— Видишь ли, звезда эта занимает меня уже не одно столетие. В рукописях друидов, которые мне удалось сохранить, нет о ней ни единого упоминания. Я думал, быть может, это некий знак или послание от Лое, и все пытался его разгадать, однако внимание мое было поглощено в большей мере собственными делами.
Лишь в последнюю зиму другая тайна побудила меня к серьезным раздумьям. По земле поползли слухи о странных водных существах, и я вспомнил о сэлки. Они появились в те времена, когда друиды мучительно расставались с чародейской силой. От Верены я слышал, что они обратились с некоей просьбой к ламуи, а затем исчезли, и до последнего времени я считал их истребленными или утратившими смену ликов. Однако свидетельства — и среди них твое — подтверждают, что я ошибся.
Друиды оставили записи о сэлки, я тщательно прочел их. В них повествуется, что молодой тану впустил водных сестер в свой город, желая побеседовать с ними...
— Тану? — перебил Кристиан.
— Так ламуи называли своих вождей. Дети света жили племенами в городах, куда не допускались чужаки. Но однажды один из предводителей лунных ламуи пренебрег обычаем и разрешил водным сестрам ступить на свою землю. Говорят, он встретился с самой Великой Сэлки...
— Ты совершенно меня запутал, — признался маг. — Пусть тану встретился с сэлки, к чему здесь Эрнэ?
Вейран рассмеялся:
— Я поведал тебе о столетних событиях, не осушив и одного кубка вина, до того меня вынуждает спешка. Ведь не могу я поселиться в этой таверне и поучать тебя день за днем, а потому приложи старание, да приставь ум к работе. И внимательно слушай, мой рассказ о сэлки еще не окончен.
Водные сестры и ламуи пропали из мира так давно, что люди успели о них позабыть. Даже мне не довелось их увидеть. Я решил, что Лое все же обратила их в людей подобно друидам, а, значит, оба этих рода уже вымерли. Однако когда разговоры о водных жителях достигли моих ушей, я припомнил о них и о ламуи, и в душе моей всколыхнулись подозрения.
Друиды указали в летописях, что Эрнэ проявила к детям света большое великодушие, помогая оправиться от жестокого нападения. Она просила Лое не отнимать у них магию, а после обещала им свое покровительство. Могла ли она спрятать их от людей?
Я раздумывал над этим в дни Излома зимы, и, наконец, множество мыслей в моей голове сплелись в отчетливый узор. Почему белая звезда носит имя Эрнэ? Куда исчезли сэлки и ламуи? Зачем водные сестры возвращаются в мир людей? Не вытерпев, я отправился на восток, чтобы разрешить свои сомнения. Я хотел удостовериться, что вижу на небе звезду и ничто иное.
Мое путешествие привело меня в края очень далекие от Веллуры. Я миновал Ракху, Цагру, дикие земли и остановился на скалистом берегу океана, где убедился — Эрнэ сияет высоко над водой, но много ниже небесного свода. Едва ли бы истинная звезда замерла между землей и небом. Я смог подобраться ближе, однако все, что я узрел — это свет, струящийся из воздуха. Что питает его, мне в точности не ясно, но теперь моя уверенность окрепла — это вовсе не обыкновенная звезда. Что если это действие чар, оберегающих ламуи? Эрнэ воздвигла для них города среди воды и защитила, сделав невидимыми. В память об этом имя богини перешло звезде, а сама история превратилась в легенду, со временем стершись из людских умов.
Охваченный любопытством, я не удержался, двинулся дальше на восток — там есть другие звезды! Они такие же, как Эрнэ, но слишком далеки от нас, потому не появляются на горизонте. Неужто это не чары? Что ты думаешь? — Вейран пытливо взглянул на ученика. — Как бы ты рассудил на моем месте?
Кристиан слушал его рассказ потрясенно, закрыв нижнюю половину лица ладонями. Он ответил не сразу, сперва ему пришлось стряхнуть с себя оцепенение. Опустив руки, он прошептал:
— Это невероятно.
