Книга 6. Воздушный cтрелок. Опричник

— Но потом, ты непременно всё расскажешь, — безапеляционно заявила Лина.

— Да не о чем рассказывать, — вздохнул я. — Я, как был новиком, так им и остался, и никаких стихий не осваивал. А то, что вы видели, это банальнейший телекинез.

— Телекинез, значит... тот, которым мы книжки на тренировках тягаем? — с подозрительностью в голосе, уточнила Мила. Я кивнул.

— Значит, мы полкило еле поднимаем, а ты тонны ворочаешь, и при этом утверждаешь, что по силам так и остался новиком? — въедливо проговорила Лина, следуя за мной по траншее, прочь от базы.

— Ну, гранд я, всё-таки, или погулять вышел? — не оборачиваясь к идущим за мной сестрёнкам, я на ходу развёл руками. И не удержался. — И вообще, не важен размер, падаван юный.

— Че-его? — протянула Лина. Ну да, "Звёздных войн" здесь не было. Хотя Лукас есть... правда, кино он не снимает. Невместно сие великому коррехидору Калифорнии.

— Я говорю: с вашими силами, даже грандами быть не нужно. Немного тренировок, и вы легко повторите продемонстрированный мною фокус.

— И когда наступит этот светлый миг? — ехидно осведомилась Лина.

— Зависит от вашего усердия. День, два... год. Работайте, девочки, и будет вам счастье, — пожал я плечами и, проигнорировав недовольные фырки близняшек, на ходу связался с невестой. — Оля, помощь с "голышами" нужна?

— Нет, бойцы Толстого справляются. Уже додавили второй "Аргус", — тут же откликнулась она. — Кстати, второй отряд тяжей обезврежен. Ваши дымовые мины сработали на всём десятке. Стоят, дымят, а вокруг ползают их пилоты, плачут и блюют. Красота!

— Замечательно, тогда дай координаты Добужского. Попробуем взять его живьём, — ощерился я, мимоходом порадовавшись трофеям.

Глава 4. Хлопотно и топотно

Отключить минное полез, добить остатки яростно огрызавшегося отряда наёмников, отловить парочку попытавшихся скрыться в лесу ухарей и собрать в кучу нахлебавшихся ядрёной перчёной дымовой смеси пилотов тяжей... на всё про всё, у "Гремлинов" ушло едва ли больше часа. И столько же заняли у нас с близняшками, поиски исчезнувшего с поля боя, пана доводцы.

Честно говоря, чёрта с два бы мы нагнали ушлого поляка, если бы тот не задержался в основном лагере своего отряда. Уничтожить развёрнутую в одной из палаток аппаратуру связи и СЭК, он сумел, а вот сбежать от нас, уже нет. Петляющая пьяным егерем, проложенная нами в сторону Рахова, грунтовка просто не позволила тяжёлому "кошмару" развить достаточную скорость, а ещё одного специалиста в стихии Тверди, чтобы проложить временный тракт, у пана доводцы, кажется, не нашлось. Так что, наша тройка догнала удирающую машину майора, аккурат у подножия Апецки. Можно сказать, повезло. Ещё полкилометра, и беглец выбрался бы на трассу, а там за ним никакой ЛТК не угнался бы. Но, увы бедолаге, не успел.

Длинная очередь из наплечного стреломёта, выпущенная Линой, с хирургической точностью вспорола двойные скаты удирающей машины, излохматив ячеистые "безвоздушки" так, что "кошмар" тут же "сел на обода". Тяжёлую машину резко повело в сторону, подбросило на подвернувшемся камне, и в густой подлесок она влетела уже на боку, с хрустом и грохотом проделав в нём широкую, неопрятную просеку.

Кроме водителя, в "кабинете" никого не оказалось, так что девчонки шустро спеленали пребывающего в отключке пана Добужского и, дождавшись, пока я сообщу на базу о новой работе для наших трофейщиков, двинулись в обратный путь. Оставлять рядом с машиной какую-то охрану, я посчитал излишним. Места здесь нехоженые... ну, условно нехоженые, да. Но как бы то ни было, я был уверен, что за час-другой с напичканным аппаратурой грузовиком точно ничего не случится. Не СБТ, всё-таки.

