Змеиное варенье

— Что за бред вы несете? — потрясенно выдохнул мужчина.

— Возможно, мне следует поделиться этим бредом с господином инквизитором...

— Как вы можете... так мерзко... Я не понимаю...

— Но с другой стороны, если вы станете моим мужем, то мне определенно станет невыгодным вас сдавать...

Я встала со стула, едва передвигая ногами, окоченевшими от холода и долгого сидения.

— Напоминаю, прием в воскресенье. Тень вам поможет все подготовить, можете располагать ее временем. И еще...

Я приблизилась к нему и провела ладонью по его щеке. Он смотрел на меня бесцветными глазами, гневно раздувая ноздри и поджав губы.

— Я могу быть не только хорошей женой, но и ласковой любовницей.

— Любовница мне тоже не нужна, — процедил он. — Вы мне отвратительны.

— Какая жалость, — пробормотала я. — Никто меня не хочет... Пойти, что ли, невольника отыметь...

— Только посмейте заняться в моем доме непотребством! Я вас выставлю и не посмотрю на последствия.

— Ладно, не буду, — легко согласилась я и расстегнула пуговицу на его рубашке. — Но мне нужно...

Он возмущенно оттолкнул мою руку, а потом всадил нож в разделочную доску.

— Убирайтесь, я сказал!

— Дерек, мне стало известно, что год назад вы сильно обожглись, опрокинув на себя кипяток. С какой стороны у вас ожог? С правой? Да?

— Я не знаю, кто сказал вам подобную глупость. У меня нет никакого ожога, я не настолько криворук, чтобы обвариться кипятком!

Секунду я стояла в замешательстве, потом кровавая пелена бешенства застила мне глаза. Я в одно мгновение оказалась рядом с мужчиной и рванула на нем рубашку. Ни единого следа... Убью, козлину патлатую...

Я влетела к себе в комнату и заметалась в ярости по узкому пространству. Надумали меня одурачить, господин инквизитор? Не на ту напали. Придется преподнести вам еще один урок, а господину Лешуа немного пострадать из-за досадной неприятности на кухне... Потому что я никогда не ошибаюсь. С правой стороны, значит, с правой.

Меж тем, на пороге комнаты появилась запыхавшаяся служанка.

— Госпожа, вас...

— Ты вовремя, Тень. В это воскресенье будет прием по случаю моей помолвки с господином Лешуа. Займись подготовкой...

— Госпожа! — всплеснула она руками. — Он поэтому вылетел из кухни и закрылся у себя в комнате? Так же нельзя...

— Пусть поплачет, раз такой нежный, — зло оборвала я ее. — А мне приведи невольника, уж тот не посмеет отказать мне в ласках...

Тень побледнела и отшатнулась.

— Да вы что? Он же совсем мальчик... Побойтесь бога...

— Это пусть Единый меня побоится. Ты оглохла? Тащи мальчишку сюда.

— Господи, какой срам-то! Сначала вы за инквизитором бегали, потом замуж удумали за того, кто вам в отцы годится, а теперь бедного ребенка захотели... Госпожа, ну одумайтесь, не позорьтесь на весь белый свет!.. Вы же не такая...

Мне надоели ее причитания, поэтому я оттолкнула ее с дороги со словами:

— Ну не старика же Милоша мне в постель тащить, верно? Он уже и не помнит, что там делать...

— Подождите, подождите! Госпожа... — Тень висела у меня на руке. — Я же вам не сказала. Там вас посетитель дожидается.

— Кто? — нахмурилась я.

— Он не представился. Гаяшимец какой-то.

Колени подогнулись, пришлось ухватиться за косяк двери, а тошнота подкатила к горлу. Началось...

— Невольника запри в его комнате. Никуда не выпускай. Подай чай и займи чем-нибудь Лешуа. Пусть поплачется у тебя на плече. Чтоб в гостиной никто не появлялся. Шевелись!

Я сидела напротив маш-уна Уль Джена с каменным выражением лица, судорожно прикидывая варианты. Церковник торжествующе улыбнулся и чуть наклонил голову в насмешливом приветствии.

