Мелодия дней

— Ты-ы... отказала-ась... — Кари задохнулась, а потом поправилась: — Отказала самому дракону! С ума сошла?!

— Не помер же после моего отказа, — проворчала Настя, не зная, стоит ли вообще дотрагиваться до неожиданного подарка. Даже она, не сведущая в камнях, предположила, что вещица из очень дорогих. Зачем Аодхан это сделал? Она же косвенно объяснила, что у неё есть другой, как говорят здесь, в академгородке, кавалер! И вроде он понял?

А когда опомнилась, услышала, как встревоженная Кари вбивает в её бестолковую голову предостережения:

— Драконы — страшные интриганы! Они могут манипулировать тобой, а ты даже этого не заметишь! Что теперь делать?!

— В смысле — что делать? — рассердилась Настя. — Я не собираюсь носить этот подарок, если ты об этом!

Подруга от ужаса зашипела:

— Ты не можешь не носить! Это оскорбление для дракона-дарителя! Боги стихий! Он подарил тебе алый алмаз с Речных отмелей! Это... это поразительно! Откуда ты его знаешь? Откуда он тебя знает?!

— Кари, успокойся, — ледяным тоном ответила Настя, понимая, что подруга вот-вот впадёт в самую настоящую истерику. — Я положу браслет в сейф общежития — и пусть только попробует этот Аодхан предъявить мне претензии! Я не собираюсь носить то, что стоит слишком дорого! И вообще... — Она помолчала, глядя на опасный блеск камня. — Я придумала! Скажу ему, что по нашим-то обычаям такие подарки девушки не принимают! Ну, или придумаю ещё что-нибудь! Только успокойся.

Но взволнованную гномушку пришлось приводить в себя ещё какое-то время. Утешилась Кари лишь после обещания Насти дать ей конспекты. "Ещё одна шантажистка!" — вздохнула девушка, под руку провожая гномушку в её комнату.

Шестая глава

Интересно, с чего бы это в голову пришло старинное словечко "ангажирована" (то бишь уже приглашена на танец), когда она наконец придумала причину для отказа дракону? Привычка к цитированию? Подумав над странным появлением этого слова, Настя поморщилась и выкинула ситуацию из головы. Не это любопытно.

Вообще-то, "сказано — сделано" — это в её стиле. Вернувшись в свою комнату, Настя выложила на стол из предосторожности замотанный в носовой платочек драконов браслет, а потом начала думать: как бы сходить к домашнему куратору ведьм, к Камине, так, чтобы девчонки, всегда толпившиеся вокруг вахтёрши, не узнали, с чем снова прибежала первокурсница? В прошлый раз они разошлись, увидев накопитель. Что бы такого взять сейчас с собой, чтобы все поняли, как скучно сейчас возле Камины будет?

О, придумала! Надо взять стопку толстенных учебников, типа: не поняла кое-что, объясните, пожалуйста!

— Куда это ты намылилась? — строго спросил влетевший в комнату Григоир.

— Как ты со мной разговариваешь?! — поразилась Настя.

— А как разговаривать с той, которая фамильяра не по делу использует?! — возопил ворон так, что кот, до того благодушно валявшийся на кровати, испуганно сжался и мыркнул что-то вроде: "Ой!"

— Я думала — тебе тоже интересно, — с недоумением ответила Настя. — Но, если не хочешь, закончим с этим делом, поскольку у нас появилась проблема.

Ворон склонил голову, изучая хозяйку сощуренным глазом.

— Хочешь сказать — у ТЕБЯ появилась проблема, — насмешливо уточнил он. — И как выглядит эта твоя, неинтересная мне проблема?

Настя посмотрела на него, потом молча дёрнула за кончик платка, и на столе вспыхнул огненным пламенем браслет. Григоир мгновенно забыл о прищуре. Дождавшись мгновения, когда птичий глаз загорелся холодным синим пламенем, Настя быстро закрыла платочком браслет, а сверху водрузила перевёрнутую пустую вазочку. Стеклянная вазочка тяжёлая, и ворону её не перевернуть. Затем, пока фамильяр остолбенело пялился на вазочку, девушка спокойно ушла за занавеску в кухоньку — готовить поливку для личной мини-плантации трав на подоконнике.

