— Так-то получше будет, — проворчал Браско, выбираясь из сугроба, доходящего ему до колен. Потрогав одежду, он удивился: — Сухая!
— Хоть одна нам радость, — мрачно отозвался Освальд.
Постучав сапогами по мерзлой земле, чтобы стряхнуть с них остатки снега, мечники примкнули к своим соратникам, уже стоящим рядом с Гайтусом. Над поляной повисла неловкая тишина, маг поймал на себе настороженные и недоверчивые взгляды. Кинжал Освальда был погребен в сугробе, и мечнику страстно хотелось отыскать его, но он не смел двинуться с места. Посмотрев на Грута, он увидел, что левая ладонь кнэфа напряжена и прижата к ноге. 'У него за голенищем нож', — догадался воин, и его тревога чуть схлынула. Пусть только вор даст малейший повод, тогда Грут не промахнется.
— Что ж, говори, — от слов лорда веяло холодом как от зимнего ветра. Он вкладывал в них всю свою неприязнь к магу. — Ты обещал ответить на наши упреки, так вот тебе один — мы обвиняем тебя в сговоре с кнэфами и краже мешка с короной короля Гредвира!
— А я заявляю, что ваши упреки несправедливы, — парировал Кристиан. — И было бы славно, если бы вы просветили меня, отчего моя вина кажется вам настолько явной.
— Раз тебе изменяет память, я охотно подскажу, — Гайтус уперся рукой в бок и подчеркнуто небрежно тронул острием меча носок правого сапога. — В таверне под названием 'Кладовая тролля' ты позапрошлым вечером засмотрелся на черный бархатный мешок, в котором хранилась корона. А после беседовал с девицей, принадлежность которой к кнэфам выявил бы даже крестьянин. Сколько ты заплатил ей? Или ей досталось золото твоего нанимателя?
— Вы обвиняете меня в краже из-за того, что я смотрел на черный мешок? — насмешливо воскликнул маг. — Да мало ли на свете таких вещиц!
— Ты утверждаешь, что ничего не знал о короне? — лорд произнес это с вызовом, он совершенно не верил в такую вероятность.
— Я... догадался о ней, — неожиданно смутился Кристиан. Гайтус вспыхнул, собираясь бросить ему в лицо новые оскорбления, но мужчина упреждающе выставил вперед ладонь и торопливо сказал: — Позвольте я опишу вам события, какими они предстают с моей стороны. Полагаю, вам занятно будет послушать.
Лорд нахмурился, но все же кивком подтвердил свое согласие. Вор доказал им, что не собирается сбегать. Вдруг он ощутил муки совести и добровольно поведает, где находится корона? Только вздумал вначале покаяться и вызвать в сердцах путников сочувствие.
— Я действительно слышал о скорой коронации и короне Гредвира, — признался маг. — И для полноты рассказа мне придется вернуться к тому дню, когда до меня дошли эти слухи. Незадолго до праздника я посетил Анжен по просьбе лорда Роверика, и он поделился со мной своими опасениями. У него нет сомнений в том, что против короля зреет заговор.
Брови Гайтуса взметнулись вверх, и его соратники изумились подобному заявлению не меньше. Чтобы говорить такое, нужно либо обладать неоспоримыми доказательствами, либо быть безрассудным глупцом, ведь пустые подозрения и досужие сплетни все равно никто не примет на веру, зато они навлекут опасность на клеветника.
— И кто же заговорщики? — поморщившись, с сомнением спросил лорд.
— Роверик назвал мне лордов Виберта, Аэзеля и Виллена. Последнего он считает главным противником короля. Но есть и другие знатные господа, поддерживающие его.
'Виллен — надменный выскочка, но умен', — подумал Гайтус, вспоминая виденного им однажды при дворе человека. — 'И твердостью духа боги его не обделили. Он мог бы повести за собой войско'.
Вслух он спросил:
— И чем же Роверик подтверждает, что заговор — это не плод его собственного воображения?
