Впервые Настя испугалась по-настоящему. Даже это маленькое дёрганье стремительно вбросило в память эпизод, когда она предложила Риану свою силу для восстановления. И это колючая проволока, продёрнутая через ладонь, а потом — через сердце... Это была страшная боль!

— Я рядом... — услышала она шёпот Риана — и перестала дёргаться, пытаясь освободиться... Только сейчас сообразила, что её крепко держат на той тончайшей нити, которую вынули из её ладони. И опять испугалась — на этот раз за Сигдха.

Тот всё ещё стоял у клетки, не отрываясь от созерцания того, что находилось внутри — и тянуло силы с Насти... Девушка посмотрела на Риана. Тот стоял бледный и дыша чаще обычного. С него тоже тянули?..

Нить оборвалась так резко, что Настя шагнула ближе к клетке. Обернулась на Риана. Он глубоко вдохнул и тоже прильнул к брусьям решётки. Призрачный разноцветный туман медленно ниспадал, а сквозь него, над ним, из него... торжественно и величаво появлялось новое животное!

Риан торжествующе и с хрипом рассмеялся.

А крылатый белый конь, держа крылья насторожённо полураскрытыми, склонил голову и слегка притопнул ногой, словно проверяя на прочность пол клетки.

— Боги... — взволнованно просипел Диармэйд, который невесть когда очутился за их спинами. — Стихийные боги!..

Пальцы Риана коснулись ладони Насти.

— Не боги... — прошелестел он, гордо глядя на неё, а потом переводя сияющий взгляд на клетку. — Одна-единственная богиня!

Оглянувшись на странные звуки за спиной, Настя снова прикусила губу, чтобы не заплакать, потому что плакал от восторга старый Диармэйд, глядя на клетку, плакали ещё двое незнакомых магов, а остальные заворожённо смотрели и смотрели на прекрасное животное, к которому сквозь брусья тянул лапу Сигдха. А крылатый конь принюхивался к нему и тихонько пофыркивал.

— Выпускайте, — велел Риан, обернувшись на Диармэйда. — Выпускайте его!

— Но ты уверен... — шмыгая, спросил Диармэйд и вздохнул от полноты чувств.

— Более чем! А мы пойдём к следующей клетке. Сигдха, идём!

И, только переходя с одного ряда клеток к другому, Настя вдруг поняла, что не только вторая клетка кутается в разноцветном тумане. Нет, все клетки, уходящие вдаль, больше не курятся чёрным дымом, а купаются — в нежной радужной дымке.

— Риан, что происходит? — воскликнула она, хватая парня за рукав. — Почему все остальные тоже... такие?

— Для начала ты мне скажи — делала что-то в этих двух клетках? — улыбаясь, спросил некромант, глядя на неё странно освобождённо, будто его самого только что выпустили из темницы на волю.

— Не ругайся, но делала, — повинилась девушка. — Я хотела узнать, вернулся ли ко мне мой дар — возвращать авалонцев. Ты же не мог мне сказать об этом.

— Не мог, — подтвердил Риан. — Линии этого дара слишком тонки, и разглядеть их очень трудно. Так что же ты сделала?

— Я заставила их высунуться, — вспоминая, сказала Настя. — Хватала за конечности или щупальца — и всё. Больше ничего. Я подумала, что Сигдха появился не сразу, потому что был пеплом. Решила проверить, что будет, если моя сила соприкоснётся с уже оживлёнными адскими тварями. Сигдха восстанавливался в течение нескольких часов. И я самонадеянно решила, что эти твари восстановятся быстрей. Но почему другие?..

Вопрос оказался незаконченным, потому что Настя не находила слов.

Риан понял её. Усмехнулся.

— Цепная реакция. Насколько я, как монстролог, увидел, ты вложила в прикосновение столько сил своего дара, что звери, трансформируясь в свою суть авалонцев, сумели передать свои силы по цепочке. Не забывай, что они не просто бывшие звери сАвалона, убитые и транформированные тёмными магами для своих нужд в адских тварей. По своей сути, они звери созидания! Тебе остаётся лишь небольшая работа с ними — закончить преображение. Ну, что делаем с этой адской тварью, Настя?

