Хладнокровный геомант даже после драки с королевой и непрерывной скачки сидел в седле так, словно принимает участие в военном параде. Как и гоблин, он был испачкан пятнами крови паучихи, уже превратившимися в черные пятна, но на его светло-зеленой рубашке не было ни пятнышка, ни лишней складочки.
— Не удивлюсь, если у этого франта в кармане сидят портной, сапожник, стригарий и еще десять щеточников и прачек в придачу, — под нос себе пробурчал Айвен, и это были единственные его слова после битвы в паучьей пещере.
Первым по кустам шел маг, прокладывая дорогу своим приятелям. Повинуясь жесту его рук, усыпанные острыми шипами ветки сами раздвигались, уступая дорогу. Хрум-скакунов вели под уздцы. Похоже, ни шипы, ни ядовитые свойства кустарника ни мало не волновали животных, которые с удовольствием хрустели срываемыми ветками. Когда путники забрались в самый центр, в руках Хныги появился змеиный бич.
— Хныга делает место спать! — заявил он и крутанул кнутом у самой земли.
К'хасс с легкостью ломал и крошил ветки терновника, работая словно огромная коса. В несколько ударов гоблин расчистил неровный круг, в котором хватало места и для людей, и для коней. Сняв сумки, начали устраиваться на ночлег.
— Эй! Человек, который любит чужой карман, твоя куда пошел? — закричал вдруг гоблин Айвену, который зачем-то подошел к терновой стене.
— Ребята, вы уж извините, но я хочу немного побыть один. Разобраться в себе, покопаться в воспоминаниях, привести мысли в порядок. Мне это очень нужно, — извиняющимся тоном ответил юноша.
Геомант хотел было предложить ему расчистить дорогу, но вор решительно зашагал вперед, вытянув перед собой правую руку открытой ладонью вниз. Ветви сами подминались и ложились перед ним на землю, когда он продвигался вперед. Отойдя шагов на пятьдесят, Айвен остановился и, подстелив что-то под себя, уселся на землю.
— Оставим его в покое. Похоже, Мурлок произвел на бедолагу сильное впечатление. Вообще это я виноват. Должен был догадаться, что с проклятием невезения он станет основной мишенью для тварей Леса.
— Хныга может послать свой к'хаcc сторожить человека.
— И подслушивать? Не думаю, что ему это понравится.
И они начали готовиться к ночлегу, изредка поглядывая в сторону юноши, о чем-то разговаривающего с самим собой...
— Кто ты? Или что ты? Я хочу поговорить с тобой, — Айвен говорил тихо, чтобы его не подслушали друзья. — Можешь не прятаться, я знаю, что ты здесь. Ты всегда здесь. Выжидаешь, наблюдаешь...
Он умолк и прислушался, дожидаясь ответа. Не оглядывался по сторонам, не искал собеседника взглядом. Когда кусты за его спиной зашуршали, юноша испуганно вскочил. Похоже, что появления этих существ он никак не ожидал.
Их было трое. Айвен никогда в жизни не видел подобных созданий: невысокие, ростом с гоблина, покрытые короткой жесткой шерстью создания с вытянутыми мордами, крохотными глазками-бусинками и оттопыренными ушами. Они ходили и двигались как люди, но людьми не были.
— Крыслинги! — догадался юноша, — Чудовищные творения Вивисектора.
— Тс-с-селовек! Твоя с-стоять. С нами ходитс-сь, — прошипел один из незваных гостей, на голове которого красовалась треугольная шапочка. Похоже, он был главным.
— Так я не понял — мне стоять или ходить?
— Шибко умный, тс-селовек? — в горло вору уткнулся костяной наконечник короткого копья, которыми были вооружены крысолюди.
— Твоя не ш-шуметь. Других человеков не с-свать.
— Кстати о других человеках. Не советую причинять мне вреда, потому что мои друзья рядом. Один из них — могущественный маг, а второй — жрец великого бога.
— Жрецс-с-с? — длинный нос крыслинга шумно втянул воздух, — Твоя иди туда. К человекам веди нас-с-с.
