Меч без рукояти

— Так что ты собираешься делать насчёт обетов? — раз нельзя аккуратно перевести разговор на иную тему, надо сделать это неаккуратно.

— Что же, очевидно, я не смогу дать обеты, ведь теперь у меня есть учитель, — её тёплые карие глаза расширяются от беспокойства, — ведь ты будешь учить меня и дальше, да?

— Конечно, — не слишком ли быстро я ответил? Возможно, мне стоит ещё раз посетить "Сад роз", чтобы научиться противостоять магии милого девичьего личика?

— Отлично, — с облегчением отвечает девушка, — я заплачу тебе, когда мои занятия начнут приносить плоды. У меня не так-то много сбережений. Сказать по правде, я, наверное, сниму комнату в какой-нибудь дешёвой гостинице...

Кстати! Я всё равно планировал съехать из моих теперешних "апартаментов" и поселиться в месте, которое (чуть более) соответствует моему истинному статусу. Конечно, я возьму с собой сира Ричарда (он меня охраняет) и Темара (он учит Дени). Вряд ли ещё один постоялец нанесёт непоправимый ущерб моему бюджету. Мне как-то не по душе идея о том, что Лия будет искать обшарпанные комнаты где-нибудь в Мусорной Заводи. Дени не повредит женское общество, да и учить Лию станет гораздо удобней.

Может быть, предложить ей остановиться у меня, когда она покинет храм?

[*] Да.

[ ] Нет.

OOC: Вы полностью провалили бросок на блеф о таинственном чародее. Но, в конце концов, этого оказалось недостаточно для того, чтобы Лия передумала. Ведь на другой чаше весов лежали перспективы обучения магии, да и вам удалось добиться с ней какого-никакого, а взаимопонимания.

От переводчика: Вот так Визерис и выиграл всё.

Интерлюдия 3. Дочь туманов (Далла)

Движение кланов. Часть 1. Часть 2.

Четвёртый день десятого месяца 289 года от З.Э.

Сегодня Далла из горного клана Сынов Туманов молилась. Молилась так, как никогда раньше в своей короткой жизни. Во время рейда на караван низинников её дедушку ранили, и хотя его соратники одержали победу и даже донесли его до дома — это не смогло его спасти. Горн — старый хромой целитель — заявил, что отравленная кровь неизбежно заберёт раненого. Это всего лишь вопрос времени. Поэтому Далла и молилась под чардревом в надежде на чудо, хотя мать и объяснила ей, что боги суровы и непреклонны, и что они ни за что не вернут человеческую жизнь.

Одиннадцатилетняя девочка молилась, молилась так долго, что в конце концов уснула под взором лика, вырезанного на сердце-древе.

Она спала.

И видела сны.

* * *

Далла очутилась в затянутом туманом лесу, не похожем ни на что, виденное ранее. Деревья, затянутые покрывалами мха, были высокими и могучими. Они совершенно не напоминали ту искривлённую поросль, что умудрялась расти в предгорьях Лунных гор. Девочка ощущала, что в тумане кто-то есть, кто-то, требовательный и полный ярости. Далла испугалась. Она пробовала бежать, но наблюдатель следовал за ней по пятам, ни разу не показавшись на глаза. Его разъярённый взор желал, жаждал что-то получить от неё, но что? Что?!

Девочка, обессилев об бега и страха, повалилась на землю. Всхлипывая, подвывая, она всё же умудрилась прокричать:

— Что вам нужно? Я не понимаю!

С севера подул холодный ветер, и разгневанное нечто отступило. Далле показалось, что сухие ветви, качающиеся у неё над головой, что-то шепчут ей, шепчут на странном языке, не принадлежащем роду человеческому.

Из тумана выступила фигура, и при виде её девочка ахнула. Это был невероятно древний старик, давным-давно разменявший второе столетие, и тем не менее шёл он походкой прирождённого воина. Старец носил плащ из вороньих перьев — а может, это были крылья? Далла не видела его рук.

— Дитя гор, ты так исступлённо молила богов о помощи, почему же ты не отвечаешь им? — шёпот его был подобен треску пламени.

— Богам? — переспросил ребёнок. — Но почему они сердятся на меня?

На лице древнего проступила безрадостная ухмылка, похожая на оставленный ножом разрез:

— Они не сердятся на тебя, девочка, они сердятся ради тебя. С тех пор как Грифоньи короли поставили твой народ на колени, их паства умалялась и умалялась, на верующих охотились как на диких зверей. Долго ждали Безымянные боги, очень долго. Они берегли свои силы, терпеливо ожидая тех времён, когда мир будет Исправлен. Их ненависть росла и крепла, взрастая на крови убитых и на пепле богорощ, и теперь из глубины веков они взывают к отмщению. Потомство Артиса Аррена — заклятый враг тех Древнейших, что погрузились в зелёные сны. Они хотят сделать тебя орудием их мести в обмен на Силу, способную исполнить твои самые сокровенные желания.

— Боги вылечат дедушку? — переспросила Далла, вычленив из слов вороньего человека самое-самое главное.