— Налогами, — просто ответил Кристиан, а затем добавил: — Укреплением родовых замков, набором рекрутов в гвардии мятежников. Все это лорд слышал от купцов и придворных.
Гайтус раскрыл рот, чтобы возразить, но тут ему вспомнился зажиточный крестьянин из Краминки, убеждавший его, что королевский налог составляет три десятины вместо положенных двух. Да еще к празднику владелец тех земель запросил от подданных древесину. Лорд тогда подумал, что ее пустят на строительство амбаров для собственных нужд, но ведь если заговорщики готовятся к восстанию, им нужно кормить новых работников и воинов.
— Вдобавок, — продолжил маг, — по Брадосу пополз слух о скорой коронации Никлоса. Кто обмолвился об этом первым, мне неизвестно, но поговаривают также о некоей особенной короне, которая укрепила бы королевскую власть. Роверик толковал со столичными мыслителями, и они вложили в его голову догадку: Его Величество остановил выбор на священной короне своего отца.
— Что ты болтаешь?! — раздраженно вскричал Гайтус. — О том, что королю доставят особую корону, знают только Его Величество и королева Систения! И они не желают разглашать эту тайну раньше срока!
— А как же ваш отряд, милорд? — резонно заметил Кристиан. — Вас семеро, и все вы знаете, что было в черном мешке.
Лорд вспыхнул, но маг не дал излиться его гневу:
— Пусть бы Ваша Светлость не вымолвили о короне ни слова даже под пытками, но в одном лишь вашем отряде есть еще шесть языков.
— Думай, что говоришь, вор! — разъярился Освальд. — Даже если милорд смилуется над тобой, мы найдем тебя после и растолкуем, что такое верность!
— Теперь вам ясно, каково терпеть несправедливые обвинения? — хмыкнул молодой человек. — Я не брал корону точно так же, как вы не предавали своего короля.
— Он и твой король, — веско сказал Ламберт.
Кристиан не ответил, только глаза его сделались серьезными, и в них появилось отчуждение. Немного помолчав, он произнес:
— Как видите, тайна не была такой уж всеобъемлющей. Кто-то допустил неосторожный намек, заплатил соглядатаю или выдумал иную хитрость, а затем и мыслители Брадоса не стали утаивать свои догадки. Вероятнее всего, кражу короны затеял кто-то из заговорщиков и нанял для этого кнэфов.
— И тебя заодно, — вырвалось у Браско.
— А меня лорд Роверик попросил отправиться в Северный храм и подтвердить либо опровергнуть слухи, — внешне мужчина сохранял незыблемое хладнокровие, однако это стоило ему немалого труда под натиском столь редких упрямцев. — Я побывал в храме, полагаю, незадолго до того, как там появились вы. Увидев корону, я собирался вернуться в Анжен и рассказать об этом, но... но в пути меня задержали.
— Медведь, — выдохнул младший мечник.
— Что? — удивился Кристиан.
Браско стушевался и посмотрел на Освальда, ища поддержки — ведь командир запретил ему упоминать про живых мертвецов, и рыжебородый воин боялся сболтнуть лишнее.
— Мы нашли тебя израненным в Горелом лесу, — нехотя сообщил старший мечник. — Ты был... как мертвый. Мы подумали, что тебя задрал медведь.
— О-о... — маг не нашелся, что ответить. Неудивительно, что в таверне путники взирали на него, как на наводящую ужас диковину. Верно, решили, что он возвратился из самой Мглы.
— Зачем ты поехал через Горелый лес? — не утерпев, спросил Браско.
— Попросту хотел побыть в одиночестве, — солгал мужчина. Не мог же он поведать им про жезл. — На дорогах слишком людно в праздник.
Вытянувшиеся лица собеседников дали Кристиану понять, что им не представлялось менее подходящего места для уединения, чем овеянный жуткой славой лесной край.
— В том лесу нет ничего ужасного, — поспешил заверить их маг. — Я пересекал его разными тропами множество раз. И только теперь там появился... медведь.
Путники, как он видел, все же остались при своем мнении, а Ламберт полюбопытствовал:
— Как ты исцелился от ран за столь малое время?