— Предупреждаю — они очень не любят, когда мне угрожают. Недавно одну паучиху из-за меня в клочья порвали.
— Твоя мало говори. Много ш-ш-шагай, — оскалился главный крыслинг.
Пришлось подчиниться. Аргументы человекоподобных существ были не столько весомыми, сколько острыми — испытывать на себе остроту копий и меткость их хозяево не хотелось. И он пошел назад к лагерю по проложенной ранее тропе.
Мэт грелся у костра, а Хныга что-то помешивал в бурлящем котелке. В животе у юноши забурчало, ведь он не ел с самого утра. Однако, ни этого бурчания, ни треска кустов его спутники не слышали. Или сделали вид, что не слышали.
— Эй, ребята, смотрите, кого я вам привел! — выдавил из себя подобие улыбки Айвен. Копье командира крысолюдей упиралось ему чуть пониже левой лопатки.
Геомант и жрец резко обернулись и от удивления раскрыли рты.
— Тс-с-селовеки. С-сидеть тихо. Не шевелить ничего, — предупредил их предводитель.
Кусты вокруг поляны захрустели, и из них начали выходить еще воины. Их было около десятка, и все вооружены короткими копьями или примитивными каменными топорами. Двигались они неуклюже, то и дело опускаясь на все четыре лапы и снова выпрямляясь.
— Кто здес-с-сь ес-сть жрец? — прошипел крысочеловек. Остальные взяли сидящих на земле людей в кольцо и наставили на них копья.
Мэт оставался внешне невозмутим, но правая рука его сместилась к мешочку с камнями. Айвен отчетливо почувствовал, как "вскипает" мана геоманта, готовящегося колдовать. Ощущение было для него совершенно новым и завораживающим. Но куда интереснее было происходящее с татуировкой Хныги, которая была хорошо видна, потому что гоблин закатал рукава приступая к готовке ужина.
Рисунок ожил. Обвивающие руку кольца медленно разжимались, а сама змея словно вылезала из поверхности кожи, приобретая объем и характерный блеск чешуи.
— Ас-с-с кабар! — завизжал главный крыслинг, тоже заметив творящееся с татуировкой. — Р-року, к'та кисле Моако горре!
И крысолюди набросились на путников.
Айвен бросился на землю, чтобы не попасть под удар.
Змеебич описал в воздухе полукруг и отбросил назад сразу троих существ, рухнувших на землю сломанными куклами.
Мэт быстро сунул руку в свой мешочек и вытащил из него что-то, зажав в кулаке. Присел, опершись на пальцы левой руки, а кулаком правой ударил в землю. Юноша увидел, как наливаются силой мантические линии под рукой мага.
Сильнейший порыв ветра выпрямил примятый терновник, и усеянные ядовитыми шипами ветви ударили по задним рядам крыслингов.
— С'кар! — выкрикнул командир и ударил копьем в плечо геоманта. В последний миг тот попытался уклониться, но не смог, и на идеально чистой рубашке начало расползаться кровавое пятно.
С шипением над головой Айвена пронесся к'хасс, снося голову предводителя. Юноша закрыл глаза, чтобы в них не попала брызнувшая кровь. Его левую кисть придавило что-то тяжелое, волосатое и... вонючее!
— Убери от меня свои лапы, тварь! — заорал вор и схватил ногу крыслинга второй рукой. Короткий выброс силы, выплеснувшейся через Печать — и рука снова свободна, а рядом с ним упало бездыханное тело. В широко открытых глазах убитого застыл нечеловеческий страх. Впрочем, как раз человеком он и не был.
Вскоре все закончилось. Поле боя выглядело ужасно: всюду лежали изломанные и обгоревшие тела, выжженные проплешины тут и там покрывали поляну, а геомант со жрецом были покрыты кровью. В том числе и своей.
— Славно повоевали, — усмехнулся Мэт, зажимая рукой рану.
— С чего они это вдруг? — Айвен поднялся с земли и посмотрел на ладонь. Печать была там, и это говорило о том, что угроза не миновала.
— Наш гоблин — жрец Спящего Змея. Змей крыслинги сильно недолюбливают, а последователей Моако так и вовсе ненавидят.