— Здесь был змей. И ему очень понравился мой пирожок, — задумчиво сказала Настя, в предвкушении глядя на нежный разноцветный туман, колыхавшийся в клетке.

За спиной она расслышала смешки — но смеялись лишь Аодхан и Кенион. Старшие маги, столпившиеся тут же, смотрели на неё, на Настю... с благоговением.

Сигдха, как и в первом случае, сразу же добежал до решётки и сунулся в неё. Насте даже показалось, он что-то рыкнул в клетку.

Вновь ощущение, что в ладонь ткнула тонкая игла, соединившая её и пока невидимого зверя-авалонца на силовом уровне.

Настя даже не пыталась гадать, какой зверь сейчас появился из тумана. Кто ожидал, что кальмар-осьминог трансформируется в крылатого коня? Кто ожидал, что из адского змея Риана появится громадный кошак? Кто знает, что может выйти из этого змея, который польстился на кусочки пирожка с запахом мяса?

Позади выдохнул Аодхан:

— Хочу такого!

Дракон был настолько зорок, да и высок, что сразу разглядел, кто медленно появляется в оседающем тумане!

Настя пока не видела, зато, соединённая с Сигдха, услышала его внутренний голос, словно упрашивающий: "Выходи, здесь безопасно!"

А потом показалась голова. Настя открыла рот — и поняла, почему именно дракон захотел себе такого зверя-авалонца! Это был будто вылитый из золотого металла лев, с такой горделивой осанкой, словно он осознавал свою красоту. А когда туман опал до его лап, ахнула не только девушка. Ведь зверь тоже оказался крылатым! Когда лев сфокусировал свой взгляд сначала на Сигдха, затем — на магах, он медленно поднял крылья, будто снисходительно давая невольным зрителям возможность полюбоваться прекрасным зрелищем — собой...

Риан склонился к Насте, вытаскивая её из небольшой толпы взбудораженных магов, которые яростно обсуждали, стоит ли, по предложению юного монстролога, сразу выпустить этого прекрасного зверя.

— Настя, ты сильно устала?

Прислушавшись к себе, она покачала головой.

— Такое ощущение, будто они почти сразу возвращают мне силу.

— Это не впечатление, а реальное положение дел, — улыбнулся Риан. — Не забывай, что ты высвобождаешь зверей созидания!

— А почему ты спрашиваешь об усталости?

Но, взглянув вдаль, в убегающую дорогу между рядами клеток, она и догадалась и сама. А Риан просто кивнул.

— Да, если есть возможность, мы должны завершить начатую тобой и другими авалонцами цепочку метаморфоз.

— Тогда идём, — решительно сказала Настя и позвала: — Григоир, можешь снова сесть на плечо. Сигдха, идём дальше!

Несмотря на эйфорию, которую она ощущала почти как собственные крылья, которая, как раньше казалось, должна заглушить все чувства, Настя, тем не менее, ощущала себя так, словно превратилась в один оголённый нерв. Она чувствовала не только свои силы и возможности. Она чувствовала и магов, и трансформирующихся адских тварей — порой так отчётливо, что дух перехватывало. Эмпатия, которой она внезапно полнилась, давала ей возможность прочувствовать блаженство старого Диармэйда, который словно качался на волнах наслаждения при виде каждого существа, высвобождающегося из оболочки адской твари. Она даже прониклась самодовольной ухмылкой Аодхана, который не настаивал на своём выборе второго фамильяра — из зверей-авалонцев, но был твёрдо в том уверен, что ему-то позволят взять одного из первых высвобожденных.

Когда Григоир боязливо сел на её плечо, Настя прошептала:

— У него же есть фамильяр-призрак. Почему он хочет второго?

— Старшекурсник, — напомнил ворон. — Да ещё будущий магистр — эти могут себе позволить не только двух фамильяров, но и трёх.

