Чудесная находка, просто чудесная. Теперь только выучить заклинание "Воздушная стена", и можно будет попытаться создать новую структуру. Вот здорово. Если я научусь создавать на треть более мощное заклинание, чем боевые третьего круга, получу возможность гарантированно преодолевать защитные заклинания того же круга. Это же просто чудо. Это даст мне немалое преимущество над недоброжелателями. Я же практически сравняюсь в таком случае с магами второй ступени. Заклинание воздушной стены изучить, и мои боевые возможности значительно увеличатся. Даже не понадобится совместное использование меча или усиленных магией болтов. Пусть большую часть заклинания поглотит защита, всё равно ущерб будет причинён. Надо только соединить воздушную стену с заклинанием молнии, это должно ошеломлять противника, а в лучшем случае заставит потерять сознание. Это лучше, чем нанести рану ледяной стрелой или поджарить огненной. Хотя огненную стрелу тоже нужно изучить: в некоторых случаях один немного поджаренный боец может создать много паники и остудить пыл других нападающих. Очень, очень полезная книга, и столь же опасная. Нельзя, чтоб она попала в руки других магов, войны в таком случае не избежать. У меня-то нет цели завоевать весь мир, мне и небольшого усиления возможностей хватит.
Обдумывая открывающиеся передо мной перспективы, я шёл по пустошам. Чтоб отвлечься от однообразия местности, воспользовался истинным зрением. Не так давно меня мороки заставили научиться лучше владеть истинным зрением, и теперь мне было не сложно ориентироваться в пространстве, не пользуясь зрением обычным. К тому же так можно было продолжить тренировки. Получалось поначалу не очень, я сбивался, строя заклинание на ходу, но к концу третьей декады моего путешествия каждодневные тренировки принесли плоды. Теперь я мог создавать заклинания в движении. Хоть маленькая, но полезная добавка к моим возможностях.
На привалах я продолжал штудировать книги. Прочитав записи мага до конца, я с сожалением обнаружил, что он успел написать не так много. Дневник обрывался, не добравшись до середины. Хотя грех жаловаться: знания, заключавшиеся в этой малости, были поистине бесценны. Каждый день я тратил по два часа, заучивая и обдумывая записи. Пусть книгу я уничтожу, но знания останутся при мне. Книгу с описанием заклинаний я тоже не забывал и ежедневно изучал по одному, запоминая его структуру и воздействие.
Пока добрался до гор, я полностью изучил дневник мага, запомнив каждую закорючку. Огромное количество знаний получил я из этого дневника, причём очень для меня полезных. Осталось только выучить заклинания, требуемые для создания новых. Обнаружив, что прикреплённое к переплёту стило не только позволяет писать в дневнике, но и стирает текст, я очистил книгу от записей Древнего мага.
Об одном я сожалел в своём путешествии: об отсутствии карты. С едой-то проблем не было, демонов в пустошах водилось достаточно, а вот с водой была проблема. Каждый раз, когда вода подходила к концу, это меня изрядно беспокоило. Но, слава богам, страдать от жажды не пришлось. Во встречавшихся рощах имелись озерца или болота, где всегда можно пополнить запасы воды. А иногда воды было даже слишком много, как тогда, когда мне пришлось переплывать Фиору. Хоть она и не была в месте моей переправы так широка, как возле долины, но, пока переплыл, воды нахлебался изрядно.
Ещё было тоскливо без компании. Поговорить даже не с кем. Во время охоты, конечно, мне приходилось на несколько дней, а то и на декаду, оставаться одному, но не на четыре же. Когда я добрался до предгорий, отделяющих пустоши от Сулима, у меня уже возникло странное чувство, что я совсем один в этом мире. Крохотная букашка, ползущая по изувеченным войной землям. Возможно, чувству нереальности происходящего помогало то, что теперь я практически не пользовался истинным зрением. Всё упражнялся в построении заклинаний, да и идти легче, когда солнце глаза не слепит.
