В дальнем углу комнаты раздался тихий шелест, словно кто-то протянул веревку по песку. Айвен подумал было, что ему померещилось, но гоблин тоже начал всматриваться в тот угол. Шум усилился, и к нему добавилось шипение.
— А вот и блудный к'хасс вернулся, — первым догадался чародей.
Длинная черная змея медленно подползла к застывшим как истуканы юным гипнотам и ужалила в ногу того, который удерживал жреца. Мальчишка медленно завалился на бок, даже не моргнув и не шевельнув хотя бы пальцем.
Обретя подвижность, жрец выхватил откуда-то кинжал и подскочил к одному из оставшихся учеников Крысолова. Одним ударом он перерезал ему горло, и уже спустя мгновение вор поднялся со стула, разминая руки:
— Признавайся, ушастый, много жертв вот так прирезал во славу своих богов? — усмехнулся юноша и вскинул руку с Печатью. Розовый луч сверкнул в полумраке комнаты, и с жуткими творениями Вивисектора было покончено.
— Надо же. Раньше я за тобою не замечал такой кровожадности, — заметил Мэт.
— Ну так крови и нет. Просто не нравится, когда меня превращают в марионетку и собираются пытать изощренными способами.
— Полностью с тобой согласен. Что будем делать дальше?
— Разумеется, выбираться отсюда!
— Как? Вивисектор уже наверняка отправил сюда своих гипнотов, любой из которых запросто скрутит архимага! Не забывай, что я не самый боевой маг на свете, а ты не обученный Печатник, чтобы ты там не заливал Вивисектору.
"Я бы мог на пару минут замкнуть твой мана-контур на Печать. Если напитывать ее непрерывным и сильным потоком, то им будет тяжело остановить такой выброс даже взяв твое тело под контроль, — подал голос Аннарен.
"Нам важно выиграть время. Ты можешь сделать нас быстрее, или их — медленнее?"
— У кого-нибудь есть идеи, как можно отвлечь трехглазых? — вслух произнес вор.
— Хныга может рвать паутину судьбы. Тогда мало-мало больные станут сильно-сильно больными.
"Можно их ослепить. Против ишерских кукловодов это отлично работало"...
— Можно их ослепить. Против ишерских кукловодов это отлично работало, — вслух повторил юноша слова Писаря.
— Да, думаю, это может сработать, — немного поразмыслив, согласился Мэт, — Кстати, а когда ты успел побывать в Ишере, да еще и с местными кукловодами схлестнуться? Ты же говорил, что никогда не покидал Кияж.
— Э-э-э... Вообще-то, я не говорил, что сам это делал. Я, между прочим, еще и читать умею. И даже запоминаю прочитанное, — выкрутился Айвен.
— И как называлась эта книга? Хотелось бы ее полистать на досуге.
— А я откуда знаю? Когда я ее украл, она без обложки была. Какой у нас план?
— Я всех ослепляю, и мы выскакиваем. Хныга занимается своими нитями, и у меня еще есть с полдесятка упакованных Огненных Шаров... А ты?
— Не волнуйся. Не подведу, — юноша зажег на ладони небольшой язык пламени и тут же его погасил.
— Хм, я смотрю ты начинаешь осваиваться в роли Печатника.
— Я быстро учусь. Ну что, доставай свои камушки, сейчас будет потеха...
Дверь хижины открылась, и из нее раздался душераздирающий вопль, а потом вылетело тело "вечного ребенка", сбивая с ног толпящихся у двери детей — их отправил гипнот посмотреть, что случилось со стражами. Остальные ученики Крысолова обернулись на крик, раскрывая свой фокус-глаз. А следом за телом из проема вылетел сверкающий сгусток, за которым дверь сразу захлопнулось.
— Кажется, сработало, — довольно кивнул Айвен, с улыбкой слушая раздавшиеся после магического взрыва вопли и крики, — Вперед!