— Весело.
— Все веселье только впереди. Похоже, мы забрались в земли Вивисектора и наткнулись то ли на отряд охотников, то ли на разведчиков. В компании жреца Моако бродить по этим местам — чистое самоубийство.
— Хорошо. Хныга больше не жрец Моако. Теперь Хныга другой жрец, другой бог, — с этими словами гоблин закатал разорванный рукав своего одеяния и опустил руку к земле. Что-то темное и гибкое соскользнуло с его запястья и исчезло в траве.
— Что ты делаешь?
— Хныга отпустил свой к'хасс, — пояснил гоблин, одновременно стаскивая изорванную робу. Он подошел к своей люльке и вытащил из нее какую-то одежду.
— Ты думаешь, крыслинги не смогут разглядеть в тебе силу Спящего Змея? — Мэт с усмешкой посмотрел на переодевающегося жреца.
— Никто не искать силу Моако там, где есть сила Мишру.
Наконец, он переоделся. Это была тоже жреческая ряса, но уже темно-серого цвета с синим оттенком. Нижнюю ее часть и рукава украшал серебристый узор в виде паутины.
— Хныга теперь не слуга Моако, — заявил гоблин.
— Хм. Жрец богини Мишру, — на строгом лице мага отразилась тень удивления, — Разумный выбор, я слышал, что крысомордые твари почитают эту богиню судьбы. Но ты уверен, что сможешь их перехитрить и выдавать себя за жреца Паучихи?
— Хныга не хитрить. Хныга есть жрец Мишру!
Их проводник прикрыл лицо ладонями и что-то забормотал. Наконец, он убрал руки, и геомант восхищенно выдохнул:
— Истинный ткач нитей Судьбы! Друг мой, а ты полон сюрпризов, как я погляжу!
Айвен присмотрелся к лицу гоблина и заметил, что у него над переносицей появился символ: черный паук, ткущий паутину. Жрец вытянул вперед руку и пошевелил пальцами. Юноша был готов поклясться, что видел блеск серебряных нитей паутины, натянутой между ними, но наваждение тут же пропало.
— Хм. Любопытно. Крыслинги не любят Змея, зато поклоняются этой Паучихе. Есть у меня подозрение, что Моако и эта Мишру — далеко не самые лучшие друзья, — вор обернулся к Мэту, и тот утвердительно кивнул, — А наш славный Хныга служит обоим богам. Разве такое возможно?
— Теоретически да, — задумавшись, ответил геомант, — Змей спит вечным сном, а Паучиху не зря зовут Слепой Пряхой. Кстати, именно поэтому не рекомендую просить Хныгу сплести для тебя судьбу. Адепты слепой Мишру не те, кому я доверил бы нити своего будущего.
— Главное, чтобы эти крысы вели себя поспокойнее.
— Будут, — уверенно заявил маг. — Послушай, Хныга. А каким еще богам ты служишь?
— Хныга хороший жрец. Служит Великий Змей. Служит мудрый Пряха. Служит вечный бог с трудный имя. Который много-много ходит.
— Амангельер Вечный Странник? Который бродит непонятно где и непонятно зачем? Разумный выбор для проводника.
— Хныга умный гоблин, — согласно кивнул жрец трех богов. — Много бог — много хорошо. Только нада много молитва знать, много жертва давать, — вздохнул он.
— Ладно, нужно уже выдвигаться дальше. Уверен, что здесь полно патрулей крыслингов, и нам не удастся избежать встречи с ними.
Быстро свернув уцелевшие в сражении остатки лагеря, они двинулись в путь. Далеко уйти от поляны путникам не удалось. Первая попытка задержать их выглядела не просто смешной, но даже и оскорбительной: лежащее на пути дерево харуки перепрыгнули даже не ускоряя темпа. Зато вторая... Прямо на тропе росли несколько огромных растений, похожих на куст помидоров, вот только плоды на них были мерзкого бурого цвета. О том, что они оказались здесь совсем недавно и не случайно, говорили носилки, наполненные землей и валяющиеся в кустах неподалеку, и свежая земля у корней.
— Стоять наша! — закричал Хныга, — Это смерть!
