Не зная, что ему делать, Ламберт топтался у двери, оглядывая хижину. Везде царил беспорядок: земляной пол был засорен сухими листьями, клочками кожи и кожурой тыквенных семечек; на камнях в очаге выстроились грязные котлы и горшки, а у стены источали кисловатый запах козьи, овечьи и телячьи шкуры. Вдобавок маг приметил большой сундук и широкую лавку, на которой поверх набитого соломой тюфяка лежал тулуп. Видно, там спал хозяин.
Сапожник продолжал заниматься работой, не обращая внимания на гостя, и чуть погодя Ламберт, прочистив горло и чувствуя себя неловко, спросил:
— А вас как зовут?
— Гобан, — бесстрастно отозвался мужик, внимательно осматривая сапог.
Маг немного подождал, но больше сапожник не сказал ничего. Тогда неловкость молодого человека начала перерастать в легкое раздражение.
— А меня — мастер Ламберт, — мстительно сказал он.
Подобные сведения произвели впечатление на мужика — он поднял голову и удивленно воззрился на гостя. С любопытством изучив лицо мага, он затем медленно скользнул глазами вниз и остановил взгляд на носках высоких, кожаных сапог. Очевидно, увиденное позабавило Гобана, так как он усмехнулся и сказал:
— А ты не слишком ли зелен для мастера?
— Это чем же я зелен? — вспыхнул Ламберт.
— Ну сколько тебе годов?
— Зачем вам это?
— Сколько?
— Да какое вам дело?!
— Ну ответь наконец — сколько?
— Двадцать четыре!
— Надо же, а вроде как и взрослый, — продолжил глумиться мужик. — Небось всю жизнь в столице прожил?
— Да, в замке короля, — буркнул Ламберт, начиная сердиться по-настоящему. — И весь двор мне в пояс кланялся.
— Можно подумать, я не знаю про ваши казармы, — оскалился Гобан. — Брат моей тетки тоже как-то вздумал в маги податься. Добрался до Брадоса[6] на попутной телеге, пришел к вашему доблестному Гевлину, тот решил потешиться и отправил его Руны проходить. На седьмой мой дядька с ума и сошел. А на тетке трое детей осталось. И на кой вы нужны, маги? Что, али война какая?
— А если будет война, ты своим шилом защищать всех пойдешь? — разозлился мастер. — Или наперстками врагов закидаешь?
— Я, видишь ли, в вояки не гожусь, — спокойно заметил мужик, возвращаясь к сапогу. — Охромел десять лет назад.
— Небось по пьяни в драку влез? Кто-то кости пересчитал?
— Нет, жену соседа из горящего хлева вытащил. Упал, правда, неловко, когда искал её в дыму.
— И к чему тут я и мои годы? — с сарказмом спросил Ламберт.
— А ни к чему, — хладнокровно бросил Гобан и тут же оживился: — А какой у тебя дар? Что можешь?
Глядя ему в глаза, маг сжал правую руку в кулак до того, что костяшки побелели. Колодка в сапоге треснула и развалилась на несколько частей. Гобан присвистнул:
— Полезное умение! Не подсобишь ли мне чурбаки в сарае на щепу расколоть?
Ламберт задохнулся от возмущения и собирался было разнести на куски лавку, на которой сидел нахальный сапожник, но тут в дверь стукнули три раза, а затем она открылась, впуская средних лет женщину, одетую в небрежно завязанный тулуп, широкие юбки и пуховый платок, из-под которого выбивались растрепанные волосы. Увидев молодого человека, незнакомка хихикнула и заулыбалась полными губами.
— Ой ли, у тебя гости? — игриво пропела она Гобану.
— Путник попросился на ночь, — объяснил ей сапожник, откладывая свою работу в сторону. — Если еще не передумал.
— Не имею такого намерения — с ядовитой улыбкой отозвался Ламберт, глядя на его насмешливое лицо.
— А как же мы... — будто бы смутилась женщина. — Неужто втроем?
И она опять захихикала.
— А это как мастеру угодно, — сапожник обхватил её руками за талию, когда она присела к нему на колени. — А, мастер?
Ламберт не сразу понял, о чем речь, а когда осознал, в лицо ему бросилась краска. Он неприязненно посмотрел на крестьянку, плотнее запахнул плащ и спросил:
— Сено есть для лошади?