— Не знаю, — признался мужчина и почувствовал облегчение от того, что хоть в этом он может остаться полностью честным. — Я очнулся в хижине дровосеков, когда мои раны зажили. Потом я добрался до таверны, где уже пережидал метель ваш отряд. Как только я увидел мешок, то сразу подумал о короне.
— И ты рассказал о ней той девице? — в негодовании догадался Гайтус.
— Она спросила сама, — смущение вновь одолело Кристиана, хоть он и пытался отогнать его. — Она мой друг, я доверяю ей уже много лет.
— Настолько, чтобы делиться важнейшим из секретов королевства?
— Если не ошибаюсь, вы намеревались достичь Брадоса на следующий же день, — язвительно заметил маг. — Простите мне скудность воображения — я и помыслить не мог, что вы потеряете свое сокровище!
Рука Гайтуса с мечом взметнулась вверх, и Кристиан непроизвольно отклонился, хотя лезвие не достало бы его. Несколько мгновений лорд простоял в угрожающей позе, тяжело дыша и пристально глядя на молодого человека суженными глазами. Совладав с собой, он все же опустил оружие.
— Что было дальше? — глухо спросил он.
— Я прибыл в замок Роверика и описал ему, что случилось со мной в дороге. Этим утром он отправился в столицу, будучи уверенным, что на пиру состоится коронация. Да еще в Анжен нагрянули королевские гонцы с приглашением. Вот только свиток затерялся... — добавил мужчина, посматривая на мечников.
На лицах воинов отразилось замешательство, однако признаваться в несостоявшемся похищении они не торопились: Гайтус неодобрительно нахмурился, не позволяя им посвящать мага в тайные дела отряда.
— Дальнейшее вам известно, — закончил свой рассказ Кристиан. — Но мне непонятно, почему вы преследуете меня, а не укравших корону кнэфов. Разве они не заслуживают большего внимания?
— Мы шли за ними до самого Ровенэля, — нехотя ответил лорд.
Он все еще не верил чужаку, но уже чувствовал, что в чем-то ошибся. Воры не ведут себя так, как держался мужчина, стоявший перед ним и его соратниками. Могло ли притворство быть настолько правдивым? Или Его Светлости попросту застилало разум отчаянное стремление найти корону?
— До Ровенэля, где им не составило труда затеряться среди ярмарочной толпы, — подхватил Кристиан. — А затем кто-то обмолвился, что в замке видели путника, встреченного вами в таверне... — он внезапно осекся, немало удивленный посетившей его мыслью, а после воскликнул: — Неужели вы подумали, что Роверик тоже участвует в воровстве?
Гайтус угрюмо промолчал, не желая доказывать, что его подозрения имеют под собой твердую почву. Теперь он тоже начал в этом сомневаться.
— Ты ведь сам предположил, что кнэфов нанял один из лордов, — заметил Ламберт. — Вот и мы так решили.
Вспомнив, как Роверик увещевал Моэри занять веллурский трон, маг осознал, что основания для подобных подозрений все же существуют.
— И ночью мечники отправились в Анжен, чтобы вытряхнуть из вора правду и заставить его вернуть корону, — хмыкнул он. — Вам ведь казалось, что она в замке, не так ли?
— Как ты догадался, что мы были там? — встревожился Браско.
— Стражники вас описали. А еще старый слуга, которого вы связали и оставили прозябать на каменном полу. Его нашли довольно нескоро, и все утро он провел в постели по настоянию лекаря.
— Что нам было делать? — щеки младшего мечника покраснели: так он устыдился своего злодеяния. — Он бы сразу к караульным отправился или к своему господину.
— Угрожали убить старика, — укорил его Кристиан.
— Но я ведь попросил прощения! — не выдержал Браско.
Маг неожиданно рассмеялся, на пару мгновений прикрыв лицо рукой. Напряжение оставляло его. На смену ему приходили спокойствие и деловитость.
— Почему вы бросили меня тогда? — спросил он, сдерживая улыбку. — Чем я вам не угодил?
