— Льяти, — вдруг спросил Димка. — Если бы ты был вождём Хорунов, ты какой бы сюрприз незваным гостям приготовил?
— Я? — Льяти задумался. — Нашёл бы бутылочное дерево, пробил дырку в стволе и набрал бы сока. Редкая гадость — едкий, да ещё и липкий, пока смоешь, кожу до мяса проест. А храниться может долго. А как враги на стены полезут — тем соком их полить. И всё.
— Ага, — Димка задумался. Бутылочных деревьев тут в лесу хватало, так что предположение Льяти выглядело вполне вероятным. Может, Хоруны и не держали запас этой дряни, но уж время набрать её до их подхода у них вполне было...
— И что тогда делать? — спросил Юрка. — Зонтов-то нет у нас. И времени наверняка тоже. Попрыгунчик этот не зря же всю ночь в барабаны долбил. Наверняка ещё до полудня сюда кто-то припрётся. Может, сам Мэцеё с войском, а может, и кто-то ещё.
Тоже верно, решил Димка. Значит, времени у нас ещё меньше, чем мы думали. Не до вечера даже, а только до полудня. Или даже меньше. И сделать лестницы мы просто не успеем. У Волков, правда, есть вполне приличные дощатые щиты — но от потоков едкой гадости они точно не помогут...
Вот же блин, подумал он. Сам себе выдумал страшилку — и сам себя же напугал. Но ведь так же может быть! И весь наш героический штурм кончится срамом и позором. И мы в итоге тоже... кончимся. Потому что жить, зная, что эти гады торжествуют — невозможно...
— Гранат бы, — мстительно сказал Борька. — Тогда мы бы их...
— Ага, ты бы ещё атомную бомбу пожелал, — ядовито сказал Юрка. — Держи карман шире.
— Нет, нет, гранаты можно сделать! — Льяти явно что-то вспомнил. — Тут, в этом лесу, грибы чвых растут. От них масса спор, чихательных и слезогонных. Если Хорунов на стене закидать — им уже всяко не до обороны будет.
— Да видел я этот чвых, — буркнул Игорь. — Дождевик как дождевик, только здоровенный. Пузырь. Как его в цель кидать-то?
— А Маахисы вот придумали, — гордо сказал Льяти. — Берем камень и к нему стеблями привязываем гриб. И всё.
— Чёрт, а ведь может сработать, — сказал Димка. Вот ведь простейшая фигня — а я и не додумался. И ещё лезу всеми тут командовать...
— Ладно, — мальчишка вздохнул. — Значит так. Все идём в лес собирать чвых и делать гранаты. Сразу как закончим — на штурм. Всё, начинаем. Время дорого, ребята...
* * *
— Ну, все готовы? — Димка окинул взглядом первые ряды своей армии. Ответом ему были хмурые взгляды и нетерпеливые кивки. Готовы пока что были все. — Пошли.
Нестройной колонной Волки потянулись к крепости. Сердце у Димки ёкало, противно подступая к горлу. Да уж, поёжившись подумал он. Горло драть за освобождение рабов — это одно. А вот самому идти на засевших за крепостной стеной гадов — это совсем, совсем другое. Это страшно, честно говоря. Очень даже. Но и повернуть назад просто нельзя...
Они вышли из леса на поляну. Солнечный свет сразу же опустился на голову, словно жаркое, давящее одеяло. Димка почувствовал, как обливается потом, хотя одежды на нём сейчас и так почти не было — одни трусы и кеды. На левой руке мальчишки висел тяжеленный (и жутко неудобный, правду говоря) щит, в правой была короткая, но толстая и тяжелая палка — просверленная, с захлестнутой на запястье петлей. Дурацкое снаряжение — с ним Димка чувствовал себя каким-то буржуазным полицаем, идущим бить прогрессивных студентов. Но с копьём на стену, ясное дело, не залезешь, да и не пырять же им рабов... Самих Хорунов, если подумать, убивать тоже крайне нежелательно — воскреснут где-нибудь в степи, лови их потом там...
А вот у них таких ограничений нет, мрачно подумал мальчишка. Они будут пытаться нас убить. И убить максимально болезненно, потому что смерти в этом мире нет, а вот свихнуться от боли вполне реально...
Он покосился на шагавшего в стороне Льяти. Щита у того не было, в руках он держал свой знаменитый лук с наложенной на тетиву стрелой. За ним шло ещё двадцать мальчишек с луками — большими, обычными, потому что для маленьких квинсовых луков дистанция ещё слишком велика... Такой же отряд шел и с другой стороны их колонны.
Димка вздохнул. Смотрелось всё это... внушительно. Оставалось надеяться, что тут уж он не натупил и всё пройдёт более-менее по плану...