Негромкий шёпот раздался в ответ:

— Если ты примешь их дар и станешь Гласом Безгласых, то они даруют тебе силу сделать и это, и многое, многое другое.

— Низинники убили моего папу, а теперь из-за них вот-вот умрёт дедушка. Я... я развешу их по деревьям, чтобы их кровь сделала богов сильнее! — ответила Далла с отчаянной решимостью, вспомнив некоторые страшные сказки давно прошедших дней.

— Тогда решено, — и после слов старика голоса в тумане взвыли от радости, и вопль этот был сравним с рёвом всех зверей Лунных гор, собранных в одном месте.

Последним, что увидела Далла в гаснущем сне, было выражение странной печали на древнем лице.

* * *

Пятый день десятого месяца 289 года от З.Э.

Девочка проснулась на рассвете. Она боялась, что всё это было лишь ярким сном, пока не услышала насмешливое карканье ворона. Что-то упало на землю рядом с ней. Это был бронзовый медальон с вытравленными письменами, которые невозможно было прочесть, но чей смысл при этом был совершенно ясен: Избранная. На протяжении следующего часа Далла молилась под чардревом об исцелении и о других вещах. На этот раз она почувствовала силу, которую ей даровали Голоса, уже не гневные, но преисполненные предвкушающего ожидания.

Получив искомое, Далла направилась прямо в семейный шатёр, не обращая никакого внимания на мамину ругань. Она подошла к едва шевелящему телу своего деда и произнесла одно-единственное слово на древнем наречии. Зелёный свет разгорелся в её ладонях, и когда она отодрала пропитанные гноем повязки, плоть под ними оказалась целой и невредимой.

Когда Оррел, сын Баэля, встал и обнял свою внучку, его руки были столь же сильными, как и раньше. Он спросил Даллу, что она сделала, и получил свой ответ:

— Тебя вылечили Боги, не я, и в обмен они хотят возмездия за пролитую кровь и сожжённые рощи.

— Если Боги хотят андальской крови, значит, они получат андальскую кровь, — и при этих словах Оррел выглядел точь-в-точь как старый, но всё ещё свирепый волк зимней порою.

OOC: У Старых богов есть Кровавый Ворон, а у Семерых есть толстый Верховный септон. Угадайте с двух раз, кто из них воспользуется возвращением магии с максимальной оперативностью и эффективностью.

От переводчика: Нет, это не предвестница очередного апокалипсиса. Это всего лишь попытка небольшой радикальной перекраски религиозной карты Вестероса.

33. Мечи и розы

Пятый день десятого месяца 289 года от З.Э.

Сегодня я начинаю учить Дени обращаться с оружием. По-хорошему начать следовало бы вчера, вот только я слишком долго общался с Лией — мы расстались глубокой ночью, когда Титан проревел четвёртый час. Кажется, адаптировать более продвинутую магию к лииному методу кастования будет гораздо сложнее, чем показалось поначалу.

К счастью, Дени довольно рассудительна для маленькой девочки (если честно, она гораздо рассудительней меня в её возрасте). Вчера она не стала настаивать, вспоминать об обещании и требовать немедленно начать занятие. Вместо этого она выпросила разрешение понаблюдать за Леном и его уроком "ловкости рук" (да, я был слишком сонным и ничего не соображал!). Так что если рассмотреть ситуацию в целом, то сестрёнка ещё и гораздо хитрее меня в её возрасте.

Мы тренируемся на заброшенном пятачке илистой земли у края Затопленного Квартала. Успехи как-то не очень, кажется, учить других физическим навыкам у меня получается из рук вон плохо. Однако Дейенерис проявляет совершенно недетскую настойчивость. Это привлекает внимание сира Ричарда, который до сих пор, кажется, относился к происходящему как к какой-то игре. Он заявляет, что принцессе не следует так упорствовать — ведь он защитит её.

Дени стоит с куском дерева в руке и отчаянно хватает ртом воздух после тренировки базовых движений, но всё же упрямо отвечает:

— Сир Дарри говорил то же самое, и он умер. Не его вина, но его больше нет. Я хочу сама защищать себя и брата. Это то, что делали драконы, и мальчики, и девочки.

От этих слов меня захлёстывает волна гордости и грусти. Рыцарь тоже пойман врасплох, но он всё же находит подходящий ответ:

— Ваше высочество, из вас выйдет очень странная принцесса, но в последнее время я видел множество куда более странных вещей.

После этого он начинает учить сестрёнку так же, как учил бы любого знатного мальчишку её возраста. Пожалуй, он прав: по сравнению с магией и демонами женщина с мечом — абсолютно заурядное явление. Но всё же я надеюсь, что в ключевой момент в руках у Дени окажутся не мечи, а заклинания.

Обучение Дени началось. Оно продолжится автоматически при наличии времени.

* * *

Вернувшись с тренировки в таверну, мы встречаем Селису, которая не может найти себе место от беспокойства. Две девушки, работавших в Розе, исчезли без следа. Лисандра не обратила на это никакого внимания, сочтя, что они просто сбежали. Селиса утверждает, что это невозможно. Обе девушки откладывали деньги как от обычной платы, так и от дополнительных подарков. Обе надеялись в один прекрасный момент стать куртизанками и начать жить исключительно за счёт "ухажёров". Последняя исчезнувшая девушка, Вана, рассказывала о некоем знатном любовнике, и казалось, что открывавшиеся перспективы её в равной мере и радуют, и пугают.

