— Как тебя зовут на самом деле? — холодный взгляд голубых глаз разве что не прожег дыру.
— Вейра. Сьер...мы далеко ушли от замка?
— Да, но нам надо уходить еще дальше.
— Простите, сьер...вы можете вывести меня куда-нибудь к людям?
— Зачем?
— Меня привезли в замок графа силой...я бы хотела вернуться туда, откуда меня забрали.
— Ты пойдешь со мной, Вейра.
— Но сьер....мне надо вернуться...это очень важно...
— Для кого?
— Для меня, сьер.
— Вот как? Для тебя? Или еще для кого-нибудь?
— Нет, сьер, только для меня.
— Вейра, ты называешь меня сьером, даже не спрашивая имени? — взгляд уже стал насмешливым, но холодность в голосе не исчезла.
— Сьер...если бы вы захотели назваться, то уже сделали бы это. Я не настаиваю на нашем знакомстве...возможно, ваш родственник будет вас искать и дальше, а так я вас не знаю и ничего не смогу сказать или случайно выдать вас.
— Мой родственник...— кулак сжался и костяшки пальцев побелели. — Я еще доберусь до него, клянусь, и он пожалеет, что родился на этот свет! И до твоего Клауса тоже!
— Простите, сьер...но Клаус не мой...он обратил на меня внимание только как на приглянувшуюся ему попутчицу, не больше. Я не посмела открыто выступать против него, но одно хорошее дело он все-таки сделал — граф не стал прикладывать раскаленное железо к лицу, он попросил об этом.
— Граф тебя пытал?
— Скорее, показывал, что будет в случае неповиновения. Но все равно было очень больно...
— Где?
— Тут. На боку...
— Еще один счет де Сорбелю от Харриша.
Он замолчал, как будто ожидая реакции на имя. Я тоже молчала, Харриш так Харриш, мне все равно, как его зовут. Не дождавшись ничего, он подошел ближе, тряхнув головой.
— Вижу, что тебе мое имя ни о чем не говорит.
— Да, сьер.
— Харриш, король Альветии. И обращаться ко мне надо "Ваше Величество", или "сир". Ты давно в этом мире?
Вот так я и встретилась с королем, чьим амплификатором я была. Почему-то это меня почти не удивило, чего-то подобного я ждала подспудно, но события последней недели настолько выбили меня из спокойной и привычной жизни, быстро сменяя друг друга, что я и думать забыла о предназначении амплификатора, о короле, который пропадает неизвестно где и обо всем вокруг. Своя жизнь была дороже всего и я прилагала все усилия, чтобы выжить. Вполне естественная реакция нормального человека, разве можно за это винить?
Теперь мы шли быстро, но без того состояния загнанности, которое преследовало еще вчера. Харриш разговаривал сухо и отрывисто, тон его был тоном человека, привыкшего повелевать и не терпящего возражений. Не погрешу против истины, если скажу, что его манера поведения была до боли похожей на манеру поведения де Сорбеля, разве что без сумасшедшей радости садиста в глазах последнего. Попытки расспросить Харриша наталкивались на холодное недоумение, высокомерное чванство и вообще всем своим видом он показывал, что я ему не ровня, чтобы задавать вопросы. Помогла спастись — и спасибо, а дальше... По дороге я стала подозревать, что попала из огня да в полымя и еще неизвестно чем это все обернется. Рассказывать о том, как он попал в подвал к графу или как проходил обряд вызова амплификатора, он не собирался, в ответ на вежливый вопрос сжал кулак и процедил сквозь зубы, что это меня не касается. А ведь мог бы в благодарность за спасение хоть вежливо себя вести, между прочим!
К постоялому двору на окраине села мы подошли к вечеру. Двор как двор, высокий забор, глухие ворота с маленьким окошечком для сторожа, и только далекие голоса и запах пищи доказывал правильность выбранного места. Харриш замолотил в ворота кулаком и вскоре мы уже сидели в полутемном зале за тяжелым столом. Чем он убеждал хозяина, что нам надо поесть и где-то поспать, я так и не поняла. Возможно, он через меня получил ту самую харизму правителя, которой ему раньше так недоставало?