— ... Простите мое вторжение, достопочтимая Хризштайн, однако я не смог удержаться, чтобы не убедиться лично...

— Убедились?

— Несомненно. Однако меня терзает любопытство, это парик?

— Нет.

— Тогда как?

— Пусть терзает дальше.

Привычка вежливо улыбаться при любых обстоятельствах меня и раньше раздражала в гаяшимцах, а сейчас вовсе доводила до белого каления. Желудок свело от голода, и я первая прихлебнула горький чай.

— Что же мне с вами делать, достопочтимая Хризштайн? Что вам грозит за притворство инквизитором? За похищение невольника?

Я спокойно смотрела на него, ожидая торгов. Торопить было бесполезно, он набивал цену.

— Или лучше спросить иначе? Что грозит инквизитору Тиффано за соучастие во всем этом?

Маш-ун хищно прищурился, наблюдая за моей реакцией, и отпил почти остывший чай. Я позволила себе выражение легкой скуки.

— А еще мне любопытно, как с этим связан Серый Ангел...

Я продолжала молчать, застыв с чашкой, как неосторожная бабочка в янтаре.

— Вы ведь с ним как-то связаны, ибо слишком хорошо осведомлены о некоторых вещах. Впрочем, я не настаиваю. Не хотите отвечать — воля ваша. На допросе молчать уже не получится.

Церковник встал, и я небрежно обронила:

— Из посла получилась не очень послушная марионетка?

Маш-ун медленно опустился обратно на диван. Теперь была моя очередь торговаться.

— Не очень послушная и бесполезная, к тому же. Сделали ставку не на того? Молодой хан не жалует его, верно? И что же вы будете делать теперь? Особенно, когда станет известно, что вас провела какая-то девка, притворившись инквизитором. Ай-яй-яй... какой позор... Даже Серый Ангел отказался с вами сотрудничать, почуяв неудачника...

— Довольно! — лицо маш-уна опасно потемнело от гнева. — За дверьми мои охранники, и вы можете просто не дожить до дознания.

— Вы не боитесь Серого Ангела? — деланно удивилась я. — Ему не понравится, что его женщину кто-то посмел обидеть...

Церковник почти взял себя в руки, только синяя жилка на виске бешено пульсировала. Мне с тоской подумалось, что опять все мои планы полетели коту под хвост.

— Достопочтимый Уль Джен, давайте поговорим без эмоций. Вы могли сдать меня, но не сделали этого, потому что вам от меня что-то нужно. Я готова вас выслушать и подумать над вашим предложением.

— Подумать? — выплюнул церковник. — У вас нет альтернативы.

— Есть, — улыбнулась я и перегнулась к нему через стол. — Чай был вкусным? Или чуть горчил?

После секундного замешательства маш-ун побледнел и схватился за горло, а я расхохоталась, потом резко оборвала смех и жестко сказала:

— Запомните, маш-ун, альтернатива есть всегда. Да успокойтесь уже и прекратите пыхтеть, это медленнодействующий яд. Правда, может вступить в реакцию, если съедите не то... Моя гарантия на случай вашего обмана. Придется вам немного поголодать... — у меня опять начался истеричный смех. — Простите, простите, что-то я сегодня несколько подустала. Я вас внимательно слушаю. Что вы хотели мне предложить?

Церковник тщательно обнюхал чашку, шевеля длинным носом и напомнив мне диковинного жука.

— Таких сложных ядов немного... Вы затеяли рисковую игру...

— Я всегда играю на грани. Или говорите, что вам от меня нужно, или выметайтесь. И кстати, для Серого Ангела не существует замков, а некоторые яды имеют свойство накапливаться в организме и не выводиться со временем. Это если вы надумаете избавиться от него, прочистив желудок.

— Как вы связаны с Серым Ангелом? Только не врите, что вы его любовница.

— Почему же? — с досадой скривилась я. Отчего мне никто не верит? Неужели я так подурнела?

— Потому что я видел, как вы смотрели на инквизитора Тиффано. Это и навело меня на подозрения, что вы не та, за кого себя выдаете. А уж проследить за ним и выйти на вас было несложно.

Я не удержалась и потянулась за крупным яблоком на блюде.

