Леди Клара бурно зарыдала, зарывшись головой в подушки, а бездушное чудовище, потоптавшись, стал расстегивать пресловутый камзол, который и впрямь был ему тесноват.
Дальше смотреть и слушать было неинтересно, продолжение было банально, как табуретка. Заинтересовала только фраза, которую я успела уловить в начале. Обидно, столько времени проковырялась, пока искала "ручку", что самое интересное закончилось. Кто там на кого смотрел и когда, осталось тайной. Ладно, пойдем дальше...
Дальше была комната Бартена. Ну, тут смотреть было абсолютно не на что — несчастный кузнечик рассматривал себя в зеркало, а служанка прикладывала ему к глазу холодные компрессы. Правда, при этом шеллье успешно прихватывал ее за задницу и пытался приподнять юбку, а служанка ее постоянно одергивала. Никаких военных тайн тут и не лежало.
Коридорчик закончился ступеньками вверх, если я ничего не спутала, то они должны идти на третий этаж, в картинную галерею. Ночью делать там нечего, хоть Альен и придет на помощь, если понадобится, но все же надо пореже его звать, а то и до ревности недалеко.
Вернувшись к развилке, я пошла по левому коридорчику и в полукруглой нише заморгал свет. Сунула нос и глаз...ага, библиотека, а в ней голоса...сбоку немного, значит, за столом сидят, виден только его край. Может быть, под каким-нибудь предлогом днем сдвинуть стол с креслами, а то ни фига не видно, кто тут военный совет держит...
— ...Корин, да ты не видел, потому что увел леди Маргариту! Она просто стояла и улыбалась, как будто ее это не оскорбило, а потом она что-то сказала, я не расслышал, что. Вроде бы имя было, мужское. И в этот момент Бартен улетел из-за стола вместе со стулом.
— Как это улетел?
— Как улетают, когда ты бьешь со всей силы в ненавистную рожу? Вот так он и улетел, ноги кверху и глаз подбит!
— И ты ничего не видел и не почувствовал? Непонятно...
— Почувствовал бы, так не сидел тут с тобой. Но это явно сделала леди Вейра. Странно, но она сказала, что раскаленное железо было бы больнее и про следы от него. При чем тут железо, Корин?
— Не знаю, Бриан. Хотя, подожди...железо...ты знаешь, что Гранье лечил ее? Одна из ран была именно от раскаленного железа.
— Вот как? Откуда?
— Не знаю! Перри докладывал мне и показывал ее рубашку со следами крови спереди, а саму рану я видел, когда она рассматривала ее в зеркале. Для женщины это слишком... неприятно на вид.
— Проклятье...а мы...
— Да, Бриан. Мне было потом стыдно смотреть ей в глаза. Но уже прошло время и она не напоминала об этом, а Гранье хорошо лечил ее. Впрочем, она амплификатор, может быть, у нее есть какие-то способности из того мира, откуда она сюда попала?
— Нет. У них в мире нет магии. Можешь себе представить? Никакой. Только ...техника, развитая на основании законов природы. Она мне рассказывала про один, закон всемирного тяготения и как его открыл ученый, которому на голову упало яблоко.
— При чем тут яблоко?
— Да при том, что его падение на голову стало причиной того, что этот ученый задумался, почему яблоко вдруг упало...
— Перестань, Бриан. Ты несешь бред, то, что происходит в другом мире, не имеет к нам никакого отношения.
— Корин, планеты вращаются вокруг своего солнца, это верно и для нашего мира и для того, откуда пришла Вейра. День и ночь, зима и лето сменяют друг друга, люди рождаются одинаково и у них и у нас, вырастают, рождают своих детей и умирают тоже одинаково. В чем разница между нашими мирами? Тот мир опередил нас в своем развитии, они ездят на машинах, а не на лошадях, летают по воздуху на огромные расстояния, разговаривают друг с другом через маленькие коробочки, но когда-то и у них были короли и маленькие страны...
— Бриан, перестань. Мало ли что может наплести тебе женщина из другого мира, чтобы ты поверил ей!
— А если она не врет, если это все существует?
