— Привет, дорогая...Я пришла к тебе в гости. Поговоришь со мной? Я бы очень хотела знать, кто ты и как тебя зовут, но граф ничего не знает о тебе. Как жалко, ты жила много лет назад, ты уже давно умерла, а о твоем имени никто ничего не знает. Кем ты была в этом замке? Ты была из рода ле Патен или стала носить это имя уже после замужества? У тебя такое потрясающее лицо, красивое и скорбное одновременно, особенно неизвестному живописцу удались глаза. Глаза — зеркало души, я смотрю в твои глаза и чувствую душу той, которая уже давно покинула этот мир. Ты была стойкой, ты ждала и надеялась, это сразу видно по твоему портрету. Кого ты так ждала, мужа или того, кто хотел бы им быть, но судьба разделила вас, определив тебе жизнь с нелюбимым человеком? Кто остался за рамой твоего портрета, на кого ты так смотришь с мольбой во взоре? Я попала сюда против своей воли из другого мира, где уже давно прошла та эпоха, в которой сейчас находится это королевство, но несмотря на всю безумную пропасть времени и пространства, пролегшую между датами нашего рождения, мы встретились с тобой и я с радостью протягиваю тебе свою руку, моя неизвестная подруга. Мы могли бы ими быть...как жаль, что наша встреча состоялась лишь здесь, в пустой галерее чужого замка. Мне не с кем тут поговорить, а ты единственная, кто бы смог меня понять...прости, что не могу обратиться к тебе по имени...Мне бы очень хотелось увидеть улыбку на твоем лице и увидеть того, кто был твоей мечтой и любовью... мне бы хотелось, чтобы вы были вместе и были счастливы...
Я закончила свой мысленный разговор с портретом, стоя почти у самой рамы. Теперь можно и посмотреть ей в глаза, надо лишь отойти от стены на несколько шагов, чтобы увидеть лицо девушки. Старинное платье отсвечивало закатным солнцем на полотне, так любили писать голландцы — как будто луч света вырывает из общего сумрака самое главное в картине. Отойдя еще на пару шагов, чтобы охватить взглядом весь портрет, я подняла глаза на лицо девушки и обомлела — сейчас там не было никакой скорби и ожидания, сейчас там была только радость и нежность в темных глазах, легкая полуулыбка и...букетик фиалок в руках, прижатых к груди.
— Творец Всемогущий, — выдохнула я, уже понимая, чей портрет я рассматривала. — Леди Маргарет...это вы...значит, Альен наконец дошел до вас...леди, не вы ли вчера указывали мне место...я принесла сюда это кольцо и сломанный кинжал...они принадлежали ему...куда мне надо положить эти вещи?
Леди на портрете молчала, но уйти просто так было уже невозможно.
— Альен...— тихо позвала я. — Альен, Альен, откликнись, где ты? Подскажи, куда положить кольцо и кинжал? На нем твоя кровь, я поняла, что произошло в подвале замка, тебя смертельно ранили и ты сломал этот проклятый кинжал, чтобы одеть на него кольцо! Я жду твоего знака, Альен!
Легкий шорох холодного воздуха уже перерос в ветерок, который несся по галерее, крепчая с каждым мгновением. Тугие холодные толчки в спину направили меня к дальней нише, где стояли латы в виде рыцаря, опершегося на широкий двуручный меч обеими руками и широко расставившего ноги. Щелкнуло забрало, покачнулся меч, воткнутый острием в каменный пол, шевельнулись железные перчатки на рукояти. Холодный воздушный поток закружил вокруг фигуры вполне осязаемо, беловатые вихри крутились вокруг меча, ног и торса рыцаря, не давая прикоснуться к латам. Куда же надо положить кольцо и остаток кинжала, не в забрало же бросить? Куда? Белесые вихри уже напоминали барашки в воде, поднимаясь почти к плечам. Куда одевают кольца — на руки, идиотка, на руки!
Как будто услышав мысли, железная перчатка приподняла пальцы на пару сантиметров и я стала засовывать под нее рукоять сломанного кинжала, стараясь не порезаться об еще не потерявшее остроту лезвие, а когда дотянулась до среднего пальца, то подпихнула под него и кольцо. Латная перчатка сжалась, удерживая оба предмета и постепенно они пропали под ней, а белые вихри становились все прозрачней, пока не растворились в воздухе.
— Альен...— я погладила по латной перчатке рукой и она показалась мне теплой. — Теперь вы встретились, да?
Леди Маргарет на портрете выглядела счастливой и смущенной, как выглядят все влюбленные девушки, когда видят своего избранника и ее платье по-прежнему подсвечивало закатное солнце откуда-то из-за пределов полотна. Теперь она смотрела тоже за пределы картины в ту сторону, где стоял рыцарь, положивший руки на рукоять меча.
— Альен, вы должны стоять друг напротив друга...леди Маргарет, подождите, я попробую перенести эти доспехи на другое место..
Сил, чтобы перетащить доспехи, у меня не хватило, но есть еще и слуги и сам граф, которого можно попросить о таком одолжении, сочинив что-нибудь правдоподобное...
— Сьер граф, я был чрезвыйно обрадован тем фактом, что вы проживаете в замке Патен в настоящий момент и сразу же повернул в эту сторону, как только селяне смогли точно показать мне дорогу сюда, — жеманясь, уговаривал графа шеллье Бартен, а тот хмурился и грыз перо, которым было написано несколько строк на листе бумаги перед ним. — Ваша очаровательная кузина леди Маргарита — необыкновенной души существо, но мужчины не должны все время общаться только с женщинами, как бы ни было приятно это общение, надо же находить время и на мужские разговоры?
Бартен уставился на графа, ища у того на лице подтверждение своих слов, но граф целиком сосредоточился на листе бумаги и ничего подтверждать не пожелал.
— Сьер граф, вот разве вы не увлекаетесь охотой? Покойный ныне супруг леди Майбери, например, был страстным охотником и держал у себя в замке больше сотни собак, чтобы травить лис и зайцев. Это была его излюбленная тема для разговоров! А уж если ему доводилось поднимать оленя или кабана...Оленей барон Майбери любил разделывать сам, сразу же после того, как закончится охота и не раз огонь разводили прямо в лесу, чтобы там же и зажарить добычу. Барон всегда был противником того, чтобы дичь жарить на замковой кухне...
Корин сморщился и попытался продолжить письмо, но Бартен упорно отвлекал его и посмотрел на меня, как на врага народа, едва я только вошла в библиотеку. Граф же обрадовался мне, как дедушка любимому внуку и встал из-за стола с неподдельной радостью.
— Леди Вейра...вы даже не представляете себе, как я вам рад!
Давненько такие мужчины мне не радовались, да еще так искренне...под шумок можно и воспользоваться...в личных целях.
— Это прекрасно, сьер граф, что вы мне так рады, тем более, что вполне понимаю, почему, — намекнула я на истинную причину. — Я бы хотела вас немного отвлечь...если позволите.
Бартен надулся от обиды, но уходить не пожелал. Ну, что ж, придется говорить при нем.
— Сьер граф, я пришла просить вас отрядить со мной пару слуг. Знаете, в портретной галерее надо бы переставить одного стража в латах и с мечом на другое место. На старом месте, в нише, он стоит всеми забытый и совершенно невидный никому! А вот напротив портрета той девушки, помните, с необыкновенными глазами, он будет вполне на месте и станет достойным стражем вашего замка. Как вам такая идея? Если не верите, пойдемте со мной, я вам все покажу.
— Стражем моего замка? — Корин удивленно посмотрел на меня, потом на Бартена, а потом уставился в глубину библиотеки. — Но у замка уже есть Страж, леди Вейра...
— Этот будет лучше, сьер граф, говорю вам совершенно точно. Можно сказать, что мне был дан знак! — последнее было сказано вполголоса и с таинственным придыханием, пущай думают, что хотят! — И с нового места этого Стража нельзя убирать ни в коем случае, как и портрет девушки, иначе вашему замку будет грозить беда!
— Раз дело так серьезно, леди, я не смею противиться, — вежливо подытожил наш разговор граф. — Пойдемте со мной, надо найти Перри и он отрядит с вами пару слуг, а вы им покажете, что надо делать. Вашу руку, леди?
Изящно разрешив вопрос, как отвязаться от занудного Бартена, граф подхватил меня под локоть и утащил из библиотеки.
Двое парней перетащили местообитание Альена, как пушинку, бережно закрепили и ушли, делая странные знаки и поминутно кланяясь. Теперь они с леди Маргарет стояли напротив друг друга и взгляд с портрета не уходил в сторону, за пределы рамы, а был направлен вперед, на стоящего перед ней рыцаря.
— Ну что, ребята, вы рады? Вы чертовски красивая пара...теперь я могу с точностью это утверждать, потому что видела вас обоих. Обидно, что вы смогли быть вместе уже по ту сторону жизни, но раз у леди в руках мой букет, который я отдала Альену, то и там что-то есть, непостижимое тем, кто еще жив. Альен, я сказала графу, чтобы он не смел даже трогать эти доспехи, иначе замку будет грозить беда. И портрет, соответственно, тоже...Так что волею моего воображения я перевела тебя, Альен, в Стражи замка! Правда, граф сказал, что у замка уже есть Страж, но мне почему-то кажется, что с ним у тебя проблем не будет. Может быть, вы поделите обязанности пополам, а может быть, он уйдет на пенсию? Хорошее дело я сделала, да? Жаль, что вы не можете говорить, наверняка за той Чертой, где вы сейчас, для вас нет никаких тайн и вы могли бы рассказать много интересного о прошлом Альветии и об этом странном обряде вызова амплификатора. Вроде бы все понятно, для чего он создан, но все равно существуют неувязки и вопросы, совсем маленькие, которые не дают мне покоя, точнее — не дают полной картины того, как должно быть все на самом деле и какой смысл был заложен в этот обряд первоначально. Вы молчите...тут мне не будет от вас помощи, я поняла. Я все время боюсь встречи с королем, почему-то мне кажется, что где-то мной допущена ошибка и я ломаю голову, что я делала не так. Короли — это такие существа, что с ними надо держать ухо востро, а я вела себя с ним, как с обыкновенным мужчиной, которому просто помогла в трудную минуту и от которого ждала слов благодарности и поддержки. Ох, не надо мне короля в напарники...огромная глупость считать, что они способны на проявление простых человеческих чувств. Власть страшная штука, засасывает хуже любого болота! Ладно, ребята, я пойду, а то с вами можно разговаривать до бесконечности, вы самые лучшие собеседники здесь и мои хорошие друзья, хоть и молчите. Помогите чем-нибудь, а? Ну ладно, ладно...не буду стоять у вас над душой, общайтесь, теперь вы можете делать это все время!
Помахав им обоим, я пошла к выходу, но остановилась у самый дверей. Вот, значит, какие они, Альтия и Сабина...м-да, граф не погрешил против истины, описывая обех как будущих красавиц. Сходство с Корином было очевидным — девушки были темноволосые, синеглазые, с правильными чертами лица, просто дышавшими благородством и красотой. Посмотришь на такое лицо и чувствуешь себя человеком второго сорта, которого гены обделили изначально. Сейчас им тринадцать и пятнадцать, к двадцати годам это будут королевы красоты и не удивлюсь, если одна из них получит предложение руки от принца крови. На свое отражение в зеркале смотреть совершенно расхотелось. Пойти, напиться, что ли?
Чтобы напиться, в замке надо было, во-первых, узнать, где сие зелье хранится и во-вторых, кто его выдает. Дома такие проблемы решались на два щелчка — пошел в лабаз, купил и выпил хоть перед телевизором, хоть перед компом. Здесь же любая проблема превращалась в практически неразрешимую, даже попить воды самой было невозможно, если не позвать служанку, а уж поесть и тем более! Машинально я повернула по коридору второго этажа к своей комнате, прошла ее и опомнилась только на площадке лестницы, да и то потому, что вокруг меня чувствовалось легкое холодное дуновение ветерка. Это уже было интересно, значит, днем Маргарет не может нигде появляться, как привидение, зато Альен может это спокойно делать когда угодно? Что-то он так закружил, зовет куда-то?