— И как же я на него смотрела?

— Как голодная кошка на мышку.

Я сглотнула горькую слюну и пересела к маш-уну, прильнув к его плечу и заглянув в глаза. Есть хотелось до жути.

— Я могу точно также посмотреть и на вас, достопочтимый Уль Джен. И не только посмотреть... — я приблизилась к нему и почти касалась его губ, когда говорила. — Вы мне тоже нравитесь...

Церковник опять прищурился, а потом подался ближе и сжал железным захватом мне горло. Другой рукой он больно стянул мои волосы на затылке, накрутив хвост на кулак, и дернул, подминая под себя. Удивление на его лице было таким красноречивым, что я ухмыльнулась, обвила его шею руками и полезла целоваться. Но мужчина брезгливо оттолкнул меня и сел, тяжело дыша.

— Ну что же вы отказываетесь... И вы тоже... Серый Ангел и вправду меня заколдовал, — прохрипела я, сползая на пол и опираясь спиной о диван. — Теперь меня не хочет ни один мужчина... Он колдун, не иначе...

— Мне нужно противоядие. И рецепт. Передайте Серому Ангелу, он знает, какой, — маш-ун замолчал, переводя дух, а потом ткнул меня пальцем в плечо. — Вы меня слышите?

— Слышу, — мрачно ответила я. — А вы не боитесь связываться с колдуном?

— Я щедро заплачу. Пусть встретится с моим человеком. В соборе к завтрашней заутренней. Тот будет его ждать. Но если Серый Ангел не явится, я молчать не стану... Я готов оказать ему любую помощь, даже... Инквизитор Тиффано ему мешает? Или же вы действовали против своего подельника, когда вывели инквизитора из-под удара?

Я тяжело вздохнула и прикрыла глаза.

— Мешает... Если б вы только знали, как он мешает...

— Не понимаю... Тогда какого дшимуна вы его спасли?

— Потому что загнанный в угол он будет мешать еще больше. Или не ваш мудрец сказал, что друзей надо держать рядом, а врагов еще ближе?

Я добрела до кухни и налила себе воды, капнув в нее десять капель полынной настойки и тридцать капель бэмкоя. Увы, когда гаяшимец появился в доме, выбирать мне не пришлось, потому что в доме наличествовала только змеиная отрава, которую я предусмотрительно сцедила, готовя бэмшин. И тысячную долю капли яда я выпила вместе с гаяшимцем, чтобы обмануть его бдительность. Желудок промывать было бесполезно, дрянь уже успела впитаться и отравить кровь. Ничего, мне не привыкать... Надо просто много пить. Очень много. Много молока...

Я вздрогнула от требовательного стука дверного молотка. Неужели маш-ун что-то забыл? Я зажала себе рот ладонью, чтобы не выблевать горькую гадость, и поплелась к двери. Голова кружилась. Надо бы лечь и поспать, но... Я распахнула дверь и была буквально снесена прочь ворвавшимся юнцом в дорогом безвкусно-пестром камзоле.

— Где он?

— Кто? — сглотнула я подступившую к горлу горечь.

— Мой Луи! Где он?!? — красное то ли от гнева, то ли от мороза лицо незнакомца угрожающе нависло надо мной. Он схватил меня за воротник платья и встряхнул, словно тряпичную куклу. Я пыталась понять, что это или кто. Шутка моего воображения из-за действия змеиного яда или же паскудное чувство юмора Единого?

— Кто вы такой? И по какому праву врываетесь в...

— Ты — Хризштайн? — тонко взревел юнец, отчего у меня заложило уши. Его голос странно искажался, а обрюзгшее лицо плыло перед глазами, колышась вместе с белыми перьями на шляпе. — Узкоглазый мне все выложил! Где? Где мальчишка?

— Крета Лидия Хризштайн, — осадила я наглеца. — А вот вы не потрудились пред...

— Вояжич Арметино! Куда ты дела моего Луи?

— Почему вашего? — мысли путались, словно под черепом вяло шевелился клубок змей.

— Потому что я его купил! — он потряс у меня перед носом какой-то бумажкой и повторил, — теперь он мой! Или ты возвращаешь его по-хорошему, или я приду со стражей.

