Глава 7. Творец безобразий. (Завершена)

— Он просто еще недостаточно разозлился. — насмешливо прокомментировал лейтенант в синем. — Сейчас, вспомнит своего сенсея и тренировки, вспомнит каким хорошим другом был тот дохлый следопыт, и как воспылает! Как начнет вертеть прием за приемом!

— А это ему, для освежения памяти! — капитан сделал три быстрых шага, ударом ноги повалил не успевшего отшатнуться жреца, вцепился ему в плечо и затылок, напряг мускулы и... оторвал голову. — Пылай, ничтожество! — с издевательским хохотом, монстр швырнул голову и фонтанирующее кровью тело перед пытающимся подняться пограничником. — Пылай скорее! Не беси меня!

Багровый туман бешенства застлал глаза самурая, подавил боль и оглушение, придал сил. Кодо вскочил, ринулся на врага и, со всех сил, заехал тому кулаком под дых. Рывком зашел за спину, нанес два удара по почкам, попытался опрокинуть ударом ноги по тыльной стороне колена, зашел спереди и начал, один за другим наносить удары в морду. Два, четыре, пять, семь...

Кулак Масудзиро с силой копра для забивки свай врезался сотнику в лицо и швырнул прочь, но прежде чем самурай успел пролететь хотя бы пару метров, капитан совершил резкий рывок, зашел противнику за спину и, замахнувшись, ударил. Импульс прошел сквозь легкие латы и распространился по телу, разрывая хрящи и ломая кости. Полет был остановлен, но не давая жертве упасть, капитан начал рывками перемещаться то в одну сторону, то в другую, нанося новые удар за ударом. Круша доспехи и скелет, превращая мышцы и внутренние органы в безобразное месиво. За те доли секунды, пока сознание самурая угасало, монстр превратил его в ком изуродованной, измочаленной плоти, а затем, последним ударом кулака, сверху вниз, вбил голову солдата в камень площадки, смяв словно кусок фольги стальной шлем и расколов череп в мелкое крошево.

— О-ох! — несколько раз шумно вдохнув и выдохнув, с блаженством произнес Масудзиро. — Ка-а-айф! Вот она — жизнь! Вот оно — пламя в крови! А этот, кусок говна... — он пнул изувеченные останки у своих ног. — Из-за бабы какой-то нюни развел! "Убил бы того, прежнего себя", а? Соплежуй дрессированный! Какой кайф таких месить! Волкодавов, согласившихся стать пуделями!

Сделав несколько быстрых шагов, он размахнулся и нанес удар в грудь последнему из пленников, сенсору пограничной заставы. Проломил грудную клетку и вбил сердце в каменный столб, от силы удара пошедший трещинами и расколовшийся. Четвертый труп, вместе с обломками разбитого столба, рухнул на камень площадки, а палач поднял свою скомканную рубашку и небрежно обтер ей чужую кровь со своих рук и торса.

— Продолжаем движение. — сказал он, выбрасывая рубашку. — Пошевеливайтесь! Адреналин не дает мне спать, я весь в предвкушении праздника! Хочу, чтобы к утру мы были у Ржавой Крепости! Сиро, Риндзо! Отвесьте пинка сенсорам, за всю поездку они, бездари, не нашли ни одной цели для стрельбы! Мертвяки вымерли?

— Ха-ха! Скорее запомнили наши прошлые рейды и попрятались в самые глубокие норы.

— Тогда карты посмотрите и подправьте маршрут. Заглянем к главным могильникам и накидаем в самый центр зажигательных бомб! Может выползет какое забавное чучело. Риндзо, ты чего завис?

Лейтенант в белом, задержавшийся у обезглавленного трупа жреца, таращился на выхваченное у того из кармана куртки старое, помятое фото.

— Да вот, думал снимок семьи, или невесты, а вы посмотрите-ка! — он показал карточку своему приятелю и командиру.

— Кха! — скривился Масудзиро и зло сплюнул в сторону. — Очередной фанатик.