В предгорьях я устроил небольшую охоту на демонов и навялил мяса. Слишком уж я много сил в путешествии истратил, чтоб без пищи перебраться через горы. Набив сумку мясом и наполнив флягу водой, отправился преодолевать последнюю преграду перед моей целью.
Горы здесь были пониже, чем у нас, и я уж решил, что через них перебраться будет совсем легко. Однако боги не дремали и устроили мне настоящее испытание. Провалы, трещины, глубокие ущелья и пропасти, осыпающиеся скалы и россыпи камней — всё это сильно затрудняло моё продвижение. Пару раз даже пришлось вернуться немного назад, из-за чего я потерял зря не меньше суток. Больше декады ушло у меня на преодоление гор. Подсчитав время в пути, я немного ошалел, поняв, что моё путешествие длилось немногим менее пяти декад.
Добравшись до предгорий Сулима, я присмотрел более-менее удобный спуск в горную долину. Можно было пройти по отрогу немного дальше, но в долине я приметил деревья и решил, что лучше спуститься здесь, чем рыскать потом по округе, разыскивая дрова. Хоть отогреюсь у костра.
В подступающих сумерках я начал спуск в долину. Не очень крутой склон позволил мне без труда добраться до деревьев. Создав заклинание магического света, я осмотрел ближайшие и с сожалением обнаружил, что они совсем маленькие, немногим выше моего роста. Скорее кустарники-переростки, а не деревья. И сухих веток практически нет. Яблони, причем какие-то дикие, решил я осмотревшись. Видимо, когда-то здесь был сад, вот и наросла дичка. Углубившись в заросли, я прошёл сотен пять ярдов, ища хоть одно сухое дерево на дрова. Так и не найдя среди покрытых листвой деревьев подходящий материал для костра, я выбрался из яблоневых зарослей.
Обнаружив перед собой преграду, на мгновение остановился в раздумьях. Лезть через заросли колючих кустарников не хотелось. Не самое приятное занятие — через колючки пробираться. Немного подумав, воспользовался истинным зрением. Увидел впереди высокие деревья, решительно вытащил меч и врубился в кустарники. Оставляя после себя просеку в полтора ярда, пробрался сквозь кустарники и вышел к деревьям. Магический свет неплохо освещал округу, и я рассмотрел, что выбрался на узенькую дорожку.
Совсем крохотная, заросшая травой, она проходила вдоль высоких деревьев. Использовали её, видать, не часто, однако люди здесь ходили, да и колея была набита небольшой тележкой. Я создал сторожевое заклинание, и, убедившись, что людей на расстоянии в полмили от меня нет — только троица волков обнаружилась на краю паутины — пошёл к деревьям. Конечно, можно было бы попытаться по дорожке дойти до жилья, но не известно, далеко ли шагать. Вдруг до него всю ночь топать придётся? Не очень-то часто этой дорогой пользуются, может, эта долина расположена слишком далеко от селения.
Завтра доберусь. Приняв решение, я прошёлся вдоль диких груш, вымахавших на два десятка ярдов в высоту. Прошёл полсотни ярдов, обнаружил засохшее дерево. Положив на землю дорожную сумку, ударом меча срубил его, и оно повалилось на землю, обломав при этом множество веток у соседних деревьев. Что ж, двойная польза, из веток с листвой сделаю лежанку.
Нарубив сучьев, я развёл здоровый костёр. Дров полно, не жалко, а обнаруженные охранной паутиной волки сюда не сунутся, решил я. Наломав зелёных веток, я сделал возле костра лежанку и улегся. Создал сторожевую сеть, растянул её на сотню ярдов вокруг себя. Не успел задремать, как меня разбудил злобный рык, и тут же паутина сторожевого заклинания оповестила о вторжении в сферу действия. Подскочив, я увидел, как ко мне несутся волки.
Не мешкая, я выхватил меч и приготовился встретить злобных тварей, с завываниями мчавшихся ко мне и не обращавших никакого внимания на костёр. Чем ближе они подбегали, тем большее недоумение у меня вызывали. Здоровенные, лохматые, размером чуть не с телёнка... Какие к демонам волки? Одичавшие собаки.