То ли от жары, то ли просто от напряжения и бессонницы, но совсем некстати вдруг заболела голова. Димка вздохнул и вновь покосился на Льяти. Тот шагал легко, лицо у него было внимательное и спокойное. Ну да, ему-то всё пофиг, подумал мальчишка. И жара, и даже то, что воздух тут напоминает протухший горячий суп...
Он помотал головой, выбрасывая из неё неуместные мысли. С каждым шагом стена вокруг Безвозвратного Города, казалось, поднималась всё выше. Всё сильнее жгло солнце, всё сильнее давила на грудь мертвящая черная жуть. Димка невольно замедлил шаг — и понял, что замедлила его и вся колонна. Уже отчётливо были видны ворота — из грубых здоровенных плах, которые не то, что таран, которые не всякая пушка наверное возьмёт...
Да ну его нафиг, вдруг подумал Димка. Что мы вообще тут делаем-то? Чего забыли? Ладно, пошутили — и хватит... — но ноги, словно в дурном сне, всё несли и несли мальчишку вперёд, а вслед за ним шагали и другие...
Нервы Хорунов не выдержали первыми — один из них высунулся из-за зубца башни, держа в руках большой лук. В меня же, сволочь, целит, решил Димка, но сделать ничего не успел — Льяти тоже вскинул свой лук и выстрелил почти не целясь. Хорун шустро шарахнулся назад — быстро, очень быстро...
Но всё же — недостаточно быстро. Стрела с наконечником из семени пальмы-бритвы воткнулась ему в плечо, и над крепостью разнесся вопль обиды и боли. Затем на миг повисла тишина — и...
— Вперёд! — вдруг заорал Игорь. — На штурм!
— Вперёд! — заорал Димка во всю мощь своих молодых легких. — Вперёд! Бей гадов!
И первым ломанулся в атаку. Склон холма был некрутой, но каменистый, бежать было неудобно — но Димке вдруг стало... легко. Страх, сомнения, черная, мертвящая жуть — всё это куда-то вдруг исчезло. Осталась только ярость и азарт.
На башне показалось несколько Хорунов с луками — но на сей раз в них полетела сразу туча стрел. Они снова убрались, но, судя по воплям, одного или двух всё же зацепило. Хорошо...
На стене вдруг стало черно от косматых фигур — никак не меньше сотни рабов, решил Димка. Они тоже завопили, в Волков тучей полетели камни. К счастью, дать рабам луки Хоруны то ли не успели, то ли просто не решились...
— Щиты! — заорал Димка.
К счастью, "начальная военная подготовка" у Волков была очень на уровне — мальчишки моментально притормозили и построились. В щит Димки тут же увесисто стукнуло, рядом кто-то заорал — ему угодили камнем по ноге. Но тут же в рабов тучей полетели стрелы — короткие, квинсовские. На стене заорали, град камней поутих. Димка понял, что от него тут ничего не зависит — план атаки действовал уже сам по себе...
Краем глаза он заметил, что Льяти, словно заяц, скачет из стороны в сторону, уклоняясь от стрел — Хоруны, осатанев, решили прикончить дерзкого мальчишку, но в них самих сейчас летели стрелы и они падали, падали, падали...
Анмы начало действовать, и рабы на стене, один за другим, сразу утратив интерес к происходящему, оседали, скрываясь за парапетом. Этого Хоруны точно не ждали, понял Димка. Иначе дали бы рабам хотя бы паршивые щиты, и весь наш гениальный план пошёл бы прахом...
Град камней, между тем, окончательно стих. Ни на стене, ни на башне не было видно никакого движения.
— Вперёд! — снова заорал Димка.
Сломав стену щитов, Волки кинулись к стене. Но на ней, как оказалось, полегли не все — в них снова полетели камни, среди них мелькнуло что-то вроде высушенной тыквы — упав, она тут же раскололась, во все стороны плеснула желто-зелёная жижа... Надо же, угадал — промелькнуло в голове у мальчишки, но на рассуждения уже не оставалось времени. На стену полетели белесые пузыри — в бой вступил спешно созданный отряд "грибометателей". Донеслись негромкие хлопки, над стеной повисло желтоватое облако. Там тут же звонко зачихали.
Ага, вот вам! — мстительно подумал Димка. Изготовление "гранат" оказалось делом непростым, несколько грибов рванули прямо в руках у незадачливых умельцев, и они до сих пор чихали и утирали сопли. Зато уж теперь...
Несколько "гранат" Волки метко забросили на крышу башни — оттуда донеслась брань, тут же утонувшая в могучем чихании. Здорово, подумал Димка. Но споры чвых действуют всего пару минут, и если мы за это время не ворвёмся в крепость...
— Вперёд! — снова заорал он.
Последний бросок оказался самым коротким — мальчишка и опомниться не успел, как едва ли не уткнулся в шершавый камень стены. Едкий запах спор забился в нос. Димка чихнул. Рядом зачихали и другие, едва не роняя оружие. Вот же гадство, они же в обе стороны действуют...