Не оглядываясь, но чувствуя близкое присутствие Риана, Настя про себя усмехнулась: вот тот, кто не возьмёт второго фамильяра! Даже если захочет...

Кенион купался в чувстве, которого раньше (знала Настя) никогда не испытывал. Он был переполнен благоговением и восхищением — и смотрел на зверей-авалонцев, как на гениальные полотна гениальных художников.

Но, даже обнадёженный её вернувшейся силой и даром, Риан не дал Насте пройти все ряды до конца. После того как появился золотой лев, они стояли довольно долго у следующей клетки, в которой уже знакомый разноцветный туман не просто колыхался, но поблескивал золотистыми крупинками. Настя, затаив дыхание, ждала, кто же появится из призрачной, но плотной дымки. И чуть не закричала от восторга, когда из опадающего тумана взлетела райская птица, огненных оттенков, с короной-хохолком и пышными перьями свисающего хвоста, рассыпая крыльями повсюду золотистые искры.

— Я как будто в сказку попала, — беспомощно пробормотала Настя, следя, как птица цепляется изящными лапами за верхние брусья и смотрит на магов, собравшихся у клетки, до жути умными глазищами.

— Эта сказка будет продолжаться долго, — проворчал Риан и покивал ей, взглянувшей на него вопросительно. — Ещё один зверь — и на сегодня хватит. Сначала я думал, что ты сегодня сделаешь всё. Но теперь понимаю, что пройти до конца рядов — опустошить тебя полностью. А я этого не хочу. Это сейчас ты испытываешь впечатление силы, а вот что будет потом, когда начнутся последствия от расходования этой силы? Будем рациональны и закончим сегодняшнюю работу на следующей клетке.

За его спиной один из старших магов огорчённо вздохнул, но ему на этот вздох тут же возразили, что даже три зверя-авалонца за один поход по зоопарку адских тварей — это событие мирового масштаба. Риан тихонько дотронулся до плеча Насти и кивнул ей на следующую клетку. Григоир, тоже возбуждённый, покинул плечо девушки и полетел — явно присмотреться, кто там должен будет появиться из пелены разноцветья.

— Вот теперь я вижу в тебе не только преподавателя, но и руководителя со стальными нервами, — поддела Настя Риана, шагая рядом с ним.

Он промолчал, пока они шли к клетке, но, когда Настя встала перед решёткой, Сигдха вдруг обернулся на неё, потом поднял изумлённые глаза на Риана... Девушка не успела удивиться, как Риан, неожиданно воровато оглянулся на отставших старших магов, а потом быстро обнял её за плечи и горячо поцеловал.

Обновление

Двадцать пятая глава (вместо эпилога)

Настя бегала по своей половине коттеджа так, что Григоир и Тишка предпочитали не вставать у неё на пути — ветром сносило! А девушку лихорадило! Мало того что не знала опять-таки, что делать с платьем, которое подарил дракон (чтоб его!), так пять минут назад с Настей связались одногруппницы, в срочном порядке потребовав взять на концерт гитару, поскольку именно на этом концерте понадобятся те самые три классических аккорда!

— Да вы... Обалдели, да-а? — заикалась от ужаса Настя. — Вы б ещё прямо на концерте меня из зрительских радов вытащили!!

— Не вытащили бы! — вопила Кари. — Просто нам только сегодня утром дали провести генеральную репетицию! На сцене! Флейта Сайофры плохо звучит соло! Так Сайофра сказала! А потом и мы услышали!

— Настя! Очень плохо звучит! — убедительно доносился издалека по артефакту гномушки голос девушки-эльфа.

— Пусто получается! — совсем далеко объяснил голос Иты.

— Ладно! Уговорили! Щас прибегу!!

Ну и побежала. Сначала по коттеджу — собираться и хватать гитару. Потом обомлела: а в чём идти?! Бросилась к полупустому шкафу — все одёжки пересмотрела.

— А-а! Пойду в джинсах — буду с гитарой за кулисами прятаться!! Мне на сцену необязательно идти!

