Проход в направлении перевала был широким и удобным, однако скорость нашего перемещения, сравнительно с долиной сократилась вдвое. Все же здесь не имперская дорога, по которой даже в темноте можно было выйти к цивилизованным местам отдыха и пунктам питания, поэтому, за полчаса до сумерек мы останавливались прямо посреди дороги и спешивались. Далее действовали по заранее установленным правилам: два дозорных бойца, назначенные Лагосом взбирались повыше и осматривали дальние подходы и, удостоверившись в отсутствии какой-либо угрозы, личный состав приступал к разбивке лагеря. Впрочем, разную живность и зверьё видели часто, но с людьми за три дня не встретились ни разу.
Привязываться к источнику воды необходимости не было, так как вдоль всего ущелья тёк ручей. Между тем всадники расседлывали лошадей, поили их, кормили, чистили и проверяли копыта, а ездовые обихаживали тягловую скотину. Дальше каждый из нас знал, что делать: кто-то воду носил, кто-то разжигал походную печку-жаровню, а дед Котяй, например, занимался освещением, то есть, наличие факелов, изготовленных из пропитанной нефтью ветоши, были на его совести.
В наряд не включали лишь госпожу Илану, но она не лентяйничала, и взяла на себя заботу о приготовлении пищи. И спальные места для нас двоих тоже готовила: у снятых сёдел, которые в данном случае служили подголовниками, прямо под открытым небом расстилала попоны и раскатывала спальные мешки. Собственно, это не совсем мешки, а сшитое в виде раскрытого конверта покрывало, которое снизу и спереди запахивается внахлёст мехом внутрь и стягивается завязкам. В особо плохую погоду его можно на себе носить, как безрукавный тулуп.
Лично я в это время вокруг лагеря расставлял и активировал 'пугала'.
— О, какие палочки красивые! Что это такое? — спросил дед Котяй в первый же день нашего путешествия в горы, при этом все остальные сгорали от любопытства не меньше его.
— Эти штучки издают неслышимый ухом человека звук, зато любое животное его слышит за сотню шангов и очень боится. Так что о появлении хищника можно не переживать.
— Точно хищника отгоняют? — недоверчиво спросил Лагос.
— Абсолютно точно, да и лошадей стреноживать не надо, они им разбрестись по округе не позволят. Откуда взялись? По наследству достались, в нашем роду они находятся с незапамятных времён.
Как бы там ни было, но бдящая у жаровни охрана из двух воинов выставлялась постоянно, а в чудодейственную силу 'пугал' поверили лишь, когда во время третей ночёвки они спасли нам жизнь. Поужинав овсяной кашей, приготовленной вместе с сушёной мясной и фруктовой смесью, личный состав поснимал с себя доспехи, помыл ноги и стал готовиться ко сну.
Между прочим, местный пантеон богов к гигиене относился очень строго, поэтому жители империи были довольно чистоплотны, например, сесть за стол с грязными руками, лечь в постель с немытыми ногами или возлечь для любовных утех без омовения причинных мест не могли себе позволить даже рабы. Однако, зубы никто не чистил, но даже у моих стариков внешне они выглядели целыми и крепкими. Не знаю, портит ли их мёд и варенье, но других пищевых компонентов, которые их будут разрушать, человечество ещё не придумало. Но очень скоро тот же сахар будет изобретён, так что моду на чистку зубов вводить надо, тем более, что чертёж щётки и состав зубного порошка в моей сурвивалистской программе есть. Мы же с Иланой пока что пользовались растворимыми капсулами зубного эликсира, но осталось их совсем немного.
На открытом воздухе моя девочка засыпала моментально, лишь склонив голову к седлу, а я еще минут десять лежал и смотрел в бескрайнее звёздное небо. К сожалению, нормально отдохнуть в эту ночь не довелось, проснулся задолго до рассвета от тихого звука зуммера, исходящего от лежащего рядом тактического шлема. Это означало лишь одно: границу замкнутого 'пугалами' контура пересекло существо разумное, то есть человек. В данном случае его подсознание испытывает всего лишь беспричинный страх, а такие эмоции, тем более на открытом пространстве обязан контролировать любой воин. Но судя по тональности звучания зуммера, там он не один.
