— Мы уходим, — коротко бросил Мэт.
— Но почему? Я обещаю, что не пройдет и недели, как ваш друг встанет на ноги!
— Если бы я хотел, чтобы ему просто пустили кровь, я бы обратился к любому армейскому коновалу или в Храм Спасения. Там мясники будут поопытнее вас.
— И будут резать несчастного на куче грязной соломы грязным кухонным ножом своими грязными неуклюжими руками?
— Но у вас тоже кухонный нож.
— Поверьте, это временное неудобство. Да и оглянитесь! В моей операционной царит идеальный порядок! А хирургии я обучался у лучших медикусов Фармского Медикария!
— Так вы один из этих странных чудаков, потрошащих трупы, чтобы научиться исцелять живых? Придумавших кучу странных и непонятных слов, вроде этой вашей гигиены и хирургии, и ежегодно выпрашивающих у Совета кучу средств на свои "изыскания"? Я слышал, что некроманты в очереди стоят у дверей Медикария, в ожидании свежих тел, ваших бывших пациентов. И только благодаря их заступничеству, вашу лавочку еще не прикрыли.
— Вы не имеете права!
— Надеюсь, привести его в чувство вы сможете? Только без иголок, а то знаю я вас!
— Как вам будет угодно, — вздохнул доктор Вшивс и поднес к носу Айвена какой-то пузырек. Вдохнув, юноша закашлялся и открыл глаза.
— Где я? — был его первый вопрос.
— В моей операционной. И вот этот суровый господин с синими усами не хочет, чтобы я вас исцелил.
— Если ты собирался лечить меня вот этими вот орудиями пыток, разложенными на столике, то я только что задолжал ему пару кувшинов самого дорогого вина.
— Я напишу вам названия лекарств, которые можно купить у любого аптекаря, — усевшись на лежанку, доктор вытащил мятый листок бумаги и графитовое писало. — Вот эти нужно пить, эти — втирать, а вот эти сжигать и вдыхать дым.
— И это должно мне помочь?
— Несомненно! Думаю, что уже через три месяца после начала курса лечения вам станет заметно лучше.
— Три месяца я должен втирать в себя этот, — вор выхватил листок из рук доктора, — цин... шианк... целковый... А здесь что написано? И вообще — кто все эти буквы? Я едва ли половину могу разобрать из того, что здесь написано!
— Это шелкопрядная мазь. Втирать трижды в день.
— Ну-ка, погодите. Господин доктор, вы дали рецепт правой рукой? — вмешался Мэт.
— Разумеется. Я же правша, и все делаю правой рукой.
— Вот только писали вы левой. Неудивительно, что мой друг не смог ничего прочесть.
— Так нас учили в Медикарии. Для того, чтобы...
— Оставьте свои объяснения для убитых горем родственников ваших будущих пациентов, — усмехнулся геомант и вышел...
— И что будем делать? Искать Хромого? — Айвен уже сидел в седле своего Каббра.
— Других вариантов у нас пока нет. А таскаться по всем лекарям и колдунам, так это никакого здоровья не хватит.
— Ума не приложу — неужели подобные этому Вшивсу действительно считают, что они способны лечить людей? По-моему, вреда от них намного больше, чем пользы.
— Ну, иногда даже их пациентам везет, — пожал плечами геомант, — нужно отыскать какой-нибудь информаторий, чтобы узнать, где находится Кривой переулок.
— Информаторий? А что это такое?
— Проще показать. Поехали, кажется, я видел вон там что-то похожее...
Информаторием оказалась массивная тумба высотою примерно по грудь, а на ней было закреплено три фонаря таким образом, чтобы ночью освещать бока тумбы. На всех четырех ее сторонах, как оказалось, была изображена схема города. В картах Айвен разбирался неплохо и довольно быстро нашел ворота, через которые они въехали.
— Смотри! — указал Мэт на тускло светящееся пятнышко на карте, — Вот здесь мы с тобой сейчас находимся. А нам нужен... — он вытащил медную монету и положил ее на тумбу, — Кривой переулок, — четко и внятно произнес маг.
