Виманец

И тут Лояр начал тихонько смеяться.

— Слушай, Самар, ты ведь это сам придумал да? — сделав паузу, он огляделся и понизил голос, — Я никому не скажу! И сделаю даже лучше, чем ты придумал. Я зачарую ткань и добавлю руническую вышивку! Но мне надо знать, ты, что собираешься закрутить из этой ткани веревку, чтоб перелезть через стену?

Оглядевшись по сторонам, я решительно кивнул магу.

— Да! В самом крайнем случае, так я и собирался сделать. Но придумал я это не сам. В моем мире и в самом деле есть такая одежда. И такой способ побега я видел в одной из иллюзии своего мира.

— Сделаю. — кивнул став серьезным Лояр. — И на всякий случай опиши еще несколько головных уборов твоего мира.

Учитывая вечное лето я, жестикулируя, как сумел, описал магу бескозырку и фуражку. К концу нашего разговора в беседку вошел еще один смутно знакомый маг. Если я не обознался, то уже видел его в мастерской артефакторов.

— Меня зовут Шлок. — представившись, он сел на свободную лавку, — Это хорошо, что тебя на прогулку подняли. Как себя чувствуешь?

— Пока общая слабость. Ариас сказал, что это пройдет само, через несколько дней. — пожал я плечами.

— Что там за ножи тебе надо? — перешел к делу Шлок, — До нашей мастерской дойдешь или здесь на бумаге нарисуешь?

— Да там ничего сложного! — пожал я плечами, и начал описывать "финку".

На Земле я особо холодным оружием не увлекался. Как и все мальчишки в младшем школьном возрасте смотрел картинки в книжках и играл в "ножички". В старших классах просто рассматривал охотничьи ножи старших родственников. Став старше, уже после армии, с видом знатока рассуждал о закалке клинка и марках стали. Голая теория красивыми словами, без реального жизненного опыта. Вот и все мои познания о холодном оружии. А тут пришлось описывать свои фантазии, людям, выросшим с холодным оружием в руках.

Лояр прикрывая нижнюю часть лица руками, захихикал почти сразу, а потом уже и Шлок, расплывшись в улыбке, начал посмеиваться.

— Я понял! — махнув рукой, он прервал меня, — Только не понял зачем, ты, короткий кинжал называешь словом "финка"? Какой в этом смысл?

— Да он просто хочет так обойти правила! — высказал свои мысли Лояр, — Кинжал ему запретят! А если назвать это непонятным названием, то это вроде уже под запрет не попадает.

— Нет, чужак, как ты кинжал не назови, но тебе его запретят! — Шлок покачал головой, — Дулам хоть и дурак, но так просто его не обхитришь.

— Так я, поэтому и назвал три ножа! Два ножа мне начальник обязательно запретит. "Финку" и "бабочку" пускай запрещает, а третий нож "уралец" он вынужден будет разрешить! Весь мой расчет на этом и строился! Ведь не может же он запретить мне ВСЕ ножи моей родины. Хоть один нож разрешить ему придется...

— Разве что так... — задумался Шлок, — Какой нож тебе нужен на самом деле?

Когда я начал описывать то, что видел в лихорадочном бреду в своей камере, Шлок поскучнел и прервал меня жестом руки.

— В нашем мире это называют нож "тысячник". Вещь бестолковая, обозначающая статус владельца "тысячника". Просто в твоем описании материалы попроще и подешевле, а у нас используют все самое дорогое. Рассказывай про третий нож...

По мере рассказа оба мага стали серьезными и стали задавать уточняющие вопросы.

— Вот это тебе точно разрешат! — просиял улыбкой Шлок, — И не только тебе! Очень скоро такие ножи будут здесь у каждого. Можешь еще что-то подобное придумать?

— Не знаю. — пожал я плечами, — Я ж не знаю вашего мира, о чем ни начну рассказывать, а у вас такое уже есть! Только с другим названием. Помню в первые дни я Джану "автомобиль" описывал, а у вас это "самокат" называется. Наш "велосипед", у вас стал "двухколесный самокат". Но я не отказываюсь, я подумаю!

