Специальный отдел

— Анна, тебя не задело? — встревожено осведомился священник.

Княжна осторожно приоткрыла глаза.

— Нет, — констатировала она, — хвала великому мганге и твоей реакции, — девушка вывернулась из рук архонта и присела на корточки возле охранника.

— Да перестань ты орать! — прикрикнула она на визжащую секретаршу. — Лучше позови медиков или кто там вам по штату положен! Быстро! — рявкнула Анна.

Девушка сломя голову кинулась обратно по коридору. Чародейка, загасив на охраннике тлеющую одежду, скептически осматривала его обожженное лицо, руки и грудь. Мужчина был без сознания. Княжна, едва касаясь пальцами его кожи, бормотала заклинание.

— Выживет? — осведомился Рид, стараясь не смотреть на обожженное лицо охранника.

— Если здесь найдётся целитель или даже просто толковый лекарь, то да.

Тем временем из-за поворота показались всхлипывающая секретарша, глава амбасады и несколько человек в форме медиков.

— Что здесь происходит? — возмущенно осведомился начальник дипломатического представительства.

— Нам бы тоже очень хотелось знать, — мрачно откликнулся Рид.

— Думаю, кое-что удастся прояснить, когда мы проникнем в комнату, — произнесла Анна.

Княжна приблизилась к пышущему жаром проёму, делая руками замысловатый пас, подкреплённый колдовской формулой. С горящего потолка обрушился поток воды, гася охватившее комнату пламя. Из дверного проёма повалил пар. Анна едва успела отскочить, ругаясь сквозь зубы, ибо пар ожигал не хуже открытого огня.

Спустя несколько минут температура в комнате спала настолько, что они, наконец-то, смогли туда войти. Противно пахло гарью и горелым мясом. Рид невольно привалился к обгоревшему косяку, пытаясь подавить приступ тошноты.

— Что? — княжна недоуменно воззрилась на него.

Архонт молча ткнул дрожащей рукой в пространство перед собой и отвернулся, сползая по косяку. Чародейка скептически осматривала то, на что указал Рид. Обгоревший едва ли не до костей труп сидел, привалившись к обгорелой ножке стола.

— А вот и господин Шатоэ, — пробормотала она, зажимая рот и нос платком и чувствуя, что вот-вот присоединится к Риду. Чародейка брезгливо подняла пальцами закопченный и частью оплавленный медальон, теперь уже непонятно из какого металла. Анна выяснила всё, что ей было нужно, и поспешила убраться из обгоревшей комнаты, поддерживая шатающегося, изрядно позеленевшего архонта.

Из посольства они выбрались ближе к вечеру, пока не уладили все возникшие в результате несчастного случая проблемы. И теперь спешили вернуться к Скрипто до наступления темноты. Рид, более-менее оклемавшийся к отъезду, старался держаться в седле как можно ровнее. Анна задумчиво вертела в пальцах снятую с трупа безделушку.

— Похоже, кто-то очень не хотел, чтобы мы поговорили с господином Шатоэ, — произнесла она, обращаясь скорее к самой себе, нежели к архонту.

— Настолько не хотел, что испепелил несчастного вместе с комнатой?

— Настолько не хотел, что рискнул использовать огненного элементаля, — откликнулась княжна, покачивая закопченным медальоном — эти твари вообще очень своенравны, а загнанные в замкнутое пространство вроде подобных украшений и будучи после внезапно выпущены на волю вообще становятся неуправляемы. А я не думаю, что наш погорелец выбрал такой дикий способ самоубийства. Скорей всего, он даже не знал, что элементаль там находится. Просто открыл медальон, и тварь вырвалась на свободу, испепелив и комнату, и своего незадачливого освободителя.

— И мы так и не узнаем, он похитил этот проклятый архив или не он, — вздохнул Рид.

— Это уже не имеет значения, — покачала головой Анна, — если он и мог нам помочь припереть Хунту к стенке и заставить вернуть документы, то наниматели решили подстраховаться... И если бы не посвящение Арьяты, мы бы убрались отсюда к завтрашнему утру.

— Теперь нам точно конец, — простонал священник, — отдел ликвидируют сразу, как только мы вернёмся... Господи, за что ты так жесток к нам грешным?! И какой удар для Златы...

— Не ной! — поморщилась княжна. — Если я не ошибаюсь, нам нужно было всего лишь установить, причастен к этому делу Шатоэ или нет, и уладить конфликт со Скрипто. Так что ничего нам не сделают. И поехали быстрее, смотри, как быстро темнеет...

— Угу, как-то слишком... и душно... — Рид вытянул вставку из воротника и расстегнул верхнюю пуговицу, — как бы грозы не было.

Княжна машинально обернулась назад.

— Тьфу на тебя, чёрт крылатый, накаркал! — недовольно воскликнула она, тыкая пальцем в темнеющее на востоке небо. Тёмные грозовые тучи наползали на них с поразительной скоростью.

Архонт тоже обернулся, протёр глаза, поправил уползшие на кончик носа очки, затем снова протёр глаза.

— Анна, кажется, у меня галлюцинации на нервной почве, — слабым голосом простонал он.

Княжна напряжённо всматривалась в наползающие тучи, решив сначала, что призрачные фигуры всадников в истлевшей броне ей только померещились.

— Ты видишь то же самое, что и я? — осведомилась она.

— Это, смотря, что именно видишь ты, ma daeni. Если это толпа призрачных всадников, то кажется, у нас галлюцинация на двоих.

— Это не галлюцинация, — мрачно откликнулась княжна, — это...

— Дикая Охота! — закончил за неё Рид

Анна покрепче ухватила поводья.

— Так какого лешего мы здесь топчемся? Ходу! — крикнула она, всадив каблуки в бока лошади. Рид последовал её примеру.

— Чёрт, она же только зимой бывает! — прокричала чародейка, нахлёстывая коня.

— Кто тебе сказал такую глупость, ma daeni? — архонт едва успел подхватить слетевшие очки, — данная магическая аномалия имеет место быть вне зависимости...

— Да поняла уже! — огрызнулась девушка, оборачиваясь через плечо. Тучи во главе с призрачной конницей неумолимо настигали их.

— Нам не уйти! — крикнул священник. — Они идут слишком быстро!

Анна молча нахлёстывала коня. Существовал лишь один способ оторваться, но княжна даже думать о нём не желала. Риду ни в коем случае нельзя менять облик, а ей... После произошедшего с ней в инквизиции чародейка запретила себе менять ипостась, даже, несмотря на то, что Эрик и Рид доказывали Анне, что в инквизиции она стала жертвой направленной на неё магии. ...К тому же тогда пришлось бы бросить лошадей...

— Анна! — архонт склонился к ней, — ты должна сменить облик!

— Нет!

— Это твой единственный шанс!

— Нет! Я не брошу тебя!

— Тебе в любом случае придётся меня бросить! Вдвоём нам не уйти!

— Нет!

— Слушай, ma daeni, я уведу их за собой, уходи!

— Рид!

— Пошла, я сказал! — рявкнул архонт, разворачивая коня в сторону Дикой Охоты. Лошадь Анны, повинуясь какому-то неведомому импульсу, рванулась вперёд, вынося свою всадницу на вершину холма. Только там княжне удалось остановить разгорячённое животное. Ди Таэ напряжённо следила за несущимся через долину архонтом, уводившим за собой призрачную конницу, которая вот-вот должна была его настигнуть.

Княжна спрыгнула на землю, чтобы через секунду подняться в воздух уже в крылатом облике.

Рид во весь опор несся по долине, уже явственно ощущая запах тлена в воздухе и леденящий холод за спиной. Сейчас его накроет этой мёртвой волной, захлестнёт, перемелет и утащит за собой. Краем уха он уловил шелест крыльев. Когтистая рука, схватив его за ворот, выдернула из седла. Княжна начала тяжёлыми рывками подниматься вверх, стараясь оторваться от призрачной конницы. Анна чувствовала, что её вот-вот вышвырнет из трансформации. В человеческий облик её кинуло, когда она уже почти оторвалась от погони. Секундное ощущение падения сменилось оным парения. Княжна с трудом разлепила глаза: Рид сменил облик.