— Спасибо за использование нашего информатория, — раздался вдруг приятный женский голос, и вор был готов поклясться, что он исходил со стороны тумбы.
Монетка с тихим шипением пропала, а на карте вспыхнуло еще одно световое пятно. Помигав примерно с минуту, оно исчезло.
— Ты запомнил? — геомант повернулся к своему приятелю.
— Что это было? И куда делись деньги? — юноша подошел к тумбе и начал осматривать ее, пытаясь отыскать щель, в которую могла провалиться монета.
— Это и есть информаторий. За медяк ты можешь увидеть любое место в пределах городских стен, которое тебе нужно.
— Хм. А если я хочу найти богатый дом с плохой охраной?
— Нет. Только улицу, название которой тебе известно. Или дом человека, если ты назовешь его имя.
— Дай-ка монету! — требовательно потянул руку Айвен.
— Зачем? Ты же здесь ничего и никого не знаешь?
— Спасибо.
Выхватив у Мэта медяк, юноша подошел к тумбе и положил на нее монету.
— Улица Кожевников, — уверенно произнес он.
— Спасибо за использование нашего информатория, — снова произнес приятный женский голос, и на карте замигал огонек. Монета пропала.
— Я всегда был уверен, что улица Кожевников есть в каждом городе. Дай еще монету.
— А мне казалось, что мы спешим спасти твою жизнь, — напомнил ему маг.
— Я знал, что ты не откажешь другу, — помахал у него перед носом кошельком вор.
— Эй, верни мне его! Невероятно. Ты стащил у меня кошелек. Опять!
— Да мне и нужна-то была всего одна монетка. Так-так... Мне нужна... Мне нужен... Переулок деревянноногого толстопуза! — четко произнес Айвен, наклонившись к тумбе.
— Недостаточно информации, — отозвался голос.
— Ты монету положи, — напомнил Мэт.
— Ах да, и вправду. Вот, держи. Итак, где находится переулок деревянноногого толстопуза?
— Спасибо за использование нашего информатория.
Монетка с тихим шипением исчезла, но на карте ничего не зажглось.
— Что, сломалась что ли? Эй, показывай мне переулок толстопуза! — постучал ладонью по тумбе вор.
— В Рионе нет такой улицы, — пояснил маг, — Он не показывает то, чего нет.
— Тогда пусть вернет мои деньги! Эй, Мэт, эта кабброва тумба стащила твою монету!
— Вообще-то, ее стащил ты. В любом случае, деньги назад нам уже не получить. Кстати, ты мне должен два медяка.
— Сдачи с золотого найдешь?
— Держи. Кстати, а откуда у тебя золотой? Эй, а ну-ка вернись! Ты же сказал, что возьмешь только одну монету!.. — завопил маг, и пришпорил своего харука.
Когда геомант нагнал Айвена, тот рассматривал какую-то вывеску, с изображением толстого выпивохи, держащего в руках огромную кружку, украшенную пенной шапкой.
— Если ты мне сейчас скажешь, что вот за этой дверью скрывается мастерская пивных кружек или Цех веселых толстяков, то сделаешь меня самым несчастным вором на свете! — повернулся юноша к Мэту.
— Проголодался? Между прочим, до Кривого переулка осталось совсем немного. Потом пообедаем.
— Послушай, а вдруг я не перенесу лечения? Ты хочешь отправить меня на смерть голодным?
— Ладно, уговорил. Только недолго. И смотри — по чужим карманам не шарить и ни с кем не задираться. Здесь все через одного колдуны или чародеи, хлопот не оберешься.
— Я уже не маленький, — отозвался юноша и направил коня в сторону стойла. К нему тут же подскочил юркий мальчишка, и ухватился за стремя.
— Чем прикажите накормить коня, господин?
— Поставь ему морковку, овес и свежей травы, пусть сам выбирает. И близко к нему не подходи, у тебя волосы цвета спелой пшеницы, а мой Каббр плохо видит.
Айвен дождался своего спутника, и вместе они зашли в трактир под странным названием "Трезвый пьянчуга"...