— А пока думаешь, живи в лазарете! — Шлок стал серьезным, — На днях к тебе "совет магов эфира" своих представителей пришлет. И будет лучше, если ты будешь разговаривать с ними в лазарете, чем в камере. Во время разговора не теряйся. Требуй подтверждения статуса свободного человека! Хотя этого сложно будет добиться. В столице на днях заговор раскрыли, шпионов к дознавателям толпами загоняют. А у тебя в личном деле как раз "шпион" написано...

— А если мне имя сменить? Я ж чужак! Хочу свое имя из исходного мира. А потом начну всем жаловаться, что я не Самар Валин, а Антон Александров! Мол, я не я, и лошадь не моя...

— Меняй сколько угодно! Тебе это не поможет. В наших школах ученики имена каждый месяц меняют, от наказания это никого не спасает.

— С вами хорошо, но и рассиживаться некогда! — Лояр встал с лавки и посмотрел на меня, — Как окрепнешь, приходи в нашу мастерскую, на примерку. В первой половине дня. Или после обеда на полигоне меня ищи. Спросишь меня, тебя проводят. А че, ты, все время щуришься? От солнца отвык или видишь плохо?

— Солнце слепит! — пожал я плечами, — Наверное, отвык, да и в лазарете то же самое, там светляки глаза режут. Да еще и магические линии повсюду яркость добавляют...

— Не должно быть такого... — Лояр задумался, посмотрел на Шлока и снова на меня, — А тебя истинное зрение отключать научили?

— Нет! А его что отключать можно? — удивился я, — Первый раз слышу! Я думал, что это как-то само со временем исправиться...

Маги, услышав это, переглянулись и начали говорить между собой на незнакомом мне языке. Я с интересом прислушался, и тут же отвлекся на идущих по основной дорожке четырех людей в форме заключенных, но без шляп и с оборванными ниже локтя рукавами. Это были первые настоящие "оборванцы", которых я увидел за мою короткую жизнь "настоящего" арестанта.

Пара оборванцев осталась на дорожке, а двое прошли к нашей беседке и, не дойдя пары метров до входа, остановились.

— Что, ты, знаешь о магии? — спросил у меня Шлок. Делая вид, что не заметил оборванцев.

— Что магии учат в школе. Еще знаю, что обсуждать обучение запрещено правилами школ магии.

— Это правильно, — кивнул Шлок, — но некоторые вещи ученик должен знать заранее. И отключать истинное зрение учат до школы. А по обучению я тебе могу сказать, то, что не является секретом. Во время обучения каждый ученик умирает несколько раз. Это не окончательная смерть, и ученика "оживляют". Это обязательная часть обучения, чтоб маги в будущем не боялись смерти. Маги вообще не должны ничего и никого бояться! Опасаться и беречься можно и нужно, но не бояться. При поступлении в школу будущие ученики должны это знать. Это понятно?

— Понятно.

— Научить тебя отключать истинное зрение можно двумя способами: как маленького ребенка это долго и трудно. А можно как в школе магии: быстро и легко, но опасно. Можно умереть! Тебя оживят, но все равно это неприятно...

— А если не научиться отключать истинное зрение, то можно просто ослепнуть. Тогда придется жить только с истинным зрением. — добавил к этому Лояр.

— Мне лучше быстро и легко, как в школе. — озвучил я свой выбор, — Когда начнем?

— Сейчас! — улыбнулся Шлок, — Иди в лазарет и скажи Ариасу, что не умеешь отключать истинное зрение. А пока он будет тебя учить, я как раз образец твоего ножа "бабочка" сделаю... — повернувшись к выходу, он сделал удивленное лицо и спросил: — Оборванцы, вы, что тут делаете? Почему не во внутреннем дворе?

— Мы постояли во дворе, там никого нет! Решили сегодня здесь вызова подождать. — ответил один из оборванцев.

— Тогда ладно! — кивнул Шлок, — Личный вызов ждать будете или групповой?

— Личные. И сейчас еще трое наших подойдут. — ответил другой оборванец, — Попробуем на групповую драку договориться.

— Ты, как насчет подраться? — спросил Шлок у меня.

