"Вира! Нужно постараться! — попросила я саму себя. — Страшно. Но нужно. Если ты хочешь жить! И помни, если ты не сможешь выпутаться из этой истории, не развязав вражду между княжествами и Легардором, то все может закончиться очень плохо!"
Последняя мысль придала мне уверенности. И напугала еще больше. Кто знает, что решат легарды, узнав о моем побеге? Может и обойдется, но может случится и так, что они снимут защиту, отдав земли людей на растерзание островам.
Представив такой исход, я решила предпринять хоть что-то, что потом может дать подсказку легардам, а рассчитывать приходилось только на их помощь. Если они вздумают узнать подробности... Кое-как открыв ящик в письменном столике у окна, неуверенно раскачиваясь на задних лапах, перепачкавшись в чернилах и сжевав несколько перьев, вытащила пачку бумаги и чернильный прибор. Написать что-то разборчивое получилось попытки с двадцатой. Поняв, что не смогу хорошенько описать все произошедшее, я решила ограничиться хоть чем-то. Кривые каракули с кляксами еле читались, но при желании в них можно было разобрать слово "Ашарса". Чтобы на надпись точно обратили внимание, я вытащила подаренное тетушкой Марджори перо и пришпилила листик к столешнице, после чего озадачилась местом, где смогла бы спрятаться до ночи. На ум пришли заросли ежевики у подъездной аллеи, но до них еще нужно было добраться!
Но и в комнате оставаться опасно, спрятаться здесь негде. Пришлось рискнуть и пробираться вдоль стен, радуясь любви тети к большим вазам, расставленным по всем коридорам. Лестницу я пролетела быстрее камня, выпущенного из пращи, покрывая за один прыжок не меньше пяти метров. Не без удовольствия признала, что лишние глаза — это здорово. Оборачиваться не приходилось. Голова даже закружилась немного от такого почти кругового обзора!
Сердце ушло в пятки, когда стало понятно, что нужно пройти мимо слуги, изваянием застывшего у распахнутых дверей в замок. И оставалось там до тех пор, пока я темной тенью проносилась между ног человека, чтобы тут же завернуть за угол и прижаться к стене.
— Что это было? — удивленно пробормотал слуга. — Кошка что ли пробежала? Эх, поспать бы...
Заставив себя вновь дышать, я побежала в сторону парка.
Глава 7
Клант еще раз перечитал послание брата и расстроено вздохнул. Порой его до зубовного скрежета раздражала привычка Рэнда заниматься всем лично. Брат не считал нужным перепоручить охоту на перерожденных воинам, натренированным именно на это дело, киашьяр лично отправлялся во все сомнительные места, чтобы на месте узнать, стоит ли вмешиваться в происходящее.
В последние несколько лет число монстров среди рожденных легардов достигло слишком большого числа, перерожденные становились все агрессивнее. По какой-то нелепой причине большинство известных случаев рождения и нападений происходило в небольших городках и поселениях, где легарды слишком верили в силу своей крови. Многие поплатились за это жизнью. Перерожденные не щадили никого. Даже собственных матерей, убивая их еще до появления на свет.
В сравнении с нормальными легардами, монстры при изменении ипостаси превращались в более крупных и опасных созданий, способных в одиночку разделаться с небольшой деревней.
Блондин вздохнул и прочел последнее предложение в письме несколько раз, обреченно простонав:
— Даже островные предки были куда лучше этих тварей!
Почти тут же легард сам признал собственную неправоту, ведь все знали, что перерожденные и являлись теми самыми прежними легардами, большая часть которых, возможно, так и живет на островах.
Ни в одной из хроник не сохранилась история легардов, но порой Клант задумывался, как же все началось и с чего. Тогда он начинал искать ответ в книгах, по крупицам собирая разрозненные и противоречащие одно другому сведенья.