Вышли они из этого заведения довольно быстро, причем красный от гнева вор сыпал проклятьями направо и налево, а геомант улыбался, с трудом сдерживая смех.
— Кабброва страна, каббровы толстяки и трижды проклятые трактирщики! Это надо же такое было удумать, а? И за что я, спрашивается, две полновесных серебряных монет отдал? — возмущался юноша.
— Между прочим, за обед заплатил я.
— Тем более! Мне ведь не за себя, мне за тебя — моего друга обидно! Это же настоящий обман! Разве можно нормальному человеку, который забежал перекусить в тишине и прохладе, подсовывать вместо славного наваристого эля эту... этот... такое... — Айвен захлебнулся словами, пытаясь подобрать нужное определение.
— Я раньше слышал про подобные заведения, но думал, что все это слухи.
— Это какому кабброву умнику пришла в его крохотную голову такая идея — подавать в трактире пиво, в котором нет хмеля? А вино? Разве это вино? Это же просто издевательство какое-то! Я от этого вина раньше лопну, чем опьянею!
— Поэтому трактир и называется "Трезвый пьянчуга". В нем подают вина и эль, в которых нет хмеля. Ноги и язык не заплетаются, кулаки не чешутся, а наутро голова не болит. Красота!
— Красота? Я четыре кружки пива выдул, прежде чем заподозрил неладное. И ты меня не предупредил.
Вяло переругиваясь, они забрали своих скакунов и отправились искать Кривой переулок, до которого оставалось всего пара кварталов. Но спокойно доехать до места им не дали.
— Берегись! — геомант дернул поводья, направляя коня в сторону Айвена. Чтобы избежать столкновения, вору пришлось развернуть своего Каббра.
— Ты что, спятил? — возмутился, было, юноша. Но тут вдруг что-то горячее и ослепляющее яркое пронеслось рядом с его головой, гудя, словно рассерженный шмель. Ударившись в стену дома, странный снаряд рассыпался снопом искр.
— Ой, кажется, я промазал, — раздался насмешливый голос за их спинами.
Друзья обернулись. Позади них стоял самый обычный уличный грабитель, которых и тот и другой уже успели насмотреться за свой недолгий век. Грязная рубаха, кривая ухмылка, рыжая борода и зловещий огонь в глазах. Правда, этот грабитель умел швыряться сгустками пламени.
— Ничего, зато я не промахнусь, — еще один разбойник появился в десяти шагах впереди них прямо из воздуха. Этот был еще моложе Айвена — почти мальчишка! — и двигался с изяществом не то танцора, не то искусного фехтовальщика.
Он сделал несколько быстрых пассов и выбросил вперед правую руку, открытой ладонью вверх. С нее сорвалось несколько темных игл и устремились к Мэту, увеличиваясь на лету и превращаясь в полупрозрачные лезвия кинжалов.
Геомант нахмурился. Айвен успел насчитать семь призрачных клинков и уже мысленно попрощался со своим приятелем, но тот вдруг сплел кисти рук в замысловатую фигуру и словно что-то швырнул навстречу вражескому заклинанию. Даже вор смог почувствовать огромный выброс маны, а противники так и вовсе остолбенели, когда лезвия вдруг истаяли в воздухе, всего пару каких-то шагов не долетев до цели.
— Надо же. Развеять уже запущенное заклинание далеко не каждому по силам. Ты хорош, определенно хорош, — третий грабитель спрыгнул с крыши и плавно, несмотря на свою тучность, опустился на землю рядом с метателем магических клинков.
— Тебе не выстоять против нас троих, — спокойно заметил он.
Вор мысленно окрестил эту троицу Рыжим, Толстяком и Танцором, и обиженно заметил:
— Между прочим, я тоже здесь!
— Ты бы еще коней посчитал, — звонко рассмеялся Танцор. — Ты же пустышка, "пузырь", — презрительно добавил он.
Тем временем Мэт успел выхватить свой мешочек с камнями и щедро сыпанул горсть на землю перед лошадьми. Напряжение покинуло его лицо и на губах заиграла усмешка.