Комнатка была небольшая, кровать широкая и я с опаской посмотрела на нее. Спать нам придется вместе, а как тут к этому относятся? Сочтет король, что я нагло пристаю к нему или сам будет этим заниматься? Судя по его поведению, вряд ли, уж больно часто кривилось его лицо, стоило вспомнить треклятого графа. Не иначе, план мести придумывает!
Лечь на кровать я все-таки решилась — болел ожог на животе, болело плечо, куда колол ножом де Сорбель, устали до умопомрачения ноги, а кровать так и манила мягкостью и возможностью нормально выспаться. В конце концов, если Харриш погонит меня, то могу и уйти, я не гордая. Совсем стемнело, я заснула и проснулась от того, что заскрипела входная дверь.
— Кто там?
— Вейра, это я. Не бойся.
Голос у Харриша был вполне нормальный, не то, что днем. Никакой холодности и отстраненности, даже мягкость проскользнула. Ну и ну! Он поставил свечу на стол и стал раздеваться, пристально глядя на меня. Рубашка...штаны...остались только подштанники до колен... Король был чисто выбрит, только темнела полоска усов да зачесаны назад волосы. В дрожащем неярком свете было видно, что ему лет 35-40 на вид, густые прямые брови над яркими голубыми глазами делали выражение лица немного нахмуренным, тяжелый подбородок выявлял характер хозяина — упрямый и своенравный. Король — он и в Африке король...
— Значит, ты мой амплификатор, — Харриш лег рядом, закинув руки за голову. — И ты из другого мира. Никто не мог догадаться, где ты можешь находиться, я потерял тебя, а тут еще этот де Сорбель...отречение я отказался подписывать и он пригрозил привезти ведьму, чтобы она заставила меня это сделать. Как получилось, что этой ведьмой оказалась ты, Вейра?
Я рассказала Харришу, что произошло со мной в этом мире, что произошло с Бертой, все вплоть до того момента, когда он первый раз очнулся.
— Первый раз я пришел в себя и увидел, что ты молишься передо мной, сидя на полу. Странно, до этого я умирал, а тут почувствовал себя вполне сносно. Я не поверил своим ощущениям, но на следующий день, когда тебя привели опять ко мне, я уже все понял. Оставалось только одно — узнать, ловушка это или нет, в сговоре ты с де Сорбелем или он и не подозревает, кого привезли его люди. Меня смутил Клаус, который прибегал к тебе, я уже было подумал, что ошибся в предположениях, но потом, когда ты опять вливала в меня Силу...это не могло быть ловушкой. Благодаря Силе я смог вырваться и увести тебя...я запомню то, что ты для меня сделала, Вейра. Я всегда хорошо помню свои долги и щедро расплачиваюсь по ним. Дай мне руку. Я хочу посмотреть ее.
Харриш накрыл мою ладонь своей, но ощущения были, прямо скажем, странные. Ладонь придавили, как прессом, ей было одновременно холодно и жарко.
— В тебе нет Силы, ты действительно амплификатор, — с непонятным удивлением признал Харриш. — Я ожидал, что ты будешь...другой. Более податливой и послушной. Но это со временем исправится. Почему ты не разделась? Ты не хотела быть с королем?
— Простите, сир, но для меня вы — чужой мужчина, хоть и король огромной страны. Я не могу ложиться в постель с человеком, которого не знаю...и не люблю. Я ваш амплификатор, проводник Силы, но не ваша жена или любовница. Еще раз простите, если оскорбила вас.
Харриш не ответил, но проскользнувшая по его лицу ухмылка мне очень не понравилась. Берта говорила, что к амплификаторам нельзя применять силу, все контакты должны быть добровольными. Он что, поиметь меня тут собирался?
— Там, в камере у Сорбеля, ты не знала, что я — король. — Полуутвердительно-полувопросительно заявил Харриш. — Почему ты решила мне помочь?