— А платье? — напомнил озабоченный её сборами фамильяр. — Разве ты в платье не пойдёшь? С другой стороны, как ты там в нём будешь?! Там наверняка пыльно! Или ты его с собой возьмёшь?

— А-а! — по инерции, но от души выкрикнула Настя, наплевав на то, что её может услышать Риан за стенкой. Впрочем, в душе мягко пролетело: он поймёт! И озадачилась: может, ему сказать, что она не просто так кричит, а из-за цейтнота? — Пойду в платье, но замаскирую его иллюзией!

— Одобряю, — заявил Григоир.

"Ещё бы я твоего одобрения дожидалась!" — раздражённо рявкнула про себя Настя, снова распахивая дверцы шкафа.

— Настя, к тебе можно? — после деликатного стука в гостиной появился Риан.

За ним следом зашёл Сигдха — судя по мягкому топотку. Впрочем, зверь-авалонец почти сразу сунулся носом за занавеску, чтобы поприветствовать обрадованного его появлением Тишку. А потом Сигдха решил, что место рядом с котом на постели — это очень неплохо, да и комфортно. Кровать тоскливо охнула под его весом, но выдержала.

— Можно! — гаркнула девушка, с грохотом сдвигая то в одну, то в другую сторону вешалки и уже психуя из-за маленького выбора.

— Что случилось? Почему ты кричишь? — не заходя в спальню, поинтересовался Риан из-за занавески.

— Девочки попросили выручить с гитарой, а я даже не знаю, что надеть на праздник! Не то что на наш номер! И боюсь опоздать!

— Вы в начале концерта выступаете? — спокойно спросил парень.

Поначалу его излишне, как показалось Насте, спокойный тон чуть не заставил её взорваться, но вслушавшись в вопрос и поняв суть, Настя, ошеломлённая его точностью, медленно вышла из спальни.

— А ведь точно, — удивлённо сказала она. — Я даже не спросила, каким номером мы идём. Риан, спасибо, что напомнил!

Через минуту она знала, что выступление ведьм-первокурсниц будет во втором отделении концерта. В первом отделении выступают приглашённые профессиональные артисты! Фу-у... Гора с плеч! Может, даже порепетировать удастся! И значит, платье Аодхана на время благополучно переедет в рюкзак, а Риан поможет ей отнести гитару.

— Всё сложилось, и я счастлива! — объявила Настя, собравшись и придирчиво оглядывая рюкзак и футляр с гитарой.

— Подожди, — остановил её парень. — До начала концерта у нас есть несколько минут, чтобы научить тебя паре студенческих танцев.

— Как это — студенческих? — поразилась она и даже возмутилась, припомнив, что определила про себя Риана как кабинетного преподавателя: — А ты-то откуда их знаешь?

— Когда девушки с нашего курса получили звание бакалавров (парни тоже, но не о них речь), они решили, что мы, их однокурсники, не должны оставаться безграмотными в таком важном деле, как танцы. И к выпускному вечеру принялись учить нас танцам, которые являются визитной карточкой нашей академии. И научили, — улыбнулся Риан. — Иди сюда, дай мне руку. Первый танец — общий для всех. Мы идём по кругу — шесть шагов. Затем останавливаемся и кланяемся друг другу. Потом следующие шесть шагов, партнёрша подпрыгивает и делает оборот. И так повторяем ещё два раза, после чего партнёры меняются партнёршами.

С первых слов Риана, хоть легко и представила довольно примитивный танец (ещё вспомнила, что Сайофра и Мерсайл бегали на допкурс по танцам — наверное, такому там тоже учили!) Настя скуксилась было: ещё и танцы учить! Но потом, когда почувствовала горячие пальцы партнёра по танцу, когда ощутила их бережное ведение, когда поняла, что эта репетиция — ещё одна возможность прикоснуться друг к другу и побыть наедине, она немедленно подчинилась. Каждое движение как ласковое слово. Каждое слово, объясняющее следующее движение, как будто нежное поглаживание до сладостного содрогания...

И рухнула на землю с седьмого неба, когда Риан вздохнул: