32.01 Милосердия нет

Владимир Брайт

32.01 Милосердия нет

Предисловие

"32.01" — вторая часть трилогии о человеке, заброшенном в параллельный мир, чтобы уничтожить его, прежде чем пересечение осей мироздания приведет их к концу.

С помощью Милой — саморазвивающегося искусственного интеллекта, помещенного в трубку сотового телефона, Тридцать второй, должен собрать установку, провоцирующую реакцию "Большого взрыва".

Противостоит угрозе извне, аналитический отдел, возглавляемый гением по имени Зет. Зафиксировав возмущение межпространственной ткани, в дело вступает команда полковника Фабела — двенадцать человек, наделенных сверхспособностями. Задача охотников осложняется тем, что "Чужой" нужен живым. Шанс Зета остановить апокалипсис — выяснить как уничтожить врага нанеся превентивный удар.

Во время операции полковник теряет половину команды. По приказу аналитика ядерным ударом уничтожается город Таллоу. Однако задача не решена. Единственная удача Фабела — захват Вивьен. В чем заключается роль девушки, поручено выяснить доктору Свенсону, специалисту по вскрытию сознания жертв.

С помощью сильнодействующих препаратов, Свенсон взламывает ментальные барьеры, пациентки. Но не выдержав противостояния погибает, успев сообщить ассистенту, что столкнулся с проявлениями нечеловеческого естества.

Тем временем, ликвидировав очередную группу охотников, Тридцать второй берет заложника, пытаясь оторваться от преследователей на захваченном автомобиле.

На этом заканчивается первая часть трилогии о битве обреченных миров.

Глава 1

Все рано или поздно умрут: люди, вселенные, даже боги. Неизбежное — всего лишь вопрос времени.

Нижняя половина лица ЛСД была залита кровью. Верхняя, неестественно бледная, выглядела слепком гипсовой маски. Удручающий контраст подчеркивали заострившиеся, как у покойника, черты лица.

-Х......й расклад, — выругался про себя Вспышка, втыкая иглу зонда, в вену напарника.

Военная медицина творит чудеса, когда речь идет о простых смертных. С непростыми сложней. Воздействие химических препаратов на сознание человека с ментальными способностями, напоминает игру в рулетку, где побеждает тот, кому повезет.

Да и то не всегда...

-Что у вас? — на время отключившийся Фабел вышел на связь.

Из-за смерти Кары и необъяснимого поведения Альфы командование операцией перешло к Вспышке. Положа руку на сердце — та еще честь. Что может сделать один, когда не справилась группа? Практически ничего. При возникновении внештатной ситуации нужно принимать решения в соответствии с обстановкой, для чего требуется нечто большее, чем просто реакция: нужно иметь талант и способности лидера. Которых он был лишен.

-У нас здесь полный бардак.

-Оставайся на связи.

-Есть.

Лицо ЛСД свело судорогой, остекленевшие взгляд вперился в никуда, пытаясь различить за краем бездны дорогу назад, в прежнюю жизнь. Будучи не в силах помочь, тем более, вынести страдания напарника, Вспышка отвернулся. С самого начала все пошло не так. Может беглец был слишком умен, или команда ошибалась во всем. В любом случае, сейчас все зависит лишь от него. Поэтому нужно собраться и довести операцию до конца.

Вертолет преследовал беглеца на предельно допустимой в высоте в черте города. Будь это легкая полицейская вертушка, обошлось без проблем. Жаль, что заранее не предусмотреть все: они отправлялись на дело как группа захвата, не рассчитывая на подобный исход. И сейчас тяжелому транспортнику приходилось идти на неоправданный риск.

-На подходе вторая группа захвата, — предупредил Фабел.

За показным спокойствием крылось нечто большее, чем обычный гнев.

-Когда? — во рту так пересохло, что простые слова давались с трудом.

-В районе восьми минут.

-Слишком долго, — Вспышка прекрасно знал, о способностях Вишни, поэтому не сомневался — сумасшедший водитель без глаза, успеет сбросить погоню с хвоста.

И что характерно — как в воду смотрел.

* * *

* * *

* * *

Пришедшие на смену дневному зною, сумерки накрыли мягкой прохладой кварталы, уставшие от жары. Спокойная расслабленность, предшествующая обманчивому покою ночи, разлилась сладкой истомой по мостовым городских вен, ставшим ареной смертельных битв двух параллельных миров. Точнее выживания одного из них.

Придя в себя и выяснив отношения с напарницей, я переключился на дорогу, сразу же пожалев. Когда речь заходит о допустимой степени риска, лучше деталей не знать.

-На такой скорости я даже не успею почувствовать, если сумасшедший...

-У нас на хвосте вертолет. Вскоре к нему присоединятся еще три. Если не оторвемся в ближайшие пять минут, нас блокируют и зажмут. После чего, мне придется тебя убить.

Не сказать, чтобы я сильно удивился ее словам. Последнее время Милая все больше походила на создавших ее людей. Искусственный интеллект явно не стоял на месте, развиваясь и совершенствуясь не по дням, а по часам.