Мэт осадил своего коня и Айвен последовал его примеру.
— А я думал, что пороховницы растут только на болотах, — заметил геомант.
— Так есть. Надо нам другой дорога искать.
— А почему мы не можем просто съехать с тропы и объехать их? — вмешался Айвен.
— Разбуженные пороховницы чувствуют движение за десять шагов. Но мы и на меньшее расстояние не можем сойти с тропы. Здесь всюду растет кинжальная трава, по ней даже наши кони не пройдут. Можно подождать, пока они уснут или уничтожить их магией на расстоянии, но это потребует времени. У меня нет наготове таких заклинаний.
Впрочем, как раз времени им и не дали. Слева и справа от тропы воздух вдруг пошел рябью и прямо из него начали выходить крыслинги.
— А я-то думал, что только мы с Хортом так засады устраивали, — вздохнул вор.
— Это с тем самым дарком, которого мы в Ереме встретили?
Юноша посмотрел на мага и восхитился его выдержке — лицо геоманта было спокойно, а взгляд прямой и твердый.
— Тогда он еще не принадлежал Тьме. Эй, что это с ними? — юноша уставился на зверолюдей, которые все, как один, окружили скакуна геоманта и опустились на колени.
— Они приветствуют Ткача судеб, нашего гоблина. Эй, хвостатые и мордатые, чего вам от нас надо?
Один из крыслингов поднялся с колен и смело уставился на людей.
— Ваша идти с нами.
— Куда? Зачем?
— Владыка. Хотеть видеть тс-с-селовеков. Идти с-с-с нами... Твоя сильно ранен, — зверочеловек указал на плечо геоманта, — Хозяин поможет.
— Надо же, какая неслыханная доброта, — скривился Мэт...
Ехали они долго, и солнце уже начало клониться к горизонту. Сначала юноша пытался запоминать, сколько раз они сворачивали в какую сторону — так его учил Гаррет — но очень быстро сбился со счета. То ли путь и впрямь был так не прост, то ли им сознательно морочили голову. Вскоре привычные стройные деревья сменялись приземистыми разлапистыми толстяками, а землю густо покрывал серебристый мох.
На протяжении всего пути никто не беспокоил их: звери, если так можно было назвать обитателей Муролокских лесов, боялись нападать на такой большой отряд, а чудовищ растительного происхождения крыслинги обходили стороной или пугали, зажигая обильно дымящиеся факелы. Однако, уже возле темного леса, к которому они направлялись, им встретился монстр, для которого не имело значение количество врагов.
О приближении твари путники узнали по оглушительному треску ломающегося под тяжестью ее тела орешнику — зверь бежал, не разбирая дороги, прямо на них. Крысолюди рассыпались полукругом и выставили копья, уперев их в землю. Зверь с ревом выбежал на открытое место. Опустив к земле увенчанную десятком рогов голову, он начал рыть копытом землю, злобно сопя. Похожий на огромного, с лошадь размером, кабана, монстр был закован в некое подобие костяной брони. Кривые и острые рога торчали во все стороны, надежно защищая голову от врага. Глаз видно не было.
— Предлагаю пустить коней вскачь, как только начнется заварушка, — шепотом предложил Айвен, — Им будет не до нас.
— Не советую. Во-первых, битвы не будет. Копья крыслингов зачарованы, и с легкостью пробьют броню. Даже если им не удастся задеть жизненно важные органы, то зверь истечет кровью довольно быстро. Ну и во-вторых, мне нанесли рану таким же копьем, так что без помощи этого их хозяина, могу и подохнуть.
— Ты же маг!
— Как только я касаюсь запасов маны, рана начинает кровоточить еще больше.
— А твоя геомантия?
— Мне удалось переодеться в заживляющую рубашку, но толку от нее немного, — только сейчас вор заметил, что на его приятеле рубашка другого цвета, — Похоже, тот кто зачаровывал эти копья разбирался в нанесении ран больше, чем я в их исцелении. Даже боль не могу унять. И, кажется, я догадываюсь, кто этот чародей.
— Бежать — плохо. Ждать будет хорошо, — подтвердил Хныга.