— Ваше величество, меня привезли в замок де Сорбеля силой и граф приказал подавить волю другого человека, не спрашивая, могу я это сделать или нет. Возражения не принимались во внимание и он был весьма...убедительным, чтобы я даже не заикалась об этом. Каким бы образом не кончилось это дело, меня ждала смерть — никто не любит живых свидетелей, которые в любой момент могут напомнить о злодеяниях. Люди графа, хоть и относились ко мне с известным сочувствием, но никогда бы не пошли наперекор его воле, а я хотела жить, поэтому и пыталась заключить союз с единственным, для кого граф был врагом — с неизвестным мужчиной в камере. Враг моего врага — мой друг. Я бы не удивилась, если бы мы разошлись в разные стороны сразу, как покинули замок. Мы помогали друг другу только для того, чтобы бежать из застенков, на большее я не рассчитывала.
— Будь на моем месте любой другой мужчина, ты также попыталась бы наполнить его Силой?
— Ваше величество, я и понятия не имела, что происходит с вами, когда мне снился тот сон про шары со светом. Я искренне полагала, что это непонятые образы, которые приходят во сне многим людям и не думала ни про какую Силу. Что касается любого другого, будь он на вашем месте...я бы точно также попыталась объединиться с ним для собственного спасения. Простите, но я не вижу в моем поступке ничего плохого.
— Амплификатор...древнее заклинание, дающее право королю Альветии на Силу... амплификатор должен быть рядом с королем и собой защищать его власть. Это закон и он будет соблюден в любом случае. — Харриш говорил, глядя в потолок, но говорил для меня. — Что тебе говорила Берта о положении амплификатора при дворе и короле?
Я стала кратко перечислять то, что слышала от нее, король молча слушал, закрыв глаза.
— Особое положение при дворе, близость к королю в роли соратника, в роли щита и опоры, и королевская награда за все, сделанное тобой...клянусь, Вейра, ты получишь все это!
Он задул свечу и комната погрузилась во мрак, а я все пыталась переварить наш разговор. Да, Харриш король, он привык повелевать и ему до лампочки все, кто стоят ниже его, а уж тех, кто ставит ему палки в колеса, наверняка давит, как танк. Это понятно, власть тот наркотик, слезть с которого практически невозможно, неважно в каком мире происходит дело. Ему не понравилось то, что я сказала про вынужденный союз для побега, это ясно. Но я не вешалась на него, если бы не он, я бы уже шла по направлению к Фарманским горам в избушку Берты и сидела бы там, боясь высунуть нос. Король говорил то же самое, что и знахарка, но уж если ей я не верила до конца, как бы она меня не убеждала, то в интонациях Харриша мне и вовсе слышалось далеко не то, что он говорил. Может быть, это подняла голову моя мнительность и начинается паранойя? Спросить-то не у кого, что там с моими предшественниками происходило...
Растолкали меня перед рассветом, едва стало светлеть небо над кронами деревьев.
— Вейра, поднимайся, нам надо ехать. — Король был уже на ногах и с волос падали на пол блестящие водяные капли.
— Ваше величество, мне бы одежду какую попросить...моя вся истрепалась...и без обуви я осталась.
Юбку я бросила еще в замке и бегала в полотняных штанах до колен, сшитых еще в доме Берты, рубашка вся заскорузла от грязи и вони, а кроссовки не выдержали побега и банально развалились почти перед самым постоялым двором, отчего я стала еще и хромать на стертые ноги.
Трактирщик, поминутно кланяясь, принес короткие широкие штаны, низкие смешные сапоги — или высокие ботинки из потрескавшейся кожи с дырявыми носами и неожиданно чистую почти белую рубаху из тонкого полотна, в мелкую сборку по рукавам и спине. На спине, на уровне лопаток, неряшливыми стежками был зашит длинный косой разрез. Стараясь не думать о предыдущем хозяине рубашки, я натянула этот клоунский наряд, накинув сверху суконный толстый жилет до бедер, в которых тут ходило большинство селян. Сам Харриш уже разжился приличными штанами взамен покрытых грязью, в которых он бежал из плена и поясом с ножнами, откуда сейчас и виднелась рукоять меча, отобранного у де Сорбеля.
