Остальные парни так же невозмутимо попирали стены со скучающими лицами. Карр и вовсе сладко посапывал, сложив руки на груди. Хотелось подойти и как следует его пнуть.
— Что ты все вертишься? — нервно спросила Ройна, подскакивая больше меня.— Все ты сдала. Всегда же сдавала. Узнаем отметки, подпишем план практики и поедем по домам. Ты куда отправишься?
— Сначала к отцу, а потом к сестре, — улыбнулась я возможности отвлечься.
— О! Здорово! Завидую тебе, тоже бы хотела к легардам съездить. Я же первый раз в жизни их увидела, когда к тебе тот красавчик прилетал.
— Не преувеличивай, — отмахнулась я. — Легардов во всех княжествах полно, просто их так просто не заметишь!
— Да уж! — хмыкнула подруга. — Высоченные, красивые и еще оборотни наполовину. И от них веет такой притягательной таинственностью!..
— Ройна, это был муж моей сестры, — развеселилась я. — За Рэнда же и взлохматить волосы могу!
— Да ладно, — протянула девушка и рассмеялась. — Лучше скажи, легарды все такие красавцы, или те двое, которых я видела, исключение из правил? Может все оборотни страшные и ужасные?
— Ройна, ты будто не училась вместе со мной, — прошипела я тихо. — Даже того, что пишут в книгах, достаточно, чтобы понять, что из себя представляют легарды. А ты себя как маленькая ведешь!
Девушка отшатнулась, глядя на меня с обидой. И я могла ее понять. Обычно, мы весело подшучиваем друг над другом, не обижаясь даже на самые неприятные слова. Но нервозность выбила меня из привычной колеи.
— Прости, я просто волнуюсь. А тут ты со своими подколками.
Я не имела права обижаться на девушку, но все же обиделась. Как бы легко я не реагировала на тему легардов, но сейчас привычная маска треснула, показывая истинные чувства.
Вспомнилось то, как я сама восприняла легардов, когда впервые их увидела. Мне ведь никто не объяснил, что браки между легардами и людьми очень редки и что это расходится с общепринятыми нормами, а маленькие дети не имеют склонности к поиску истины. Для меня все выглядело логичным, сестра казалась самой красивой девушкой в мире и я была уверена, что жених ей идеально подходит. Когда меня спрашивали об этом, помнится, повторяла что-то про то, что Рэнд очень красивый и картинно закатывала глаза. В том возрасте внешность имела для меня куда большее значение, нежели что-то внутреннее.
К мужу сестры, Рэндаллу, я относилась как к брату, которого у меня не было, и любила своих новых родственников искренней любовью маленькой девочки, по самую макушку увязнув в своей увлеченности братом Рэндалла, Клантом.
А потом я выросла и поняла, что легарды — это не люди с магическими способностями. Хотя и люди тоже. Но прежде всего это совершенно чуждый народ. Родство с людьми делало оборотней незаметными в толпе, но от них веяло огромной силой. И чем больше я училась, тем отчетливее это понимала. Не боялась, но с каждым годом все больше убеждалась в мысли, что защищенность не в неведенье, а в подготовленности.
И, конечно, в родстве с легардами находились свои плюсы. Мне едва исполнилось двенадцать лет, когда я, долго упрашивая, убедила Рэндалла сделать мне подарок на день рождения — универсальный портал. При некоторой сноровке и уверенности, я бы смогла и сама такой создать, одноразовый. Экзамен по перемещениям предметов, животных и себя самой на расстоянии видимости и невидимости я сдала на "отлично" с первой попытки и на год раньше всех остальных, заставив преподавателей довольно скрипеть перьями, записывая действенность методики обучения.
На самом же деле в академии именно знаний нам давали очень мало. Да еще и в таком виде, что сотворить из этого какие-то чары возможно было только случайно. На занятиях я слушала в пол уха, мало обращая внимания на пространные лекции, отдавая внимание книгам и взятым в библиотеке дополнительным материалам. А потом, на каникулах, два раза в год приезжая в Элессон, я брала в оборот Кланта и вытряхивала из блондина-легарда сухой остаток точной информации.
