— Спасибо, Лунатик. — сказал Гарри, чувствуя себя немного неловко, обращаясь к своему бывшему профессору по прозвищу. Быстро поцеловав Дафну, он попрощался с друзьями и вслед за Ремусом вышел из Большого зала. Они направились к магически расширенному классу рядом с больничным крылом, который профессор Дамблдор подготовил для экспериментов. — Так что же именно ты делаешь для Дамблдора? — спросил Гарри, пока они шли. Ремус несколько минут молчал, явно пытаясь получше выразить свой ответ.
— Профессор Дамблдор хочет улучшить отношения между оборотнями и волшебниками, и я выступаю в роли своеобразного посла. Это трудно, особенно с тех пор, как Министерство Магии считает нас «тёмными существами». Жалкая действительность: я посол и не могу из-за своей болезни получить работу в волшебном мире. На их месте я не стал бы себя слушать, — сказал Ремус, разочарованно пожав плечами.
— Возможно, он идёт в неверном направлении. У него же много политической власти, может, он должен начать менять законы, чтобы сделать их более лояльными по отношению к оборотням, а уже потом пытаться улучшить отношения, — предложил Гарри.
— Даже со всей своей властью Дамблдор не может изменить законодательство. Существующие законы отражают чаяния большинства волшебного мира, Гарри. Я знаю, что тебя не заботит чистота крови человека или его богатство, или даже считается ли он «истинным человеком», но других — да. К сожалению, я не думаю, что в ближайшем будущем это изменится.
— Тогда получается, что Дамблдор просто тратит своё время впустую, — ответил Гарри бывшему профессору. Ремус кивнул в знак согласия с оценкой ситуации Гарри, но в отличие от него он знал, насколько важна эта миссия. Когда Волдеморт возродится, оборотни никогда не будут сопротивляться ему, но если повезёт, Ремус сможет убедить их остаться в нейтралитете. Это лучшее, на что они могли надеяться. Ремус решил не продолжать дискуссию, которая может привести Гарри к сомнению, зачем он был на этой конкретной миссии и, к счастью для него, нашлось хорошее оправдание этому — они добрались до места.
Когда они вошли в двери, Гарри сразу же поразился изменениям, которые профессор Дамблдор произвёл в некогда крошечной аудитории. Она была магически расширена, по крайней мере, втрое от своего первоначального размера, а когда-то заполнявшие её столы и стулья были сдвинуты к стене. Пол стал мягким от амортизационных чар, сделавших падения на него немного более терпимыми, и в то же время не мешающих быстро двигаться. В нескольких футах от стены по периметру комнаты было возвышение пола с более сильными амортизационными чарами. Видимо профессор Дамблдор подготовил место для боя.
— Ах, Гарри! Я так рад, что ты смог прийти. — сказал профессор Дамблдор, жестом показывая проходить. — Я подумал, что перед началом повседневной рутины ты смог бы насладиться небольшой дуэлью, если конечно вы с Ремусом согласны. — Ремус усмехнулся объяснениям старика. Он не знал точно, что планирует директор, но это стало интересным сюрпризом. Ему сказали, что в процессе подготовки к турниру Гарри быстро совершенствуется, но задавался вопросом, насколько будет хорош студент против своего бывшего учителя.
— Конечно, профессор, — ответил Гарри. Он уже знал, что предложит Дамблдор прежде, чем тот объяснил. У них с Лунатиком будет дуэль. — Какие правила?
— Просто постарайся не кидаться чем-нибудь слишком опасным, Гарри, — с улыбкой ответил Ремус, не веря, что Гарри может нанести ему реальный ущерб. Никто не рассказал ему подробности поединка Гарри с Барти Краучем Младшим, поэтому он был готов к уровню просто чуть выше среднего четвёртого курса, но не к чему-то исключительному.
— Хотя у меня есть одна просьба, — объявил профессор Дамблдор, вновь привлекая к себе внимание Гарри. Он держал в руках что-то, выглядевшее как чёрный кожаный пояс с нанесёнными на него рунами, и передал его Гарри. — Поноси сегодня. Он будет следить за твоим здоровьем и силой, как физической, так и магической. Надеюсь, он поможет нам выяснить, есть ли для тебя опасность. — Гарри кивнул и надел пояс, с облегчением отметив, что не чувствует с ним никаких отличий.
— Ты готов, Лунатик? — спросил Гарри, переместившись в центр комнаты. Он был уверен в своей способности выдержать хороший бой, если не победить сразу. Он видел явные признаки, что бывший профессор недооценивает его и планировал воспользоваться этим. Возможно, он начнёт с простых вербальных заклинаний, позволяя взрослому думать о лёгкой победе, и этим завлечёт его в ловушку. Гарри улыбнулся: это был хороший план.
— Конечно, Гарри. Просто покажи, на что способен, — ответил Ремус. Однако он не заметил усмешку своего противника на это заявление. Два соперника встали лицом друг другу и отдали традиционное приветствие. Они стояли примерно в двадцати футах друг от друга, и в комнате не было никаких препятствий. В этом поединке нельзя будет скрываться под столами.