— Ну и что? Пусть существует, она туда все равно не вернется, чтобы тут не произошло. Да и тебе какое до всего этого дело? Наше дело ее охранять, пока его величество не заберет ее отсюда. Вот и следи, чтобы она не пропала...или не сбежала. Женщины существа непредсказуемые, кто знает, что им взбредет в голову? Женщина-амплификатор...давно такого не было в Альветии.
— Корин, я сегодна поднимался в портретную галерею, она опять стояла там.
— Где, у портрета Армана?
— Нет, у той девушки с букетом фиалок. Ну, с живыми глазами, помнишь?
— Бриан, ты что-то путаешь. На той картине нет букета фиалок, я прекрасно помню, что всегда смотрел на ее лицо и думал, что я бы назвал картину "Надежда", потому что издали видно, что та леди надеется...
— Корин, я не идиот и не слепой! Девушка на картине выглядит как счастливая невеста, получившая в подарок от любимого жениха букет фиалок! Один-в-один, как тогда леди Вейра привезла в узелке!
— Бриан!
— Корин! Что спорить, пошли сходим и проверим, кто из нас прав!
— Чушь какая-то...ну ладно, пошли. Да, а где леди Вейра?
— Ушла в свою комнату и заперлась.
— Проверил?
— Подергал дверь. Плохо, что она выгнала служанку и спит одна. Мы не знаем, что она там делает. Вставай и пошли проверять портрет, иначе я сам себе верить перестану!
Раздался скрип кресел, шум шагов и хлопнула дверь. А не пойти ли мне наверх, мистер Фикс?
Сопя от напряжения и стукаясь о стенки, я поспешила до развилки и потом по проходу...до ступенек вверх....ну и крутые, зараза...во-время успела, потому что мерцающий огонь был в отдалении и слышно было не очень хорошо, но прислоняться к стене в торце коридорчика я побоялась — а ну как вывалюсь прямо под ноги обоим...вот позору-то будет...
Плохо слышно, не плохо, но в пустой галерее звуки разлетались, как мячики от пинг-понга и сдавленные поминания Творца Всемогущего, чертыханья и непереводимые выражения, до боли напоминающие мне русские аналоги, прозвучали очень впечатляюще. Мужчины погудели и ушли, а я поплелась в комнату, уставшая до безобразия и думала только о том, чтобы оставшегося огарка хватило на обратный путь. Ползти в сторону библиотеки и слушать их пререкания может и стоило, но...лучше спать. Не последний день болтают.
Рассвет я проспала, набегавшись вчера по тайным ходам и проснулась только от того, что в дверь колотились кувалдой или уже готовились ее высаживать.
— Ну кого там принесло в такую рань? — голос со сна хриплый, себя не узнаю.
— Леди Вейра, с вами все в порядке? — вроде бы граф решил заботу проявить.
— Леди Вейра, это я, Китти, можно я войду?
— Да входи, а...сейчас ...только засов открою...
— Ой, леди, что с вами, у вас вся голова в пыли! — запричитала Китти, только влетев в дверь. — Милорд, милорд, с леди Вейрой все в порядке, она только...
— Не выспалась! — рявкнула я, прикрыв рот словоохотливой Китти рукой. — Чего стряслось-то, что вы тут все всполошились? Война, что ли началась? Замок штурмуют?
— Леди Вейра, если с вами все в порядке, то мы ждем вас в столовой. И побыстрее.
Граф какой-то нервный стал, в двери ломится с утра пораньше...ой, в столовой ждут, это я сколько же продрыхла? И что там с головой у меня, что служанка так всполошилась?
Пыль сыпалась с головы, как из совка. Хорошо, что вчера сразу закрыла за собой дверь в тайный ход, а не стала оставлять это до утра, хоть и валилась с ног. Все концы спрятала, а про пыль там и не подумала, ну и что теперь, с тряпкой там ползать, что ли? Или служанку послать?
— Китти, хорош причитать! Слушай мою команду — живо на кухню, чтобы там воды нагрели, я после завтрака мыться приду. Все уже в столовой сидят?
Китти закивала головой с обреченным видом.
— Давно?
— Не очень. Но сьер граф уже третий раз приходит к вашей двери, а вы не откликаетесь...и сьер Лассер вас искал везде...