Моя сонливость пропала мгновенно, приподнявшись и окинув взглядом округу, на фоне светящейся жаровни отчётливо увидел лишь негромко болтающих друг с другом внуков Котяя — Лудана и Рузу, которые ныне отбывали наряд в качестве караульных, а всех остальных укрывала непроглядная темень.
— Илана, Илана, проснись, — зашептал девочке на ухо и потряс её за плечо, — К нам подкрадываются враги.
Нужно отдать ей должное, она открыла глаза и выхватила импульсник одновременно.
— Там они, — тихо ответила через несколько секунд, указав подбородком в сторону дороги, которую мы вчера преодолели, — Их много, но не больше, чем нас.
Выбравшись из мешка и даже не обуваясь, я в первую очередь освободил тактический шлем от маскировочного платка и одел его на голову, при этом перекинул с затылочной части лицевой щиток, который в том числе служит монитором ПК и активировал режим ночного видения. Изображение объектов и прилегающей территории просматривалось отчётливо, словно в ранних сумерках, поэтому, группу вооружённых людей увидел сразу.
Осторожно ступая, иногда спотыкаясь, они двигались по ущелью в нашем направлении. В девяноста пяти метрах от лагеря они остановились, сбились в кучу и расселись на камни, а один из них взобрался и устроился на возвышенности. Пересчитав их, тихо прошептал:
— Девять человек, пятеро с луками.
— Десять, — услышал в наушниках голос Иланы, тактический шлем уже был у неё на голове, — Десятый на два километра сто двадцать два метра ниже.
— Ага, с лошадьми, — приблизив изображение, я увидел десять привязанных друг к другу лошадей и одного всадника.
— Чувствую, настроены они к нам агрессивно, наверное, это сбежавшие каторжане.
— Вряд ли, — не согласился с ней, — Слишком хорошо вооружены и снаряжены, и выглядят сплочённой командой.
— Пойдем и сами с ними расправимся или ребят тоже разбудим? — буднично спросила она, обувая сапожки.
— Нет, пускай нападают, а участвовать будем все вместе, — снял шлем и негромко позвал, — Руза!
— А?! Вы звали, господин?
— Да, ты подойди ко мне, а Лудан пускай сидит на месте.
Стоя на коленях и не подымаясь на открытое пространство, стали одевать доспехи. Затягивая Илане ремни бригантины, повернулся к осторожно подошедшему Рузе спиной и кивнул:
— Мне тоже затяни и слушай, что нужно сделать. Сейчас тихо будим всех воинов и собираем арбалеты, а затем окончательно снаряжаемся. Бегать по лагерю не надо, всё делаем на коленках и молча, так как мы.
— Рэд, что случилось? — раздался в стороне голос Лагоса.
— Нас преследуют десять человек, один остался внизу с лошадьми, а девять затаились в ста шангах, среди них пятеро лучников. По наши головы пришли, это точно.
— В темноте не хотят рисковать, — добавила Илана, — Планируют дождаться рассвета, а потом начать убивать.
— Вы почувствовали, госпожа? — спросил он.
— 'Палочки' просигналили, а потом Илана почувствовала.
О её ведовском даре узнали все присутствующие в первый же месяц пути, она с высокой точностью определяла количество людей во встречных караванах, заблаговременно предупреждала о возможных неприятностях. Впрочем, мы ничего не скрывали, ибо в этом мире такие люди не преследовались, а совсем наоборот, считались любимчиками богов, их уважали и побаивались. Теперь никто не удивлялся, что в спарринге с оружием или в рукопашном бою у неё здесь нет соперников, за исключением меня, конечно. Мол, как можно победить ведьму, когда она все телодвижения противника видит наперёд?