Я решаю немедленно начать расследование.

[ ] Расспрошу других девушек в Розе. Их время будет стоить 3 серебряных луны.

[ ] Написать.

От переводчика: Вот Визерис и начинает очередное расследование. Кто знает, куда оно его заведёт?

34. Память и загадка

Пятый день десятого месяца 289 года от З.Э.

Селиса довольно легко провела меня мимо охранника. Да, Карн обязан заворачивать тех, кто жаждет бесплатных "услуг", но охранник хорошо знает Селису и разделяет её опасения. Вот попасть в саму комнату Ваны оказалось гораздо сложнее. Ключа-то нет! Однако, к моему полному изумлению, Селиса без промедления начинает вскрывать замок. Наверное, мой взгляд настолько красноречив, что девушка поясняет:

— Я выросла на улицах, и зачастую ключи принадлежали кому-то другому. Пришлось научиться.

Селиса явно пытается оправдаться, но это и не нужно. Я и сам веду не слишком-то законопослушную жизнь, мне ли судить других? Тут скорее стоит восхититься её стойкостью перед лицом невзгод.

Замок, издав бессильный щелчок, сдаётся с первой попытки. Моя компаньонка с гордостью смотрит на плоды своих трудов.

— Кажется, руки ещё помнят. Хотя, по правде говоря, замок был не из лучших.

За дверью скрывается маленькая, но хорошо обставленная комнатка. Мебель, пусть и старая и разномастная, ещё в довольно приличном состоянии. Постель вполне сгодилась бы для горничной благородной леди. На стене даже висит зеркальце из полированной бронзы. Под ним стоит столик с кучей косметики, разгадать тайны которой куда сложнее, чем осознать принципы моей магии.

— Лисандра говорит, что Вана ушла, но посмотри — все её вещи здесь! — Селиса показывает на небольшой сундучок с одеждой. — Я хочу сказать, что она могла попросить своего мужчину о новых нарядах, но это... неразумно. В смысле, неразумно настолько доверять мужчинам. Мы им надоедаем, или умудряемся рассердить, или они находят очередную хорошенькую девочку — и уходят, — кажется, за словами Селисы стоит её собственный горький опыт.

Мне... мне нужно её утешить? Но как, дьявол побери?

— В любом случае, — девушка берёт себя в руки и сосредотачивается на текущей задаче, — Вана умна, она ни за что не ушла бы с пустыми руками. Несколько месяцев назад она обмолвилась, что планирует начать работать самостоятельно, а это требует немалой предусмотрительности. Она не глупышка, она не бросилась бы в объятия первого попавшегося сладкоречивого браво.

В голове мелькает догадка, и я тороплюсь её озвучить:

— Подожди, а деньги-то она тоже оставила? Уж от такого-то подозрительного поступка Лисандра точно не отмахнётся!

— Нет, денег нет. Вот только у Лисандры есть ключ. Она могла взять их и никому не сказать. Нет, доказательств этому нет, я не стану её обвинять. Но отсутствие денег ничего не значит.

На протяжении следующего часа мы тщательно обыскиваем комнату. По мере поисков я всё больше и больше убеждаюсь, что подозрения Селисы верны. Старая, обтрёпанная тряпичная кукла, маленькая музыкальная шкатулка... предметы, за которыми скрывается память. Предметы, которые владелец всегда возьмёт с собой. Особенно если учесть, что за шкатулку могут дать неплохую цену.

Самая многообещающая находка — это воск, которым был запечатан флакончик духов, завалявшийся между кроватью и сундуком с одеждой. Повезло, что такая хрупкая вещь вообще не разбилась при падении. По словам Селисы, это печать известного парфюмера лисского происхождения, мастера Эйенниса. Духи подобного качества умопомрачительно дороги, они по карману только благородным. Должно быть, их подарил Ване тот самый таинственный любовник-аристократ. Теперь у меня есть след... правда, довольно ненадёжный. Хорошо, если у мастера Эйенниса хорошая память, и он помнит обо всех покупателях, посещавших его в последнюю неделю. А если нет?

Надо решать, что делать дальше.

[ ] Расспрошу других девушек в Розе. Их время будет стоить 3 серебряных луны.

[ ] Написать.

35. Ориентируясь по запаху

Пятый день десятого месяца 289 года от З.Э.

Эйеннис из Лиса — один из лучших парфюмеров Браавоса. Многие говорят, что в его духах сокрыто самое настоящее чародейство. Что же, сегодня волшебник по названию встретит волшебника по сути. Я облачён в личину мелкого тирошийского аристократа: окрашенные в зелёный цвет волосы, ярко-красный плащ, массивная золотая фибула. В общем, тот тип не очень умных людей, что совершает покупки без оглядки на цену. Самый лёгкий способ манипулировать кем-либо — сделать вид, что манипулируют как раз они.