— Испугались, сволочи, — довольно протянула я. — Все, я проснулась, давай чеши в кухню, чтобы воду готовили.
— Чего...в кухню? — непонимающе вытянулось личико служанки.
— Иди. Беги. Топай. Гребень где? Мать твою, помыть не могут, одна пылища столетняя вокруг, что за бардак...
Благородное общество жевало, чавкало, тянуло вино из бокалов и подозрительно косилось на меня. Я же зевала во весь рот, вяло пережевывая подсунутые Перри тушеные овощи, совершенно не чувствуя их вкуса. Одно дело, если ты встал с рассветом, побегал по стене, позагорал в уголке, потрепался и потом уже завтрак, а когда спать охота, да голова чугунная и вся грязная вдобавок...Только вот непонятно, отчего я проспала так, да еще и сейчас головой маюсь? Вроде не пила вчера...часов, правда нет и у графа не спросишь, а в какое время ночи вы изволили в портретной галерее с Лассером быть, а то я сумлеваюсь, во сколько я спать-то легла? И душка граф мне ответит...да еще как ответит, что навсегда забуду, как к нему с вопросами приставать! Про портрет Армана ведь, скотина такая, так и не сказал ничего!
— Перри, чего вы мне налили, вина?
— Да, леди Вейра, белое...
— Перри, сделайте милость, принесите приличного отвара. Не пью я с утра вина, голова ничего соображать не будет. Вечером с удовольствием, но не утром.
— Как изволите, леди Вейра, сейчас принесу.
— Сьер граф, — ща как нападем на хозяина, да заклюем, — а почему у меня в комнате нет зеркала? Я все-таки женщина и хотела бы по утрам проверять себя на предмет прически и вообще внешности. А то мало ли, поем, чего не надо, прыщами покроюсь или рога вырастут, а без зеркала и не увижу ничего, пока добрые соседи пальцем не ткнут. Непорядок получается, сьер граф.
— Леди Вейра, у меня в замке нет лишних зеркал, — тон разговора был совершенно непохож на обычный, вежливый и мягкий, который придавал речи необыкновенную обаятельность. — Причесывать вас по утрам должна Китти, она же должна смотреть на вас и докладывать вам о всех изменениях в вашей внешности. Вы отказались от ее услуг по непонятной мне причине и предпочитаете спать в комнате одна.
— А...у...с...— больше всего меня подмывало сказать, что буду спать в одной комнате с ним, но я во-время осеклась. Значит, граф объявил мне войну — либо я сплю с Китти, либо...
Лассер смеялся так весело и заразительно, что я даже не поняла, что произошло, пока не подняла на него глаза. Похоже, что он единственный понял, что за фразу я проглотила...и я захохотала вместе с ним. Вид со стороны был что надо — двое хохочут, как заведенные, смотря друг на друга, а остальные с мрачными лицами молча сидят за столом. К мрачности у Бартена примешивалась еще и обида, а у леди Клары — неприкрытая злоба. Ну и гадюшник тут у вас, господа!
— Бриан, может быть, ты соизволишь мне объяснить, над чем ты только что так смеялся? — жесткий тон любезного графа не оставлял сомнений в его настроении. Злится, что не понял сейчас? Или что не понял вчера?
— Корин, ну показалось мне...вот и засмеялся. Мало ли что нам кажется? Леди Вейре вон тоже что-то показалось...думаю, то же самое, что и мне. — Лассер уже сидел абсолютно серьезный, но вот глаза выдавали обратное, там так и прыгали бесенята, подталкивая на подколы и смех.
— Леди Вейра могла бы снизойти до нас и пояснить, что вызвало у нее такой смех, более приличествующий не леди, а...— леди Клара сморщила носик, показывая, кому бы подошло такое веселье.
— А вы разве никогда не смеетесь, леди Клара? — Перри налил мне отвара, который я с жадностью выпила. — Смех продлевает жизнь, заставляет кровь бежать быстрее по жилам и поднимает настроение. Попробуйте, вам понравится! Перри, отличный отвар, спасибо! Сьеры, леди, было очень приятно посидеть с вами, но дела торопят, знаете ли...