Верховный бог сочувственно улыбнулся ему, признавая — тяжело окунуться в омут прошлого с такой внезапностью. Затем он внимательнее присмотрелся к магу и заметил:
— Ты непривычно бледен. Быть может, продолжим разговор в другой раз?
Кристиан замотал головой:
— Да я попросту не дам тебе уйти! Ты ведь не объяснил толком. У меня копятся вопросы...
— Тебе не нужны мои ответы, — Вейран подлил в кубок вина, но пить не стал. — Ты все знаешь сам, я только что поведал тебе. Скажи, к примеру, почему я обеспокоился, когда зимой услышал о сэлки?
— Ты ведь считал их вымершим родом...
Бог бросил на лорда взгляд, полный насмешливой укоризны. Он призывал ученика добраться до сути вещей.
Кристиан устало потер висок пальцами и попытался снова:
— Ты вспомнил о том, что когда-то вождь ламуи пригласил сэлки в свой город, а затем оба народа бесследно исчезли. Похоже... — тут маг резко выпрямился, подхватив нить рассуждения, которая казалась ему правильной и весьма волнующей: — Похоже, они заключили некое соглашение, и если водные жители вдруг появились столетия спустя...
— ... то ламуи вполне могут последовать за ними, — подхватил Вейран. — Или они отправили своих союзниц на людские земли потому...
— ... потому что ими движет тайный замысел!
— Ну наконец, — с удовлетворением в голосе произнес бог. — Ты все же понял. Оттого меня и настораживает столь внезапное возращение сэлки. Вслед за ними могут прийти грации, и никому из нас не ведомо, что у них на уме. А о том, что их род жив, но скрывается, нам говорят их союзницы сэлки — ведь они-то выжили! Потому я и странствую теперь среди людей — я хочу убедиться в правдивости слухов. Одно дело, если женщина в рыбьей чешуе примерещилась завсегдатаю таверны, и другое — если о сэлки мне рассказываешь ты.
— Вдобавок на востоке ты наблюдал звезды, подобные Эрнэ, — маг сцепил пальцы в задумчивости, как часто делал его друг Моэри. — И полагаешь, что это чары, скрывающие ламуи. А почему не спросить совета у богини?
— Мне неизвестно, где и как ее найти, — признался Вейран. — Ни мне, ни другим слугам Лое не выпадала честь предстать перед ней или ее дочерью.
— Откуда же вы узнали про создание мира? — удивился Кристиан. — Про друидов и ламуи? Где вы услышали имена богинь, и почему называете себя их слугами?
— Ох, видишь ли... — наставник лорда смутился, что было ему отнюдь не присуще. — Мне в высшей мере трудно объяснить, где я почерпнул эти знания. Прошу тебя — поверь мне на слово. Я лишь намеревался расспросить тебя о людских сплетнях и предостеречь от возможной опасности. Для этого пришлось поведать тебе о сэлки, их встрече с ламуи, а, значит, и о самих грациях, друидах и появлении этого мира. Судьбы всех народов сплелись столь тесно, что в двух словах их не упомянешь.
— Позволь еще вопрос, — маг хмурился, пытаясь совладать с обуревавшими его чувствами. — Откуда у богини Лое дочь?
Верховный бог развел руками:
— Не имею ни малейшего понятия!
Его глаза вдруг заискрились смехом, а губы дрогнули, растягиваясь в улыбку. Он взглянул на ученика, несомненно осознавшего всю несуразность их разговора, и в следующее мгновение мужчины несдержанно, в искреннем порыве расхохотались. Кристиан смеялся звучно, до слез и низко согнулся над столом, едва не коснувшись лбом столешницы. В пару ему раздавался чистый, заразительный смех Вейрана. Бог прикрыл лицо рукой, его плечи сильно вздрагивали. Из-за прилавка на них глазел Корнуш, недоумевающе, но радостно улыбаясь.
— О-ох, — протянул Вейран, отсмеявшись. — Мне, пожалуй, следует чаще спускаться с Золотого Рога.[68] Я в своих речах и сам запутался.
