— Ты всегда хорошо ко мне относился. Я не думаю, что ты когда-нибудь мне лгал, так что, если ты говоришь, что ты не бросал имя, то я тебе верю. Мне жаль, что понадобилось столько времени, чтобы понять это, — ответил Невилл. Гарри улыбнулся, когда услышал это. Он был благодарен, что у него остались друзья, которые верят ему.
— Спасибо, Невилл. Для меня это очень много значит, — искренне ответил Поттер. Невилл улыбнулся ему в ответ и продолжил завтракать. Они снова заговорили, когда Гарри спросил, что он пропустил за два прошедших дня. Невилл пожаловался на злых профессоров (очевидно на Снейпа), рассказал про какой-то проект по гербологии, над которым он работал за дополнительные баллы. Невилл был лучшим в гербологии. Даже лучше Гермионы, которая в совершенстве знала теорию, но с практикой у нее были проблемы. Их разговор был прерван каким-то шумом у входа в Большой зал. Гарри посмотрел в ту сторону и увидел, как Рон и Гермиона кричат друг на друга, хотя и трудно было понять из-за чего. По мере их приближения стало ясно, что они обвиняли друг друга из-за того, что опоздали на завтрак. Гарри улыбнулся при мысли о том, что к этой ссоре он имеет непосредственное отношение. Ведь это он будил Рона и заставлял Гермиону отложить домашнее задание, чтобы поесть. Их приход означал, что Гарри пора уходить, и он попрощался с Невиллом. К счастью, они не увидели, как Гарри вышел из Большого зала и пошел к лестнице, ведущей в подземелье, на урок Зелий. «По крайней мере, хоть на одну вещь я могу рассчитывать, — подумал Гарри с саркастической усмешкой. — Бессмертная ненависть Снейпа никогда не изменится».
* * *
Следующие несколько дней прошли довольно нормально. Было, правда, несколько стычек с Малфоем. Единственным человеком, который разговаривал с ним, был Невилл. Гарри подумал, что, по идее, это должно было сильнее задеть его, но ему уже приходилось бывать изгоем в Хогвартсе, так что едва ли его заботило мнение всех этих непостоянных людей. Когда на прошлой неделе он прошел мимо Дафны, она ему улыбнулась.
Свое свободное время проводил в библиотеке в поисках новых заклинаний, которые компенсировали бы его молодость и неопытность в турнире. В библиотеке он несколько раз видел Гермиону, но так и не подошел к ней и не попытался вернуть ее дружбу. Она тоже не предпринимала никаких усилий, кроме печальных взглядов, когда он проходил мимо. Гарри знал, что не совершил ничего плохого, и первые шаги к примирению должны сделать его «друзья», а не он.
Остальную часть своего свободного времени он провел в пустом классе, который нашел на третьем этаже недалеко от той комнаты, где во время его обучения на первом курсе была трехголовая собака. Здесь он мог практиковать заклинания, которые выписывал из книг в библиотеке, не беспокоясь, что за ним кто-то наблюдает. Уже через несколько дней Гарри знал почти все заклинания по ЗоТИ, Чарам и Трансфигурации. Следующую неделю он изучал заклинания пятого курса. После долгой ночной практики Гарри шел в общую гостиную Гриффиндора. Он сильно уставал после этого. Его подготовка шла гораздо лучше, чем он ожидал. Несмотря на оценки, Поттер был одним из первых в классе, у кого получалось новое заклинание. Проблема заключалась в том, что он не всегда делал домашнее задание. Гарри знал, что он неглупый, просто не прилагал усилий, чтобы делать письменные задания. С одной стороны он хотел, чтобы вина в этом лежала на Роне, который был даже большим лентяем, чем он, но понимал, что, в конечном счете, ответственность лежит на нем самом. Гарри дал клятву самому себе, что попробует что-нибудь потяжелее. Он знал, что его жизнь находится в его руках, и он должен быть готовым ко всему. Он был настолько погружен в свои меланхоличные мысли, что услышал чей-то голос только со второго раза.