— Ка-а! — всполошённо заорал Григоир, врываясь за занавеску. — Почему ты закрыла это сокровище?! Не жадничай — дай полюбоваться!

— Это сокровище — МОЯ проблема, — пожала плечами Настя, размешивая руками в перчатках грязевую кашу из разных образцов земли и некоторых "изысканных" добавок и готовясь нашептать над будущим поливом заклинания роста и полезности. — Тебе я показала его лишь для того, чтобы ты был в курсе. Но поскольку эту проблему придётся решать мне единолично, то... При чём тут вообще ты?

Ворон, предусмотрительно устроившийся на краю полочки с посудой — подальше от поливной смеси, которая пованивала удобрениями природного характера (в основном — голубиного помёта), не стал спорить, хотя холодный блеск в глазах, свидетельствующий о нетерпении и чуть ли не жадности, не пропал. Но Григоир нахохлился и некоторое время размышлял. Затем когтем провёл по полочке, вызывая негромкий треск. Когда Настя взглянула на него, он заявил:

— Я узнал в браслете довольно дорогой артефакт. А всё, что относится к магии или колдовству, является нашей общей проблемой! Я должен знать, в чём дело!

— Если бы это была общая проблема, я бы сразу сказала тебе, — спокойно парировала Настя. — Но на этот раз браслет именно что моя личная проблема. И я буду разбираться с ней сама. — И тут же прикусила язык, чтобы не показать, что слово "артефакт" в устах много знающего фамильяра всё-таки обеспокоило её.

— Ты!.. — Григоир хищно склонился со своего насеста. — Хочешь сказать мне, что этот сильный артефакт тебе подарили... лично?!

— Григоир, хочешь успокоительного настоя? — коварно предложила Настя. — В последнее время ты выглядишь сильно нервным.

— А-а! — завопил было фамильяр, но осёкся и уже пробурчал: — С тобой понервничаешь. Так что? Покажешь? — А потом его глаза разгорелись уже азартом — и он просительно и даже вежливо добавил: — Расскажешь?

— Взамен на твоё объяснение, что это за артефакт. Причём без отлагательств, — усмехнулась девушка, вываливая грязевую массу в большую миску. — И сразу предупреждаю: если будешь отнёкиваться, я спрошу про браслетик у Камины.

— Вот только ей не надо говорить! — испугался фамильяр. — Это настолько личное, что я и правда должен предупредить тебя быть очень осторожной. Ты касалась руками этого браслета?

— Ты же видел, что он в платочке, — напомнила Настя, недоумевая в душе: её, конечно, предостерегали, что в магической академии многие артефакты нельзя просто так брать руками, но чтобы Григоир был так взволнован?

— Алый! Блеск! Камня! — Григоир был бы на уровне мировых актёров, внушительно и даже устрашающе проговаривая каждое слово. — Означает, что на нём жутко сильное заклятие на любовь! На неземную любовь — до гроба!

У Насти подогнулись ноги. Благо кухонька маленькая, она, не глядя, свалилась на табуретку. Заклятие на любовь до гроба?!

— Не верю! — то ли по инерции, то ли от неведомого доселе сильного чувства, но проникновенно выпалила Настя.

— Почему? — уже деловито спросил фамильяр. — Если ты тот скелетик вернула к жизни, то я бы не удивился, что он воспылал...

— Этот браслет мне подарил дракон-старшекурсник!

Ворон сначала от неожиданности задом сел на свою полочку, распялив хвост. Но та была слишком тесной для столь крупной птицы, и Григоир просто-напросто кувырком свалился на пол — чёрным комком взъерошенных перьев. Раскрыв клюв, он таращился на свою хозяйку так долго, что Настя молча подобрала его и усадила в большую тарелку — чистую, что проверила в первую очередь.

Наконец, Настя сняла рабочие перчатки, сполоснула их в тазике и повесила сушиться. Прихватив ложку и миску, над которой прочитала пару заклинаний, вышла из кухоньки, чтобы полить приготовленной густой жижей травы в горшках.