— Хватит болтать! Убьем их поскорее, пока местные чародеи не поняли, что им подсунули обманку! — рявкнул Рыжий и один за другим выпустил сразу три пылающих сгустка.
Вор быстро скользнул под брюхо Каббра, увертываясь от снарядов. Геомант же широко развел руки, словно для объятий. В воздухе сверкнул иссиня-черный кусок мрамора, и чародей с невероятной скоростью увернулся от новой порции волшебных лезвий, на мгновение превратившись в размытый силуэт.
— А ты шустрый. Но я могу играть в эту игру очень долго. А ты? — на ладони Танцора снова появились черные иглы, и он небрежно стряхнул их в сторону всадников. Однако, камни из-под его ног вдруг выскользнули, и колдун, пытаясь удержать равновесие, всплеснул руками. Магические лезвия, повинуясь его взмаху, улетели в небо.
— Разумеется, это была не случайность, да? Больно уж вы проворные, нужно это исправить, — заявил толстяк, выкидывая вперед руку с открытой ладонью. Воздух перед ним странным образом "поплыл", искажаясь едва различимыми волнами и преломляя очертания предметов.
Геомант лихорадочно пытался нашарить что-то в своем мешочке. От крыши вдруг отразился солнечный луч, ослепляя Толстяка, но на действии воздушного заклинания это никак не сказалось. Колеблющийся воздух накрыл двух всадников, и они словно угодили в вязкий кисель. Движения сразу стали замедленными, как в каком-нибудь кошмарном сне.
— Ну, посмотрим, какой ты сейчас будешь быстрый, — широко улыбнулся Танцор, любуясь мерцающими на своей ладони иглами.
Мэт выхватил острый осколок прозрачного камня, плавно двигая рукой.
Айвен закричал и бросил что-то в сторону Толстяка и Танцора.
Каббр медленно вскинул передние копыта, вздымаясь на дыбы. Даже у коня движения были вязкие и неестественные.
Геомант стиснул камень, и струйка крови вытекла из его кулака.
Медленно вращаясь в воздухе, руна Огненного Шара устремилась к двум чародеям-грабителям. Каждая черточка вырезанного на ней символа была хорошо видна вору, живущему в замедленном мире.
— Н-на! — движения противника казались теперь не по-человечески стремительными, и смертоносные клинки летели с совершенно безумной скоростью в Мэта, даже войдя в зачарованную область.
Геометр снова попытался уклониться, однако теперь двигался он недостаточно быстро. Несколько призрачных лезвий ударили геоманта в грудь. На его белоснежной рубахе проступили пятна крови, отмечая места порезов.
— Не шали, мальчик, — погрозил Айвену пальцем Рыжий и хлопнул в ладоши. Руна взорвалась в воздухе, не долетев до цели и на краткий миг ослепив всех присутствующих.
Раздался громкий треск, и один из балконов, угрожающе висящих над головами сражающихся, вдруг обрушился прямо на Толстяка. Тот вскинул руки, перед которыми замерцало что-то вроде прозрачного щита, но это не помогло. С отчаянным вскриком грабитель рухнул на землю, а сверху его прикрыли обломки, подняв облако пыли.
Бородатый широко замахнулся, и в ладони его сформировался новый огненный снаряд, который он тут же швырнул в спину вора. Удар оказался таким мощным, что юношу вышибло из седла, и тот медленно полетел в сторону соседнего дома.
Кирпичная стена неотвратимо приближалась. Айвен попытался смягчить удар, развернувшись плечом в сторону преграды, но вся правая сторона груди словно взорвалась нестерпимой болью, и он потерял сознание. Второй раз за день...
В чувство его привел знакомый голос, зазвучавший в голове:
"Ты что это, никак, помереть собрался? Извини, но придется тебе еще помучаться. Вставай, пока тебя заживо не зажарили!"
И словно жидкий огонь начал растекаться из раны по всему телу, отозвавшись пульсирующей болью в правой ладони. Юноша открыл глаза, чтобы проверить, что происходит с его рукой. Печать. Она была там. Айвен оглянулся, но в глазах все поплыло и начало двоиться. Застонав, он попытался встать, опираясь спиной о стену.