Пока он так предавался своим 'грёзам', Билл уже успел утопать достаточно далеко и Сэму пришлось того догонять бегом.
— Ну вот, скоро эта твоя Рада должна показаться... примерно во-о-он оттуда, — Билл махнул рукой в сторону моря. — Всегда мечтал рассмотреть Туманниц поближе вживую, а не на экране монитора или фотографии.
— Она не моя, — привычно огрызнулся Сэм. — И что там рассматривать... лоханка она и есть лоханка. Пусть и с приставкой 'супер'.
— Э, не-е-е! Нам такой настрой не нужен. Я тебя, конечно, вполне понимаю, но давай проявлять хоть немного инстинкта самосохранения. И вообще, ты пока молчи, прикинься мебелью — говорить буду я.
— Как знаешь, — недовольно буркнул Сэм.
Билл напевая себе под нос очередной мотивчик, покачивался с пятки на носок, обозревая слабо волнующееся, практически штилевое море. Спускавшееся к горизонту солнце потихоньку уходило с дневного, желтовато-белого, в вечерние, красновато-багровые тона, окрашивая округу в соответствующие цвета. Сэм нервно ходил по узкой косе взад-вперёд, пиная ногами попадавшиеся на пути ракушки и камушки, и сверля нетерпеливым взглядом горизонт.
— Так, внимание. Вон вроде... Да. Точно, — Билл первый заметил вдалеке сгустившуюся в морской дымке тень.
Хотя вроде было ясно и спокойно, но вода нагретая за день, продолжала отдавать заёмное тепло, создавая над своей поверхностью колеблющееся марево искажающее восприятие и ограничивающее дальность реальной видимости. И в этом мареве всё отчётливее прорисовывался силуэт эсминца Тумана. Сэм горящим взглядом уставился на него, пытаясь рассмотреть детали, но было ещё достаточно далеко, да и расцветка эсминца сливалась с поверхностью моря, весьма неплохо его маскируя.
— Блин. Вот печёнкой чувствовал же, что что-то забыли, — Билл в огорчении хлопнул себя по ногам.
— Что?
— Бинокль! Вдруг она не захочет поближе подходить? А я не смогу всё рассмотреть, зрение-то у меня уже не орлиное...
— А тебе и бинокль не поможет, — резонно возразил Сэм. — Вон видишь, у неё палуба до сих пор полем укутана. Кроме верхушки мачт и самого корпуса ни видно ни чёрта.
— Эм-м. А может ты её попросишь его убрать... на время... Ну, Сэм!
— Мы здесь для другого, а не для того, чтобы пялиться на них пуская слюни! — рявкнул раздражённо тот.
— Да, да. Но если представится возможность... Ладно. Гм-м. Да, что-то меня действительно не туда понесло. Дай-ка мне собраться с мыслями.
Эсминец медленно или, даже очень медленно, приближался. Его маршрут, если не изменится, должен был пройти футах в двухстах от кончика косы. Билл дождался пока эсминец приблизится поближе и подойдя максимально близко к краю воды, обратился к той с заготовленной речью.
Сэм совершенно не вникал в то, что тот начал говорить, всё его внимание поглотил почти максимально приблизившийся к берегу корабль. И по его(её) поведению не было заметно, что их вообще видят. Корабль медленно... даже не шёл — полз: мерно колыхались антенны локаторов над рубкой, был даже слышен плеск волн рассекаемых форштевнем носа и больше ничего. Что происходило у него на борту было всё-также не рассмотреть, маскирующая дымка поля надёжно укрывала всё происходящее выше уровня палубы, мелькали за ней какие-то неясные тени, больше угадывались, чем узнавались неподвижные силуэты главных орудий, тёмной размытой массой громоздилась надстройка и всё.
Взбудораженный мозг Сэма сыграл с ним дурную шутку. У того в голове завертелись памятные воспоминания: вот Рада с обиженно надутым личиком жалуется на соседей. Вот она, вместе с Мирой, склонившись над какой-то найденной деревяшкой на улице, что-то ей энергично объясняет. Вот её возбуждённая фигурка в тире во время конференции буквально обнюхивает предложенные ей пистолеты. Вот...