— Никак! — пожал я плечами, — И, откровенно говоря, мне эти ваши проверки начинают надоедать! Ты, думаешь, я не знаю ваших неписаных правил и записанных законов? Отчасти, ты, прав! Я мало что знаю, но все что касается моей жизни и безопасности, я выучил наизусть в первые дни в этом мире. Это они, — я махнул рукой на малолетних оборванцев, — ничего не знают и не понимают, а меня мастер Джан Хаен учил!

— Да? — Шлок сделал лицо наивного простачка, — Просто интересно было бы посмотреть, а раз смотреть нечего, то можно и расходиться. Но, ты, зря отказываешься от драки! — он покачал головой, — Люди могут подумать, что ты испугался. Кроме того для тебя это хороший повод задержаться в лазарете.

— Мне нет дела до мыслей других людей. — пожал я плечами, — Вы живите, как хотите, а я живу, как я хочу! Ваше мнение я слышу, но живу своим умом! Это вон они дети и пока не понимают, — я кивнул в сторону подростков, — а я уже взрослый. Я уже давно понял, что настоящему "оборванцу" плевать на все правила. — и я повторил, выделяя голосом: — Все правила! Если кто-то навязывает мне свою волю, уговорами или угрозами заставляя драться для своего развлечения, то я не собираюсь подчиняться чужой воле и развлекать этих людей мордобоем! Захочу так и на тюремщиков кинусь или на вас, но в любом случае это будет только мое желание! Где вы видели, чтоб слуги вызывали воинов подраться? Да еще и чтоб воины выполняли эту странную прихоть? И это не я придумал! Это ваши собственные правила. Оборванцы это будущие воины! Воины не дерутся, воины убивают! Значит, и со слугами правильно будет не драться, а убивать их. Хотя бы за то, что подняли руку на воина. На первое сословие! Вот и вся загадка ваших драк во дворе... Лично я сегодня слуг убивать не хочу! А чужое мнение? Повторюсь: мне безразлично...

— — —

Примечания:

6. ГГ не знает, что в средневековье были "византийские шахматы", которые игрались на круглой (кольцеобразной) доске. ГГ знает только обычные шахматы с классической восьмиклеточной доской, и про другие виды шахмат никогда не задумывался.

7. ГГ путает "чалму" и "куфию", также как и цвета клеток. Платки обычно бывают в черно-белую либо красно-белую клетку. Путает он не специально, просто ему надо говорить быстро, так, словно он каждый день видел такую одежду у себя дома, вот он и называет первые всплывшие в памяти цвета.

Прода от 05.07.2020

Глава 5.

Когда маги, недовольно посмотрев на меня, ушли, в беседку вошли оборванцы, и сев на лавку уставились на меня. Через несколько секунд на соседнюю лавку села вторая пара оборванцев и в беседке повисла напряженная тишина.

— Давно здесь живешь? — задал мне вопрос один из новеньких.

— Я здесь не живу. — покачал я головой, — Я случайно мимо проходил.

— И давно, ты, здесь проходишь? — задал вопрос тот же оборванец.

Остальные парни явно расслабились. Я, не отвечая, рассматривал сидящих напротив подростков, задумавшись о своих дальнейших действиях. По земным меркам это были всего лишь подростки, и как взрослый человек я должен был хоть как-то их если не защитить, то хотя бы предупредить о возможных последствиях предстоящей драки. Но лезть в чужую драку было откровенно страшно, и чужие судьбы мне были безразличны. Ведь не зря земляне сформулировали мудрость: "своя рубаха ближе к телу".

— Оглох что ли? — слегка повысив голос, спросил оборванец.

— А вы вообще кто? — проигнорировав вопрос, спросил я, — Бродяги или бандиты?

— Мы-то бродяги, а те трое вроде как бандиты. — ответил мне другой подросток. Сняв крестьянскую шляпу, он положил ее на сундук стоящий посередине беседки, провел рукой по рыжими коротко стрижеными волосами, и махнул рукой в сторону выхода: — Хотя может они тоже бродяги, а бандитами прикидываются. Их в наш караван всего за пару дней пути от Горши включили. А, ты, сам-то кто?