С фотокарточки на троих чудовищ смотрела печально улыбающаяся златовласая девочка. Златохвостая Лиса, Кицунэ, в образе юной камигами-но-отоме. Редкое фото, сделанное в фотостудии Единства, в тот краткий момент, когда девчонка попыталась найти в их замке спасение от Темных Инженеров и Алых Теней. Негативы нашли в залитых кровью руинах, фото были отпечатаны как память о девочке-лисе, сбежавшей и скрывшейся среди людей. Как тогда подумали, бесследно и навсегда.

— Ей повезло, что она уже подохла. — сказал монстр-капитан, сминая и отбрасывая фотографию прочь. — А за ее чернохвостую сестренку, за такую живучую и крепкую куклу для битья, я не пожалел бы никакого золота, но не будем спешить. Скоро, в мире не останется чудовищ страшнее нас, и тогда она придет к нам сама, без малейших денежных вложений.

— Будь осторожен, Риндзо! — лейтенант в синем толкнул своего приятеля кулаком в плечо. — Твое желание напялить на кого-нибудь твою шкуру, может стать реальностью!

— Сомневаюсь. — сверкнул кривым оскалом капитан Масудзиро. — Нет, не будет ни малейшего шанса. Вы, двое, даже в одноместный сортир всегда ходите только парой!

— Ха-ха, да. А если я еще и маску сниму, то эта брезгливая модница тут же, с проворотом, побежит искать другие варианты! Опасаться нам стоит только подмены кукол, или... этой уничтожительнице чудовищ придется прийти со своей армией и бросить нам вызов, лоб в лоб.

Рабочие собрали и утащили цепи, убрали прожектора. Ночь сомкнулась над каменной площадкой, а через пару минут огромный бронированный поезд сдвинулся с места, начал набирать скорость и растаял во тьме, словно был одним из призраков этих болот. Наступила тишина. Ни капитан Масудзиро, ни его лейтенанты не видели, как спустя час после их отбытия, камень площадки с треском разломился и из угловатых кусков сама собой сложилась скрюченная человекоподобная фигура. Затем еще одна, еще, еще и еще. Сотни фигур поднимались повсюду, а из тьмы, ступая по вязкой грязи широкими, полубесплотными лапами, вышла громадная черная тварь. Она склонилась над площадкой и приблизила бесформенную морду к лежащим трупам. Тьма обняла трупы, подняла их и, словно спящих маленьких детей, бережно унесла в свое беспросветно черное нутро.

Матриарх припал к земле, словно внимательно разглядывая место недавней трагедии. Бока гиганта поднялись и опустились, словно кузнечные мехи втягивая остатки разлитой вокруг Ци, а затем кошмарная тварь снова подняла голову и посмотрела вслед умчавшемуся прочь бронепоезду. Дрожь побежала по телу чудовища от желания ринуться в погоню, но он медлил и стоял, в глубокой, истинно человеческой задумчивости.

Минуло две минуты. Шлейфом тьмы, монстр подобрал лежащую на камнях смятую фотографию и плавно, бесшумно отступил.

* * *

Вместе с остальной группой прибыв в отданный в их распоряжение люкс, Лярва первым делом плюхнулась на широкий, мягкий диван, вульгарно раскинув руки и выставив ноги из-под подола пышного платья.

— Фу-у-уф, замоталась! — сказала она. — А-а-а! Какое же гадство! Мне так нравилось быть мамочкой местного мелкого царька! Сейчас бы лежала в своей мягкой постели, да представляла, как завтра передо мной все опять будут скакать зайчиками и лебезить! Акума притащили эту Черную Лисицу! Ладно хоть я нашего мордатого взяла, и на люкс развернула! Проходите, проходите, все! И не забудьте меня поблагодарить! Если бы не я, сидели бы мы сейчас, как куры, или кролики, в каком-нибудь отсеке для багажа!

Двое охранников остались снаружи, еще двое встали у обзорной панели из толстого бронестекла, открывающую потрясающий вид на царящую снаружи тьму весенней ночи.

— Вы — отчаянная женщина, Нацуми-сан, — сказал аферист, снимая пальто, шляпу, оставляя вещи на вешалке и усаживаясь в кресле рядом с вальяжно расположившейся злыдней. — Я бы в жизни не посмел лезть в конфликт с таким опасным человеком, как лидер банды диких кошек.