После боя, база выглядела, как растревоженный улей. Снующие туда-сюда бойцы охраны и технари Рогова, суета и шум сгружаемой на площадку перед воротами мастерской техники. Резкие окрики команд в адрес сбившихся в кучу, пленённых наёмников... веселуха. Если бы ещё не порванные в клочья секции ограждения, столбы дыма и запах гари, поднимающийся над развороченной взрывами землёй... и крови. Тонкий, почти незаметный на общем фоне, но от этого не менее неприятный.

Закинув нашего пленника в пока один из пока пустующих залов подземного склада, и убедившись, что тяжёлая металлическая створка ворот надёжно запирается, я отпустил уставших близняшек на отдых, а сам отправился в БИЦ. Рогов, конечно, майор, но и мне невредно будет ознакомиться с информацией о результатах нашей маленькой войны.

И нет, прежде всего, меня интересовали не трофеи, подсчёт которых, к тому же, только начался, а наши потери. В том, что без них не обошлось, я практически не сомневался. Современный бой, это не сражения времён рыцарей, когда на два тысячных войска случалось аж до десятка убитых.

— В технической секции потерь нет. Среди гражданских — тоже. В секции охраны тринадцать раненых, из них двое — тяжёлых. Четверо погибли, — коротко отчитался Георгий, под кивок хмурого Евтихова.

— В полевой секции потерь нет, — вздохнул я и, набрав на коммуникаторе номер Елизаветы, вывел канал на один из больших экранов. — Лиза, Георгий сказал, у тебя там двое тяжёлых...

— Трое, Кир, — смахнув с лица пот, отозвалась Посадская и, резко повернув голову, зашипела кому-то, находящемуся "вне кадра". — Куда пошёл?! А ну... я тебе дам, "само заживёт"! В бокс, немедленно!

— Справишься? — спросил я, когда Лиза вновь обратила своё внимание на экран коммуникатора.

— Одного точно вытащу, я его уже стабилизировала и вогнала в целительский сон. А вот двух других... сомневаюсь, Кир, — она покачала головой. — Они разом попали под "пресс", так мало того, помимо техники Тверди, бойцов ещё и гранатой "приголубило". Ноги в труху, многочисленные осколочные... как выжили-то, не понятно.

— Полёт на аэродине они смогут пережить? — перебил я нашего штатного целителя.

— Если я их поддерживать буду, — неуверенно проговорила она.

— А сил у тебя хватит?

— Часа на два, не больше, — поникла Лиза. Я втянул носом воздух и покосился на жадно прислушивающегося к нашему разговору Толстого, в глазах которого всё ярче разгоралась надежда. — Остальные раненые, как? Сможешь их оставить на полдня?

— В принципе... да, — осторожно произнесла Посадская. — Там ничего серьёзного. Первая помощь им оказана... а основное лечение может и подождать. Всё равно, в ближайшие несколько дней они не бойцы.

— Тогда, готовь всех тяжёлых к перелёту... и не забудь отправить результаты диагностики по этому адресу, — кивнул я, пересылая Елизавете номер коммуникатора Нулина, после чего обратился к Рогову. — Георгий, аэродин на взлётную площадку. Вылет через...

— Десять минут, — отозвалась Елизавета, уже колдуя над одним из пациентов.

— Слышал?

— Сделаю, — кивнул мой ватажник, и моментально исчез из виду. Я же обратился к явно переживающему за своих людей, Евтихову.

— Андрей Вячеславович, пока нас с Георгием не будет, за командира на базе остаётся Гдовицкой. Со всеми административными вопросами обращайтесь к нему. С вопросами по технике вам поможет Ольга Валентиновна. А с дележом трофеев будем разбираться по моему возвращению.

— Понял, — лицо Толстого чуть расслабилось, и я обернулся к Гдовицкому.

— Владимир Александрович, мы с девочками вам подарок принесли. В "тройке" валяется. Я очень вас прошу, не "срывайте обёртку" до моего возвращения. Лучше займитесь пока рядовыми. Стандартный допрос, ничего особенного... да, кому я объясняю-то? Сами всё понимаете.

