Специальный отдел

...Надгробный... — мрачно додумал Пшертневская, заканчивая просматривать материалы нового дела.

Она никогда не понимала, что заставляет людей делать пакости ближним? Особенно если эти ближние относятся к древним и могут во стократ больше напакостить в ответ. Возможно, людьми движет какой-то инстинктивный страх к иным, возможно какое-то моральное несоответствие, а иногда это банальная жадность... Но что двигало теми, кто разграбил подводный храм ихтианов в Одессе, госпожа кардинал так и не уяснила. В полученных материалах было одно сплошное "а может быть...", и подспудно у Пшертневской начинала зреть мысль, что всё это дело не что иное, как тщательно продуманный шаг на пути к роспуску её отдела.

Скрипнула открываемая дверь. Женщина оторвалась от бумаг. Лицо госпожи кардинала мгновенно приобрело выражение гипсовой маски: в кабинет входил его святость Великий инквизитор Нейтральной зоны досточтимый Кристобаль Сангра.

В последнее время он не часто удостаивал визитом главу специального отдела дипломатического корпуса, и Пшертневская тешила себя мыслью, что Сангра вообще позабыл сюда дорогу, но... Господин инквизитор сдержано кивнул в знак приветствия. Госпожа кардинал предпочла прослыть невежливой и приветствие проигнорировала, продолжая сверлить Хунту не слишком дружелюбным взглядом.

— Что Вам нужно? — сухо осведомилась она.

— Поразительно застать Вас в одиночестве, — вместо ответа произнёс Сангра. — Я слышал, у Вас проблемы с жильём, право, какая жалость...

— ...что я не сгорела вместе с домом? Да? — желчно отозвалась Пшертневская. — Ведь Вы рассчитывали именно на это?!

— Как можно, госпожа кардинал, как можно, — господин Кристобаль изобразил притворное возмущение. — Я всё ещё тешу себя надеждой, лично привязать Вас к столбу.

— Так что же всё-таки Вам нужно? — с нажимом произнесла Злата, решив прервать столь яркий обмен любезностями.

— Информация, госпожа кардинал, всего лишь информация, скудная, но могущая либо подтвердить мои подозрения, либо их опровергнуть.

— Ну? — Злата усердно размышляла, чем бы таким тяжёлым запустить в этого субъекта, раздражавшего её до колик в желудке.

— Не так давно в городе появилась женщина-менестрель. У меня есть основания полагать, что она оказалась у Вас в отделе...

— Сангра, Вам что, больше заняться нечем, кроме как ловить бродячих певцов? — ехидно осведомилась госпожа Пшертневская.

— По всем признакам, она — истинный оборотень, и она опасна...

— Могу Вас заверить, господин Кристобаль, что ни менестрелей, ни, тем более, оборотней здесь нет! — резко оборвала его Злата. — Смею напомнить Вам, что мы представительство дипломатического корпуса, а не балаган.

— И всё же, я смею рассчитывать на сотрудничество. Этот оборотень — одиночка, ей некуда идти в этом городе. Наверняка, рано или поздно вы выйдете на её след и, надеюсь, сообщите об этом мне.

За сим почтеннейший господин Сангра изволил откланяться, уже от двери бросив через плечо:

— Да, и передайте мои соболезнования князю Ди Таэ. Я слышал, погибла его ученица...

Лишь только за инквизитором закрылась дверь, как воздух пошёл рябью, и в кабинете Пшертневской появился вышеупомянутый князь Ди Таэ.

— Чтоб ты подавился своими соболезнованиям, вобла сушённая! — буркнул маг в сторону закрывшейся двери. Эрик, скрытый пологом невидимости находился в комнате с того самого момента, как только туда вошёл Сангра.

— Ты знаешь, что подслушивать нехорошо? — иронично осведомилась Злата.

— Знаю, — невозмутимо откликнулся чародей, — я также знаю, что подслушивать бывает весьма и весьма полезно для здоровья, особенно, когда один из подслушиваемых — наш досточтимый инквизитор, а другой — моя жена, которую он не так давно пытался убить. Кстати, с чего это он такой вежливый сегодня? — закончил Эрик, всё ещё недовольно глядя на дверь.

— Не знаю, — вздохнула госпожа кардинал, — на него не угадаешь.

Дверь вновь скрипнула, открываясь, и на пороге возник Профессор. Натолкнулся на не совсем дружелюбный взгляд Эрика и невольно отступил назад.

— Я вижу, вы не слишком-то рады меня видеть... — озадаченно пробормотал он.

Ди Таэ спохватился и, наконец, перестал буравить Профессора недовольным взглядом.

— Извините, — вздохнул маг, — это предназначалось Хунте, Вы здесь ни при чём. Вас мы всегда рады видеть.

— Ну, раз так, рискну остаться, — ответил Криэ, — к тому же меня разбирает любопытство, что за гадость подкинул нам Дэпле в этот раз.

— Ихтианы, — Злата сверилась с бумагами, — прибрежный клан Одессы. От них поступила жалоба, что люди осквернили их храм. Теперь ихтианы грозятся прервать все отношения с городом и близлежащими поселениями. Обещают перекрыть доступ к морю, если им не вернут похищенные реликвии.

— Н-да, конфликт с подводными жителями — это серьёзно... — пробормотал целитель, вспоминая всё, что ему известно об этих древних. Самому князю лично приходилось сталкиваться только с дунайскими берегинями*, и особой радости он от этой встречи не испытал. Но это пресноводные... А ихтианы и атлантис* куда более коварные и опасные. И если берегини либо русалки могут утащить под воду одного зазевавшегося пловца или там опрокинуть из вредности лёгкую лодку-плоскодонку, то ихтианам вполне под силу потопить средних размеров крейсер, а атлантис без проблем топили во время войны даже океанические подводные лодки.

Профессор, изучавший материалы дела, наконец-то, оторвался от бумаг.

— Вот что я вам скажу, господа хорошие, более глупого способа спровоцировать ссору древними я ещё не встречал.

— Глупый он или не глупый, это результата не меняет, — вздохнула Злата, — дело осложняется ещё и тем, что Одеса — это вещь в себе, не смотря на то, что официально она административно подчинена Нейтральной зоне. Я даже затрудняюсь решить, кого туда направить. Идеальным вариантом были бы отец Рид и Виктор. Но Рид ещё не совсем пришёл в себя после прошлого задания, а о том, чтобы отправить туда Анну не может быть и речи. Ихтианы не жалуют человеческих магов и могут вообще не пойти на контакт. Хьюго вернётся только через несколько дней... Кстати, как он там? — обратилась она к Профессору.

— Когда я в последний раз с ним связывался, всё было нормально, — откликнулся Криэ, — сами знаете, Трансильвания никогда не была самым спокойным местом Румынии. Но скажите, почему бы не отправить в Одессу одного Виктора? — осведомился в свою очередь господин Вилдар. — Он, конечно, шут и раздолбай, но при необходимости может договориться даже с чёртом. К тому же, он ведь уже имел дело с ихтианами. В Прибалтике, кажется...

— Да, но тогда с ним был отец Рид, — возразила госпожа кардинал.

— Если мне не изменяет память, Рид тогда простудился и всё задание провалялся в постели, спихнув все проблемы на Виктора, — заметил Профессор. — Более того, Виктор ведь родом из тех краёв...

— Не совсем, — вмешался Эрик, — Виктор родом из Санкт-Петербурга.

— Язык-то всё равно один, — возразил Криэ, — и наш "механик" единственный, кто говорит на нём без акцента.

— А что... — Пшертневская задумчиво покусывала колпачок от ручки, — почему бы и нет, заодно мы решим и проблему с оборотничкой, как бишь её...

— Радислава, — подсказал маг.

— Да, — кивнула Злата. — Сегодня здесь побывал Сангра и недвусмысленно дал понять, что осведомлён о том, что некая оборотень находится на территории нашего отдела.