Пропал берег с Биллом... пропало море... пропал проплывающий мимо эсминец... А точнее — не пропали, а преобразились... Море стало этаким подиумом, по которому шла... нет, не шла, а неспешно манерно шествовала, заложив руки за спину, знакомая ему бело-голубая фигурка Радфорд, гордо задравшая к небу свой курносый носик и подчёркнуто демонстративно не обращая внимания на свидетелей её променада...
От этой картины Сэма натурально передёрнуло — натворила делов, убийца, и прогуливается здесь, как ни в чём не бывало. Красуется. Ну он ей сейчас...
Билл в своей речи уже успел высказать проплывающей Раде (как он надеялся), своё уважение и только перешёл к озвучиванию просьбы о переговорах для урегулирования конфликта, как его отвлекло тихое сдавленное рычание у него за спиной. Он обернулся и успел заметить, как Сэм с застывшим перекошенным лицом, подхватывает с земли камни-голыши и начинает швырять их в сторону туманницы.
— Слышь! Ты, высокомерная шлюпка!!! Греби ластами сюда! Ходит она тут! Красуется! Что, только исподтишка нападать можешь? А потом спрятаться подальше — трусиха! А ну, греби сюда — корыто ржавое! Я тебе сейчас все твои стволы голыми руками узлами завяжу!!!
— Ой, недоумок! — Билл аж пригнулся под тяжестью мыслей — куда ему сигать: на Сэма и попытаться того утихомирить, или куда-то в сторону, подальше от линии огня, авось его не заденут?
Со стороны моря донеслось странное шипение-бульканье, и, в очередной раз обернувшись Билл, увидел как эсминец Тумана резко остановился и вокруг него забурлила вода, как в закипевшем чайнике. Корпус корабля медленно затрясся, как в припадке, и... эсминец крутнулся на месте, разворачиваясь своей кормой практически вплотную к берегу, где они стояли... и дал полный ход, быстро удаляясь в море. А им пришлось слегка искупаться, когда поднятая двигателями волна морской воды окатила их с головы до ног.
— Беги трусиха, — прохрипел полностью мокрый Сэм, смотря бешеными глазами на корму удалявшегося корабля, одновременно утирая лицо от воды стекавшей с волос головы. — Я до тебя всё равно доберусь.
'Скоро узнаем. Жди здесь, чтобы гоняться не пришлось, кусок мяса!', — в воздухе перед ними повисла надпись, буквы которой были словно пресловутые куски мяса вырванные из чьего-то ещё живого тела: судорожно сокращающиеся и пульсирующие, истекающие ярко алой, капающей на землю кровью. Послание, повисев перед ними несколько секунд и давая себя прочитать, вдруг резко распалось наискосок на две части, будто разрубленное, хотя почему будто... одновременно раздался тяжёлый свист рассекаемого воздуха, как от тесака, завершившийся глухими шлепками нижних частей 'мясных букв' на гальку у них под ногами.
И ещё через несколько секунд всё растворилось в воздухе без остатка, как и ни бывало.
— Без комментариев. Это просто @#$% — Билл судорожным движением, ослабил галстук и дёрнул ставший внезапно тесным ворот рубашки. — Скажи честно... тебя в детстве, при рождении, наверное, раз ...надцать уронили, да? Акушеры пьяные виноваты, что ты такой уродился?
Сэм не стал ничего отвечать на такой провокационный риторический вопрос и демонстративно показав 'фак' в сторону моря, поплёлся обратно к машине Билла.
— Вот и поговорили, блин! — Билл посмотрел в сторону моря, но туманницы уже не было практически видно (когда тем было надо, они могли перемещаться ну очень быстро). Он огорчённо сплюнул себе под ноги и закинув на плечи промокший пиджак, направился следом за Сэмом.
— Ну что, 'горе-мститель', и прочая-прочая-прочая, чего теперь-то делать будешь?
— Брошу заниматься этой фигнёй и поедем узнавать, что там ФБР сумело накопать. А если им охота искать Асторию, то пусть сами этим занимаются... Дефилирует она тут, понимаешь...
— Чего? Дефилирует? Ты сейчас о чём?
— Ты разве не понял? Она просто решила над нами поиздеваться, покрасоваться — мол, вот она я... так близко и ничего вы мне не сделаете!
