— Постойте так, миледи... — звучный голос Магнуса был непривычно тих. — Не шевелитесь...
Поверх моих ладоней легли его руки, прижимая их к себе. Глубокий вдох, как будто человек впервые вдохнул полной грудью и с удовольствием смакует свои ощущения при этом, еще один вдох-выдох...
— Спасибо, миледи. Со мной все в порядке, мы можем идти дальше.
И только пройдя почти до конца коридора, я поняла, что мне показалось не таким, как всегда — руки лорда Магнуса, лежащие поверх моих были теплыми!
Перед сном я привычно пробежалась по событиям прошедшего дня, анализируя их и составляя план дел на будущий день, но сегодня мне было не до плана, а происшествие в коридоре заставило меня задуматься. Амплификатор вызывается только королем и только для короля, больше никому от него нет никакого проку. Об этом твердили все, Берта, Харриш, Корин, Лассер, все, кто хоть немного знал азбучные истины этого мира. Но уже два раза получалось, что рядом со мной Магнусу становилось лучше, и если первый раз я отнесла это к случайности, то сегодня никакой случайности не было. Та-ак, тогда я держала герцога за руку, точнее, его руку между своими ладонями. Сейчас я уперлась руками ему в грудь...если прикинуть его рост, то... то получается, что руки были в аккурат напротив сердца. Сердце? Холодные конечности — признак сердечной недостаточности? Как бы нужен был сейчас инет, где можно найти ответ на любой вопрос! Можно поговорить с Калье, он наверняка знает, что там у лорда за проблемы. Может знать и брат Урт, а с ним я еще встречусь, когда он передаст мне травы. Спросить бы самого герцога, но он же ни за что не скажет, даже если будет умирать... показать свою слабость перед женщиной — это не в его характере. Что же получается, я могу быть амплификатором не только для короля, который вызывал меня? Или...или лорд Магнус и есть король? Нет, это глупости, хоть кто-нибудь да намекнул бы на это в разговорах. В чем же тут дело?
Не в силах лежать, я забегала по комнате, пытаясь поймать какую-то ускользающую мысль. Что-то такое было, что надо вспомнить, эта мысль вильнула хвостом, когда я подумала, что могу быть амплификатором не только для короля... король...король...королевская кровь...нет, мысль улетела, не пожелав вернуться. Проклятье! Как мне необходимы книги, может быть в исторических анналах я смогу что-то узнать поподробней об этом обряде? Сколько надо перелопатить литературы, чтобы отыскать нужные мне факты? Наверное, много, но без этого знания я уже не смогу жить. Можно еще спросить Магнуса, что он знает...если захочет ответить, конечно. Цель есть — библиотека. В таких старых орденах, как у беарнитов, наверняка многое хранится... вот и еще один повод, чтобы попасть туда! Еще грела мысль, что отец-настоятель ордена хороший знакомый Магнуса. Как прагматичное дитя двадцать первого века, я тут же стала проигрывать ситуации, в которых этот факт мог сыграть мне на руку и свободный доступ в библиотеку был здесь далеко не последним фактором.
Погода, казалось, только и дожидалась того момента, когда я закончу замазывать все стекла и теперь решила показаться во всей своей пакостности. Задул тот холодный ветер, о котором говорил Андре, пробирая до костей, если оказываешься на улице. Залепленные окна, конечно, давали определенный приоритет перед незалепленными, но стены по-прежнему оставались каменными и холодными, а единственными источнами тепла служили камины. Поутру страшно было вылезать из нагретой постели, ходить в замке надо было чуть ли не в зипуне и валенках, а мне, привыкшей к теплым домам, было холодно вдвойне. Андре и Майра уверяли, что такой пронизывающий ветер не дует больше двух недель, но я уже на третий день не находила себе места нигде, кроме как у плиты в кухне. Закутываться в плащ, как это делал герцог, было бесполезно — если сидеть на месте, то от холода начинали стынуть ноги, а это прямой путь к простуде, которая в здешних условиях быстро перерастет в пневмонию. Камин тоже не спасал, хотелось залезть в его зев и сидеть прямо там, невзирая на обожженные пятки. Такое отвратительное бытие и подтолкнуло меня к мысли о печке.