— Гарри! — его звал Рон, который сидел в кресле возле камина. — Можно с тобой поговорить?
Гарри постоял, посмотрел на него несколько секунд. "Может, Рон хочет извиниться за свое поведение? Раньше Гермионы?"— подумал он. Гарри кивнул, садясь напротив. Поттер ждал, когда его бывший друг начнет говорить, а Рон пытался найти слова.
— Я знаю, что мы поссорились из-за Кубка огня, но я надеюсь, мы сможем это пережить. Ты же видишь, какой несчастной выглядит Гермиона. Но я хотел сказать...
"Вот оно", — подумал Гарри. — "Рон хочет извиниться за одну из своих ошибок. Ух ты!".
— ... Я тебя прощаю, — заявил Рон так, как будто это Гарри должен был извиняться.
— Ты, что?! — закричал Гарри от гнева.
— Я прощаю тебя, — повторил Рон, не понимая, из-за чего Гарри в гневе. — Я обезумел от того, что ты нашел способ бросить свое имя в Кубок и не сказал нам. А потом еще сильнее, когда ты стал это отрицать. Ты лучше меня, если можешь убедить людей в том, что ты не нарушал правила, — Гарри смотрел на Рона и сдерживал себя, чтобы не послать в этого идиота какое-нибудь заклинание. И при этом Рон полагал, что поступил правильно.
— Рон, я повторю тебе еще раз: я не бросал свое имя в Кубок. Я не хочу участвовать в турнире, и, если бы была возможность, я бы не участвовал в нем. Я тебя не обманывал, и у меня нет причин, чтобы извиняться перед тобой. Ты тот, кто должен это делать! — сказал Гарри, немного повысив голос.
— Лжец! — выплюнул это слово Рон. — Все знают, что ты это сделал, и нет смысла отрицать! Ты мог бы сказать мне, своему лучшему другу, как ты это сделал! Я бы тоже тогда попытался! Но нет, ты это сделал только для себя, не так ли? Я был о тебе лучшего мнения, и ты потерял всякое мое уважение. Да пошел ты! — сказав это, Рон развернулся и ушел в комнату, громко хлопнув дверью. Гарри смотрел ему вслед, понимая, что он только что был свидетелем конца своей дружбы с Роном Уизли. А даже если и нет, то он понял, что они больше не будут такими друзьями, какими были раньше. Рон сжег последний мост. Не желая идти за Роном в комнату, Гарри сел на диван и решил подождать немного, пока не уснет Рон, и тогда пойти спать. Вскоре усталость взяла свое, и Гарри заснул. Когда наступило утро, те, кто встал пораньше, заметили Гарри, спящего на диване. Большинство из них просто подумали, что это странно, но те, кто хорошо его знал, спрашивали, что с ним случилось.
* * *
Следующие несколько дней прошли довольно нормально, если не считать того, что Рон стал еще большим хамом, чем был. Гарри иногда ловил на себе грустный взгляд Гермионы, когда она тайком смотрела на него. Все гриффиндорцы устали от постоянной ругани между Роном и Гермионой. Оказалось, что без Гарри, который был буфером межу ними, они ругались постоянно. Гарри думал, что это плохо, но он был рад, что в Гриффиндоре появилась еще одна тема для обсуждений, кроме него. Однако для остальных учеников он по-прежнему оставался лучшей темой для разговоров, несмотря на то, что благополучно игнорировал многочисленные взгляды в свой адрес. Гарри смеялся над тем, что он никогда не видел хаффлпаффцев рассерженными.