— В сарае рядом с домом, — небрежно ответил Гобан и принялся развязывать пояс, схватывающий тулуп женщины.
Маг, не глядя на них, вышел во двор, подвел лошадь к сараю и принес ей охапку сена. Пока кобыла брала его со снега, он расседлал ее, снял сумки и отвязал ножны с мечом, застегнув их у себя на поясе.
Обдумывая, чем занять время, мастер затем толкнул калитку и снова оказался на улице. Над его головой закатное солнце уже золотило небо, воздух по-прежнему был морозным. Он решил сходить в лавку и, может, даже выпить кружку пива с Освальдом, Браско и Грутом.
Осуществить это намерение ему помешали звуки, неожиданно привлекшие его внимание. За деревней будто кто-то кричал. Ламберт замер, силясь понять, откуда доносятся голоса, и ему показалось, что идут они с полей на окраине деревни. Пару мгновений он колебался, но все же решил посмотреть, что там приключилось.
Спускаясь по тропе вниз, он понял, что деревня стоит на холме, у основания которого протекает река. Зимой ее очертания скрадывал снежный покров, но Ламберт различил прорубь, возле которой происходило непонятное движение. Он пригляделся и узнал давешнего мужичка с косыми плечами, показавшего им на дом Врана, однако на реке тот был не один. Со второго человека стекала вода, он судорожно цеплялся за руки и штанины крестьянина, выбираясь на лед из проруби. Внезапно Ламберт узнал в промокшей, дрожащей фигурке Тессу и кинулся ей на помощь.
Когда он выбежал на берег, девушка уже сидела на льду, стуча зубами. По её телу то и дело пробегала судорога. Говорить она не могла из-за холода, да и страх все еще не отпустил её. Едва её вытащили из проруби, она начала плакать.
— Что случилось? — спросил Ламберт.
Тесса не смогла ему ответить, поэтому заговорил крестьянин, а маг тем временем расстегивал на девушке мокрую куртку.
— Я за водой спускался. Смотрю — деваха ваша плащ скидывает и, по всему, хочет в воду прыгать. Мало ли, конечно. Иные любят в ледяной воде здоровьем укрепиться. Только вот она прямо в одежде туда и сиганула. Я ей до того покричал, рукой помахал — как не видела меня и не слышала, хотя — готов об заклад биться! — голову поворачивала. Когда прыгнула, я уже на берегу был, скоренько до проруби добежал, а она не выплывает, под водой барахтается. Потом только рука показалась, я схватил и вытащил.
— Неправда! — вдруг прорезался голос у Тессы. Ламберт закутал её в плащ, который она оставила на снегу. — На берегу никого не было!
— Да как не было? — растерялся мужик. — Я ж за водой шел, вот и бадья моя. И кричал, и рукой махал.
— Не было никого! Я два раза смотрела, все как сквозь землю провалились!
— Тесса, зачем ты прыгнула в прорубь? — задал более насущный вопрос маг. Он пытался согреть соратнице плечи и спину, быстро водя по ним ладонями.
— Я... — девушка всхлипнула. — Я спасала кого-то.
— Кого? — удивился Ламберт.
— Какую-то женщину. Она просто шла, а потом вдруг прыгнула в прорубь. Я подумала, она топится, хотела вытащить её. Какая-то крестьянка, наверное...
Тесса все еще плакала и дрожала. Из-за судороги она не могла встать.
— Не видел я никакой крестьянки, — зашептал мужичок магу. — Одна она была у проруби.
— Вовсе не одна! Та женщина... она в платье простом была, и волосы у нее светлые, и шла она оттуда! — Тесса махнула рукой на русло реки.
Мужик озадаченно посмотрел на неё:
— Да нет у нас таких, чтоб со светлыми. А откуда ей еще взяться, как не из нашей деревни?
— Она была, — жалобно сказала Тесса. — Я видела её! Там должны быть следы.
Ламберт отошел в сторону и изучил снег, покрывающий русло за краем проруби. Верхний слой его был нетронутым, насколько хватало взгляда.
— Тут нет следов, — уверенно сказал мастер.
— Как нет? — Тесса испуганно повернула к нему голову. — Я же видела её!
