понимает опасности конфликта со мной! — нехорошо засмеялся Гусев.

— Париж — это не Лондон. Он находится далеко от моря. Мы не сможем перебросить туда войска самолетами, как это сделали в Лондоне. Французские министры чувствуют себя в безопасности. Жизни солдат ничего не стоят. Франция — это не Британия, здесь пока еще не наемная армия.

— Тогда Париж нужно не просто сжечь! Нам нужно уничтожить парламент, президента, правительство и так далее, — разозлился Гусев.

— Это будет очень не просто, — покачал головой атаман.

— Я заказываю Ершову колючую проволоку, зажигательные бомбы, вакуумные бомбы, мины и так далее. Ты нанимаешь население на подготовку столбов для заграждений, и начинаешь строительство бетонных ДЗОТов. Флегонт Силыч, нужно будет построить два стационарных аэродрома: в Льеже и Намюре, и пяток полевых ближе к побережью. На тебе мобилизация казаков старшего возраста в Кении. Денег не жалей. Я попробую договориться с графом Найером. У него должны быть контакты с офицерами из крепостей Льеж и Намюр. Хочу нанять артиллеристов на три месяца. Дорого!