— Сэм, я, конечно, не психиатр, но по-моему у тебя уже того... Давай так, или мы сидим здесь и ждём дальше, как прик... нет, попросила эта туманница, или я тебя отвожу куда ты хочешь и умываю руки. Мне, конечно, хочется избавиться от скуки с обыденностью, хочется драйва в жизни, но всему же есть разумный предел... А ты, извини, в этот разумный предел сейчас ну никак не вписываешься.
Сэм на это заявление злобно запыхтел, но хватило его злости ненадолго, после чего он сдулся как проколотый шарик...
— Блин, Билл, да я сам не знаю, что на меня нашло. Я как увидел её... демонстративно неспешно плывущую, когда... так в голове у меня просто переклинило. Чёрт! Я, видимо, всё испортил, — Сэм обессилено облокотился на капот машины и обхватил голову руками.
— Мда, — Билл почесал подбородок. — Незадача. А, вроде, всё шло относительно неплохо... Давай значит, поступим тогда так... Сейчас часик сидим здесь и обсыхаем, а то нас знатно так окатило солёненькой водичкой, а гробить обивку внутри салона у меня желания нет. Кстати, я так понял, это твоя Рада таким 'мягким' образом продемонстрировала нам своё недовольство, как-то не верится в такое случайное совпадение, — он с огорчением осмотрел свой мокрый костюм, на котором в местах сгибов уже стали проявляться кристаллики соли. — Мда, пока для меня одни убытки тут с тобой... Ну да ладно. Потом компенсируешь... Затем поедем в город и попробуем связаться с ФБР, узнать, чего они сумели накопать за день, а то... — он вытащил не пострадавший телефон из внутреннего кармана, — да, сеть здесь не ловит.
— Не возражаю, — глухо согласился Сэм.
На том и порешили. Им пришлось раздеться практически до трусов. Пострадавшую от воды одежду разместили на машине, чтобы быстрее сохла, а сами... молча смотрели на закат и размышляли каждый о своём. Сэму общаться совершенно не хотелось, день для него выдался, мягко говоря, 'хлопотным и нервным' и ему хотелось сейчас только забыться, чтобы всё произошедшее оказалось обычным ночным кошмаром. Ну, а Биллу... толкать очередной монолог 'в мозговую пустоту' уже не хотелось и он про себя пытался просчитать дальнейшие действия и последствия этих действий. В альтруизм ФБР, хоть законный или не очень, и иже с ними, он давно уже не верил. И в том, что их постараются прижать он ни капельки не сомневался. Ему лично, в принципе, предъявить, по большому счёту, они ничего не смогут. А вот Сэму... Кто знает, кто знает...
Меланхоличную атмосферу развеял тихий низкий рокот двигателя грузовика, а затем скрип тормозов. Резво подорвавшийся на ноги Билл, увидел, как на стоянку возле бывшей кафешки заруливает тяжёлый дальнемагистральный тягач, только без прицепа, но с каким-то странным небольшим контейнером вместо него. Из кабины тягача на бетон стоянки выпрыгнул весьма характерного вида и среднего возраста плотный мужик... всё бы было ничего, вот только обычно водители таких тягачей не щеголяют в дорогих, по персональной мерке сшитых костюмах, уж в этом Билл разбирался.
— А это ещё что за хрен? — недоумевающий Сэм присоединился к Биллу.
— Парни, у меня тут в дороге внезапно возник один вопрос! Можно вам его задать или я помешал вашей романтической встрече при закате солнца? — приближающийся странный незнакомец весьма недвусмысленно и громко отметил их экстравагантный для данной местности и ситуации наряд.
— Ну попробуй, а затем проваливай отсюда подальше, — влез вперёд Билла Сэм, выходя из-за машины навстречу незнакомцу и поправляя слегка съехавшие трусы.
Его угрожающий тон ни капли приближающегося водителя не смутил, возможно, в этом был виноват внешний облик... мужик в одних трусах и носках, как-то не вызывает опаски, хотя не заметить натренированное тело было никак нельзя.