Крестьянин и маг переглянулись.
— Ламберт, я бы не прыгнула в воду просто так! Я ведь даже плавать не умею, — сгорбившись, она плотнее закуталась в плащ и попыталась встать.
— О боги, — ошарашено произнес ее друг. — Зачем ты прыгнула, если не умеешь плавать?
Вместе с крестьянином он держал её под руки, помогая подняться.
— Я забыла, что не умею, — Тесса снова захлюпала носом.
У мужчин одновременно вырвался смех, но девушке было так холодно, что она не обратила на них внимания.
— А это что? — маг указал на две бадьи из дома Мельи.
— Я шла за водой, — пояснила Тесса.
— Тебя послали за водой?
— Я сама. Я хотела помыться... — совсем сникла девушка.
Ламберт кивнул мужику, чтобы тот забрал бадьи.
— Уж помылась, так помылась, — вполголоса посмеялся крестьянин.
— Мы отведем тебя в хижину, тебе нужно согреться, — маг заставлял ее идти, хоть ей и было холодно и противно в насквозь промокших штанах и сапогах, хлюпающих при каждом шаге.
— Постой! — Тесса судорожно ухватилась за его руку. — А та женщина? Её нужно вытащить! Ламберт, я не сошла с ума и не грезила! Я вправду ее видела!
— Ну, мы точно не полезем за ней в воду, — твердо сказал мастер.
— Да ее уже должно б течением унести, — добавил мужик. Подойдя к проруби, он наклонился и всмотрелся в темную воду. — Не видать. Нет там никого.
— Вдруг она просто на дно опустилась, — волновалась Тесса. — Ведь нельзя ее так бросать.
Крестьянин неловко пожал скошенными плечами:
— Коли желаете, я до хижины добегу за рогатиной, пошарю в воде.
Девушка закивала, потом оперлась на руку Ламберта, и он повел ее к тропинке, бегущей назад на холм. Мужик шел следом за ними, неся пустые бадьи.
— А что у вас так малолюдно в деревне? — обернулся к нему маг. — Дворов много, а жильцов как будто не хватает.
— Это лорд наш мужиков созвал, — тяжело дыша от подъема, объяснил крестьянин. — Объявил, что работы нужно в замке сделать. В кузницу помощники требуются, к кожевнику, в конюшни, на постройки. Уж два месяца, как ушли. Меня вот не взяли — косой в плечах. Хотя что кожевнику до моих плеч? Или вон Гобан — хромой, так он все одно работу сделает.
— И вправду, — отозвался мастер. — А что лорд до лета не подождал?
— А этим лордам когда в голову стукнет, тогда и гонят народ. Хоть обещались работников кормить, на том спасибо. А тут в деревне их дитям и женам больше достанется.
— А вдруг разбойники заявятся в деревню?
— Да что у нас грабить? Сено? Кур? Поди, уже всем разбойникам известно, что в Краминке брать нечего. Какое золото у крестьян?
— У Врана, — предположил маг.
— Да нет у него золота, — устало отверг эту идею мужик. — Серебро — да, есть. Врановой женки сестра как-то видала, как хозяйка доход считает. Потом разболтала бабам у колодца, что серебро ажно горками лежало. Может и приврала, конечно, но работникам Вран платит исправно и товары в город отправляет на новой телеге. И лошадку еще одну недавно прикупил. Работников-то его к лорду не погнали.
— Почему это?
— Дык ясное дело, почему, — усмехнулся крестьянин. — Уплатили кому надо пару монет, и на пару калек в деревне стало больше. Так и лавочник откупился.
— И когда же они назад вернутся? Весна не за горами.
— К весне, дай боги, вернутся. Милорд-то наш сам себе не враг. Если мы хозяйство вовремя не зачнем, то вовремя ему и не уплатим.
Ламберт немного помолчал, потом спросил о другом:
— А этот Гобан... Он отчего такой злобный?
— Гобан-то? А вы никак уже повстречались где?
— Он пустил меня на ночлег.
