Истинная история Итачи. Книга яркого света

— Хочу спросить, — сказал Итачи.

Изуми подняла голову и посмотрела него. Ее глаза были полны слез.

— Почему ты хочешь быть шиноби?

— Что?

— Жизнь шиноби — это реальные сражения. Ты будешь постоянно сталкиваться со множеством ужасных, отвратительных вещей. Девочка вроде тебя не обязана проходить через все это.

— Но мой отец был шиноби, так что...

— Это единственная причина?

— Нет, это не все, — твердо заявила Изуми.

В ее черных глазах под тенью длинных ресницы сверкнул огонек гнева. Итачи не понял, что это значило.

— Я хотела идти одной дорогой с человеком, который мне нравится... Неужели нельзя было о таком думать?

Изуми поднялась.

— До встречи.

Она обернулась и улыбнулась ему, слезы сорвались и потекли по щекам. Итачи проводил взглядом ее удаляющуюся спину. Изуми больше не оборачивалась.

— Ну и шо ты сделал? Заставил свою девушку плакать? — подтрунивала Шинко, появившись непонятно откуда.

— Раз уж ты способна так скрывать присутствие, не стоит ли еще раз податься в шиноби?

— Нет уж, спасибо!

4

— Значит, Фугаку уже рассказал тебе.

Итачи безучастно слушал, а Данзо говорил и косо поглядывал на него. Они были в гостиной этого человека — лидера организации, отдельной от Анбу Хокаге.

Корень...

Так называлась эта организация, которой руководил Данзо. Название было подобным, но структура командования отличалась. Эта ветвь Анбу, Корень, была элитным подразделением и вербовала в свои ряды лучших, пока те были детьми. Они скрывались в тени, поддерживали мир в деревне из тьмы и выполняли неофициальные задания.

Сам Итачи узнал об этом только когда Данзо вызвал его сюда. Большинство людей в деревне даже не подозревали о существовании Корня Анбу. Данзо был правой рукой Хирузена еще с молодых лет, и все считали, что он обычный чиновник, который руководит Анбу.

Его комната находилась в самой глубине здания, расположенного у подножия горы, где были высечены лица предыдущих Хокаге — на севере деревни. Внешне эта резиденция предназначалась для хранения документов и материалов, связанных с миссиями. Большинство жителей, как правило, даже не появлялось поблизости.

Также здесь неподалеку располагались задние врата, через которые члены Анбу незаметно выскальзывали на миссии.

В это мрачное место свет не проникал даже днем. Комната находилась в глубине поместья, в самом сердце тьмы. Уже наступил полдень, но по углам гостиной горели четыре большие свечи. Лицо Данзо, парящее среди дрожащих огней, казалось потусторонним и наполняло комнату призрачной колдовской атмосферой, словно глядящая в темную ночь статуя Будды. Без сомнения, менее мужественный человек, просто стоя здесь, перед ним, сжался бы и зарыдал.

— Я полагаю, ты и сам согласен присоединиться к Анбу?

— Да, — коротко ответил Итачи.

Уголки губ Данзо слегка приподнялись. Его узкие, словно щелки, глаза впились в Итачи. Цепкий взгляд улавливал каждый вздох, каждое легчайшее движение волос; он пронизывал насквозь и вызывал трепет. Итачи показалось, что он на поле брани с настоящим врагом.

— Верхушка не одобряет вступление Учихи в Анбу.

Даже здесь вокруг Итачи клубилась густая тьма. Недовольство его отца и соклановцев на собраниях. Предубеждение против Учиха, дискриминация со стороны других шиноби Конохи. Пока он был в деревне, тьма следовала бы за ним повсюду.

Именно поэтому...

Ему нужно в Анбу. Не по приказу отца. Это было желание самого Итачи. Анбу — элитное подразделение, которое принимало только избранных. Если он отличится в Анбу, станет незаменимым для руководства, то сможет занять прочное положение в сердце Листа и его мечта наконец сбудется.