Когда дело касалось моего желания быть настоящей волшебницей, то я напрочь забывала об испытываемых к брату Рэндалла чувствах. Мне хотелось диплом почти так же сильно, как и быть взаимно любимой, но с учебой выходило куда лучше и с некоторых пор я решила, что это имеет куда большее значение.
По-хорошему, за артефактом-портом мне нужно было отправляться именно к Кланту, но, обдумав этот вопрос, я взялась обеими руками за куда более строгого, но менее назойливого наследника. По крайней мере, Рэнд явно не воспользовался бы знаниями о моих перемещениях, а уже тогда у меня зрел план о тайных прогулках — не все ж в стенах Академии сидеть!
Двери со скрипом разошлись в сторону и на пороге показался дрионий Рабиус с несколькими стопками пергаментов в руках. Часть он тут же отдал младшим ученикам, громко на них покрикивая и призывая к дисциплине, а затем, молча и, мне показалось ехидно, раздал наши листы.
Я со страдальческой миной взглянула на свой план и, понятное дело, вздохнула. Ройна рядом только что-то восторженно мямлила, пока наконец не рассмеялась:
— Такая практика легкая. У тебя тоже все задания при дворце князя Торры? Нужно будет несколько месяцев провести, изучая княжеский архив, а потом переписать необходимые сведенья, чтобы предоставить их дрионию Рабиусу и эриэтерию Талеку. А потом...
Девушка потянула край моего пергамента, читая начало списка заданий и удивленно замолчала.
— Ройна...
— У тебя половина заданий одиночные?! А половина вместе с Карром... Эмма?! — воскликнула девушка. — Я ничего не понимаю.
— Видимо, нас решили не отправлять вместе... — попыталась оправдаться я.
— Ты знала! — вдруг выкрикнула подруга. — Ты все это время знала, что нас не отправят вместе! Ты знала, да?
Ну, как тут отпираться? Особенно, когда Ройна смотрит на меня так... В какой-то момент даже показалось, что она применит одно из известных ей заклинаний, чтобы вытряхнуть из меня ответ.
— Да.
Одно слово. Одно единственное слово. И подруга изменилась в лице.
"Кажется, у меня больше нет подруги", — не без горечи проговорила я про себя, пытаясь как можно быстрее смириться с этим.
Ройна покраснела, ее разбирала злость. Она пыхтела, как раскаленный чайник. Ее гнев должен был пролиться. И она нашла лишь один способ сделать это. Девушка размахнулась, собираясь влепить мне пощечину и таким образом выместить все то, на что у нее не хватало слов. Отклоняться было бесполезно — лучше уж так, пусть она ударит и почувствует себя спокойнее, чем выскажет еще хоть что-то мне в лицо. Физическую боль, пусть и прилюдную, я перенесу, а вот слова будут долго жечь изнутри, раздирая душу и сердце черным ядом.
Ройна шагнула ко мне, занося ладонь, но ударить не успела — ее руку перехватил Карр и отвел так небрежно, словно даже не понял, что сделал. Девушка всхлипнула, смяла свой пергамент, пытаясь как можно быстрее запихнуть его под куртку, и стремглав бросилась от нас прочь. Ее глаза, полные слез, еще несколько секунд мелькали перед моим внутренним взглядом, пока я не поняла, что и сама рыдаю.
— Привет, — Карр широко мне улыбнулся. — Видела список? У нас половина заданий совпадает! Двенадцать из двадцати семи.
— У меня всего двадцать два, — отрешенно отозвалась я, вытирая слезы.
— Здорово, да? Будет весело!
— Отстань, Карр. Не до тебя сейчас! — хрипло пробубнила я, уходя прочь, оставив парня недоуменно смотреть мне в след.