Поклонившись всем присутствующим, я удалилась из столовой, не забывая делать "от бедра" и внутренне веселясь от души. Граф сидел злой, только что не кусался. Есть у меня подозрения, что Лассер все же скажет ему, что за фразу я проглотила и еще ехидно поухмыляется при этом. Молчу, молчу...мыться надо идти!
Китти, умница, уже все принесла в мыльную — полотенца, мыло, воду, ковшик и от души надраила меня жесткой щеткой, причитая при этом, что на спине останутся рубцы и царапины.
— Китти, ну если даже на животе никаких царапин нет, то почему на спине они будут?
— Да как же нет, леди Вейра, вон какой шрам остался, смотреть страшно!
— Да какой там шрам, — я тщетно пыталась рассмотреть остаток ожога, но все было безуспешно. Пришлось оттянуть кожу от ребер...ну да, шрама-то нет, в общем понимании этого слова, а вот темное пятно и полоски на нем видны. Издалека это вообще напоминает родимое пятно, а они всякие бывают, между прочим. Интересно, у короля его ожоги тоже остались? Скорее всего, что нет — часть из них пропала еще в подвале Сорбеля, а уже потом я не особо и рассматривала его. Меня-то фиг кто вот так залечит!
— Китти, что там у нас с чистыми рубашками и штанами? Штаны есть, я знаю, а рубашки?
— Леди Вейра, есть одна мужская рубашка, вам подойдет, если сверху еще жилет одеть, а так нету больше, — развела служанка руками.
— Тогда иди к графу и попроси у него пару старых рубах, захвати ножницы и нитки. Будем обшиваться. Кроить буду на глазок, но на себя, а не на соседа. Рубашки-то тут какого цвета в ходу?
— Да белые, леди Вейра. Цветные рубашки только селяне носят, а в замке у мужчин белые рубашки.
— Плохо, — поморщилась я. — Грязь видна быстро, отстирывается плохо. Может, хоть светло-серые есть? Самое лучшее, если б черные были...
— Да вы что, леди Вейра! — замахала руками Китти. — Черное — цвет траура, нельзя черные рубашки носить, это значит, что у вас кто-то умер или умрет скоро!
— Китти, лапочка, я же тут одна-одинешенька, кто у меня может тут умереть, сама подумай!
— Все равно нельзя, леди, заболеете, значит, если даже нет тут у вас никого. Нет, нельзя черную носить. — убежденно повторила она. — Белые я вам принесу, да посмотрю, если можно, как вы их кроить будете. Эта, что я с вас сняла, уж больно ладно на вас сидит, если и те такие же будут...— она закатила глаза, показывая, как все хорошо получилось.
Рубашки и впрямь получились хорошо. Размерчик был на слонопотама, поэтому я выкроила и воланы, подшить которые было делом плевым. А уж сделать игольным кружевом край... Пуговиц на рубашках тут не было и в помине, но они неплохо продевались через голову, раз приталенные здесь не носят. Эйфория со вчерашнего дня меня не покидала и все дела кипели в руках. Волосы после мытья легли так, как феном не получалось, рубашки получились такие, что Китти замерла, открыв рот от восхищения. В эту эпоху еще не делали втачной рукав и не строили вытачки, все округлости маскировались густой сборкой, делавшей рубашку аналогом бабы на чайник, а плечо всегда было спущенным и ширина рукава опять-таки закладывалась в гармошку. Моя стилизация местной моды вернула втачной рукав, убрала безумные складки и вставила воротник, выкроенный как высокая стойка плюс воланы во весь перед. Их, кстати, было очень много на мужских рубашках, но они кроились по прямой, а я раздвинула выкройку, чтобы они красиво лежали фалдами. Двадцать первый век и тут показал фигу местным модницам! Плохо было то, что рубашка, заправленная в штаны, по местным меркам была верхом безобразия...вздохнув, я выпустила ее наверх и одела принесенный Китти кожаный жилет, пообещав себе сшить такой же, но из подходящей старой одежды, которой в замке было где-то до фига. Порыться бы в этом секонд-хенде самостоятельно!