По всему выходило, что древние легарды не отличались ни силой, ни знаниями, ни способностью к превращениям. Эти дикие создания вообще плохо переносили компанию друг друга, предпочитая подобно диким кошкам существовать поодиночке. Вечная борьба за жизнь сделала легардов скрытными и выносливыми, но и это не спасало их численность. Каждый третий новорожденный предпочитал увидеть свет, пробравшись к нему напрямик, без сложных родов. Никакая регенерация легардов не спасала самок от разорванного клыками и когтями в кашу сердца и перемолотых в труху ребер. Юный легард лишь день или два пировал над телом матери, если только ему позволяли другие хищники, а потом отправлялся на поиски более свежего и сочного пропитания.
Затем некоторые легарды поняли, что вместе существовать намного безопаснее, если, конечно, друг друга не грызть по ночам. Да и сдерживание магией новорожденных позволило сократить смертность среди самок. Одна единственная стая легардов вскоре совершенно перестала походить на отдельно живущих особей. Эти создания стали куда умнее и даже смогли создать Оракул.
В те времена он был куда проще, но исправно выполнял свою самую главную функцию — связывать воедино судьбы и силу всех легардов, сдерживая их природную дикость. Сами себя сковав при помощи магии, легарды навечно ограничили свою ярость, чтобы оградить свой род от вымирания.
Проходили столетия. О том периоде Клант прочел в нескольких книгах. Община легардов почти полностью отгородилась от островитян, защищая территорию при помощи магии, но каждый из них понимал, что грядет день, когда никакие чары не смогут противостоять ярости безумных созданий, многими из которых были их же сородичи. И тогда легарды приняли решение искать другие земли.
Они сами не ожидали, что поиски увенчаются успехом. Как и того, что вслед за собой они приведут и монстров...
Но не сразу! В самом начале жизнь легардов на континенте казалась им сказкой и невероятным счастьем. Неосвоенные земли на востоке и севере щедро одаривали вновь прибывших, а люди, хоть и относились настороженно, но не стремились избавится от миролюбиво настроенных разношерстных созданий.
Вскоре легарды сообразили, что люди могут стать для них отличной возможностью избавиться от древнего безумия навсегда, но им стоило огромных трудов заручиться согласием всех племен людей, в обмен на вечный мир. Через Оракул кровь людей, пролитая в зеркальную чашу, изменила приплывших. Они стали сильнее, смогли перекидываться в человеческий облик и лучше себя контролировать.
Те первые из нынешних легардов и не подозревали, что кровь монстров окажется настолько сильна в них, что сквозь века и десятки жизней однажды все вернется к отправной точке и, отгородившись от островов стеной, полуоборотни породят свой бич в центре континента.
— "Очередной маленький монстр убил всю семью... — перечитал Клант еще раз. — Семь легардов и четыре легала мертвы и обескровлены. Монстр скрылся в лесах на северных склонах Динарских гор. Предположительно, монстр похож на островную тханью, но без раздвоенного хвоста и с двумя парами крыльев, что позволяет зверю появляться почти незаметно. Ремесленники его видели..."
Киашьяр смял письмо и бросил в холодный камин. Последняя охота довела легарда до белого каления, когда им с Рэндом и двумя десятками подручных пришлось карабкаться на крыши домов в одном из оживленных городков на востоке и гоняться за ядовитым существом, не похожим ни на одну ранее виданную тварь.
— По крайней мере это всего лишь очередная тханья, — решил блондин, представив себе помесь огромной летучей мыши с морским скатом. — Если мы не изловим ее в небе, то на земле обязательно добьем.
— О чем ты тут сам с собой разговариваешь? — в гостиную вошла высокая стройная легарда с длинными рыжими волосами, заплетенными в две одинаковые косы. Цвет волос подчеркивало зеленовато-бирюзовое платье с меркой вышивкой по краю свободных рукавов и подола.