Гарри продолжал заниматься, уже через неделю изучил половину пятого курса. Каждую ночь он занимался в полную силу и заканчивал только тогда, когда чувствовал, что упадет в обморок от истощения. С каждым днем Гарри чувствовал, что становится сильнее, и способен изучать более сложные заклинания. Он не читал, как увеличить или развить магическую силу, но предполагал, что примерно так же, как и физическую. Только нужно не тяжести поднимать и наращивать мышцы, а использовать мощные заклинания для развития своего потенциала. Он наслаждался ощущением своей силы и в какой-то момент понял, почему некоторые одержимы получением все большей и большей силы.
Гарри нервничал по поводу первого испытания. Он уже слышал, что на турнире умирали люди, и понимал: у него изначально невыгодное положение. У него часто было желание выбыть из турнира, но он знал, что это невозможно. Одновременно с этим он был взволнован. Гарри всегда любил задачи, особенно такие, которые, по мнению других, он решить не сможет. Отчасти поэтому он начал играть в квиддич. Он по-прежнему наслаждался игрой, но стал понимать, что его больше интересует сам полет. В те дни, когда он хотел отдохнуть от занятий, брал «Молнию» и шел на поле полетать. Он позволял ветру врезаться в него и выбивать из него все мысли на время полета. Ему казалось, если бы он проводил время с друзьями, разговаривая и смеясь, его опасения насчет турнира исчезли. Но ему было нужно то, что может их заменить. Сегодня у Гарри был день полетов. До первого задания оставалось только десять дней. Эти десять дней проходили в напряжении. Чтобы снимать его, он летал, поднимаясь вверх, и потом резко падал вниз, на высокой скорости пролетая над землей как можно ниже.
В настоящий момент он завис высоко в воздухе и рассматривал Хогвартс, то место, где он чувствовал себя как дома. Замок было очень хорошо видно, так же, как озеро и Запретный лес. С такой высоты хижина Хагрида выглядела очень маленькой. Именно в этот момент он заметил что-то вдалеке. Это было похоже на карьер. «В Хогвартсе что, есть шахты?» — удивился Гарри. Решив посмотреть поближе, он помчался к тому месту. Первое, что он заметил, как подлетел поближе, это то, что место находилось в стадии постройки. Оно было похоже на трибуны, окружающие квиддичное поле, с которого он только что прилетел. Но эти трибуны были несколько больше, на них разместилась бы вся школа и еще несколько десятков человек.
— Ну конечно! Здесь будет проводиться первое испытание! — сказал Гарри себе. Понимая, что он как чемпион не должен быть здесь, Гарри наложил на себя и метлу чары невидимости. Такие чары он научился плести во время своих тренировок. Но все же Гарри жалел, что его мантии не было радом. Убедившись, что его не заметят, Гарри подлетел ближе к арене, пытаясь выяснить, что же там происходит. То, что ему вначале показалось шахтой или карьером, оказалось огромной ямой с камнем посередине. Яма была довольно глубокой, а камень возвышался на несколько футов. С одной стороны арены был крутой спуск с тропинкой, ведущей вверх к большой палатке.
Гарри последний раз взглянул на яму и решил осмотреть палатку, надеясь, что там он сможет больше узнать о первом задании. Его надежда была оправдана: он заметил небольшую группу людей, выходящих из палатки и направляющихся к арене. Гарри узнал Людо Бэгмена, руководителя департамента магических игр и спорта.
— Теперь, если вы последуете за мной, я покажу вам, где наши чемпионы столкнутся с первым испытанием! — сказал Бэгмен, и группа проследовала вниз по тропинке. Гарри летел рядом так близко, что мог слышать каждое слово. — О первом испытании никому нельзя сообщать. Но мы ведь все друзья, не так ли? Я уверен, что вы сможете удержать все в секрете! — Гарри едва не упал с метлы в шоке, поняв, как ему повезло. Все члены группы очень заинтересовались и подошли поближе к Бэгмену, которому было очень приятно из-за того, что он в центре внимания.
— Мы собираемся доставить в Хогвартс четырех драконов, по одному для каждого чемпиона!