Перед самым отъездом король пошептался с трактирщиком, тот кивал головой, соглашаясь, и поминутно прикладывал руки к животу, растущему сразу от головы. Наконец разговоры закончились и хозяин поманил нас за собой на задний двор.
— Вот, берите и езжайте побыстрее. С вам двое поедут, помогут добраться. В добрый путь, сир.
Харриш кивнул в ответ и взлетел в седло той лошади, что выглядела получше. Мне досталась лошадь пониже, чему я обрадовалась...а чего радоваться-то, ездить верхом я не умею и только и думаю о том, чтобы не упасть! Провожатые, разбойничьего вида мужики, дружно хохотнули над моими попытками забраться в седло, но все же подсобили в этом трудном деле и мы двинулись дальше по лесной дороге.
Пока мы ехали шагом, все было еще ничего — я посматривала на мужчин и старалась повторять их движения, чтобы не отбить зад. Промахивалась ...и сразу подскакивала как мячик, клацая зубами. Первый ехал впереди, за ним король, потом тряслась я и за мной шел замыкающий, невысокий обросший бородой круглолицый шатен в войлочной круглой шапке. Сперва он держался строго сзади, но потихоньку переместился вперед и теперь потихоньку командовал, что я должна делать, чтобы держаться в седле. Благодаря его помощи я уже через час довольно прилично себя чувствовала верхом...но только при езде шагом. А еще существуют галоп, аллюр, бег...страшно подумать, как я удержусь в седле, если придется ехать быстрее?
Побаливали ноги, зудело левое плечо и даже малейший наклон вперед отдавался в ожоге, только-только начинающем затягиваться корочкой. Как туда не набилась грязь из ручьев и болота, непонятно, заражение могло быть обеспечено, а при местном развитии медицины еще и опасно. Седоки между собой не разговаривали — королю с плебсом обсуждать было нечего, плебсу со мной и тем более. Дорога шла по лесу, который напоминал рощу — уж больно красиво вился плющ по стволам толстых деревьев, да гигантские кроны создавали приятный полумрак, защищающий от палящего солнца. Лес постепенно редел, из сплошного массива он превратился в отдельно стоящие перелески и рощи, между которыми даже издалека были видны ленты дорог, над которыми вилась пыль. Только это нас и спасло...
На группу верховых поначалу никто не обратил внимания, пока они резко не прибавили скорость. Всякого народу и так шаталось по дорогам до фига, мало ли кто по какой надобности едет? Видно их было издалека, блеснули на солнце железные шлемы, огибая по широкой дуге очередную рощу и лишь замыкающий начал всматриваться в далекий еще отряд, напряженно посматривая из-под руки. Мужчины стали подгонять лошадей, моя тоже потянулась за ними и я судорожно вцепилась в поводья.
— За гриву держись, коли что, тогда в сторону не упадешь, руки-ноги чтобы не сломала! — дал последний напутственный совет замыкающий. — И на шею ложись, лошадь сама вынесет! Ну, пошла!
Лошади пошли быстрее, я уже не успевала попадать в такт ее движениям и постоянно шлепалась на седло. Подозрительная группа пропала из виду, но мы не останавливались и уже было решили, что у страха глаза велики, как трое верховых вылетели из-за поворота дороги.
— Всем вперед, не отставать! — Харриш рявкнул на мужиков и хлестнул мою лошадь по заду.
Это был кошмар...Пригодился совет бородатого сопровождающего — я буквально легла на спину лошади, не замечая ничего вокруг. Казалось, что животное подо мной несется со скоростью гоночного автомобиля, топоча копытами. Все мысли моментально вылетели из головы, осталась только одна — не упасть, а то затопчут или заберут люди графа. В том, что за нами гонятся именно они, не было никаких сомнений, уж больно приметная была из нас парочка!