— Это очередное послание от Рэндалла, — с горечью произнес легард. — Я ненавижу эти письма... Я ненавижу эти новости. Они выводят меня из себя! И с каждым годом ситуация лишь ухудшается...
— Но ведь после того, как Рэнд женится на этой человеческой девушке, возможно, все изменится к лучшему! — воскликнула Кириа и присела на подлокотник кресла, через плечо Кланта пытаясь прочитать письмо.
— Да, такое может произойти, — согласился киашьяр. — Но не мне тебе напоминать, что это лишь вероятность, на которую легарды надеялись и раньше.
— Какая глупость! — расхохоталась девушка. — Я уверена, что в этот раз все получится. Ну, не может нам не везти так сильно в течение стольких веков.
— Все может... Все может... — медленно произнес Клант. — Все может, знаешь сама. Ни бабушка, ни другие женщины до нее не оградили нас от проклятия. Я не верю, что на этот раз все пойдет другим путем, и мы спасемся. Боюсь... — киашьяр потер лоб и невидящим взором глянул в окно. — Боюсь и на этот раз все будет точно так же, как и раньше. Я видел девчонку, ставшую избранницей Рэнда — ничего примечательного. Самая обычная девчонка, каких много по всем княжествам.
— Да уж... — хмыкнула Кириа язвительно. — Кто-то, а ты, братик, перепробовал достаточно даже человеческих женщин, чтобы делать такие выводы. Не боишься незапланированных потомков среди людей?
— Это маловероятно, — в тон сестре произнес Клант. — Я бы знал.
— Ха-ха, — буркнула рыжеволосая легарда. — Мама утверждает, что все вы так говорите.
— Ты слишком юная и ничего толком не понимаешь, но зачем-то слушаешь все, что говорит тебе Элеонора. Сначала вырасти... Исполнится тебе хотя бы пятьдесят, и тогда поговорим на эту тему, — отмахнулся киашьяр.
— Не так много осталось! — заметила девушка с укором. — Не пройдет и десяти лет, и я стану совсем взрослой. Вот я отыграюсь!.. Пусть тогда хоть кто-то посмеет меня выставить из комнаты, когда вы обсуждаете всякие дела!
— Мы обсуждаем дела в тайне лишь потому, что не хотим, чтобы о них знал каждый в Лессе и во всем Легардоре.
— Фу, какой ты противный, Клант! — вздохнула Кириа и легонько хлопнула киашьяра по щеке. — Мог бы хоть раз сказать мне что-нибудь приятное. Почему всегда все достается твоим маленьким... игрушкам?
— Потому что они никогда не спорят со мной, — объяснил легард с улыбкой.
— Жа-аль, жаль, — протяжно вымолвила девушка. — Я даже не надеялась услышать от тебя что-то другое.
Кириа хотела еще что-то добавить, но смолчала, с усилием подавив в себе желание отчитать брата, как делала не раз. Она молча подошла к окну, любуясь видом на Элессон. Клант проследил за ее взглядом, рассматривая оранжево-красные точки черепичных крыш на горизонте.
— Я хочу, чтобы все изменилось. Мы столько столетий живем с этим... Ты бы видел, как переживают родители. Мама все время плачет. Я знаю, они мечтают еще об одном малыше. Папа надеется, что им удастся это осуществить... А мне грустно от того, что я у них единственная. Какое счастье, что вместо меня не родился монстр.
— Все мы переживаем из-за этого, сестренка. — Клант встал и обнял девушку за плечи. — Жизнь вообще несправедливая штука!
— Я видела столько разбитых... несчастных семей. Растерзанных в клочья судеб. Легарды создают семьи, но боятся иметь детей. Их пугает вероятность рождения маленького монстра, который уничтожит не только родителей, но и жизни очень многих...
— И ты тоже этого боишься, — догадался Клант.