— Немудрено, — поддразнил его маг. — Легенду о создании мира вылил на меня словно воду из кадки. Рассказом о сэлки, грациях и звездах вовсе чуть не утопил. А потом, упомянув добрую сотню раз богиню Эрнэ, объявил, что встречаться вам не приходилось, а рождение ее скрыто тайной. Давай уж, повяжи мне камень на шею. Одной истиной больше — и я с готовностью опущусь на дно.
— Ты сделался чувствителен с годами, — невозмутимо заметил бог. — В возрасте семи лет отроду ты не слишком изумлялся, явившись в Золотую Долину пред очи верховного бога. Тогда ты лишь желал магию и наставника, да поживей, а размышлять начал много позже, по случайному совпадению, вскоре пустившись в странствия. Верно, много ума людям иметь накладно, применить его толком не могут.
Кристиан посмотрел на него с насмешливым порицанием, склонив голову набок, однако ничего не ответил. Он не чувствовал уверенности, что может убедительно оспорить слова Вейрана.
Затем бог слегка нахмурился и произнес со странной для него серьезностью:
— У меня к тебе просьба имеется. Если уж слухи о сэлки обернулись правдой, нам следует быть настороже. Ты много путешествуешь, слушаешь, что говорят люди, обладаешь привычкой к наблюдению. Получишь вести о сэлки или, как уж богине угодно, о ламуи — пришли мне птицу.
Маг с готовностью кивнул и спросил, не скрывая любопытства:
— Как они выглядят — водные сестры и грации?
Вейран смущенно хмыкнул, почесав переносицу:
— Признаться, свидетельств о них осталось мало, и я сам не прочь осведомиться о том же. Тела сэлки покрывает чешуя, но лишь под водой. Выходя на сушу, они превращаются в самых обыкновенных женщин, и выделить их среди других невозможно. Истинный облик ламуи и вовсе не описан в летописях. Друиды указали, что появляясь перед ними, грации обретали людские черты, однако в стенах своих городов, где их не видели чужие глаза, они как будто меняли лица и цвет кожи.
— Стало быть, если я и повстречаю сэлки или ламуи, то не узнаю об этом, — с иронией заключил Кристиан. — Ибо не отличу их от людей.
Его наставник виновато улыбнулся, подтверждая правильность догадки.
Молодому лорду оставалось лишь вздохнуть и пожаловаться:
— Будто и без того не хватает бедствий на нашей земле — в Веллуре вот-вот разразится война, грядет борьба за власть.
— Все войны непременно заканчиваются, — спокойно отозвался верховный бог. — Но все же, как людям не наскучит биться за почести, возвышающие их над другими? Уж поверь, звезда — самая насущная ваша забота. Да еще, может быть, Лекса с ее непреложным желанием завладеть Рунами.
— Для чего ей нужны Руны? — Кристиан совершенно не мог понять загадочное устремление чародейки. — Она прошла каждую и других знаний от них не получит.
— Она хочет их разрушить, — просто ответил Вейран, как будто ничего предосудительного в том не было. Увидев неподдельный ужас в глазах мага, он усмехнулся и добавил: — Вот тебе и камень на шею.
— О боги! — воскликнул молодой человек, пораженный до глубины души такой вестью. — Не иначе как Лекса обезумела!
Вейран поморщился:
— Мой тебе совет — взывай лучше к богине, в том правды больше.
— Но как же... — от растерянности Кристиану едва удавалось подобрать слова. — Зачем ей избавляться от Рун? Какой в этом толк?
— Ты не забыл еще, как выглядят Руны? — спросил верховный бог неожиданно. — Ну-ка, будь добр, опиши мне их.
От подобной просьбы маг пришел в несказанное удивление, однако постарался выполнить ее:
— Ну что ж... Они вытесаны из камня. Рунные знаки высечены по кругу на возвышении, к которому ведут ступени. А вдоль них по обе руки стоят статуи мужчин и женщин, как и...
— Этого вполне довольно, — прервал его Вейран. — Ты уже сказал главное. Лексу прежде остального занимают статуи.
— Они важны? — изумился Кристиан. — Мне казалось, это простое украшение.