Чтобы преобразить эту деревню, ему необходимо стать важным. Если бы он стал Хокаге, то все бы изменил. Первый Хокаге из клана Учиха...

Шаг за шагом, он начинал видеть ключевые точки своего пути, которым ему предстояло пройти, чтобы навсегда прекратить войны. Для начала он вступит в Анбу. Зарекомендует себя должным образом, укрепит свои позиции в сердце деревни. А затем, Хокаге. Он получит пост Хокаге и положит конец предубеждению против Учиха в деревне. Мечты Итачи не останавливались на этом. Став Хокаге, он планировал регулярно встречаться с влиятельными людьми других стран. Совместная работа с ниндзя из других деревень избавит шиноби от соперничества. Шиноби должны исчезнуть. А если не будет шиноби, у даймё не будет средств развязывать войны.

Перед ним лежал мир без войн и насилия.

В мечтах Итачи вступление в Анбу и пост Хокаге были просто ключевыми точками, не более.

Для начала шаг первый: попасть в Анбу. У него не было времени на сопротивление властей деревни и враждебность других членов Анбу. Он намеревался разрушить все преграды.

— Тебе нужен "подвиг", чтобы доказать, что ты подходишь для работы в Анбу.

— Вы имеете в виде миссию?

— Именно.

Данзо застыл, словно кукла. На его лице не дрогнул ни единый мускул. Итачи также не шелохнулся. Он чувствовал, что если хоть немного шевельнется, то Данзо разгадает его истинные намерения.

Между ними развернулась молчаливая битва.

— Подобрать тебе миссию поручили мне.

Если Данзо у руля, значит, миссия будет настолько темной, что даже солнечный свет не пробьется к ней. Итачи был готов к этому. Он твердо смотрел в глаза Данзо, подтверждая таким образом свое решение.

Данзо перешел к сути.

— Есть один человек в Анбу, ему уже тридцать четыре года. Полагаю, с твоей точки зрения, он уже старый шиноби, — сказал он ровным голосом, за которым, возможно, скрывалась издевка или шутка.

Итачи не отреагировал.

Выдержав паузу, Данзо продолжил:

— С детства многие видели в нем талант, пусть и не такой, как у тебя. Этот человек без проблем прошел по всем рангам: генина, чунина и одновременно с получением звания джонина вступил в ряды Анбу. Однако... — он прервал свою речь, и огни свечей в четырех концах комнаты разом дрогнули. — Недавно мы выяснили, что он в сговоре с деревней Скрытого Тумана.

Предатель...

У Итачи появилось общее представление о миссии.

— В деревне об этом знают только несколько человек.

— И моя миссия избавиться от...

— Я не закончил, — перебил ледяной голос. — Те, кто работает в Анбу, — делают все возможное, чтобы в деревне не узнали о том, кто они такие. С виду он живет, как обычный джонин. У него есть жена и двое детей, одному год, другому — три.

"Чего он добивается? Что он пытается посеять в моей душе?" — спросил себя Итачи.

Хочет испытать его? К чему он завел эту речь? Данзо серьезно ошибался, если думал, что его захлестнут эмоции и он не выполнит миссию, узнав, что предатель — отец семейства.

— Если закрыть глаза на то, что этот человек связан со Скрытым Туманом, от он отличный шиноби, весьма умелый и опытный, ему доверяет сам Хокаге.

Данзо произнес фразу "отличный шиноби" слишком наигранно, его слова не вызывали доверия. Уловив оттенок ехидства в голосе Данзо, Итачи понял, что он говорит с сарказмом. У него было куда больше опыта, чем у обычного одиннадцатилетнего ребенка, и он различал даже такие тонкости.

— Но, если простить предателя, деревня будет ослаблена, — продолжил Данзо.

— Я понимаю, — сказал Итачи.

Его бесила манера Данзо ходить вокруг да около, но он тут же пожалел о своей неосторожности. Данзо наверняка заметил его раздражение, а затем и досаду. Итачи понимал это, но ничем не выдал свою осведомленность. Он c неприязнью ощущал бездонную тьму этого человека, который шагал во мраке Конохи.