Замковый подвал скоро станет для меня роднее, чем предоставленная графом комната, если я так запросто могу ходить хоть днем, хоть ночью, не боясь ничего! Страшно не было нисколечки, не то, что ночью, когда мы с Лассером раскапывали нож. Почему в подвале должно быть страшнее ночью, чем днем, было непонятно — там и так всегда темнота, какая разница, что наверху в это время? Сейчас день, а я опять поперлась в подвал, несмотря на предостережение Лассера. А чего это он предостерегал меня, сам, между прочим, болтается по замку когда хочет, на статуйные латы ему вообще наплевать, это я от страха тряслась! Мужики же все без воображения, им и сны снятся простые и понятные, как лом. Вовчику часто снилось, как он любовно моет свою "бомбу" или как приезжает в родной Белгород, а посреди улицы столы, полные выпивки и закуски, а за столами одни голые бабы. Обоими снами он очень дорожил и пересказывал их мне с детской непосредственной радостью, расстраиваясь только, что все время забывал заглянуть под стол, а там как, тоже бабы все голые или в трусах сидят?
Воспоминания о Вовчике вызвали бешеное неудовольствие Альена и я ощутимо получила под зад шлепком холодного воздуха, тугого, как веревка.
— Альен, чего дерешься-то? Ну сам подумай, этот Вовчик в другом мире остался, да и любви-то не было у нас никакой, даже спать не всегда вместе ложились, а о ком мне тут думать? О короле? Меня холод прошибает, когда его вспоминаю. О Корине? Так я ему по барабану, одна любезность и учтивость. О Лассере? Этому интересно послушать о моем мире, хоть язвить прекратил, на том спасибо. Больше кандидатур не вижу, кроме тебя...да чего ты, я же пошутила...ну прости, не буду больше, я вас с леди Маргарет даже в мыслях обидеть не могу!
Легкий подзатыльник от ветерка за легкомысленную шутку дал понять, что некоторые положения тут переступать нельзя и то, что вполне нормально у меня дома, здесь не проходит ни под каким соусом.
Спускаться было темно и никаких свечек со спичками я с собой не носила, но на середине пролета меня уже ждала прозрачно-светлая фигура леди Маргарет и по ступенькам можно было спускаться без опасения переломать себе ноги. Ее бледный свет бросался на стены и на них можно было разглядеть каждую щербинку, когда фигура проплывала мимо.
Спустившись в подвал, Маргарет поплыла по коридору, не останавливаясь нигде и пришлось поспешить за ней, чтобы не потеряться в темноте. Ветерок легко кружился вокруг меня, давая понять, что я тут не одна и под его защитой. Вот здорово, всегда бы так!
Маргарет остановилась перед тупиком в конце прохода и замерла, покачиваясь в воздухе. Ветерок свистнул и вихрем взметнулся вверх, отчего на голову посыпался песок.
— Альен, ты поосторожней, не разрушь стены-то! Вы с Маргарет и так уйдете, а вот насчет себя я сомневаюсь.
Маргарет, покачиваясь у стены, протянула призрачную руку и ткнула в камень, потом во второй, в третий, а ветерок легко щелкнул меня по лбу.
— Не поняла...подумать надо? Что там, леди Маргарет? Мне надо ткнуть эти камни? Да хватит меня щелкать по лбу, Альен! Сейчас...посильнее ткнуть? Да тыкаю...может, навалиться надо? Нет, просто толкнуть? Абалде-е-еть...ребята...да это же...как я вам благодарна!
Камни тупикового конца коридора раздвинулись и сложились в узкий арочный проход, в конце которого виделся лес, залитый вечерним солнцем.