-Водитель, — в темпе продолжала она, — безумен даже с моей точки зрения. Полагаю хаос в его мозгах, напрямую связан с осколком, оставшимся в голове.

-Стекла?

-Гранаты.

-Ты шутишь?

-Разумеется — нет.

-И ты доверила наши жизни ему?

-У нас нет выбора.

-Ясно... Как насчет процентных выкладок?

Меня не оставляло предчувствие, надвигающейся беды. Невозможно бесконечно играть в русскую рулетку с философией: "пан или пропал". Рано или поздно пуля вырвется на свободу, чтобы выбить мозги азартного игрока. В нашем случае в роли куска свинца могло выступить хоть что — начиная от перебегающим улицу пешеходом, и заканчивая неудачным сигналом светофора в ночи.

-Мы держимся в районе сорока проце...

Она не успела сказать. Раздался отчаянный визг тормозов, машину резко бросило вправо, и я чуть не выбил головой боковое стекло. Показалось, что колеса с левой стороны, оторвались от земли, и несколько мгновений мы балансировали на двух правых. Автомобиль словно завис в воздухе, решая, перевернуться прямо сейчас или сделать это потом.

-Какого? — хотел спросить я...

И не смог.

Определившись с решением, машина качнулась влево и, встав на четыре колеса, продолжила сумасшедший круиз в никуда.

-Это больше похоже на десять процентов, — с отдышавшись констатировал я, сглатывая вставший в горле комок.

-Вовсе нет!

Меня удивил ее радостной тон

-Три с половиной столетия назад в этом мире, — она решила прояснить расклад.

-Когда?

-Не перебивай.

-Ок.

-Жил величайший философ по имени Агель. Ученый обосновал ряд теорий, оказавших влияние на науку последующих веков. Самым великим своим достижением считал недоказанную теорему, названную его именем, "теорема Агеля". Которая базировалась на парадоксе вероятности. Вкратце. Если подкинуть монету, она упадет на землю орлом или решкой. Орел может выпасть два, пять, десять и даже сто раз. А раз так, то чисто теоретически ничто не мешает выпасть ему миллион раз подряд.

-Как это связано с нашим безумным торчком?

Я никак не мог взять в толк, куда она клонит и о чем говорит.

-Анализ ситуации, которую мы только что пережили.

-Стилистика просто — огонь!

Она не обратила внимание на явный сарказм.

-Шансы избежать аварии составляли процента два. Серьезно пострадать от последствий — пятнадцать. Умереть — восемьдесят три. Этот человек пятнадцать лет опровергает теорию вероятности, играя при шансах один к ста. И что интересно, — продолжала Милая, — Агель утверждал — существует граница, преодолев которую орел будет выпадать вечно. Математик даже намекнул в письме знакомому, что сумел в уме доказать...

Я вспомнил о похожем случае с Фермом, великим ученым моего мира. В очередной раз утвердившись во мнении — тщеславие и гордыня идут рядом, и не важно, гений ты или простолюдин: природу людей не изменить.

-Видимо наш одноглазый приятель, — продолжала Милая, — перешел некую грань.

-Удивительно, что именно ты — искусственный интеллект, веришь в этот горячечный бред, пытаясь обосновать...

Закончить не удалось. На этот раз вместо пространных объяснений напарница говорила предельно сжато — по существу.

-Появился второй вертолет. Наводит ракету... Цель захвачена... Произведен пуск...

-Запуск, — автоматически поправил я, вдруг осознав, что ракета класса "воздух-земля", со скоростью 450 м/с устремилась к намеченной цели. То есть — ко мне.

Если вертушка находится в пределах трех километров, осталось пять-восемь секунд...

-Вторая пошла...

-Правила меняются на ходу. Пленных решили не брать, — успел осознать я, прежде чем рядом раздался мощный хлопок, и лишившийся красок мир, окутала равнодушная тьма.

* * *

* * *

* * *

Перед мысленным взором Вспышки пронеслась картина двух взрывов, происшедших в том месте, где должна быть машина с Чужим. След выхлопов, протянувшийся узкой полоской по нисходящей от неба к земле, не оставлял сомнений — причиной взрывов были ракеты класса "воздух-земля".

-Ты стрелял?

-Что? — сконцентрировавшийся на управлении пилот не сразу понял о чем идет речь.

-На борту полный боекомплект?

Время стремительно таяло, словно песок, — неожиданные озарения провидца отставали от происходящего в реальности на пятнадцать секунд...

-Один пулемет.

Мужчина был удивлен постановкой вопроса, даже не пытался этого скрыть — зачем укомплектовывать десантную машину, проводящую операцию в черте города, ракетами для борьбы с бронетехникой врага?

-Может бравые парни таскают с собой джентльменский набор, мы работаем налегке, — в голосе второго пилота сквозил явный сарказм.

-О ком речь?

Вспышка был близок к панике — ситуация выходила из-под контроля — в разнос.

-Минуту назад на радаре появился вертолет группы поддержки, сейчас, судя по показаниям приборов, он находится чуть выше и сзади нас.