На прицокивающий по деревянному полу мелкий шаг фамильяра, бредущего из-за занавески, она оглянулась вскользь и снова принялась за работу, при которой надо было соблюдать сосредоточенность: переложишь полива — травы могут и засохнуть.

— Ты? И предмет воздыханий... дракона?.. Расскажешь? — негромко спросил Григоир, устроившись на спинке стула.

— А рассказывать нечего, — пожала плечами Настя, осторожно приминая пальцами жижу в одном из горшков и размышляя, обижена ли она недоверием фамильяра, что в неё может влюбиться дракон. Потом в душе махнула рукой на всё вместе: ещё на этом зацикливаться! — Помнишь накопитель? Я пошла к Камине спросить, как он действует. На лестнице повстречала этого дракона. Его зовут Аодхан. Он помог восстановить силы, и я поблагодарила его и ушла. Всё. Больше мы с ним до сегодняшнего дня не встречались. А сегодня он подошёл ко мне в читалке (я была с Кари) и ни с того ни с сего подарил этот браслет. Ну, не совсем ни с того ни сего... Он предложил мне стать его девушкой на время бала, а я отказалась. Всё.

— Отказалась... Ладно, не это главное. Но... если он подарил его тебе... — медленно, раздумывая над каждым словом, проговорил Григоир, — то ведь ты должна была принять его... руками?

— Нет, он оставил его прямо на столе, — вспомнила Настя.

— То есть ты не дотрагивалась до него?

— Нет.

— Тогда... Это ещё более странно, — заключил озадаченный ворон и задумался. Потом поднял голову и вкрадчиво спросил: — А что ты чувствуешь к этому дракону? Тебе льстит, что он предложил тебе быть его парой на балу?

— Не знаю, что я чувствую к этому дракону, — категорически ответила Настя, — но я чувствую себя полной дурой, потому что не понимаю, что происходит!

— Это хорошо... — проворчал Григоир, и девушка, мельком глянув на него, хмыкнула. А потом внезапно поинтересовался: — Ты сегодня к этому пойдёшь?

— К кому именно? — хладнокровно уточнила Настя. Она прекрасно поняла Григоира но хотелось поддразнить.

— Ну, к этому, который Риан.

— Я думаю.

— Если что — у него окно в кухне всё ещё закрыто шторами.

Вот теперь Настя полностью развернулась к фамильяру и внимательно посмотрела на него. Ворон ничуть не смутился и выглядел настоящим злодеем-интриганом, задумавшим свою игру.

— С чего бы ты это мне говоришь?

— Некромант — меньшее зло, в сравнении с драконом, — важно объяснил фамильяр.

— Глупости придумываешь! — обиделась девушка так выразительно, чтобы фамильяр принял напускную обиду за чистую монету. И уже оскорблённо спросила: — Ты и впрямь думаешь, что дракон втрескаться в меня не может?

Григоир открыл клюв, замер. Закрыл. Внимательно осмотрел хозяйку. Вновь открыл клюв и вновь закрыл.

— Что там у этих драконов на уме-е... — протянул он философски. — Всё может быть. Может, он... Или нет. Может, у него вкус оригинальный. Или падок на рыжих?

— Умный ответ от умного фамильяра, — заключила Настя.

Но ворон на лесть не поддался.

— Почему умный? — подозрительно спросил он.

— Потому что ситуация неоднозначная, и ты нашёл неоднозначный ответ.

— Хм... — задумался Григоир, испытующе глядя на девушку и неожиданно сощурился: — А ты... умная?

— Поймать думаешь? — хихикнула Настя. — Не знаю. Просто пытаюсь всё предусмотреть. Но учти — только пытаюсь!

Затем вымыла миску, а потом сняла фартук и присела отдохнуть на кровать, где кошак Тишка сразу привалился к её бочку. Предстояло записать время удобрения мини-плантации и количество заклинаний, произнесённых над поливкой. Но вставать от тёплого кошака не хотелось. Хотелось гладить его, слушать успокаивающее мурлыканье, больше похожее на сдобный звук белой надоя, попадающего в почти полное ведро молока, наполненное пышной пеной. И вспоминать дорогу к мужскому общежитию. Интересно, а Риан ждёт её?