Печи бывают разные. Дома я имела счастье наблюдать их на дачах у моих знакомых, так что устройство оных было примерно известно. Самое простое было бы поставить здесь буржуйку, но, расспросив Андре, я с грустью отмела этот вариант — сварки здесь не существовало и железо можно было только ковать и гнуть. Значит, надо складывать печь из кирпича. Кирпич — это обожженная глина, которая присутствует здесь везде. Не знаю, делают ли в этом мире кирпичи, но без них никакой печки не получится. Выход один — спрашивать у старших.
Андре почесал затылок и сказал, что в деревнях кирпичи не делают, они им ни к чему, а вообще он о них слышал.
— А посуду глиняную в долине делают? В печах ее обжигают?
— Ну конечно, миледи, куда ж без посуды, сами посудите, мы здесь постоянно живем, ехать сюда далеко, кто же повезет горшки да тарелки в такую даль?
— Раз посуду обжигают, тогда и кирпичи могут сделать, — подытожила я разговор. — Пошлите в деревню за гончаром, я объясню ему, что надо сделать.
Формовать кирпичи можно вручную, а можно и делать формы. Досок и вообще инструмента для подобной работы тут пока не изобрели, значит, будут делать руками, а потом обжигать. Теперь дело за лордом, чтобы он одобрил мой проект...
Зайдя издалека, я стала расписывать очередной раз прелести русской зимы и те возможности, которые есть в нашей истории, чтобы без потерь эту самую зиму пережить. Про камины я уже капала Магнусу на мозги, что и тепла они не дают и дров жрут много. Герцог слушал внимательно, но воодушевления не выказывал. Тогда я попыталась объяснить ему на пальцах, почему русская печь или небольшая голландка будут для обитателей замка лучшим выходом, нежели камин. Опять непонимание...
— Лорд Магнус, такая печь из обожженной глины хорошо держит тепло, которое в каменном замке просто необходимо. Достаточно одной небольшой печи, чтобы обогреть эти холодные комнаты в самую лютую стужу и не обращать внимание на ледяные ветры, дующие с гор. Давайте я попробую сложить такую печь, совсем небольшую, и вы сразу поймете ее преимущества перед камином! — кипятилась я, пытаясь убедить упрямого герцога. — Поймите, ваше сиятельство, сейчас мы все сидим, завернувшись во все теплое, что есть у каждого, но это же не жизнь! Главное, чего здесь недостает — это тепло, а без него можно запросто и умереть, простудившись в холодной постели! Ну не хотите делать такую печь в замке, давайте во дворе ее сложу, хоть маленькую совсем! Ну пожалуйста, — заныла я, — хоть поймете, что такое тепло, не зря же у меня на родине все живут только с такими печками, когда по полгода снег лежит за порогом! Кирпичи нужны для печей, но есть гончары, они могут потихоньку делать их, пока я подготовлю и нарисую проект, сразу ничего не выйдет, я по памяти буду делать рисунки.
Герцог сидел, закутавшись в очередной теплый плащ и потягивая подогретое вино со специями, погруженный в раздумья. Днем я его видела нечасто, скорее всего, он читал или писал, но в его комнату я не заходила, а спрашивать о его местопребывании было как-то неудобно.
Долбала я его два дня, пока он наконец не сдался и то лишь потому, что я ему смертельно надоела.
— Миледи! — хлопнул он ладонью по столу. — Помолчите немного, я устал от ваших рассказов о суровой зиме. Мои предки жили здесь и чувствовали себя достаточно неплохо, почему вы думаете, что сделаете лучше, чем было?