И три приятеля выскочили на улицу. Хныга сжимал в руке что-то отдаленно похожее на арфу. Он внимательно глядел на корчащихся и суетящихся гипнотов сквозь сложный и постоянно меняющийся узор серебристой паутины своего инструмента. Иногда гоблин цеплял когтем одну из "струн" и что было сил ее дергал, разрывая. И попавший в прицел этой арфы малыш падал как подкошенный, хватался за живот, спотыкался а то просто начинал жутко кашлять или чесаться. Впрочем, и этого было достаточно, чтобы полуослепленный и оглушенный кукловод не смог взять под контроль чужаков.
Мэт швырял по сторонам руны Огненного Шара, стараясь попасть в большие скопления карликов или в открытые двери тростниковых хижин. Иногда он припадал на одно колено, легонько касался земли, и бегущий к ним гипнот спотыкался на ровном месте или врезался в стоящее неподалеку дерево, будучи не в силах его обойти.
Айвен же создавал между ладоней и выпускал большие темные шары, напоминавшие мохнатый клубок черных ниток, только в несколько раз больше. Эти шары летали невысоко над землей, довольно быстро гоняясь за совершенно ошалевшими "детьми". Догоняя жертву, такой шар выпускал короткое щупальце и легонько касался ее, отчего несчастный тут же валился на землю, задыхаясь.
Геомант замер на месте, внимательно глядя куда-то в сторону. Наконец, довольно ухмыльнувшись, он повернулся к друзьям:
— Похоже, они делят друг с другом свою боль и страдания, гипноты каббровы. Чувствуют эмоции друг друга. Так что давайте-ка быстрее отсюда выбираться, пока они не догадались закрыться от своих же собратьев и не сосредоточились на нас. Я чувствую свои сумки вон в той стороне, — махнул чародей рукой, — Думаю, что и наши кони тоже там.
И он оказался прав. Огромная хижина оказалась стойлом, где помимо хрум-скакунов стояло несколько тощих лошадей, две костлявые коровы и на удивление упитанная коза с обломанным рогом. Вскочив на коней, путники пришпорили их и, не разбирая дороги и сбивая все и всех на своем пути, помчались в сторону спасительного леса. Вслед им летели проклятья и крики боли, но преследовать беглецов никто и не думал.
Оказавшись в тени леса, всадники натянули поводья, снижая темп.
"Мои дети! Вы ответите, за все ответите, мерзкие человечишки!" — раздался вдруг у Айвена прямо в голове голос Крысолова. Взглянув на побледневшие лица своих спутников, юноша понял, что они тоже получили послание разгневанного повелителя трехглазых гипнотов. Не сговариваясь, друзья снова пришпорили скакунов.
Гоблин свесился из своей люльки и быстро двигал пальцами, вытянув руки по направлению движения коней, то ли проверяя безопасность дороги, то ли заметая следы. Безумная скачка продолжалась несколько часов и еще неизвестно, сколько бы времени Мэт с Айвеном боялись бы остановиться, если бы не гоблин. Тихо охнув, он пошатнулся, отчаянно цепляясь за крепления колыбели, но не удержался и выпал на землю.
— Стой! Мы проводника потеряли! — заорал юноша, натягивая поводья.
Услышав его крик, геомант тоже остановился и развернул коня, направляясь к неподвижно лежащему на земле Хныге. Подъехав, он соскочил с Хитреца и бросился к телу. Присел рядом с ним и склонил голову к груди, слушая биение сердца.
— Что с ним? Он жив? — вор подошел и тоже уселся на землю.
— Жив, — коротко бросил маг, — Но без сознания. А может и болен. Или ослеп. Или просто истощен.
— Как такое может быть?
— Он слишком много работал с нитями судьбы, да еще и с чужими. Это очень опасно. Как я слышал, паутина судьбы устроена так, что нельзя прикоснуться к чужой судьбе не затронув свою собственную. Нужна предельная осторожность и сосредоточенность, чтобы не навредит себе самому. А наш зеленый малыш там такое вытворял, что вообще непонятно, как жив остался. Хныга действительно великий жрец.
Что-то твердое и влажное коснулось руки Айвена, и он ее испуганно отдернул. Черная змея заползла на лежащего без сознания гоблина и свернулась у него на груди, угрожающе подняв голову и зашипев.