— Ивер Арметино? — отупело поинтересовалась я, подавившись истеричным смешком. — Сладкий мальчик профессора Камилли и сам теперь бегает за мальчиками?..

Холодное лезвие уперлось мне в горло, прочертив болезненную царапину. Я тяжело сглотнула и прошептала:

— Он в комнате наверху. Я покажу, только убери...

Меня грубо схватили за шкирку и потащили по лестнице. В конце концов, невольник мне больше не нужен, а маш-ун не осмелится ничего предпринять, пока у него нет противоядия...

Мальчишка забился в угол комнаты, затравленно глядя на незваного гостя. Тот сразу двинулся к нему, грубо отшвырнув меня в сторону, схватил заскулившего невольника за волосы и вздернул на ноги. Резкий удар наотмашь по лицу, и голова невольника дернулась, роняя россыпь кровавых капель на пол.

— Милейший, не портите мне ковер. Кровь плохо смывается, — запротестовала я, поднимаясь на ноги.

Он обернулся ко мне с перекошенным от бешенства лицом.

— Заткнись, воровка! Ты свое тоже получишь!

Улучив момент, мальчишка вывернулся из рук мучителя и рванул от него, упав к моим ногам.

— Госпожа, пожалуйста, пожалуйста, спасите меня, — отчаянно зашептал он, прижимаясь ко мне и утыкаясь лицом в платье. — Вы обещали, там, в посольстве, пожалуйста, пожалуйста...

Я брезгливо выдернула подол платья, безнадежно испачканный кровавыми соплями, и хотела отпихнуть мальчишку, но не успела. Сокрушительный удар в челюсть сбил меня с ног. Я упала на колени и получила еще ногой в живот. Зато боль в разбитой губе отрезвила меня от пьяного равнодушия змеиной отравы. Горечь яда затопила сознание. Невольник кинулся на зарвавшегося мерзавца и вцепился зубами ему в ногу, словно волчонок. Тот охнул и отшвырнул его пинком, отвлекаясь от меня, и мне этого хватило. Я нашарила на прикроватном столике подсвечник и стукнула благородного Ивера Арметино по голове. Он рухнул на пол с выражением запоздалого удивления на лице. Но мальчишка даже на бездыханную тушу смотрел с ужасом, обняв себя за колени, раскачиваясь и тонко поскуливая:

— Пожалуйста, госпожа, пожалуйста, не отдавайте меня ему, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста...

Я утерла тыльной стороной ладони кровь с лица, мучительно соображая, что теперь делать. По слухам, Ивер был незаконнорожденным внуком великого князя, отданным в семью бездетного вояга Арметино. Пощупала пульс на шее — засранец был жив, но без сознания, на его шляпе расплывалось пятно крови. Сильно я его приложила. Мальчишка подполз ко мне и опять вцепился в подол платья:

— Не отдавайте меня, пожалуйста, пожалуйста... Я все для вас буду делать, госпожа, я не хочу боль-ик-ше... — он начал задыхаться и икать.

— Не хочешь чего? Раздевай его.

— Он сумасшед-ик-ший. Бьет и из-ик-девается...

— Раздевай его!

Я принялась стягивать с себя платье, но запуталась и не смогла расстегнуть пуговицы из-за поврежденного запястья.

— Помоги мне! Живей!

Луи продолжал поскуливать, возясь с платьем:

— Другие и-ик подарки да-ик-рят, и ласковые, а он... толь-ик-ко бьет и топит...

— Топит? — в памяти мелькнули записи профессора Камилли. — Вот как... Да шевелись быстрее. И его раздевай...

Я не успела договорить, как в комнату постучала Тень:

— Луи, что там у тебя за шум? Все в порядке?

Я метнулась к двери и закрыла ее на замок как раз вовремя. Настырная служанка дернула за ручку, начиная волноваться.

— Луи, открой, слышишь? Почему ты закрылся?

— Пошла вон! — рявкнула я через дверь, делая знак мальчишке спрятать тело за кровать.

— Госпожа! — ужаснулась Тень, услышав мой голос. — Что вы там делаете? Откройте дверь, умоляю вас!