— Что ж, похоже, отправить её с Виктором — это сейчас самый удачный вариант, — согласился Ди Таэ, правда, имея в виду совсем иные причины, нежели визит инквизитора.

— Профессор, а что там с Вашим знакомым демонологом? — в следующую очередь спросил князь. — Вы связались с ним.

— Связался, только не с ним, а с ней. Ингерда Ди Эроен лучший специалист в этой области. Думаю, во скором времени мы получим самую полную консультацию.

...Ди Эроен, Ди Эроен... — задумчиво потёр подбородок маг, вспоминая, в каком контексте он уже слышал это имя. Ведь было же что-то такое скандальное, поставившее на уши весь магический свет... Впрочем, довольно давно... более десяти лет назад, кажется. Но история эта до сих пор продолжала кочевать и среди боле свежих светских сплетен... — А, не суть важно, — решил Эрик, отметая вертевшееся в мозгу имя, как ненужный сор.

ІІ

Радислава уже не единожды успела проклясть тот момент, когда согласилась на это треклятое свидание. На мотоцикл она сегодня села впервые, но уже горела неуёмным желанием с особой жестокостью расправиться как со средством передвижения, так и с его владельцем.

От бьющего в лицо ветра более-менее защищала широкая спина байкера, в которую оборотничка вцепилась, словно клещ, едва удерживаясь от того, чтобы поглубже всадить когти в кожаную куртку, а может, и не только в куртку.

— Мы едем куда-то конкретно или просто так?! — раздражённо осведомилась менестрель, перекрикивая свист ветра и рёв мотора.

— Мы конкретно едем просто так! — с усмешкой отозвался Виктор, сворачивая с дороги и притормаживая у самых деревьев.

Радислава поспешила спрыгнуть с этого ужасного двухколёсного чудовища, готовая костерить байкера на чём свет стоит.

— Ша, не кипешуй, — осадил её Виктор, продолжая довольно скалиться, — ещё даже ничего не начиналось. Поездка — это так, маленькое техническое неудобство.

— Ничего себе, маленькое! — буркнула оборотничка. — Я до сих пор ничего не слышу — звон в ушах стоит, как на колокольне в разгар набата. Учти, человек, если и дальше всё так пойдёт...

— Я же сказал, не кипешуй, — миролюбиво откликнулся байкер, — всё будет пучком. Тебе понравится, — Виктор закончил маскировать мотоцикл в густом подлеске.

— Ты слишком самоуверен!

— На том и стоим, — ухмыльнулся мужчина.

— Я готова поспорить с тобой на что угодно, что мне не понравится! — выпалила разгорячённая Радислава.

— Значит, поспорить... — глаза Виктора хитро блеснули.

— Да, поспорить!

— Хорошо. Если тебе не понравится, я готов отказаться от всяческих притязаний, — согласно кивнул байкер.

— Отлично! — воскликнула менестрель.

— Но, — продолжил мужчина, — если тебе понравится, то я получаю право, мм, на ещё одно свидание и... и ты извиняешься за цветы. По рукам?

...Всё-таки обиделся, — досадливо подумала Радислава, — и кто меня тогда за язык тянул?..

— Ладно, — проворчала она, — по рукам. Показывай, зачем ты притащил меня в эти дремучие кущи?

Поплутав немного по лесу, они вышли к окруженной буреломом поляне. Виктор забрался на одно из поваленных деревьев и помог влезть Радиславе. Сумерки тем временем уже окончательно уплотнились в ночь.

— И что дальше? — скептически осведомилась оборотничка, рассматривая заросшую клевером поляну.

— Ничего, — откликнулся Виктор, — просто молчи и смотри, сейчас начнётся...

— Что нач... — девушка не успела договорить, как на поляну вышел лесовик, а следом за ним вылетела стайка фей, появилось несколько мавок, заплутней, шумно вывалилась из бурелома толпа ещё какой-то трудно определяемой лесной нечисти. Вся эта разношерстная компания весело суетилась на поляне, ловя светляков в прозрачные пузыри, расставляя светящиеся грибы в колодах и настраивая странные на вид, но, несомненно, музыкальные инструменты.