— Договорились... а ты куда собрался? — осведомился Самурай, до того безмолвно наблюдавший за происходящим.

— Вы же слышали, повезу раненых в госпиталь, — недоумённо ответил я.

— Да понимаю, что не в парк развлечений, — отмахнулся тот. — Куда именно?

— В Москву, конечно, к знакомому врачу, — развёл я руками.

— С ума сошёл?! — изумился Гдовицкой. — Не успеете же! На аэродине туда лететь не меньше четырёх часов!

— А в любой другой клинике центральных воеводств, на нас обязательно настучат полиции. Доказывай потом, что не верблюд!

— Ну да, — чуть подумав, кивнул Самурай. — И в клинику ЦС их не определишь. Не при наших нынешних отношениях с этой структурой. Убить не убьют, конечно, но нервы помотают. М-да... Но всё же, Кирилл, вопрос времени твои доводы не снимают.

— Ничего, мы с Георгием угол срежем, — усмехнулся я.

— Кирилл, ты уверен? — напряглась Ольга, как и Гдовицкой, моментально поняв, что я имею в виду.

— Других вариантов нет, — развёл я руками. — До Брянска — аэродином, а там я открою "окно" напрямую в госпиталь. Осипа Михайловича я ещё вечером предупредил о возможном визите, он не против. Остаётся только известить его о точном времени прибытия и дать информацию по характеру ранений пациентов.

— Осип Михайлович? — непонимающе нахмурилась Оля.

— Полковник медицинской службы Нулин, глава госпиталя Московского бронеходного полка, — пояснил я. — У нас с ним давнее знакомство, и в помощи он точно не откажет. Собственно, уже не отказал.

— А почему не отправить бойцов в медкрыло нашего имения? — спросила невеста.

— Время, милая, время. Кострома куда дальше Москвы, боюсь, мы просто не успеем туда добраться, даже с учётом моих способностей. Всё же, даже прыжок от Брянска до Москвы, это уже почти на пределе моих возможностей. А делать после него ещё один такой же... сомневаюсь, что у меня это получится, тем более с грузом.

— Атаман, аэродин готов, — неожиданно прорезался в коммуникаторе голос Рогова. А следом за ним в канале появилась Посадская.

— Мы грузимся, Кирилл. Ты где?

Поцеловав на прощание Олю, я открыл "окно" и, успокаивающе кивнув напряжённому словно струна майору нашего охранного отряда, шагнул к Елизавете, деловито командующей полудюжиной его бойцов, затаскивающих в брюхо шлюпа каталки с ранеными.

— Здесь я, здесь, не нервничай так, Лиза, — просквозив мимо ученицы и мимоходом погладив её по плечу, я глянул, как бойцы Толстого крепят своих раненых коллег в салоне аэродина, и двинулся в кабину, где уже шуршал Георгий.

Я только успел устроиться на месте второго пилота, когда по внутренней связи прилетел доклад Посадской о готовности.

— Взлетаем, Жор.

— Есть, атаман, — Георгий довольно улыбнулся, и тяжёлая машина с нарастающим свистом, практически без разгона, взмыла в небо. — Поехали!

— Осторожнее, Гагарин, — фыркнул я, покачав головой. — Мы торопимся в госпиталь, а не в могилу.

— Кхм, — Рогов аж поперхнулся, но, глянув на меня, всё же умерил свой энтузиазм. Что, правда, не помешало ему сходу вывести аэродин на максимальную скорость. Эх, ладно, чем бы дитя не тешилось...

До Брянска, шлюп добрался за рекордные полтора часа. Тысяча километров без малого! Для нашего аэродина, это действительно серьёзное достижение.

Приземлились мы в пригороде, на небольшой, давно облюбованной Георгием для таких вот промежуточных посадок, лесной полянке. Шлюп ещё не успел коснуться посадочными опорами земли, когда я отстегнул ремни и рванул в салон, где меж двух каталок, положив ладони на головы пациентов, замерла Елизавета. Поддержание мощной целительской техники, явно отнимало у неё немало сил. Лиза была бледна как снег, руки дрожали, а на лбу выступила испарина. Да и пациенты её, выглядели не ахти.