— Тихо, тихо ты, мы свои, — отшатнулся от нее Мэт.
— Хм. Нельзя его так оставлять лежать, — заметил юноша, — Как думаешь, ушастый не будет возражать, если я ее немного... — указал он на Печать.
— Даже и не думай. Я не знаю, на что способен к'хасс, так что лучше не рисковать. Кстати, первый раз вижу, чтобы с помощью Печати можно было создавать живых существ. Ты ведь их не призывал и не доставал из кармана, да?
— Ты о чем это? — уставился на него вор.
— Да вот про те самые проклятые огни, которыми ты швырялся в детишек.
— Э-э-э... Если честно, то я и сам не знаю, что это было такое. А они что, живые?
— Ну... Они охотятся, они питаются. Они даже размножаются, насколько я знаю.
— Интересно, как же они это делают.
— Примерно так же, как и уморыши — вызревают на свежих трупах. Так что у нашего друга Крысолова сейчас серьезные проблемы.
— А ты откуда про них столько знаешь?
— Приходилось как-то бывать в Даркилоне... Проездом, — усмехнулся геомант.
— Погоди-ка! Так эти проклятые огни, они что — оттуда?
— Именно. Такие же порождения Тьмы, как и уморыши или квирры, пожирательницы теней. Ты этого не знал?
— Нет, не знал. Мэт, знаешь что. Давай-ка побыстрее доберемся до этого кабброва Первопечатника. Я за последние дни столько натерпелся, что у меня уже волосы поседели.
— Это ты просто головой влез в паутину. Не волнуйся, я тоже хочу поскорее с этим всем разобраться. Надеюсь, что Аркус поможет мне связаться с Канцелярией. Уверен, что там у него даже свои шпионы есть.
— А сам ты не можешь этого сделать?
— Нет, я не настолько силен, а все амулеты из сумки вытащили то ли крысеныши, то ли трехглазые эти детишки. Хотя, я могу попробовать связаться с отрядом, который уже должен быть где-то в Мурлоке и двигаться нам наперерез.
— Кстати, — вспомнил юноша, — дарки ведь тоже где-то здесь?
— Спрячь лошадей и нашего жреца. Я буду неподалеку. Если что — кричи, но без необходимости лучше меня не беспокоить. И это, Айвен.
— Что?
— Все будет хорошо. Завтра к обеду мы будем на месте, и все твои мучения наконец-то закончатся.
— Ты давай только поскорее. Мне кажется, что этот к'хасс меня не любит.
Мэт серьезно кивнул ему и скрылся среди деревьев. Вздохнув, юноша взял поводья скакунов и увел их с тропы. Черная змея подняла голову вверх и угрожающие зашипела, глядя на что-то среди ветвей. Огромная серая крыса перебежала на другую сторону ствола, ловко цепляясь когтями за шершавую кору, и... исчезла, растворившись в тени.
Глава 23. Враг внутри.
"У каждый сила темный сторона есть.
Поддашься ей — и звали как забудь твоя..."
Неизвестный гоблин-шаман.
В этом дворце пес никогда не был, но все летние резиденции были построены по общему плану, так что если ты видел один из них, то видел и все остальные. По крайней мере, тайный ход, предназначенный для бегства из осажденного замка, неизменно выходил к какой-нибудь реке или в лес, и об этом пес знал по долгу службы. Каждый раз, перед въездом монарха в летний дворец, королевского стравника заставляли проверять не только всю воду и пищу, но и этот ход: не бродил ли по нему кто-нибудь накануне с тайным умыслом?
И он не ошибся. Меньше десяти минут ушло у кобеля, чтобы отыскать тщательно замаскированную дверь прямо под обрывом, над рекою Киа, протекавшей в трех сотнях шагов от дворцовой стены. Тонкое чутье подсказывало, что петли двери тщательно смазаны, а странного "запаха без запаха", характерного для темных, там нет.
— Ай да пес! Уж не знаю, кем ты был до того, как тебя превратили в зверя, но, видать, человек непростой, — потрепал его по загривку лейт.
Пес вывернулся из-под руки и помотал головой.