— Людо! Ты же не думаешь, что дети смогут убить дракона?! — возмутился один из членов группы. Гарри был вынужден с ним согласиться. Он знал, убить дракона не под силу даже сильному магу, только группе специально подготовленных людей, не говоря уже о подростках, которые не знают, с чем им придется столкнуться.
— Нет, конечно, не беспокойтесь! — быстро ответил Бэгмен. — Им не нужно будет убивать дракона, им нужно будет забрать золотое яйцо у дракона, который будет его охранять. Это яйцо — ключ ко второму испытанию. Этот конкурс будет оцениваться по таким критериям, как: скорость выполнения, в каком состоянии доставленное яйцо и как чемпион справился с заданием… — из толпы послышался возбужденный ропот. Тем временем Гарри смотрел на арену. Теперь он понял, что то, что он вначале принял за карьер, это было ничем иным, как гнездом дракона. Он никогда раньше не видел драконьих гнезд, поэтому и принял его за карьер.
Группа людей по-прежнему была в гнезде, возбужденно переговариваясь о турнире. Гарри полетел за ними в надежде узнать еще что-нибудь, но Бэгмен больше ничего о нем не говорил.
— Ну, все, давайте вернемся обратно в палатку, где уже накрыт обеденный стол. Я обещаю, все это вы увидите еще раз. Я распорядился, чтобы вам дали билеты в первые ряды! — объявил Бэгмен толпе. Гарри сомневался, что сможет проникнуть в палатку незамеченным даже с его чарами, а ему еще надо возвращаться в замок. Когда он прилетел обратно, то занялся проблемой драконов.
«Драконы! Они хотят, чтобы мы боролись с драконами так долго, пока не сможем украсть яйцо из его гнезда. И каким образом мне это сделать? — думал он. — Придется просить помощи», — наконец, решил Поттер. Улыбаясь, он подумал, что Дафна не знала, на что подписывалась, когда предлагала ему свою помощь.
Глава 2
Гарри шел в Большой зал с улыбкой. Хотя борьба с драконом ему была не очень привлекательна, но он хотя бы знал, что будет во время первого испытания, и у него появился шанс на победу. К тому же у него есть целая неделя для решения этой проблемы. Он решил провести всю ночь в библиотеке, пытаясь выяснить, как можно сразиться с драконом, а завтра спросить у Дафны.
Уже была середина ужина, когда Гарри заметил что на пустое место напротив него сел Невилл. Когда он начал есть, то заметил что Рон, который сидел на другом конце стола, зло посмотрел на Гарри. Он не возражал, а на самом деле был счастлив, что Рон не собирается ругаться во время еды. Тем временем Невилл перестал кушать и стал разглядывать Гарри со странным выражением лица.
— Гарри, почему ты улыбаешься? — спросил Невилл. Гарри подумал, что он должен сказать своему другу, а Невилл был именно другом. Гарри сожалел, что за три года знакомства он не узнал о нем так много, как о Роне с Гермионой. Гарри подумал, что он может сказать ему, а что лучше не рассказывать. Хотя он и понимал, что Невилл никак ему не навредит, а дополнительная помощь не помешает. А может быть, он недооценивал его все эти годы.
— Невилл, ты умеешь хранить секреты?
— Конечно, Гарри.
— Хорошо. Я знаю, какое будет первое испытание, — сказал Гарри, следя за реакцией Невилла. Гарри наклонился к нему поближе и прошептал: — Драконы.
— Ты серьезно? Это будет очень трудно. — Да. Ты случайно не знаешь способа как с ним справиться? Невилл рассмеялся и ответил — Нет, я не думаю, что это будет очень легко. Когда я с бабушкой отдыхал на каникулах, мы видели, как драконологи пытались загнать дракона в клетку. Чтобы это сделать, им потребовалось десять специалистов и полчаса времени.
Гарри нахмурился, это было труднее, чем он предполагал.
— Мне не нужно его загонять в клетку или даже убивать. Мне просто нужно забрать яйцо из его гнезда.