С меня достаточно и того, что предстоит несколько месяцев провести один на один с этим лопоухим идиотом, который не вызывает никаких эмоций, кроме раздражения.
Хотелось догнать подругу, поговорить с ней, хоть как-то оправдать себя и понять, почему она так распереживалась. Понятно, что я бы тоже расстроилась, но какая-то практика разлучала нас не на всегда, а лишь на год!
Пробежав по коридору, я мысленно приготовилась к долгому и тяжелому разговору. Ройна может начать опять кричать и бросаться на меня, но я должна действовать спокойно и решительно. Повторив это себе несколько раз, я завернула за угол, открыла рот... да так и замерла. Бежать никуда не требовалось. Ройна не ушла далеко. Она стояла у одного из оконных проемов, уткнувшись в плечо Дрою, самому тихому и беззаботному парню в нашей группе, и громко рыдала.
У меня сдавило сердце, глядя, как отчаянно вздрагивают плечи темнокожей девушки и как она сжимает куртку растерянного молодого человека. Малышня, получившая свободу от родительского надзора, с криками носилась взад-вперед, почти сбивая моих сокурсников с ног, даже мне досталось — толстенький мальчишка больно заехал в бок плечом, не подумав извиниться.
Хотелось плюнуть на все, пойти и самой успокоить Ройну, но я отступила обратно за угол, сплетая очень слабенькое заклинание отсечения звуков, которому в Академии никто нас не учил. Эту простенькую формулу я нашла в книгах Лесса. Кое-как разобравшись сама, я не призналась даже Кланту, что записала себе новое заклинание в арсенал.
Стоило влить в мысленный рисунок символов и знаков капельку силы, как визг и веселые крики первогодок отдалились и почти исчезли, зато теперь голос подруги я слышала настолько отчетливо, будто стояла у нее за плечом.
— ...всегда! Так всегда! В этом вся Эмма! — воскликнула подруга и громко всхлипнула. — Только ленивый еще не знает, что она не просто девочка из Алории, а тамошняя княжна. Эмма думает, никто не посвящен в ее секрет! Будто трудно вычислить... Я догадалась почти сразу! Легарды, поездки в Элессон. Браки между людьми и легардами случаются, но это редкость и лишь в приграничных зонах... Часто хотелось сказать Эмме, что хватить уже таиться, кому какое дело, что ты родовитее нас?! А потом!.. До сих пор жалею, что пригласила ее погостить к бабушке. Именно в то лето и раскрылась вся сущность Эммы!
— Рой, да ладно тебе, — промямлил Дрой. — Эмма нормальная девчонка.
— Да она втерлась в доверие к моей бабушке! Представляешь, каково мне было, когда моя единственная бабуля стала во всем и всюду приводить мне в пример Эмму? Эмма такая, Эмма сякая... Эмма уже то знает, Эмма уже то выучила. Они переписывались! А мне бабуля редко писала, говорила, что не из-за чего пергамент переводить!
— Да ладно! Это бабушка просто так тебя заставляла лучше учиться!
— Я тоже так решила в конце концов, — простонала Ройна. — И зря, как оказалось! Эмма, наверное, заметила, что мне нравится Карр, и вот так решила его от меня отвадить!
— Карр? — опешила я. — При чем здесь этот лопоухий...
— И так все парни с нее глаз не сводят! — пискнула Ройна. — И с легардами она дружит! Так ей мало!
— Рой, но ведь не Эмма решила так! Это дрионий Рабиус нас распределил, — мягко заметил Дрой.
— И ты за нее! — обиделась девушка еще сильнее. — Мало того, что она красивая, ей прощают все выходки... мало того, что богатая! Так еще ее все защищают! Гениальная Эмма! Умелая Эмма! А я никто! Просто фон для Ее Светлости!
Я прикусила губу, чтобы не расплакаться. Идти и разговаривать с подругой расхотелось. В голове промелькнула лишь одна мысль: "Нужно собрать свои вещи и выехать из пансиона раньше, чем Ройна туда придет".