— Начали, — громко сказал профессор Дамблдор со своего места на другой стороне комнаты, откуда он мог наблюдать за дуэлью.
Ремус стоял, ожидая, когда Гарри бросит первое заклинание, чтобы понаблюдать за его техникой. Первым заклинанием Гарри стало умеренно мощное «Expelliarmus!», которое он почти прокричал, давая Ремусу много времени, чтобы увернуться. Ремус отправил обратно «Stupefy», которое послал вербально, достаточно громко, чтобы Гарри слышал. Гарри резко нырнул в сторону от заклинания, затем вскочил на ноги и послал в своего противника ещё одно обезоруживающее заклинание, от которого тот легко закрылся щитом.
В то же время Дамблдор с растущей улыбкой наблюдал, подозревая, что знает, как закончится этот поединок.
Вскоре Ремус заставил Гарри побегать, насылая на него серию мелких чар и проклятий, от которых тот предпочитал уклоняться, даже не пытаясь защититься. Ни одно из его заклинаний не достигло Гарри, и он был вынужден признать, что соперник обладает исключительной скоростью и рефлексами. Решив закончить поединок, Ремус попытался загнать Гарри в угол. Гарри прекрасно видел это и позволил ему, зная, что оппонент практически убеждён в окончании дуэли. Наконец Гарри попал в положение, где уже не мог уклониться от заклинания противника — он должен либо защититься, либо попасть под него. Юноша улыбнулся и понял, что пора показать Ремусу, на что он действительно способен.
«Protego!» — мысленно сказал Гарри и перед ним сформировался впечатляющий голубоватый щит, к большому удивлению бывшего профессора. Затем, используя технику связывания заклинаний, о которой рассказал ему профессор Флитвик, он начал формировать цепочку заклинаний, над которой работал в течение последней недели или около того. Начиналась она с «Aguamenti», направленного в ноги Ремуса и промочившего ему брюки и ботинки. Это немного озадачило Ремуса, поэтому он его проигнорировал, стараясь избежать следующего заклинания «Impedementa», немедленно брошенного Гарри, что заставило бы его споткнуться. Ремус уклонился от него и смог защититься от последовавшего за ним «Incarcerous». Теперь Ремус начал понимать, что его обманули, но мало что мог сделать для возвращения преимущества. Гарри колдовал на ходу, готовый увернуться от всего в него посланного, Ремус же был вынужден держать щит для своей защиты. Тот факт, что Гарри колдовал невербально, делал это ещё более сложным. К сожалению, Ремус держал свой щит слишком высоко для того, чтобы защититься от попадания следующего заклинания Гарри. Это были чары заморозки; Ремус застонал, так как теперь понял цель водных чар, вызванных Гарри ранее. Его ботинки и нижняя часть брюк замёрзли, создавая серьёзные проблемы в передвижении.
Гарри закончил цепочку чар режущим проклятием, направленным в грудь Ремуса. Однако, вместо того, чтобы увернуться, Ремус сказал «Avis», вызвав на пути проклятия Гарри десятки птиц. Когда проклятье ударило, оно уничтожило пару их, в то время как остальные облетели Ремуса, будто пытаясь сформировать щит. Гарри быстро отреагировал на это, послав широкий «Incendio», словно пытаясь сжечь оставшихся птиц. Затем он изгнал огонь, и паникующие существа кинулись на своего создателя, вынудив его развеять их. К сожалению для него, отвлечение на птиц позволило Гарри переместиться по комнате и бросить парализующее заклинание со стороны, откуда Ремус не ожидал и был не в состоянии блокировать.
Когда Ремус открыл глаза, он плашмя лежал на полу, глядя на широко улыбавшегося Гарри. Он застонал в расстройстве, понимая, что был побит. Его унижение от рук бывшего студента довершилось аплодисментами Дамблдора.
— Отлично, Гарри. Должен сказать, твоя реакция на чары вызова птиц Ремуса была довольно неожиданной, — сказал профессор Дамблдор, помогая Ремусу встать на ноги.
— Согласен, Гарри, — добавил Ремус. — Я был дураком, не распознав твой обман и недооценив тебя. Возможно, в следующий раз тебе так не повезёт.
— Значит, хочешь повторить? — пылко спросил Гарри.
— Не сегодня, думаю, за один вечер моё эго пострадало достаточно, — ответил Ремус с небольшим смешком. — Ты должен попробовать дуэль с Сириусом, он всегда был гораздо лучше меня. Уверен, он многому сможет тебя научить. — Гарри улыбнулся и кивнул, он сам собирался предложить это крёстному, если они найдут способ обойти ограничения на магию несовершеннолетних.
— Могу я высказать предложение, Гарри? — тихо спросил Дамблдор. — Остаток вечера ты мог бы попрактиковать материализацию. Это одна из наиболее ресурсоёмких областей магии, особенно вечная материализация. И мне это заодно позволит получить некоторое представление о том, как далеко ты продвинулся за последние несколько месяцев.
— По мне, так это прекрасно, профессор. — ответил Гарри. — С чего начать?