— Невеселое соседство, что сказать. Он, в общем-то, мужик незлой, просто жизнь у него тяжелая была. Хотя кому легко? Вон, у лорда и того с хозяйством неладно. А у Гобана родители рано умерли, один он с сестрой остался. Их по доброте душевной тетка взяла, сама жила в другой деревне. У ней мужа не было, они с братом хозяйство держали, и уже был у них один ребеночек подобранный, а стало трое. А потом что-то брату ее в голову ударило, и он решил в мастера пойти. За ним вроде и раньше замечали, что есть у него какая-то сила врожденная. Долго-то он ждал — за тридцать годов ему было, когда отправился в столицу.
— Никого не учат в таком возрасте, — встряла Тесса.
— То-то и оно. Говорила ему сестра — не ходи. Да небось вся деревня отговаривала, а он все равно пошел. Ну и что-то у него так не срослось, что он умом тронулся, когда Руны проходил. А домой так и не вернулся, сгинул куда-то. Может, и по сей день где бродит, но с тех пор больше никто его не видел. А сестре его одной тяжело было хозяйство удерживать, пришлось и детям работать во всю мочь. Только трудно это, так они и обеднели со временем.
— А как Гобан оказался в Краминке? — спросил Ламберт.
— Женка его отсюда. Он ее в городе на ярмарке встретил. Сестру он к тому времени уже замуж выдал, вот и сам решил семьей обзавестись. Переехал в женкин дом, она одна жила. Только по правде — была она какая-то непонятная. Говорят, что из кочевников происходила. Может и не так, только лицом она была темнее здешних, и какая-то чудная. Они недолго вместе пожили — убежала она от него.
— С кем? — полюбопытствовала Тесса.
— А, неизвестно. Может, и одна. Гобану тогда дом остался. Он мужик рукастый, все сам умел делать. Вроде как и не слишком огорчился, когда женка сбежала. Хлев построил, скотину завел, жил в достатке. А потом — лет десять назад, как раз в годину восстания на юге — приехал мастер в деревню. Тогда маги по всему королевству проверяли, чтоб никто не вздумал за оружие браться. Вот и у нас по домам ходил, смотрел, есть ли у кого мечи или луки боевые. У Гобанова соседа как раз в сундуке отцовское оружие лежало. Отец его мечником был, еще в последнюю войну этим мечом сражался. Маг то оружие и хотел забрать, да только Гобанов сосед не дал — память, видишь ли, от родителя. Ну, и повздорили они, да так, что драка началась, а куда крестьянину против мастера. Маг его и убил. Потом хотел дом спалить со злости, но передумал и заместо этого хлев поджег. А в нем соседова женка пряталась, вот Гобан и бросился ее спасать. Споткнулся, видать, обо что-то в дыму, упал неловко. Так ногу подвернул, что до сих пор хромает. Оттого и сапожником стал — хромому большое хозяйство трудно держать. Мастеров он с того времени очень не любит.
— Да, я заметил, — бросил Ламберт.
— Ты мастер, что ли? — поразился крестьянин.
— Мы оба.
— Великие боги! — у мужика от неожиданности перехватило дыхание. — Неужели опять война?
— Да нет же, — быстро разуверил его Ламберт. — Сказали ведь, что объезжаем земли, чтобы карты поправить.
У крестьянина на лице отразилось явное облегчение, однако, словоохотливость тут же покинула его. В присутствии мастеров ему показалось надежнее держать язык за зубами, чтобы невзначай не сболтнуть лишнего. Только у самой хижины Мельи он услужливо спросил, не нужна ли магам иная помощь, на что Ламберт, поблагодарив, отказался, а Тесса напомнила про поиски утопленницы. Откланявшись, мужик побежал за рогатиной.
Выглянувшая на звук голосов Мелья охнула, увидев, что приключилось с девушкой, и засуетилась вокруг нее. Вся робость оставила крестьянку, и теперь она вовсю хозяйничала. Усадив Тессу у очага, она помогла ей снять сапоги и раздеться, в то время как Ламберт, старательно отворачиваясь, закрывал подругу плащом. Вслед за этим Мелья поставила на огонь котел с водой, чтобы позже согреть мастеру ноги, а потом отправилась доить козу. Молока та давала немного, но Тессе и Ритту хватило бы на вечер. Коза требовательно блеяла и хотела пить, так что крестьянка решительно вытолкала Ламберта за дверь, вручив ему все те же бадьи, чтобы он набрал в них снега.