Через две минуты уже никто не спал и все были предупреждены о соблюдении тишины. После этого на ощупь собрали, взвели и зарядили арбалеты, затем помогли друг другу надеть броню.
— Лагос, Котяй, — сказал негромко, но был уверен, что слышат меня все, — Вы заступаете в караул, а Лудан и Руза пускай становятся на номера, стрелки они неплохие.
Один старик хмыкнул, второй крякнул, но промолчали оба. Вскоре все мои молодые воины подхватили скатки мешков и на корточках тихо рассредоточились, устраивая за камнями удобные стрелковые позиции. Так и просидели сорок пять минут, пока не начало сереть.
— Внимание! — сказал я, наблюдая за противником через видеокамеру, — вражеские стрелки накидывают тетиву, и расходятся цепью. Всё, идут к нам, приготовиться, стреляем по моему сигналу! И запомните, их правофланговый, он будет с островерхим шлемом — мой! Убивать его не буду, только раню.
Понятие о пехотном строе, его действиям в наступлении и обороне, а так же о распределении целей по номерам, мои бойцы, рождённые в семьях военных, имеют с детства. Да и дед Котяй за это время их выдрессировал здорово. Кстати, сейчас они вдвоём с Лагосом разлеглись у жаровни, грели старые косточки и тщательно делали вид, что за нами даже не наблюдают.
В рассветной серости прибор ночного видения малоэффективен, поэтому я его отключил, силуэты приближающихся людей можно было рассмотреть и невооружённым глазом, а когда их шеренга приблизилась метров на сорок, то каждого из противника стало видно довольно отчётливо. Моей целью был вражеский воин самого высокого роста, который с недоумением всматривался в расположение нашего лагеря. Видимо, он был командиром противной стороны, так как давал отмашку лучникам, которые тут же наложили на тетиву стрелы. Но натягивать луки и куда-либо стрелять я им не дал.
— Ху! — громко выдохнул и нажал на спуск, одновременно щёлкнули ещё восемь арбалетов.
Засада удалась полностью, на такой дистанции никто промазать не мог, поэтому у нападавшей стороны не было никаких шансов. Отметив, что мой болт пробил броню противника, пронзил его правое плечо и опрокинул наземь, окинул взглядом поле боя и увидел лишь корчившихся на земле врагов. Илана и трое самых борзых, которых держал при себе — Динос, Ринос и Лидус даже не выстрелили, не в кого было, зато обдирать и вязать подранка рванулись самыми первыми, оказывается мне такое действо не по статусу. Они быстро сдёрнули с него броню, продавив болт глубже в тело, сняли сапоги, раздели донага и связали руки, приподняли и прислонили спиной к булыге.
— О! А хозяина своего куда дел? — я признал в нём того самого воина, сопровождавшего в городе торговца Хондара.
— Да, это он, — Илана подтвердила мою догадку.
Крепкий мужчина средних лет с сединой на висках и множеством шрамов на теле поднял угрюмое осунувшееся лицо и посмотрел на меня мутным взглядом. Через некоторое время его глаза обрели осмысленное выражение, и он хрипло пробормотал:
— Иди в задницу, щенок.
— Ты как обращаешься к господину, тварь?! — воскликнул Лидус и двинул пленного ногой.
— Оставь его, для вас троих ещё ничего не закончено. В двух с лишним кошангах ниже находятся их лошади и ещё один бандит. Пока не совсем рассвело, пригоните табун, и труп сюда тоже тащите.
— Сделаем, господин, — радостно воскликнул Ринос.
Они убежали к нашим лошадям, которых даже не оседлали, а лишь накинули уздечки и, буквально через две минуты ускакали по ущелью вниз.
— Кхе-кхе, — у меня за спиной стояли оба старика.