— Все потому, что вы — мужчина, и понимаете, что вас сразу измордуют, макнут в парашу головой, или выпотрошат, без малейших угрызений совести. Я же — женщина! Инстинкт защиты самок и потомства затолкан каждому мужику в подсознание, поэтому там, где вам, Минору-сенсей, запросто вскрыли бы глотку, я могу всего лишь лапки вскинуть и извиниться! Все вокруг хотят со мной секса, и это такой кайф! Такое спасение! — Лярва захохотала, а потом снова шумно перевела дух. — У-у-уф! Плевать на мордатого! Вот с кого я обосралась, так с этих черных лисьих демонов! К вам они не подходили, нет? А передо мной так и шастали туда-сюда! Морды в сторону воротили, но ведь точно цапанули меня, сволочи, просто нужен был кто-то для обмена, потому и не оторвали башку.

— Лиса своего добилась. — сказала Аяме. — Освободила всех заложников в городе и выгнала кошек, а теперь прячется где-нибудь здесь, среди нас, на дирижабле, и ждет когда ее бандиты сами в свою крепость отвезут. Надеюсь, нас ссадят где-нибудь по пути? В бою мы, все втроем, полезны Золотому Богу точно не будем.

— А если найдем лису, польза будет? — улыбнулась Лярва и пристально посмотрела на жмущуюся в сторонке жрицу. — Есть у меня одно подозрение... Иноэ Маюми, старшая жрица храма Ветра — важная фигура. Неужели лиса согласится подвергнуть ее опасности ради каких-то вонючих серых людишек? — злыдня резко поднялась с дивана и, прожигая несчастную пленницу взглядом, направилась к Маюми, за десяток шагов приблизившись к ней вплотную. — А не сама ли это Чернохвостая с нами добровольно прилипла, а? Ну, ты, святая! Чем докажешь, что не лиса?

При этом, Лярва повернулась так, чтобы ее левую руку видела только Маюми и демонстративно сложила пальцами условный знак, известный только Черной Лисе, верховному наставнику Тору, и ближайшей соратнице верховного наставника, старшей жрице Маюми. Знак, которым Черная Лиса условилась обозначать себя и доказывать свою личность. На случай, если ей вдруг потребуется срочно пройти сквозь все защитные меры прямиком к главе храма Хамаоки.

Лицо жрицы, заметившей знак, дернулось от шока. Она, разинув рот, уставилась на Лярву, а та мысленно ругнулась и обязала саму себя предупредить Корио о том, что выдавать себя этой дурынде нельзя ни в коем случае. Палит на месте, как луч прожектора, высветивший замершего посреди вражеского двора недокравшегося до убежища ниндзю! Еще бы причитать взялась: "Ой, как я рада, что ты здесь"! Или: "Я больше не могу, вытаскивай меня отсюда скорее"! Нет, пусть в следующий раз хоть до дурдома свихнется от страха, а сообщения о том, что у союзников все под контролем, ни за что не получит!

— Ну, что молчишь? Сказать нечего? — съязвила Лярва. — А Черная Лиса ведь любит наряды жриц, да? Типа как символ чистоты и магнит для всяких положительных эмоций! — она с ухмылкой поглазела на покрасневшую жрицу еще пару секунд, а потом расхохоталась. — Да ладно, шучу. Слишком очевидная подмена, лиса так рисковать точно бы не стала. Ты, это — ты, а я — это я! — она отвернулась, посмотрев на служанку, что раскрыла свою сумку и начала, одну за другой, выкладывать на диван вещи. — О-о, Аяме, ты принесла то, что я просила? Обожаю тебя! Такая помощница — мечта любой благородной леди!

Она чуть ли не подбежала к дивану и сцапала вычурно украшенную белую блузку, а затем приталенный жакет темно-салатного цвета, с золотыми застежками и вышивкой.

— Какая красотень! — сказала она и оглянулась на Комуру, что хоть и прятался за внешностью пожилого профессора, но мужчиной был молодым и наслаждался обществом женщин. — Леди Нацуми была жутко строгая и сдержанная, вся такая чопорная викторианская дама, но начиталась журналов моды и из турне по заграничным магазинам притащила вот этот костюмчик. Перед зеркалом, тайком, пару раз наряжалась и любовалась, какая она одуренная бизнес-леди! И я, пару раз, после нее, тоже надевала. Та-а-акая я прям знаете в нем, ого-го!