— Да потому что я пришла из другого мира, лорд Магнус! — обрадовалась я, почувствовав слабину в его обороне. — Потому что в кое-чем я понимаю больше, чем те, кто живет здесь веками! Здесь даже помыться целая проблема, я трясусь от холода, когда поливаю себя горячей водой в тазике, а у нас тысячу лет назад уже были бани, в которых мылись все, от царя до последнего нищего! Для них, кстати, в городах были устроены бесплатные бани, чтобы они не завшивели и не болели чесоткой и прочими прелестями! Если бы в долине было постоянное лето, было бы неплохо, но здесь еще только началась осень, а положение хуже, чем у нас зимой!
По ходу разговора я уже представила себе, как умираю от пневмонии, вся в грязи и колтунах и от обиды навернулись непрошеные слезы. Герцог с удивлением воззрился на меня, как будто увидел впервые.
— Миледи, не стоит так расстраиваться, прошу вас...Я отдам приказание Андре, чтобы он прислал в замок гончара. Попутно обговорим с ним, какую часть податей мы можем взять за счет этих кирпичей.
От радости я прямо подскочила на месте. Ну наконец-то, лед тронулся! Я сложу эту печь, чего бы это не стоило!
— Милорд, спасибо! -я от души обняла и поцеловала герцога в щеку, — вы будете довольны, честное слово!
— Миледи...? Вы...— супруг недоверчиво посмотрел, но я действительно обрадовалась этому разрешению и он улыбнулся, хитро прищурив глаза. — Но прежде, чем класть эту вашу печь в замке, сложите ее во дворе.
— Да, милорд! — и снова в ответ получила хитрый прищур серых острых глаз, но испортить мне настроение было уже невозможно.
Со следующего дня началась подготовка к возведению небольшой печки во дворе. Поначалу я решила сделать чуть ли не игрушечный вариант, но потом переиграла идею. У меня была идея сделать баню. Пусть маленькую, пусть без отдельной парилки и мыльной, но главное — это будет печь, которую можно будет топить, и в нее будет вмонтирован котел с водой. Дома такой вариант был архаичен, но здесь...здесь совершенно другое дело!
В кухне я уже присмотрела самый огромный котел, который уже сто лет не использовался и лежал вверх дном в углу, покрытый пылью. Исходя из его размеров, я прикинула размеры будущей печи, чтобы котел стоял сверху на первом колене. Самое тяжелое здесь — придумать, как удержать его, чтобы он был прочно вмонтирован в кирпичное основание, а для этого нужны дополнительные подпорки. Потом надо придумать, как выложить дымоход, чтобы он опускался вниз, а из него дым должен был уходить уже в стояк, снабженный внизу отверстием для первой растопки. Поскольку я не имела плана каждого ряда, как обычно рисуют в журналах, то скорее всего надо сперва сложить эту печь без глины, прикинув на глазок размеры, а потом пронумеровать кирпичи и разобрать их по рядам во дворе. Не ошибается тот, кто ничего не делает! Этими словами я напутствовала себя, принимаясь вычерчивать в дальнем углу двора примерный чертеж будущей печи. Баня предполагалась быть прислоненной к стене, разделяющей две части замка. Сперва сделаю печь, а потом пусть мастера сложат вокруг нее стены и крышу! От предвкушения нормальной помывки зачесалось во всех местах...
Разговор с гончаром был быстрым и четким. Размеры кирпича были нарисованы ему на руке, процесс объяснен досконально — мешай, лепи и ставь в печь. Я же постоянно прикидывала, как надо выкладывать кирпичи, чтобы образовался дымоход нужного размера, даже за ужином машинально чертила на столе вилкой. Герцог улыбался, глядя на мою увлеченность проектом и порой его взгляд приобретал странное выражение, совершенно несвойственное его сиятельству в обычном состоянии. Я же просто бурлила нахлынувшей энергией, решая, какую гору я могу свернуть.