Решение не заставило себя долго ждать:

-Уничтожьте его!

Второй пилот повернул голову и в глазах у него не отражалось ничего, кроме задорного торжества.

Что ни говори, а не каждый день можно увидеть таково прикольного шутника.

-Это ведь не игра в солдатики, а мы не на войне, — улыбнулся он. — Так что, я думаю, не стоит...

-Они собираются запустить ракету в машину с человеком, который является ключевой фигурой в уничтожении Таллоу, — лицо Вспышки покраснело от напряжения. — Если потеряем его, я не стану дожидаться пока военный трибунал расстреляет всех нас на земле, вышибив чьи-то мозги здесь и сейчас.

Само по себе жутко, увидеть зрачок пистолетного дула. Но еще хуже, когда оружие находится в руках нестабильного существа.

-Мы же не на войне...

Голос военного прозвучал неестественно глухо, словно у него не хватило сил.

-Уже — там.

Командир экипажа расставил все точки над "i", подтвердив слова Вспышки насчет удара по городской черте.

То, что секунду назад казалось в принципе невозможным, произошло.

-Первая ракет пошла... И — вторая, — добавил секунду спустя, после чего без перехода, буднично сообщил: — Атакую.

Позиция была не самой лучшей — цель находилась чуть сзади и сверху. К тому же, на борту новоявленного врага имелся полный боекомплект, включая ракеты разных систем. Имея в своем распоряжении лишь четырехствольный вращающийся блок пулеметов калибра 12,7, приходилось рассчитывать на внезапность атаки, а также удачу — без нее никуда. .

На боевом языке подобный маневр называется "горизонтальные ножницы" — вертолет совершает энергичный разворот на цель (набор высоты с одновременным разворотом на заданный угол), затем проводит обратный форсированный разворот, выходя в заднюю полусферу врага, после чего использует все доступные средства, уничтожая цель.

В запасе атакующей стороны было от трех до пяти секунд. Все зависело от того, насколько быстро среагирует военный пилот: боевой маневр говорил сам за себя. Если кобра застыла в стойке, значит собралась нападать. Других вариантов нет.

Транспортник заложил резкий вираж, что было чревато превышением допустимой частоты вращения несущего винта и опасным сближением лопастей с балкой хвоста. В обычной ситуации подобный риск не оправдать. Сейчас недостаток вооружения мог компенсировать только опасный маневр.

Если отбросить моральный аспект — в столкновении участвовали представители одной нации, присягавшие на верность президенту страны, воздушный бой в чем-то схож с шахматами. При том, что на первый взгляд, количество вариантов развития событий кажется безграничным, на самом деле классических дебютов, как и маневров, предшествующих атаке — не много... Совсем... Действия и противодействия сторон сводятся к передвижению фигур (винтокрылых машин) по виртуальной небесной доске. И лишь ближе к середине партии из отдельных фрагментов складывается преимущество какой-либо стороны.

Имея трехсекундную фору для маневра, атакующая машина вышла на огневой рубеж в тот самый момент, когда противник стал набирать высоту.

Командир задержал дыхание, одновременно, побелевший от напряжения палец, вдавил до упора гашетку, после чего четыре пулеметных ствола выплюнули в воздух раскаленный свинцовый рой.

В теории остекление кабины вертолета выдерживает калибр 12.7 мм.

На практике — плотность огня была так велика, что стекло не спасло. Три крупнокалиберных пули пробили грудную клетку напарника — он умер мгновенно ничего не поняв. Четвертая раздробила бедро того, кто минуту назад устроил пылающий ад на земле.

После кратковременной потери сознания от болевого шока пилот, получивший ранение в область бедра, пришел в себя, попытавшись уйти с линии огня. Но потрясение было чересчур велико, а боль, заполнив сознание, не позволила выполнить точно маневр. Поэтому рука, вместо того чтобы плавно перевести рукоятку управления в сторону, резко дернула и...

Стальная птица клюнула носом, стремительно завалившись набок, после чего, превратившись в неуправляемый механизм, нелепо кувыркаясь и молотя винтом, устремилась к земле.

Раненый человек летел в пропасть, и ад следовал за ним. А город счастливо смеялся, перемигиваясь сотней светящихся глаз. В замедленной съемке это смотрелось красиво, словно в кино. В реальной жизни — лишь боль, ужас и страх. Безумие неконтролируемого падения, продолжалось до тех пор, пока на теле мегаполиса не расцвел кроваво красный цветок.

Глава 2

Головная боль не проходила, но сидящий в кресле человек приучил себя не обращать внимания на то, что мешает делам.

-Девчонка знает многое если не все. А считать информацию, из ее разума мы не смогли, — произнес Зет, круговыми движениями пальцев массируя пульсирующие болью виски.

Он давно привык размышлять вслух. Обычно это могло помочь. Или, казалось так. В любом случае, сейчас не время отказываться от испытанных средств.

-Свенсон был лучшим спецом. Если даже он оказался бессилен, значит мы в тупике. Придется отбросить эту затею "фикс" сконцентрироваться на главном — Чужом.