— Самый простой элемент в материализации — это неодушевлённые предметы, особенно изготовленные из одного материала. Чем больше сложность объекта, тем больше требуется силы. Скажи, ты раньше пробовал совершить вечную материализацию?
— Нет, сэр. Я в основном сосредоточился на том, что помогло бы мне в турнире, и просто не понимаю, как это может помочь. Хотя кое-что по этой теме я читал, — ответил Гарри, немного стыдясь игнорированию такой важной области магии.
— Ничего страшного, Гарри, — заверил его профессор Дамблдор. — Эта магия даже за пределами уровня ТРИТОН. В большинстве случаев достаточно временной материализации, как например, во время дуэли, когда Ремус создал птиц в качестве щита. Я мог бы добавить — очень эффективная тактика, учитывая, что птицы смогли бы остановить даже непростительное заклинание. Кроме того, многие ведьмы и колдуны не в состоянии осуществить вечную материализацию, если создаваемый объект не слишком простой или не очень маленький. Для первого теста я рекомендовал бы небольшой объект, выполненный из одного материала. Может, металлическая ложка? Запомни, некоторые материалы тяжелее поддаются материализации, такие как серебро или бронза. А золото вообще невозможно создать без помощи Философского Камня. Тебе нужна помощь с процедурой?
— Вряд ли, сэр, — ответил Гарри. — Заклинание я знаю: «Conjurus Aeternus».[1] А если у вас нет достаточно ясной картины того, что вы пытаетесь создать, или недостаточно силы для этого, оно просто не сработает. Ничего не произойдёт.
— Очень хорошо. Приступай, когда будешь готов, — профессор Дамблдор и Ремус наблюдали, каждому было интересно, на что Гарри способен в данный момент.
Гарри кивнул и закрыл глаза, сосредоточившись на создаваемом предмете. Мысленно он представил себе такую же ложку, какие использовались в Хогвартсе. Он сосредоточился на её форме и орнаменте ручки, держа в мыслях то, что хотел бы получить её из стали, что как он знал легче, чем из серебра или бронзы. Наконец уверенный, что подготовился, Гарри открыл глаза и направил палочку на стол, где хотел бы воссоздать ложку. Он выполнил простое движение палочки и сказал «Conjurus Aeternus». На краткое мгновение он почувствовал небольшое напряжение, словно его тело собирало необходимую энергию для завершения заклинания, но это быстро прошло, и после небольшой вспышки света появилась материализованная им ложка.
Ложка сформировалась такой, какой и должна быть, вплоть до замысловатой конструкции ручки, о которой он больше всего беспокоился. Она была сделана из стали и выглядела прекрасно, безо всяких видимых повреждений. Была только одна небольшая проблема. Ложки, используемые в Хогвартсе, имели длину около шести дюймов, а созданная Гарри приближалась к двум с половиной футам, делая её больше похожей на небольшую лопату, чем на ложку.
— Моя ложка слишком велика, — немного разочарованно прокомментировал Гарри, в то время как профессор Дамблдор и Ремус рассмеялись над ошибкой.
— Молодец, Гарри. — сказал Дамблдор. — Хотя в следующий раз тебе стоит потратить немного больше времени сосредоточения на размере создаваемого предмета. — Гарри пожал плечами и согласился с профессором. Он был полон решимости сделать всё правильно, хотя в этот раз чувствовал, что задача будет чуть сложнее. Он снова сосредоточился на ложке, на этот раз не забыв отметить, что хотел бы такой же размер, как и у обычной ложки, и снова произнёс заклинание. После ещё одного небольшого рывка своей магии и вспышки света, перед ним появилась другая ложка. В отличие от предыдущей, эта ложка была нормального размера, и сделана из бронзы, а не стали. Гарри бросился к ней и стал осматривать. Когда он был удовлетворён, то передал её профессору Дамблдору, который тоже её осмотрел.
— Отлично, — наконец прокомментировал он, — Использование бронзы весьма впечатляюще, Гарри. Я верю, что ты готов перейти на следующий уровень — материализация более сложных неодушевлённых предметов. Чего-то, состоящего из нескольких материалов, и возможно, большего размера.
— Хорошо, профессор, — ответил Гарри и начал думать о том, чего бы создать следующим. Через некоторое время он решился, наконец, создать предмет, который профессор Дамблдор высоко оценит, и приступил к подготовке заклинания. Когда он был готов, то проговорил заклинание и рад был увидеть перед собой результат.
— Великолепно! — засмеялся профессор Дамблдор и бросился осматривать созданный Гарри предмет. Это была точная копия кресла, на котором директор восседал в Большом зале, хотя золотая отделка была заменена бронзовой. За исключением этого, казалось каждая его деталь повторяла оригинал. Дамблдор уселся в кресло и прокомментировал: — Так же вполне удобное. — Гарри улыбнулся своему достижению. Он дышал немного тяжелее, чем раньше — заклинание забрало у него больше сил. Ремус подошёл к нему и положил руку на плечо. Когда Гарри обернулся к своему бывшему профессору, то увидел, что он смотрит на него с беспокойством.