— Шпион! — пожал я плечами, — Я здесь пару месяцев всего. И все время просидел в камере, потом попал в лазарет. Сегодня первый день как оттуда на прогулку вывели. А вы тут как оказались? Я слышал, что за прогулку энергию отдавать надо. Вы че накопители сами заряжать умеете? Или за вас энергию сдали?

— Да нет! — снова махнул рукой рыжий, — Вчера начальник новый приказ огласил, малолеткам свободный выход с утра до обеда. После обеда до ужина обязательные тренировки на полигоне. Накопители заряжать сегодня научить обещали.

— Не слышал. — я вновь пожал плечами, — Что там еще говорили?

— Что если за месяц накопители заряжать не научимся, то нас назад отправят. Так и будем бродить, пока не научимся заряжать накопители.

Во время разговора я смотрел в сторону выхода и первым заметил одного из полумагов. Немного пройдя по дорожке, он остановился и крикнул, обращаясь к нам:

— Эй, бродяги! Пошли драться!

Подростки нервно вздрогнули и повернули головы на голос. Мысленно плюнув на земное воспитание, я решил ни во что не вмешиваться.

— Ну, че пойдем что ли? — оборванцы переглянулись тоскливыми взглядами и встали с лавок.

— Сидеть! — неожиданно для себя прошипел я подросткам. — Вы че себя "бродягами" считаете? Вы не бродяги, а оборванцы! А это совсем другая категория. Сидите молча! Пусть сначала подойдет, попросит, как следует. А потом возможно вы примите вызов, но не на драку, а на бой! И примете вызов не здесь, а уже во внутреннем дворе, в присутствии охраны. А можете этот вызов и отклонить. Видимо вас забыли предупредить о такой возможности.

— Да вроде болтали что-то такое. В первый день. — рыжий сел на лавку первым и копируя мою позу, закинул ногу на ногу, — А, ты, че драться откажешься что ли?

— Конечно! — пожал я плечами, — А зачем мне с кем-то драться?

— Эй, бродяги, оглохли что ли? — снова заорал полумаг.

— Сидим. Разговариваем. — негромко сказал я, — Достаньте из сундука шахматы. — сделав короткую паузу, я поправился: — Ну, забыл я, как тут у вас шахматы называют, доставайте доски в клеточку, фигурки там поставьте, будто играть собираетесь...

— А зачем? — спросил рыжий, уже открыв сундук, — Это же игра для магов, мы в неё играть, не умеем.

— Так и не играйте, просто делайте вид что играете. А если что, то этой доской полумагу в морду бейте!

Полумагу видимо надоело ждать и, скорчив злую рожу, он подошел к беседке.

— Эй, бродяги, пошли драться! Вас там уже все ждут! Да не бойтесь! Не убьем, там даже маги жизни пришли. — полумаг злобным взглядом смотрел на всех в беседке, включая меня. — Тебя, чужак, это тоже касается! Ты, же теперь взрослый! Так что тебя там Эдан ждет. Помнишь его? Он тебе глаза обещал выколоть и язык отрезать. Так что пошли!

— Эдан меня ждет? — я сделал удивленное лицо, — А это кто? А, ты, ваще сам-то кто такой чтоб мне указывать?

— Не пойдешь, значит? Испугался! — злобно оскалился полумаг.

— Не пойду. — спокойным тоном ответил я, — Потому что я не слуга! И какие-то облезлые полумаги мной не командуют! Я повторяю вопрос: ты, кто такой? Объясни понятным языком: кто и зачем тебя сюда прислал? Какой такой на хрен Эдан? Не знаю такого! Ты, что прислуживаешь другим слугам?

— Да, ты! Ты! Чужак! Шпион! — начал орать полумаг корча злобную морду, но, не переступая порога беседки.

Глядя в его глаза, в какой-то момент мне стало смешно, я как будто увидел все это со стороны и понял, что на самом деле полумаг боится! Чего именно он боится было непонятно, но я не сомневался в его эмоциях. Он просто прятал страх, злобно кривляясь и пуча глаза.