— Мы не покидали тебя намеренно, — возразил Освальд. — Найдя путь в обход караула, мы вернулись, но ты уже исчез.
— Я проснулся и ушел, — фыркнул молодой человек. — Вы меня знатно озадачили своими похождениями. Но лучше нам побеседовать о краже. У вас нет сомнений в том, что ее учинили кнэфы?
Гайтус с неудовольствием отметил про себя, что чужак сумел переменить свое положение: теперь именно он направлял разговор и задавал вопросы. Лорд хотел напомнить вору, какое место ему отведено до тех пор, пока они не убедятся в его честности, но ему помешал Грут.
— Они поставили клетку, — сухо произнес кнэф. — Мы нашли ее.
— Они разрушили мост над ручьем, а сами ждали нас на телеге, — добавил Ламберт. — Мы купили у них брусья и сложили переправу, а потом выяснилось, что корона пропала.
— Да, это кнэфы, — задумчиво подтвердил Кристиан. Он не раз слышал о подобных проделках. — И ведь той ночью была страшная вьюга, но это не стало им помехой. Немало им, должно быть, заплатили.
— Это все та девица из таверны и ее прихвостни, — с неколебимой уверенностью заявил Освальд. — Они вчетвером поутру уезжали, а до того их семеро за столом горланило.
Маг вспомнил, как Реда подтолкнула его к разговору о короне. Сперва отвлекла его и позабавила, в подробностях изложив историю об одном из своих зимних походов. Затем изобразила полное неведение относительно черного мешка и окольным путем заставила друга подтвердить, что путники охраняют реликвию. А уже после девушка настойчиво любопытствовала, не зачарована ли корона. Вероятно, для того она и затеяла беседу. Ведь если на сокровище наложено опасное заклятие, то лучше узнать о нем заранее.
'Вот плутовка!' — подумал маг. В душе его окрепла уверенность, что кражу совершила с помощью своих подручных именно Реда. Всех соратников девушки, расположившихся в тот вечер в 'Кладовой тролля', он помнил по именам и лицам, но близко знаком с ними не был. Кнэфы частенько работали сплоченными отрядами по десятку человек, чуть больше, чуть меньше. Все они умели держать язык за зубами, и Кристиан, привычный к этому, не стал расспрашивать Реду, что за дела у нее на западе, куда она отправилась королевским трактом. Получается, она все ловко разыграла, чтобы бросить подозрение на друга, который так некстати для себя засмотрелся на корону. Наверняка, она уже отпраздновала удачно расставленную и захлопнувшуюся западню.
Несмотря на столь отталкивающие обстоятельства, мужчина все же не мог рассердиться на Реду. Он чувствовал, что девушка не направила бы по его следу путников, будь у нее сомнения в сохранности его жизни. Они сражались не единожды бок о бок, и она была прекрасно осведомлена о его магическом даре и боевых навыках. Для Реды все сложилось наилучшим образом: свою работу она исполнила гладко, отряд пустился в ложном направлении, а Кристиан мог постоять за себя, оправдаться, да и развлечься вдобавок.
— Соглашусь с вами, пожалуй, — сдержанно сказал маг. — Это кнэфы из таверны.
— И ты так спокойно об этом заявляешь? — рассвирепел Гайтус. — Мы вправе приписать тебе сговор с ними! Твоя болтливость...
— Милорд, — мужчина вновь без всякого стеснения перебил его, — их кто-то нанял, а значит, им было известно о короне и без моих слов. Они, вероятно, прибыли в таверну много раньше вас и намеревались тем же вечером вкопать клетку. Когда случилась снежная буря, они поняли, что вы неминуемо окажетесь под той же крышей и останетесь на ночлег. Если бы я не подвернулся им под руку, роль приманки взял бы на себя один из кнэфов. С той лишь разницей, что хозяин Анжена не пригласил бы его в замок. Неужели вас не насторожило хоть на мгновение, как приметно воры двигались к Ровенэлю? Они вынудили вас упереться носами во владения Роверика, а сами исчезли, когда подошло нужное время.