— Давай-ка Рэд, мы его сами поспрашиваем, — сказал Лагос, — Этот герой сначала съест собственные яйца, а потом всё расскажет, вспомнит даже имя овцы из своей отары, которую трахнул впервые в жизни.
— Я воин, а не пастух, — безразлично ответил пленный дядька.
— А коль ты воин, то должен понимать порядок: если нормально ответишь на вопросы, то умрёшь без издевательств, — встрял в разговор дед Котяй, — тебя как зовут?
— Арнос, начальник охраны господина Хондара, — ответил пленный и на некоторое время замолчал, но всё же решил не запираться и поведал следующее.
О приближении нашего торгового каравана к городу Карту и о намерении дальнейшего похода за перевал те, кому это нужно и интересно, знали уже давно. Это обычная практика сбора информации и ничего необычного в том не было, но в нашем случае заинтересовал факт отсутствие лучников в составе охраны. Дело в том, что за перевалом в среде дикарей, как лесовиков, так и кочевников предпочитают дистанционный лучный бой, а их стрелы с костяными наконечниками на дистанции сто пятьдесят метров имеют вполне убойную силу.
Арнид Хондар был человеком отчаянным, ходил с караванами за перевал восемь лет подряд и имел обширные связи со многими тамошними родами лесовиков, обитавших вдоль берега Большой реки. Его охранный отряд состоял из трёх десятков отставных вояк, которые имеют с каждого похода пятую часть от дохода, а это очень немало. Кроме того, вся их команда была повязана совместным грабежом трёх торговых караванов с убийствами свидетелей там, за перевалом, поэтому лично Хондару они были преданы душой и телом, блюли клятву верности и за своё место держались крепко. Ну и как не блюсти, если на этой службе все они стали людьми довольно обеспеченными, а сам хозяин, говорят, стал даже богаче здешнего экзарха.
В этом году господина Хондара постигла большая неприятность. Его товар в обмен на шерсть с одного из дальних промежуточных рынков доставлялся водным путём, но в результате бури баржу разбило, и весь груз утонул. Особенно жаль было тростникового (сахарного) вина, которое за перевалом пользовалось огромным спросом. Он уже планировал грузиться перебродившим виноградным кисляком, когда начала поступать информация обо мне и моём караване.
Слабого никто не любит, а слабого торговца тем более. Господин Хондар отнес нас не только к категории слабых, но и глупых, а когда я отказал ему в продаже товара, который он изначально действительно хотел выкупить, то в кругу своих приближённых сказал:
— Этот караван за перевал выпускать нельзя. Тамошние дикари их перебьют, весь товар отберут задаром, и это ясно, как день.
— Оружие и доспехи у них тоже отличные, будет жалко, если пропадёт, — согласился его начальник охраны.
— Не пропадёт, — отрицательно мотнул головой господин Хондар, — Они отправляются завтра, а мы выйдем послезавтра, тем более, что наши десять арб из четырнадцати уже загружены. А ты, Арнос, возьмёшь десяток воинов, догонишь этого мелкого сопляка и сделаешь всё, как надо. Потом дождёшься нашего прибытия. С груза как обычно, ваша пятая часть, а на трофеи, что снимете с тел, я не претендую.
Нагонять тихую поступь тягловых волов им довелось двое суток. Заметили они нас издали ещё вчера вечером, а дождавшись полуночи, несколько километров вели лошадей в поводу. Затем, их связали, чтобы не разбежались и пешком приблизились к нашему лагерю.
— Решили вас пострелять с рассветом, когда будет хоть что-то видно, — закончил он, — Вот и постреляли.
— Значит, ваш караван к вечеру будет здесь? — задал ему свой последний вопрос?
— Нет, завтра к полудню. Мы идём медленней, — ответил он и прикрыл глаза.
— Понятно, — сказал я, кивнул Лагосу и взял за руку Илану, — Пойдём отсюда.
За спиной послышался протяжный хриплый вздох, наш враг умер так, как мы ему обещали: быстро и без мучений.