Воздуха не хватало. Физически тело возродилось, но сил было маловато на то, что раньше делал бездумно. Любое мало-мальски значимое действие выпивало энергию так, словно он только что поднялся с кровати... Риан с трудом упирался в стол руками: ноги разъезжались и подламывались, едва он допускал, что может устоять. Голова трещала так, как будто он напился хмельного эльфийского напитка, забыв о последствиях. Он глотал воздух, как будто делал последний глоток, а сердцебиение не унималось. Но, тем не менее, временами ненавидя себя, он улыбался самому себе словно обгорелыми губами: только такой псих, как он, мог выполнить полный комплекс сбора магии, чтобы напитаться ею.

Мало... Очень мало. Был бы рядом фамильяр... Но зверь сгорел в том адском пламени, из которого успел выкинуть хозяина. И, несмотря на помощь друзей, Риану придётся ещё месяца два восстанавливаться по-настоящему, прежде чем он сумеет найти себе фамильяра, подобного Сигдха. А вот если бы Сигдха был рядом... Проблема в том, что он некромант. И природных, живых сил ему мало. Он настроен на силы некромагии. А брать их сейчас трудно. Был бы рядом фамильяр, он в два счёта бы перенаправил всё необходимое для хозяина, пропустив силы через себя для лёгкости введения некромагии в слабого человека. А так...

— И... долго ты будешь жаловаться? — слабо ухмыльнулся Риан и как-то машинально взглянул на бесшумно идущие часы на стене.

Придёт — не придёт та девушка с факультета ведьм? Рыжая — сказал Аодхан. А он, Риан, даже лица её не видел, не в силах пошевелиться. Он, наверное, здорово напугал её, когда попросил умирающего кота. Но ему, при такой слабости, удобней было бы всего лишь вдохнуть уходящую жизнь, чтобы начать восстановление. Хм... Она же предложила ему собственные силы.

Их хватило на физическую регенерацию. Но на полноценную жизнь... "Жадный, да? — вновь усмехнулся он, сам не замечая, что идёт к кровати, чтобы лечь и закрыться простынёй, как в первое её появление здесь. — Тебе надо, чтобы всё сразу?.."

Сыграло то ли предчувствие, то ли уверенность, что она явится в то же время, что и в прошлые разы. На всякий случай, Риан нагнал на спальню больше адского тумана, чем обычно. Хоть и первокурсница, но неизвестно, что там ещё с её видением. Он хотел, чтобы она воспринимала его в состоянии чуть лучше, чем тогда, когда она впервые сюда попала. Но всё ещё слабым. Спроси — зачем, он не ответил бы самому себе. В прикосновении её ладони он уже не нуждался, но... Хотел бы снова почувствовать её такое живое тепло...

Когда, на обычный человеческий взгляд, в спальне стало непроницаемо темно, Риан осторожно убавил плотность адской тьмы. Не переборщить бы. Поймёт ещё...

— Эй... — шёпотом позвали из дверного проёма. — К тебе можно?

— Можно... — Он повернул голову, стараясь, чтобы простыня не сползла с его лица.

Теперь он "видел": сил достаточно, чтобы разглядеть девчонку. Именно девчонка... Она нашла стул, на который обычно присаживалась, когда приходила к нему, и поставила рядом с кроватью. Округлое личико, небольшие глаза, чуть вздёрнутый носик. На первый взгляд — совсем школьница.

— Я не помешала? — прошептала она, таращась на него — кажется, в попытках проникнуть взглядом сквозь адский туман. — У тебя сегодня очень уж темно. Как ты?..

— Мне легче, — выговорил он вполголоса. — Можешь говорить не шёпотом, но всё равно не громко. Почему ты пришла?

— А ты хочешь, чтобы я ушла? И не приходила?

Он вслушивался в её голос. Так ли она милосердна, какой выглядит? Показалось — кокетничает. Или только показалось.