Глава 1
Сложенный веер на поясном шнуре не означает ничего, до тех пор, пока его не возьмут в руки.
"Краткий курс придворного флирта, том первый"
Солнце, проникая сквозь прорези в панелях, припекало макушку, особенно сильно стараясь над уже основательно покрасневшим ухом, но Вирена не думала сдвинуться или хотя бы повернуть голову. После долгой зимы, с лютыми ветрами и долгими снегопадами, когда даже крыши города внизу разглядеть не представлялось возможным, приход весны встречался с радостью и благодарностью. Дороги и поля еще полнились не успевшей впитаться или уйти в вышедшие из берегов реки водой, но все говорило о том, что весна во всю празднует победу. Девушка блаженно потянулась, впитывая тепло, по которому успела соскучиться, когда услышала неясную возню в комнате.
Уходить с террасы не хотелось. Здесь вкусно и знакомо пахло цитрусами и нежными цветами, хотя на белесых шипастых побегах еще только появлялись свежие листочки. Не привыкшие к холодным зимам Легардора, апельсиновые деревья долго сопротивлялись такому самоуправству, но Рэндалл был не преклонен, решив подарить супруге такой необычный живой подарок.
Корни деревьев прятались в специальные ниши под мраморными полами. Каждое утро слуги поливали плодородную почву, дабы сочная зелень не переставала радовать Виру. Прямолинейные и непреклонные стволы Рэнд магией заставил куститься и тянуться, как виноградные лозы, оплетая многочисленные резные колонны, между которыми повесили разнообразные стеклянные фонари. За почти четырнадцать лет апельсиновые деревья разрослись и полностью скрыли поддерживающие опоры. К немалому удивлению даже замкового садовника, служившего в Лессе не один десяток лет, лозы даже давали плоды, не смотря на высоту расположения террасы над уровнем земли и тяжелый климат севера.
Оранжевые солнышки по размерам и цвету уступали своим привозным собратьям, но сладость и сочность их мякоти компенсировала этот недостаток. Вечерами Вирене нравилось сидеть на террасе, разглядывать далекие светлячки городских огней и любоваться необычным зрелищем, которое представляли отбрасываемые на листву тени от фонариков.
Еще один неясный возглас из комнаты заставил девушку расстроено замычать, но добродушный щебет Алии успокоил девушку. Появившаяся у распахнутых стеклянных дверей беловолосая легарда с нежностью улыбнулась маленькому созданию, которое с мало скрываемым трепетом держала на руках.
— Что случилось, Алия? Опять есть захотел?
— Куда там! — закатила глаза служанка. — Тирой к мамочке захотел. Мамочка нашему киашьяру должна быть доступна каждую минуту! Он еще не знает, что стоит его папочке из наследника стать королем, и у нашего мальчика появится целый список новых дел. Тут уж не до мамочки будет!
Вира хихикнула, слушая Алию:
— Ну, ты скажешь! Тирой пока не знает ничего, кроме добрых рук и милых улыбающихся лиц.
Маленький легард на руках у служанки, увидев маму, радостно завозился, пустил пару мыльных пузырей и расплылся в счастливой улыбке.
— Ня! — довольно провозгласил он и потянулся ручками к объекту своей неистовой любви.
— А кто у нас тут такой улыбательный? Кто это у нас такой сладенький? — Вира приняла сына у служанки и подбросила вверх, после чего с чувством поцеловала в животик, подышала минуту, дождавшись веселой возни, и с широкой улыбкой на устах покачала Тироя взад-вперед, а потом подбросила вновь.
Как и любой полуоборотень, малыш развивался совсем не так, как человек, пока чуть-чуть опережая. В свои два месяца он уже уверенно держал голову и щеголял первым зубом, заставив Виру перейти на подкорм из рожка и на растертые в мелкую пыль кашки. Приглашенную подготовленную кормилицу-легарду Тирой отверг, предпочтя неизвестную массу из рук мамочки сомнительной соске, на маму не похожей.