— Ты настолько проницателен, что этот рассказ был излишним. Прошу прощения.

— Не за что.

— Но все это было сказано с единой целью: помочь тебе узнать этого человека как можно лучше.

У Итачи возник вопрос, зачем ему вообще узнавать этого мужчину, но он его подавил.

— Убей его, — распорядился Данзо.

— Понял, — немедленно ответил Итачи.

Одаренный шиноби, отец семейства, но предатель есть предатель. Такова была миссия. Выбора не было.

— Может, и очевидно, но я убежден, что Анбу — самое подходящее для тебя место.

Данзо поднялся.

— Ты можешь взять одного напарника для этой миссии. Выбор оставляю за тобой. Возьми того, кому доверяешь больше всего.

Он обошел вокруг стола и неторопливо приблизился к Итачи.

— На самом деле мир — тяжкое бремя, — заметил Данзо, встав перед ним. Он смотрел сверху вниз на взрослое лицо Итачи и не отпускал его взгляд. — Его трудно создать, но поддерживать — искусство куда более сложное. Почти невозможное.

Итачи почувствовал, что Данзо упивается сам собой.

— Люди питаются. Пока один человек заканчивает сегодняшний ужин, другой — страдает от голода. Когда один человек что-то получает, другой — теряет. И так по капле мирные дни расшатывает обыденное неравенство.

Итачи вспомнились лица соклановцев в Храме Нака. Он стиснул зубы, стараясь не выдать Данзо ни малейших изменений в своем сердце.

— В тени лживой сказки под названием "мир" всегда кто-то страдает. Люди, отягощенные мраком. Разве не презренны те, кто забывает об этом и просто жадно наслаждается благами мира?

В нос ударил отвратительный тошнотворный запах. Итачи понял, что это дыхание Данзо, и молча стерпел.

— Мир между странами со временем ветшает. Эти земли не знали бы ни минуты покоя, если бы не свободные от эмоций существа, которые безжалостно избавляются от изношенных клочков.

Другими словами, "существами", взвалившими на плечи эту ответственность, были члены Анбу и Корня.

— Я уже говорил тебе, что ты отмечен печатью несчастья.

Итачи помнил. День выпуска из академии.

— Тебя всю жизнь будет преследовать хаос. Поэтому тебе надо стать достаточно сильным, чтобы победить свою собственную судьбу.

— И вы хотите сказать, что эту силу я обрету в Анбу?

Лицо, перемотанное с правой стороны бинтами, уверенно кивнуло.

— Говорят, мудрому человеку хватает и слова, однако тебе достаточно и полуслова, — нет, первой буквы. Но твой ум принесет тебе страдания.

— Принесет страдания...

— Прекрати, не пытайся спрятаться от меня, — Данзо положил руку на плечо Итачи. — Желание достичь подлинного мира, вот что заставляет тебя страдать.

— Как вы...

— Я знаю о тебе все.

Данзо широко распахнул глаза. В его сердце царила настолько глубокая и густая тьма, что Итачи едва не захлебнулся ею.

— Истинный мир могут принести лишь те, чья душа полна глубочайшего мрака. Я верю, ты можешь стать таким существом.

Его злые губы растянулись в улыбке.

— Присоединяйся ко мне, Учиха Итачи.

Итачи инстинктивно отвернулся, словно пытаясь сбежать от тьмы и ее таинственного зова.

* * *

— Убийство... — пробормотал сам себе Шисуи, дослушав историю.

Они сидели на утесе друг напротив друга. Кроме них никто не знал об этом месте. Шисуи так и не поднял глаза на Итачи, просто молча смотрел вниз и обдумывал ситуацию.

— Он сказал мне взять кого-то, кому я доверяю, и я подумал о тебе, — сказал Итачи.

— Кохината Мукай... Он очень хороший шиноби, — заметил Шисуи и снова провалился в раздумья.

Он вырос выдающимся шиноби Конохи, известным как Шисуи Телесного Мерцания.