Терять время на возню с крепежом каталок я не стал. Зачем, если можно просто разрезать ремни ножом. Кхукри хищно блеснул красными отсветами от тревожных алых ламп аварийной подсветки, и отправился в ножны.

— Лиза, я открываю окно, — предупредил я открывшую глаза девушку. Та кивнула, но с места не сдвинулась. Рано.

Протащить четырёх человек на добрых четыре сотни километров через "окно"... скажем так, это было легче, чем скрыть отводом глаз спасплатформу на Москва-реке. Но если бы Елизавета не поддерживала раненых своей зубодродительной техникой, чёрта с два бы я рискнул на такое действо. Боюсь, без её помощи, до госпиталя Московского бронеходного, вместо пациентов, добрались бы лишь два трупа. А так... получилось неплохо.

Стоило нам оказаться в приёмном покое госпиталя, как рядом нарисовался сам Осип Михайлович в сопровождении целой команды белохалатников.

Окинув беглым взглядом нашу компанию, Нулин мимоходом ободряюще улыбнулся Лизе, и тут же сосредоточил всё внимание на раненых бойцах. Эфир вздрогнул от целого каскада техник, обрушившихся на пациентов, а через пару секунд полковник разразился пулемётной очередью приказов, которую его помощники тут же принялись исполнять. Нас с Георгием моментально оттеснили от каталок, а следом, к нам присоединилась и Елизавета.

— Сильна, девочка, сильна, хороший целитель выйдет, — произнёс Осип Михайлович, с интересом взглянув на Посадскую, но тут же встрепенулся и обратился к ней напрямую. — Всё, милая, отпускай их, Дальше мы сами, слышишь?

— Слышу, — тихо ответила та и, глубоко вздохнув, распустила до сих пор удерживаемую её технику. Нулин одобрительно кивнул и, похлопав мою ученицу по плечу, устремился вслед за ватагой своих подчинённых, уже потащивших каталки с ранеными в сторону операционного крыла.

— Ну, вот и всё, — с зевком потянувшись, произнёс я. — Нам здесь делать больше нечего. Предлагаю пообедать и выдвигаться в обратный путь. Возражения?

— Возражений нет, — переглянувшись, в унисон заявили Рогов с Посадской, и мы отправились на выход. Искать кафе... зачем? Ещё одно "окно", и мы вышли на Замоскворецкой стороне, в глухом закутке одного из здешних проходных дворов.

— Где это мы? — покрутив головой, с явным любопытством в голосе поинтересовался Георгий.

— Недалеко от моего наследства, — протянул я и, подхватив под руку покачнувшуюся от усталости ученицу, направился к распахнутым настежь воротам, стараясь при этом удержать строго вертикальное положение. Всё же, открытие столь дальнего "окна" не прошло для меня даром, и устал я, пожалуй, не меньше Лизы.

— В смысле? — не понял Георгий.

— За углом находится завещанный мне родителями дом, — лениво пояснил я, не забыв смерить укоризненным взглядом говорливого и, просто-таки, преступно свежего ватажника. — А на первом этаже этого дома расположено кафе, где подают очень неплохие обеды. По крайней мере, местные не жалуются. А раз им здешняя кухня по вкусу, то и нам грех нос воротить. Угу?

— Понял.

Дара у Георгия, конечно, нет. Но читать эмоции, он каким-то образом, всё же научился. Или просто интуиция подсказала? Как бы то ни было, больше никакими вопросами он не доставал ни меня, ни Посадскую, до самого возвращения на аэродин. А там... там нам с Елизаветой уже было на всё плевать. Едва добравшись до удобных и мягких кресел в салоне, мы пристегнулись и... вырубились напрочь. Правда, если я, к моменту возвращения на базу, проснулся самостоятельно и даже чувствовал себя довольно бодро, то сказать то же самое о Посадской было никак нельзя. Долгая работа по поддержанию сложнейшей целительской техники, уровня мастера Эфира, между прочим, вымотала девушку так, что даже добрых два часа сна не избавили её от усталости. Да что там! Она и просыпаться ни в какую не желала. Пришлось брать ученицу на руки, и нести в медмодуль.