Пока в замке было холодно, я стала просыпаться рано и, чтобы согреться, начинала бегать и прыгать по комнате, размахивая руками. Согревание шло медленно и оставляло желать лучшего. В одно такое раннее утро я побегала по комнате и, плюнув на все, решила побегать во дворе за хозпостройками. Но дверь на первом этаже была закрыта, факелы чадили и горели через один, поэтому я попрыгала по коридору дальше в надежде отыскать вторую дверь во двор, более неприметную, чем главная. Стуча зубами и размахивая руками, я пролетела вперед, натолкнулась на стену, повернула в сумраке и наткнулась на небольшую дверцу, чуть выше моего роста, дернула ее и буквально выпала с высоких ступеней в совершенно незнакомый двор. О-па, да это же та часть замка, где обитают беарниты! Зрелище напомнило мне двор в замке Корина, где рано утром стражники тренировалась друг с другом на мечах, дубинках и прочем холодном оружии. Человек десять-двенадцать проводили здесь спарринг, также, как те стражники, отрабатывая удары и выпады. Я забыла про замерзшие руки и щелкающие зубы, завороженно глядя на то, как ловко они управляются с длинными узким мечами. Меня никто не замечал, а посмотреть тут было на что! Кто-то был одет полностью, включая даже латы, кто-то был в толстых жилетах с металлическими пластинами, а одна пара и вообще была только в штанах и сапогах, но пар от всех валил одинаковый. Не слышалось никаких слов, только резкие выдохи, свист и бряцание железа, да звон, когда мечи сталкивались друг с другом. Но стоять на осеннем холоде долго было невозможно, еще раз посмотрев с сожалением на завораживающую игру клинков в воздухе, я потерла озябшие руки и потянула на себя дверь. Красиво, ничего не скажешь!
Обратный путь был гораздо длиннее, чем казался с утра. Как я могла пролететь дверь, отделяющую нашу часть замка, от ордена, непонятно, но теперь у меня появилась еще одна мысль, которую я должна была хорошенько обдумать, прежде чем вывалить герцогу. Ну, и конечно, ситуация для нее должна была созреть...
Супруг сдержал свое обещание и я получила доступ в библиотеку. После завтрака, подхватив меня под руку, он торжественно направился в коридор первого этажа и мы миновали ту самую дверь, мимо которой я несколько дней назад пролетела в потемках, прошли по сводчатому коридору, поднялись по широкой лестнице на второй этаж и постучались в темную дверь.
— Входите, входите, дорогой Магнус! — приветствовал нас из глубокого кресла за широким столом отец-настоятель. — Наконец ты познакомишь меня с твоей молодой супругой, а то я слышу только отзвуки того, что происходит за стенами ордена!
Если герцога можно было успешно назвать старым лисом, то здесь в кресле передо мной сидел старый волк. Иначе охарактеризовать отца-настоятеля было невозможно. Глубокие складки на щеках, тяжелый подбородок и глубоко сидящие глаза оставляли впечатление тяжелого и сильного человека, непонятно почему сидящего в этой теплой комнате, уставленной шкафами с книгами. Широкий стол с листами бумаги и перьями совершенно не подходил ему, зато здоровенный топор, висящий на стене или меч, рукоять которого виднелась сзади кресла, весьма органично сливались с хозяином кабинета.
— Эдгар, ты же знаешь, что пока не было необходимости в посещении ордена, — герцог удобно устроился в кресле поближе к камину. — Зачем потворствовать слухам и подогревать их?
— Но ты же пришел, верно? — зарокотал отец-настоятель. — И вряд ли ты был инициатором этого посещения, а? Узнаю старого лиса Магнуса, ты так и не изменился за все годы, что я знаю тебя! Перестань, мы уже столь стары, что можем позволить себе не бояться сплетен. Здесь тебя не выдаст ни одна живая душа, а что касается твоих слуг, так они дальше замка ничего не разнесут, будь уверен! Но ты ведь не за тем пришел сюда, чтобы мы с тобой здесь пререкались, доказывая друг другу свою правоту! Миледи, мое почтение!