Не замедлив ни на миг свой бег, собаки набросились на меня. Отлетели от вспыхнувшей защиты, и, поднявшись на ноги, кинулись снова. Только я в тот же миг начал орудовать мечом. Три отблеска красного пламени — и одичавшие псы были повержены. Осмотрев мёртвых собак, я не обнаружил на них ошейников, указывающих, что имеются хозяева. Оттащив останки собак подальше от костра, подкинул в костёр дров и завалился спать.
* * *
— Господин Паким, господин Паким! — взволнованный голос слуги заставил Пакима недовольно поморщиться. Только под утро удалось уснуть — и на тебе, никакого покоя. Вздохнув, он открыл глаза, искренне надеясь, что ничего важного не произошло, и можно, обругав Талиха, поспать ещё.
— Чего тебе? — спросил Паким.
— Воры, господин Паким, гнусные воры пробрались в ваш сад, — поклонившись, доложил Талих.
— Воры? — возмущённо взревел Паким. — Воры в моём саду?
— Паким, — раздался хриплый голос жены, — ты совсем сбрендил, орать по утрам? Ещё один вопль и ночевать ты будешь в пристройке для слуг. Понял?
— Прости, Тафия, прости, — понизил голос Паким. — Беда у меня, вот я и разволновался.
— Было б чего волноваться, — сказала Тафия. — У тебя сторожей пять человек и три пахитских пса, они что, зря плату и кормёжку получают? Давно уже должны были воров поймать. Иначе гнать их в шею, дармоедов.
— Псов на ночь отпускали? — тихо спросил Паким, спешно одеваясь.
— Конечно, господин, — заверил его Талих. — Как обычно, на ночь из загона их выпустили.
— Тогда они должны были воров растерзать, — заметил Паким.
— Не вернулись псы на рассвете, — сказал Талих. — Помните, как в тот раз, когда им мясо с сонным зельем подкинули и большую часть урожая мака украли. Сколько я вас просил нанять ещё десяток сторожей, а вы всё не соглашались, вот и случилась беда. Не могут пять человек за таким огромным садом уследить.
— Расторопней быть надо, — пробормотала Тафия. — Они деньги немалые за свою работу получают, так пусть не спят по ночам, а сад сторожат.
— Подожди, — остановился Паким, — какие сейчас могут быть воры? Весна ещё, никакого урожая нет.
— Не знаю, чего им сейчас понадобилось, но псов нет, а значит, в саду воры,— ответил Талих. — Просто так псы не могли исчезнуть.
— Паким, если что-нибудь украли, вычти расходы из платы сторожей, — сонно проговорила Тафия. — Чтоб знали, что за хозяйское добро отвечать придётся.
— Хорошо, Тафия, хорошо, — послушно покивал головой Паким и вышел вслед за Талихом из спальни.
В гостиной уже собрались сторожа и хмуро смотрели по сторонам, предчувствуя, что хвалить их сегодня не будут. Войдя в комнату, Паким окинул взглядом собравшихся и скривился.
— Как же вы охрану несёте, что по саду ворьё безнаказанно шастает?
— Господин Паким, — несмело предположил самый молодой из сторожей, — может, и нет никаких воров?
— А где тогда собаки? — высунулся из-за хозяйского плеча Талих.
— Может, у них собачья свадьба, вот и не вернулись ещё, — предположил тот же сторож и враз схлопотал подзатыльник от старшего товарища.
— Собачья свадьба у трёх кобелей? — на миг обалдел от такого предположения Паким и тут же пришёл в ярость. — Да вы надо мной издеваетесь! Ничего, вот проверим сейчас сад, и если, не дай боги, хоть что-нибудь пропало, я взыщу с вас двойную, нет, тройную стоимость украденного.
— Господин Паким, это несправедливо, — высказался сторож, пожилой мужчина с посохом в руках. — Не в силах мы уберечь от воров такой огромный сад. Ещё десятка два сторожей для этого необходимо.
— А ещё нанять охотников, чтоб убили демона, промышляющего на краю долины, — добавил другой сторож. — Как можно сад охранять, когда только по сторонам озираешься, демона опасаясь.