— В любом случае, я не имею права просить тебя об этом, ты ведь не связан с Анбу. Но и в Анбу я никого не знаю. У меня больше нет никого, кому бы я мог доверять на подобной миссии.

— Это потому что ты не умеешь общаться с людьми, — усмехнулся Шисуи.

Кохината Мукай — так звали человека, которого приказал убить Данзо. Его семья происходила из клана Хьюга, но они отделились несколько поколений назад, и улучшенный геном, бьякуган, им не передался.

— Не могу поверить, что он связан с Туманом...

— Что он за тип? — спросил Итачи.

— Крутой, способный. Будучи в Анбу, он также выполняет и обычные миссии как джонин. Хокаге действительно доверяет ему. А еще он непременно был в отряде Анбу, когда вы сопровождали даймё.

Значит, Мукай присутствовал во время нападения человека в маске. Итачи знал, что все, кроме Хатаке Какаши, тогда попались в гендзюцу. И среди них Мукай...

— Ты не знаешь, он восприимчив к гендзюцу?

— Ну, знаешь ли, мы не ходим и не рассказываем друг другу о своих слабостях.

Естественно. Итачи пожалел, что задал такой глупый вопрос.

— Но я знаю, в чем он хорош.

Шисуи поднял голову и посмотрел на Итачи. От света в его глазах беспокойство рассеялось. Шисуи принял решение. Для Итачи это было ясно как день, они ведь дружили уже давно.

— Мукай хорошо владеет тайдзюцу.

Это имело смысл. Отследив родословную Мукая, можно было выйти на Хьюга — один из самых могущественных кланов деревни. Хьюга происходили от праотца всех шиноби, Мудреца Шести Путей. Их кеккей генкай — бьякуган — был мощным додзюцу наравне с шаринганом Учиха. Хьюга могли видеть систему циркуляции чакры и блокировать ее пути в теле врага. Их поле зрения охватывало все направления и не имело слепых зон.

Клан Хьюга использовал тайдзюцу для блокировки кейраку — Мягкий Кулак. Это искусство синхронизировало потоки чакры, присутствующей во всем сущем; атакующие движения тела базировались на круге. Мягкий Кулак разрушал организм оппонента изнутри — уничтожал внутренние органы и прочее.

Останавливая течение чакры, Хьюга применяли тайдзюцу — свой собственный стиль рукопашного боя, Мягкий Кулак. С его помощью Хьюга серией последовательных ударов, основанных на круговых защитных движениях, разрушали внутренние органы противника.

Мягкий Кулак был секретной техникой Хьюга, но семья Кохината отделилась от этого клана, поэтому логично предположить, что хотя бы какие-то знания им все-таки передались.

— Он использует Мягкий Кулак? — спросил Итачи.

Шисуи кивнул.

— Значит, пока мы сохраняем дистанцию, у нас преимущество.

— Мукай очень опытный. Я не могу представить, чтобы он позволил нам сражаться с ним на расстоянии.

Видимо, в воображении Шисуи уже разворачивалась предполагаемая битва с Мукаем.

— Ты пойдешь со мной?

— Естественно, — Шисуи стукнул Итачи кулаком в грудь. — Кроме меня ты больше никому не можешь доверять, так ведь?

— Ага...

— Если тебе все-таки удастся вступить в Анбу, ты приблизишься к центру деревни и станешь бесценным для нашего клана.

Итачи гадал, что значат эти слова.

Они с Шисуи были движимы общей идеей. Оба не пожалели бы жизни ради блага и спокойствия клана. С каждым ежемесячным собранием атмосфера в Храме Нака все более накалялась. Чувство обиды на деревню уже практически переполнило чашу терпения Учиха, Итачи и Шисуи это знали. Они обязаны любой ценой избежать мятежа — это было их общее желание.

Если клан восстанет, Скрытый Лист будет втянут в войну. Последняя Великая Война, нападение Девятихвостого; деревня преодолела оба кризиса и наконец начала строить настоящий мир. Если Учиха сейчас что-то затеют, Коноху вновь затопят печаль и смерть.