— Сташек, здесь для тебя работа, — кликнул Рик одного из солдат
Вперед вышел довольно плечистый воин. Он по молодости как раз и занимался тем, что изготавливал хитрые замки и запоры. Разумеется, умел их не только делать, но и весьма ловко вскрывать. Это свое умения Сташек и продемонстрировал, вытащив из сумки несколько странных инструментов и довольно быстро управившись с дверью.
— Ну что, друг, может, покажешь нам, как побыстрее добраться в королевские покои? — повернулся Беример к псу. И тот, кротко тявкнув, вошел в сырой тоннель тайного хода.
Единственным живым существом, встретившимся им на пути, оказалась серая жирная крыса, таких невероятных размеров, что Рик даже присвистнул от удивления:
— Ого! Да из нее можно две пары сапог сшить, да еще и на шапку останется!
— Похоже, во дворце тяжело с котами, — заметил кто-то за его спиной.
— Ага. И я даже догадываюсь, кто этих котов сожрал. Ты глянь на нее, еле брюхо волочет! — согласился Рик наблюдая, как хвостатая тварь едва протиснулась в щель между бочками. — Ну-ка, иди сюда, — бросился он к ней и в последний момент ухватил за хвост.
— Что ты делаешь? — удивился командир.
— Да вот, решил животную себе выдрессировать...
Ветеран вытащил из кармана длинный кусок бечевки и примотал ее к крысиному хвосту. Оглушив крысу ударом о стену, он сунул ее в мешок и кивнул: "пошли дальше".
Шагов через сорок пес вдруг встал на месте и угрожающе зарычал. Воины тут же бросились кто к стенам, кто на землю, вглядываясь в полумрак. Однако, впереди никого не было. Тем не менее, идти вперед никто не решался, а кобель все так же стоял и рычал.
— Чего это с ним? — зашептались солдаты.
— Сейчас проверим.
Рик вышел вперед, вытаскивая крысу и вставая за спиною собаки. Он поставил грызуна на землю и топнул ногою, чтобы его спугнуть. Оказавшись на свободе, крыса тут же рванула вперед по проходу, но не по центру, а сначала добежав до правой стенки и не отходя от нее ни на шаг.
— Нехорошо убегать от свого хозяина! — отойдя к левой стене, помощник лейта дернул за веревку, подтягивая крысу к себе.
И едва отчаянно барахтающаяся крыса оказалась в центре прохода, как что-то сверкнуло и загрохотало. Своды туннеля заметно содрогнулись, и в руках Рика вместо крысы на веревочке оказалась жареная крыса на обгоревшей веревке.
— Паршивый ты дрессировщик, — сплюнул один из воинов, поднимаясь на ноги.
— И повар — тоже, — принюхавшись к запаху горелого мяса, заявил лейт Беример.
— Зато живой! — резонно заметил воин, обрезая веревку и пряча в карман.
Ловушку преодолевали ползком, прижимаясь к правой стене в точности там, где пробегал грызун. Вторую крысу ловили уже все вместе, и, едва пес снова встал как вкопанный, тоже пустили первой.
До второй двери они шли, казалось, полдня, хотя на самом деле не прошло и часа. С замком так же ловко управился Сташек под смешки своих приятелей:
— Ой смотри, ловкач, прознает Его Величество про твои фокусы с его замками, и будешь тогда в Боргарде на тюремных замках тренироваться.
— Небось, сам эти замки и мастерил, да ключики припас. Знал, что пригодится...
— Эй, Сташек, а ты и в королевской сокровищнице так же лихо замками щелкаешь?
Но, едва дверь скрипнула, разговоры притихли. Где-то впереди был враг...
Увы, на этом везение спасателей закончилось. У выхода дежурила охрана, причем, судя по всему, ожидая незваных гостей. Наверное, потревоженные ловушки подняли тревогу. Семеро вооруженных мятежников не представляли особой угрозы для отряда опытных воинов, чего нельзя было сказать о дарке. Едва завидев появившихся из потайной двери людей, воин Тьмы шагнул вперед, оттесняя других стражников и вытаскивая меч из ножен ближайшего к нему мятежника.