— Нет там никакого демона, — решительно заявил Паким. — Это он привиделся Урису спьяну.
— Угу, — пробурчали охотники. — Родниковая вода в голову стукнула. Урис сроду к вину не прикладывался.
— Так, хватит ныть, — сказал Паким. — Если хотите, могу нанять ещё сторожей, но тогда вашу плату придётся делить на всех.
— Тогда пусть этот демон вам сад и сторожит, — сказал пожилой сторож. — Вашей платы нам едва на жизнь хватает, а вы её ещё урезать хотите.
— Платы вам мало? — скривился Паким. — Сейчас проверим, что воры украли. Может, вы мне ещё должны будете заплатить, а не я вам.
* * *
Меня разбудила потревоженная сторожевая сеть. Открыв глаза, я сел и осмотрелся. По дорожке в мою сторону шли мужчины. Пятеро в простой, крепкой одежде были вооружены луками и короткими мечами. А двое идущих впереди, наоборот, оружия не имели и щеголяли в чём-то ярком. Увеличив охват сторожевой сети до полумили, я удостоверился, что больше никого в округе нет, и встал с лежанки. Приметив меня, мужчины ускорили шаг и вскоре подобрались к моей стоянке. Увидев поваленное мной дерево, добравшийся до меня первым толстячок начал хватать ртом воздух.
Справившись, наконец, с шоком, он взвыл:
— Груши, мои груши... Вы только посмотрите, что стало с моими сайорскими грушами...
Смутившись, я покосился на поваленное дерево. Вроде бы незначительные ночью, днём увечья, нанесённые сваленным стволом другим деревьям, были видны гораздо лучше. Очень сильно были повреждены два деревца, и ещё с одного было сорвано несколько ветвей.
Худощавый мужчина в заметно вылинявшей яркой одежде, тронул толстяка за локоть и указал ему на проделанную мной в колючих зарослях просеку. Взглянув туда, толстяк ахнул.
— Мой крыжовник! Мой янтарный крыжовник! — взвыл толстяк. — Лучший крыжовник в Сулиме...
— Ничего, господин Паким, новый посадим, — принялся утешать худощавый мужчина.
— Ах ты, варвар! — набросился на меня с обвинениями толстяк. — Негодяй! Да я тебя... Да я тебя на галеры. Нет, на каторгу. Нет, сначала на галеры, а потом на каторгу. Негодяй! Хватайте его!
— Постойте, — предложил я выдвинувшимся вперёд вооружённым мужчинам. — Я не хотел наносить урона вашему саду. Это вышло случайно. Ночью с гор спустился, и в ваш сад забрёл. Запущенный он у вас очень, вот я и не разобрал в темноте, что это не заброшенный сад.
— Заброшенный? — разгневался толстяк. Да что ты, осёл, понимаешь в уходе за садом!
— Ну, не слишком много, — признался я. — Но понимаю, что ничего страшного, за что можно отправить человека на галеры, не натворил. Кусты я не корчевал, значит, новые вырастут. Дерево срубил сухое, а то, что немного ветви на других деревьях повредил, так это нестрашно. Я оплачу вам ущерб, и разойдёмся миром.
— Оплатишь ущерб? — зло засмеялся толстяк. — Да тебе, голодранец, всю жизнь надо работать, чтоб мне ущерб возместить. Нет у тебя пяти золотых.
— За десяток кустов и несколько сломанных ветвей пять золотых? — возмутился я. — Да за эти деньги можно пару тысяч новых деревьев посадить.
— А мне за десяток кустов и несколько ветвей и пяти золотых мало, — заявил толстяк. — На каторгу отправишься. Уж тогда-то окрестное ворьё к моему саду и приближаться не будет.
— Да вы с ума сошли. Какая каторга?
— На своей шкуре узнаешь, какая, — зло бросил толстяк. — Не переживай, хватит у меня возможностей тебя упечь. Сам султан Фасир меня ценит. Уж он-то уважит мою просьбу и отправит тебя на каторгу.