— Вот еще! — негодующе фыркнул бог. — Столько труда я потратил на Руны, каждый камешек приладил на должное место, а людям их первейшая по значению часть представляется украшением! Сидел бы ты чуть ближе, я бы тебя тумаком наградил!
— И незаслуженно! — вспылил лорд. — Ты не объяснял мне...
— Неужели ты сам не мог проявить любопытство? Десятки раз ты поднимался по тем ступеням, разглядывая статуи, но так и не пожелал осведомиться, какая от них польза! А ведь именно в них кроется сила, наделяющая Руны магическими свойствами!
Кристиан ощутил прилив стыда: его и вправду никогда не занимало устройство Рун — лишь их действие.
— Мне застилали глаза чары Лексы, — проворчал он. — Они затуманивают ум.
— Ну конечно! — со смешком откликнулся Вейран. — Как удобно обвинить теперь во всем магию какой-то женщины. Все твои беды и промахи, разумеется, исходят от нее.
— Послушай... — рассердился молодой человек, но бог упреждающе выставил вперед ладонь и улыбнулся, принуждая Кристиана унять свой гнев.
— Наконец пробудилась твоя природная горячность, — весело заметил он. — Ребенком и юношей ты был не в меру сдержан, порой я даже сочувствовал тебе. Такие перемены несомненно во благо. Если хочешь знать, для чего Лекса жаждет получить Руны, я расскажу, не утаивая, только в другой раз. И так уж моя откровенность пала на тебя тяжкой ношей. Выпей вина, отдохни после долгого пути и не забывай о сэлки. Я буду ждать от тебя вестей.
С этими словами Вейран привстал со скамьи, намереваясь покинуть таверну, однако его ученик торопливо крикнул:
— Подожди! Я должен спросить еще о чем-то. Ты заглядывал зимой в Горелый лес?
— В который лес? — удивился бог, вновь опускаясь на скамью.
— В Предгорный, — поправился Кристиан. — После пожара его окрестили по-другому.
— Нет, отнюдь. Отчего такой вопрос?
— Видишь ли... Меня там ранил крупный зверь. Я умирал, но кто-то исцелил меня, будто вернул из самой Мглы. У людей нет такой силы. Я думал, что если ты...
Вейран задумчиво покачал головой:
— Я давно не посещал те края. И тебе известно мое решение: после создания Рун я больше не вмешиваюсь в людские судьбы. Вы с Лексой нашли меня сами, потому я вам не отказал. Ты говоришь, кто-то залечил смертельные раны?
— Я бы не выжил без той помощи.
— Весьма занятно. Подобные чудеса не сотворить без магии, тебя исцелил сильный чародей или особенное зелье. Я помню, Лекса своими камнями и порошками из них залечивала раны, но неглубокие. Спасти кого-то от верной смерти она неспособна.
— Как мне одолеть ее, Вейран? — тихо спросил маг. — Так ли она сильна, как о ней рассказывают?
— Тебе не справиться с Лексой, — в голосе верховного бога не слышалось и тени сомнения. — Она одаренная и опытная волшебница, искусство которой отточено годами. Лишь пройдя Руны полностью, ты сможешь сопротивляться ей. И хорошо бы, тебе кто-то подсобил.
Кристиан разочарованно вздохнул, тяжело облокотившись о стол:
— Ну, раз так, надеюсь, после нашей встречи с Лексой ты впустишь мой дух в Золотую Долину, ибо во Мгле, должно быть, не слишком уютно.
Он подлил вина в кубок и, в отличие от наставника, сделал несколько глотков.
Теперь пришел черед Вейрана проявлять изумление:
— Что за странная выдумка! У меня нет власти над духами.
— А храмовники говорят, что есть, — невозмутимо заметил маг.
— Они бесспорно лгут! Мне даже лицезреть духов не приходилось, а уж повелевать ими...
— Мне не приходилось лицезреть сэлки и ламуи, — с нахальным хладнокровием произнес молодой человек. — Однако я поверил тебе на слово.
— Это совершенно другое дело! — сердито воскликнул бог. — Я раскрыл тебе истину о древних созданиях этого мира!