— Держись крепче, ma daeni! — потребовал он, медленно, но уверенно уходя в отрыв.

Их задело уже самым краем, когда архонт и чародейка влетели на территорию парка Скрипто. Оглушённые, они сорвались вниз. От разбивания в хлам их спасло раскидистое дерево, которое затормозило падение. Из облика Рида вышвырнуло ещё в воздухе, и на землю он шлёпнулся уже в человеческой ипостаси.

Анна пришла в себя от приторно-солоноватого вкуса во рту. Ну конечно! Чародейка оттолкнула от себя руку архонта, отпаивавшего её кровью. Священник перетянул порез на запястье.

— Как ты?

— Ты сволочь, Рид! — слабо огрызнулась княжна. — Ты заставил меня через это пройти!

— Никто не заставлял тебя кидаться ко мне сломя голову! — парировал он.

Раздался звонкий шлепок, и Рид непроизвольно схватился за мгновенно покрасневшую щёку, пересечённую белой полоской шрама. Очки, державшиеся на нём во время всего приключения, слетели и шлёпнулись на траву. Священник отвёл глаза.

— Прости, ma daeni, — тихо проговорил он.

— Да ладно, оба хороши-и-оуйе... — буркнула княжна, вцепившись в отозвавшееся острой болью предплечье.

— Что такое?

— Рука... — простонала Анна.

— Дай посмотрю. Кажется, перелом...

— Что?..

— Перелом, — вздохнул архонт, — подхватывая княжну на руки и направляясь к дому, — будем надеяться, что здесь есть целитель.

IV

Пентаграмма полыхнула мертвенным зеленоватым светом. Воздух в комнате всколыхнулся и отхлынул от центра рисунка. Последние отзвуки фраз растворились в навалившейся тишине. Кристобаль Сангра тяжело опёрся о подставку, второй рукой закрывая обтянутую кожей обложку толстого фолианта. Чёрная ткань, повинуясь движению пальцев, обернула книгу. Сангра опустился в кресло. С каждым разом рукопись требовала всё большей отдачи. Господин инквизитор устало потёр переносицу. Ничего, скоро всё это закончится, возможно, даже сегодня... Досточтимый господин Сангра криво усмехнулся.

— Господин капитан? — лейтенант Мешта окликнул начальника внутренней инквизиционной гвардии.

— Да? — тот хмуро окинул взглядом своего заместителя.

— Вы просили доложить, если кто-нибудь из гвардейцев вдруг исчезнет...

— Ну?

— Капрал Мрочек, господин капитан, его со вчерашнего вечера никто не видел.

Капитан хмуро поскрёб подбородок.

— Проклятье! — тяжёлый кулак с грохотом опустился на стол. — Как только будет обнаружено тело, немедленно доложите мне!

— Тело? — лейтенант опешил.

— Да, думаю, капрала Мрочека уже нет в живых. И потрудитесь выяснить, не происходило ли за день каких-либо инцидентов в отделе кардинала Пшертневской.

— Зачем? — окончательно потерял рациональную нить лейтенант Мешта.

— Господин лейтенант, Вы забываетесь! — рявкнул капитан Ханера. — Вы слышали приказ?

— Да, господин капитан.

— Извольте выполнять!

— Есть, господин капитан!

Лейтенант вышел прочь, а его непосредственный начальник сверлил двери взглядом исподлобья в ярости сжимая кулаки. Его людей использовали в какой-то нечистой игре, и Штефану Ханере это абсолютно не нравилось.

* * *

Исчезающее за крышами домов солнце золотило стёкла последними лучами. Пшертневская в очередной раз нервно пересекла шагами кабинет. Эрик молча за ней наблюдал.

— Это конец, — глухо произнесла она, — сначала двойное нападение на сотрудников отдела, теперь этот инцидент с Высоким домом Скрипто. Всё прахом! Дэпле распустит нас раньше, чем я завтра успею открыть глаза!

— Успокойся, нет смысла решать квартирные дела в коридоре, — спокойно проговорил князь.