Пляска фей! Кто бы мог подумать! Радислава, как завороженная, следила за действом. Вряд ли ей когда-либо доведётся наблюдать подобное ещё раз: лесные жители не очень любят пришлецов из внешнего мира, и, тем более, не допускают их на подобные развлечения.

Менестрель внимательно всматривалась в разворачивающееся перед нею действо, пытаясь запомнить каждую мелочь, каждое движение, каждый звук дивной мелодии, создаваемой лесными жителями. Оборотничка с сожалением осознала, что вряд ли сможет воссоздать этот напев, но попытается — это уж точно. Такое зрелище действительно стоит того, чтобы о нём спеть.

Виктор осторожно тронул её за руку, отвлекая от яркой круговерти.

— Пора уходить... — одними губами произнёс он.

Оборотничка машинально кивнула.

Убравшись с поляны, они некоторое время шли молча, потом Радиславу словно прорвало:

— Это... Это невероятно! Пляска фей!.. Откуда ты знал, человек?! Они же... Они же никого не допускают, а это... Это невероятно...

— Вижу, тебе понравилось, — довольно усмехнулся Виктор.

Менестрель, уже готовая по привычке возразить, вовремя прикусила язык. Ведь действительно понравилось. И сейчас не время потакать своему дурному характеру.

— Ты прав, человек, понравилось, — со вздохом отозвалась Радислава, — просто... Скажи, ты специально это сделал, чтобы поставить меня на место?

Байкер удивлённо вытаращился на неё.

— Ну что за бред ты несёшь?! — он взял девушку за плечи. — Почему ты всё время ожидаешь подвоха, ищешь двойное дно? А? Я сделал то, что сделал, лишь ради того, чтобы доставить приятное одному симпатичному мне оборотню. А в этот, с позволения сказать, театр, у меня давно бесплатный абонемент, — усмехнулся Виктор. — Несколько лет назад отдел помогал лесным жителям уладить конфликт с людьми.

— И...извини... — оборотничка подняла на него глаза, — и за цветы тоже извини...

— Да ладно тебе, — усмехнулся Виктор, с трудом отводя взгляд от янтарных глаз Радиславы. — Давай-ка двигать домой. А то дело к полночи...

* * *

— Ну, вроде культурная программа выполнена, — с усмешкой произнёс Виктор, когда они добрались до отдела. — Выгулял, до дома довёл — пора и честь знать.

— Что, даже на кофе не зайдёшь? — нагловато осведомилась менестрель.

— Поразительно! Меня, в мою же комнату приглашает на кофе, нелегально прописавшийся там оборотень!

— Который, заметь, предлагает тебе твой же кофе, — фыркнула Радислава, проходя в комнатку над гаражом и зажигая свет.

Кофейная жестянка стояла на второй полке расхлябанного настенного шкафчика, и оборотничке пришлось встать на цыпочки, чтобы дотянуться до неё. Виктор, стоявший рядом, завладел банкой на секунду раньше.

— Эй, я тебя не просила!.. — возмутилась менестрель. — Я вполне могла достать её сама!

— Да? Ну ладно... — байкер пожал плечами, водружая банку полкой выше, нежели она была до этого. Теперь дотянуться до неё Радислава уже не могла при всём желании.

— Эй, ты что специально? — обижено воскликнула она.

— А как ты думаешь? — ехидно хихикая, осведомился байкер.

— Ты! Несносный тип!! — менестрель честно попыталась отвесить мужчине оплеуху. Завязалась шуточная потасовка, перешедшая в целенаправленную возню, когда кто-то из них случайно задел выключатель, гася одинокую лампочку под потолком.

Радислава тщетно пыталась стянуть с байкера уже расстёгнутую рубашку. Тот, в свою очередь, застопорился на застёжке верхней части нижнего белья подруги. В конце концов, строптивая застёжка таки поддалась, а менестрель почти совладала с рубашкой, но тут интимное шуршание прервал противный скрежет чего-то острого по металлу крыши.