— Представь, пройдет еще сколько-то лет, я встречу и полюблю кого-то, захочу создать семью... — Кириа на миг обернулась и посмотрела на легарда полными слез глазами. — Рано или поздно это произойдет. Мне захочется не только любви, но и пару малышей... Но этого всего может не быть. Я не говорю сейчас о себе. Речь о будущем всех нас. Почти все новорожденные — перерожденные.
— Еще представь, что произойдет, когда об этом узнают люди! — вздохнул Клант. — Уже сейчас мы еле справляемся с постоянными случаями нападений в приграничных зонах...
— Вряд ли будет война, — покачала головой девушка, — но нам придется закрыть границы, чтобы предотвратить конфликт. И это значит, что мы не сможем рассчитывать на помощь людей.
— Я думал об этом. В любом случае будет что-то ужасное. Война с людьми закончится нашей победой и нашим же поражением. Не важно, откроем ли мы княжества для доступа островитян или просто позволим перерожденным бесчинствовать там, но в итоге мы не сможем восстановить мир с людьми, — произнес легард сухо. — Оракул предупреждал об этом. Если бы для восстановления нашего рода нужна была всего лишь кровь людей, то легарды могли бы без мук совести пожертвовать зеркальной чаше столько крови, сколько она смогла бы вместить. Но это была бы кровь в дар от убийц, отданная не по доброй воле. Нас предупредили об этом...
— Да, я помню, — согласилась девушка, теребя прядь волос. — Кровь должна быть от потомка всех народов людей, отданная в дар и по доброй воле в обмен на жизнь среди нас.
— Для нашей цели достаточно даже единственной капли из проколотого пальца, что не такая большая жертва для любого. Нужно лишь отыскать нужную кровь, чтобы стать сильнее. Именно в крови людей наша сила и наша слабость. Истинное в нас каждый день борется с человеческим — это естественный процесс, который Ашарса лишь ускорила. Мы все делаем правильно, но нам пока просто не везло.
— А ты хоть знаешь, когда все получится? — вздохнула девушка. — Я верю в лучшее, надеюсь, но страшно думать, что и на этот раз... Нет, нет! Я уверена, что все будет хорошо!
* * *
В зарослях колючих лоз я просидела три дня, пару раз ночью пробираясь на кухню, чтобы хоть что-то съесть. А еще привыкала к новому телу и следила за тем, что происходит в замке.
Как я и предполагала, вечер моего семнадцатилетия прошел относительно спокойно. Меня пробовали искать, но безрезультатно. Нынешний слух позволял мне отчетливо слышать голоса в разных частях парка, у конюшен и возле замка. В этом были свои плюсы, пусть даже мое сердце и болело от понимания, что будут думать родные завтра. Но и появиться перед ними в виде большой непонятной кошки, чтобы как-то все объяснить я не смела, ведь говорить с ними не могу — пробовала, не получается, не приспособлены связки зверя для подобного.
На следующий день после праздника меня начали искать. Хорошо хоть без собак, иначе псины в два счета выследили бы неизвестную тварь в ежевике. Облазив все земли вокруг замка и расспросив жителей соседних деревень, стражники сообщили отцу о моем исчезновении, а тот приказал послать гонцов во все концы княжества, проверять каждый камень, каждый куст. А узнав, что моя кобылка так и осталась в конюшне, еще и все возможные окружные пути и тропы.
Если бы мне вздумалось бежать из княжества, меня бы нашли. А отец почти сразу уверился, что я именно решила бежать. Обидно. Но придется смириться с тем, какие выводы сделали родные. Хорошо хоть Ольма велела слугам запереть мою комнату и никого в нее не пускать.
— Если Вира настолько идиотка, что вздумала бежать, то я не хочу, чтобы Алория несла за это ответственность! Если мы не найдем ее, а такое может быть, то я не хочу, чтобы нас всех обвинили в чем-либо! — орала Ольма на весь замок. А я мысленно благодарила сестренку, ведь именно на что-то подобное я и рассчитывала.