— Ну-у, мой вопрос он простой и много времени не отнимет... — на губах у подошедшего почти вплотную мужика заиграла широкая улыбка. — Правду ли говорят, что перед приготовлением жилистого мяса, чтобы оно стало мягким и податливым, его требуется хорошенько так отбить? — и кулак незнакомца врезался в солнечное сплетение не готового к нападению Сэма.
* * *
— Что? Как вы их могли потерять?.. Да меня не интересует то, что ваши маячки перестали работать, меня интересует то, что вы своим разгильдяйством поставили важнейшую операцию на грань срыва... Что, и её отца тоже?.. В городе полном камер наблюдения люди не могут раствориться бесследно вместе с машиной в воздухе... Вы, я смотрю, совсем тут профпригодность потеряли, но наглости такое заявлять — у вас хоть отбавляй... Ну хорошо, почему тогда не приставили своих наблюдателей?.. А мне плевать на вашу нехватку кадров и финансирования... и на ваши местечковые проблемы — плевать, у вас было распоряжение вашего руководства о содействии... Ищите, как хотите ищите! Хоть у экстрасенсов спрашивайте, если сами разучились вести розыск! Сообщать мне о результатах поисков ежечасно, в любое время суток... И если вы их не найдёте...
* * *
— Ну, что опять там случилось? — Дю-Визаго, в очередной раз за сегодня, заметил замахавших руками пассажиров машины сопровождения...
После дневного странного инцидента с машиной предоставленной агентом, над ними словно сгустилось сконцентрированное проклятье. Они оперативно раздобыли новую машину, на свою беду проезжавшую мимо, вытряхнув на обочину её владельца, и пусть скажет спасибо, что ему 'подарили' в компенсацию ту оставшуюся груду деталей на дороге, а не прибили. Но их неприятности только начались. 'Новая' машина хоть и не разваливалась целиком, но с ней и её пассажирами постоянно происходили какие-то мелкие неприятности. Ломалось, лопалось, трескалось и выходило из строя всё, что не мешало машине непосредственно ехать. На панели не работал ни один прибор. Уже потрескались, рассыпались и отсутствовали все стёкла, включая лобовое, так что пассажиры машины ехали 'с ветерком'. Последний час тревожно поскрипывали и пошатывались двери. Выпали из своих гнёзд и болтались на одних проводах фары. И куча ещё мелких деталей, создающих пассажирам этой машины максимально дискомфортные условия, включая треснувшую местами по швам одежду и прорвавшуюся обивку сидений с торчащими из них пружинами.
Наёмная банда Дю-Визаго стала весьма ощутимо роптать. Они были готовы на многое: ограбить с риском для жизни банк, захватить заложников, устроить перестрелку с полицией и многое чего другого... главное плати. Но тут... тут не было противника, не было кого брать за шиворот, не было с кого требовать выкуп... Все быстро пришли к выводу, что виновата во всём их текущая 'жертва', но... она до сих пор была без сознания из-за воздействия транквилизаторов и она же была под почти постоянным наблюдением пары членов банды, сидевших рядом с ней в дороге. И те клялись чем угодно, что в сознание она ни разу не приходила. Да даже если бы и пришла... как такое можно учинить на ходу и на расстоянии? Но факты вещь упрямая и на коротких остановках, после очередного фортеля техники, всё чаще звучало: 'колдунья', 'проклятье', 'гремлины'. За версию — 'туманники', Дю-Визаго даже не заикался, опасаясь непредсказуемой реакции. Кстати, все неприятности абсолютно не касались главной машины с её пассажирами и он уже неоднократно подумывал бросить сопровождение и ехать так. Его останавливало только соображение, что это сильно напоминает попытку заставить его избавиться от охраны и поэтому он упорно настаивал на продолжении сопровождения, даже с таким 'риском'. Плату, правда, пришлось поднять раза в два от оговоренного ранее. Хорошо, что большую половину пути уже удалось с грехом пополам проехать. Ну и везло ещё в том, что в этой глухомани практически отсутствовали дорожные полицейские, на их полноценное содержание бюджет здесь уже давно был урезан почти в ноль. Иначе любой адекватный патрульный экипаж немедленно бы ими заинтересовался, а это было чревато перестрелкой и привлечением ненужного ему сейчас внимания.