— Успокоиться?! Отдел на грани краха! Двоих сотрудников чуть не убили! А ты предлагаешь мне успокоиться?! — Злата вновь нервно прошлась по кабинету.

— Именно. Успокоиться и отправиться спать, — всё так же спокойно произнёс Ди Таэ, — и желательно ко мне. Так я, по крайней мере, смогу гарантировать безопасность хотя бы тебе.

— Не нужно мне ничего гарантировать! — огрызнулась госпожа кардинал. — Я сама в состоянии за себя постоять! И вообще, хватит носиться со мной, как с китайским фарфором!

— Слушай, ma daeni, если тебе плевать на собственную жизнь, то мне — нет! — начал раздражаться князь. — И я хочу, чтобы оная при тебе и оставалась!

— По какому это праву ты распоряжаешься моей жизнью?! — вскипела Пшертневская.

— По праву твоего мужа.

— Ты мне ещё не муж! — огрызнулась госпожа кардинал, — я иду домой!

— Злата!..

Дверь с грохотом захлопнулась перед носом Эрика Ди Таэ. Князь заковыристо выругался.

— Ну и ладно, — буркнул он, — завтра утром поговорим.

...Ого... — только и подумал Профессор, столкнувшись на выходе с разъярённой госпожой кардиналом. Пшертневская, не глядя на него, вылетела на крыльцо.

Резкий пронзительный вскрик и последовавший за ним вой, заставил Криэ выбежать на улицу. Пшертневская неподвижно лежала на ступеньках. Какая-то жуткая тварь, завывая, волчком вертелась в метре от ступеней. Монстр зажимал истекающую кровью глазницу, из которой торчал стилет. Похоже, что госпожа кардинал всё-таки успела достать чудовище. Заметив Профессора, тварь кинулась прочь.

— Ну, нет, дружок, так просто ты не уйдёшь... — пробормотал Криэ, вскидывая револьвер. Раздался выстрел. Тварь, пробежав по инерции ещё пару метров, рухнула на мостовую.

Князь Ди Таэ, как раз намеревавшийся телепортироваться домой, вздрогнул, как от удара.

— Ma daeni! — вскрикнул он, мгновенно раскрывая телепорт. Спустя секунду маг материализовался на крыльце. Профессор присел на корточки возле Пшертневской.

— Что с ней?

Криэ резко вскинулся, но увидев князя, вновь склонился над Златой.

— Обморок и пара глубоких царапин на плече — тварь ударила её, когда она пыталась защищаться. Я выбежал на шум... — Профессор поднял женщину на руки и передал Эрику. Маг скрылся в портале.

Вилдар Криэ появился в лазарете, когда князь уже заканчивал обрабатывать царапины на плече госпожи кардинала. Профессор был мрачен.

— Похоже, у нас проблемы, князь, — хмуро проговорил он, — я осмотрел ту тварь... Кажется, в этого несчастного вселился низший демон. Только они, попадая в человеческое тело, могут за пару часов изменить его по своему вкусу, а после гибели оболочки стараются быстро найти себе новую, и... — договорить он не успел. Пшертневская неожиданно открыла глаза, тонкие пальцы с нечеловеческой силой сомкнулись на запястье князя. Тот вскрикнул от неожиданности, столкнувшись взглядом с глазами Златы, зрачки которой закрыли всю радужку.

— Ваш крест, быстро! — крикнул Ди Таэ Профессору.

Прижимая серебряное распятье ко лбу женщины, маг выкрикнул несколько резанувших слух фраз. Пшертневская попыталась вырваться из-под его руки, но тщетно. Над телом Златы зависла какая-то дымная субстанция, бьющаяся в серебристых сполохах, сжимавшихся вокруг неё в кокон. Раздался хлопок, и дымное нечто растворилось в воздухе. Злата безвольно вытянулась на кушетке, вновь потеряв сознание.

— И в новое тело они проникают через повреждения внешних тканей... Вы это хотели сказать? — Эрик устало откинулся в кресле, растирая пострадавшее запястье, наливающееся тёмными синяками.