Стесняться охранников и своего приятеля, дамы не стали. Аяме помогла Лярве снять пышное вечернее платье и, не избавляясь корсета, который прекрасно помогал сформировать фигуру и поддерживал грудь, нарядила подельницу в облегающий брючный костюм, в меру вульгарно обрисовывающий бедра и ягодицы своей владелицы. Новые туфли, украшения и сумочка дополнили образ.

— Ну как? — Лярва с сияющим видом повернулась, позволяя всем любоваться ею. — Шикарно, а? — она, походкой модели подошла к отдыхающему в кресле Комуре и уселась ему на колени, поерзав задницей на его бедрах и помотав грудью у него перед лицом. — Жаль, нельзя поблагодарить богатенькую сучку! Три поклона ей, с реверансом! — Лярва склонилась и со страстью слилась в поцелуе с кайфующим аферистом. Не ради каких-либо далеко идущих замыслов и планов, как то подумала побагровевшая до кончиков ушей пленница-жрица. Просто наслаждалась бурей гормонов в собственной крови и положительным зарядом Ци, неслабым штормом бьющим от всех присутствующих бандитов. Она, разнузданной игрой и пластикой тела зарядила всех. От зрелища жарчайшей групповухи несчастную жрицу спасло только присутствие охранников, которые держались, потому как были на посту, и то, что Лярва не желала вгонять в сомнения наблюдающих за ней врагов. Она же — Черная Лиса, якобы. А Черная Лиса свою дурацкую честь блюдет, не отдается кому попало, потому как ей еще войска в бой водить, а за шлюхой солдаты в бой не очень-то рьяно пойдут. Иллюзиями, да, всякое навевает, а физически дальше поцелуев и обнимашек никогда не заходила. И если пусть даже не она, а мнимый Безликий сейчас устроит веселую оргию на пятерых, это несколько... удивит Золотого Бога.

— Ах, какой же вы все-таки импозантный мужчина, Мицунари-сенсей! — томно вздохнула Лярва и снова слилась с бандюгой в долгом и страстном поцелуе.

Демоническое зрение ее при этом охватывало весь дирижабль, диверсантка внимательно следила за происходящим вокруг. Собирала тактическую информацию, оценивала действия врага и строила планы на ближайшие часы. Кошачья жрица-бунтарка, где она? Вот. Разместили вместе с маньяком и демонически спасенной подружкой. Достойна доверия? Да. Человек умный, решительный, и актриса хорошая. Вон как съежилась, будто зверская расправа над подругой действительно сломала ее. Будет ключевой фигурой в предстоящем сражении. Плохо в ней только одно. Гражданская. Боевая эффективность близка к нулю. Нужно ее хоть чуть-чуть подготовить к тому, что грянет. За пару часов превратить кусачую кошку в свирепую саблезубую тигрицу, способную распороть жилы самураю. Невозможно? От человека зависит. Каждая минута дорога. Нужно выбираться из этих четырех стен.

Отойдя на десяток километров от городских стен, летающий лайнер врубил двигатели на реверс и снизился над большим полем, с которого подобрал еще почти шесть десятков людей. Шпионы Единства и кошки, удравшие за пределы города пока там кипела кровавая каша. Обвинять их никто ни в чем даже не думал, всех радушно приняли на борт.

— Мы позаботимся о вашем грузе. — сказал куратор кошачьей банды, принимая из рук мрачного, сгорбленного самурая девочку, завернутую в простыню и откидывая верхнюю часть тряпки, чтобы взглянуть на лицо пленницы. — Это кто же такая?

— Неизвестно. — зло буркнул самурай. — Лисья игрушка, скорее всего из украденных им рабов.

— Пустынница, явно. Поднимут документы, через пару дней будут знать кто, чья и откуда. Наше дело — доставить до крепости.

Самурай кивнул.

— Мне с моими людьми, — он кивнул на двоих шиноби Коюмори, что стояли позади него. — Где разместиться?