— В пирамиду! — заорал он.
Бросив щиты, Волки полезли друг другу на головы. Нескольким мальчишкам это удалось — но пирамида тут же рухнула, превратившись в обычную кучу малу. Тут же из-за стены показалась рука, вниз полетела очередная тыква. Шлёпнулась она, к счастью, в стороне, но на сей раз сок на кого-то попал — до Димки донеслась возмущённая брань.
Мальчишка замер, беспомощно глядя на груду перепутанных тел. А ведь это конец, вдруг понял он. Вся эта идея с пирамидой была с самого начала дурацкая. А мы её даже не проверили. И теперь... теперь... теперь...
— Спиной к стене, руки в замок! — вдруг заорал Игорь. Там, у себя дома, он занимался в цирковом кружке, запоздало вспомнил Димка. Повезло...
Теперь дело пошло веселее — ряд мальчишек прижался к стене, сомкнув руки в замок, по ним полезли другие. После нескольких неудачных попыток выстроился второй ряд, покороче. До верха стены оставалось меньше метра.
Ну, была, не была, — решил Димка. Закинув щит на спину, он бросился вперёд.
* * *
Правду говоря, он и сам потом не понял, как всё это у него получилось — он хватается за чью-то шею, кто-то подставляет ему сцепленные в замок руки, кто-то подсаживает снизу... он упирается ногой в чье-то плечо... кто-то подает ему руку... какой-то миг он клонится назад, чувствуя, что сейчас со всего размаху грохнется спиной об камни... но за ним уже выстраивается второй ряд, его снова подталкивают, тянут... весь правый край живой стены вдруг с криком и руганью рушится, он торопливо упирается ногой, рывком выпрямляется, чувствуя, что мальчишка под ним уже падает... и его ладони, словно сами по себе, цепляются за верх стены города!
Димка яростно подтянулся, отжался, закинул ногу, перебираясь через парапет. Потом на миг замер, осматриваясь. Картина ему предстала отвратная: сразу за воротами лежала истоптанная, донельзя грязная площадь, вокруг неё лепились какие-то ветхие, покосившиеся сараи, хижины, заборы... Тут же, в грязи, бродили какие-то некрупные местные скоты. За всем этим возвышалась глухая задняя стена дворца Мэцеё — вместе с пирамидой он был высотой метров в восемь. Справа и слева от неё вдоль стен стояли ещё шесть глухих каменных коробок с жуткими резными фризами.
Засмотревшись на всё это, Димка едва не пропустил мелькнувшую на краю глаза тень. И едва успел повернуться — на него, уже занося для удара самый натуральный каменный топор, кинулся мальчишка лет пятнадцати. Совсем голый, грязный, с гривой спутанных черных волос — раб. Но жуткий блеск в его глазах выдавал неукротимое желание в сей же миг размозжить Димке голову.
Испугаться он, к счастью, не успел. Тело его сработало, казалось, само по себе — правая рука взметнулась, дубинка врезалась в запястье парня, носок кедов — между его ног. Топор улетел куда-то вниз, парень ёкнул и плюхнулся на колени, хватаясь руками за пострадавшее "хозяйство". Димка треснул его по башке, стараясь всё же не проломить голову — времени на сантименты не было. Раб беззвучно опрокинулся назад, и мальчишка осмотрелся внимательней.
Стена оказалась неожиданно толстая, добрых метра полтора. На ней тут и там лежали парализованные анмы рабы, утыканные короткими стрелами, но совсем не так много, как казалось снизу Димке. Ещё несколько уцелевших маячили на стене метрах в тридцати, но опасности пока не представляли. Зато справа была деревянная дверь башни. Димка повернулся к ней — и в тот же миг она открылась.
* * *
Увидев нового противника, Димка невольно отступил. Это уж точно был Хорун — тоже парень лет пятнадцати, но раза в полтора шире первого противника, да и самого Димки тоже. Смешно одетый в черные меховые трусы и грубые сандалии, но ничего больше смешного в нём не было. В левой руке Хорун держал обитый кожей круглый щит, в правой — увесистую дубину, усаженную острыми осколками кремня. На башку в виде шлема надет череп какой-то хищной зверюги, ощетиненный жуткими зубищами. В провалах глазниц мрак — казалось, что перед ним вообще не человек, а какой-то жуткий черепоминотавр...
Димка невольно покрутил головой. Увы — на стене он был один. Под ней слышалась ругань и возня, но пока что взобраться наверх никому не удавалось. Вот же я влип, подумал мальчишка. Одинокий герой. И чёрт его знает в какой раз, всё зависит только от меня...
На дальнейшие размышления времени не было — Хорун бодро двинулся к нему, замахиваясь дубиной. Димка подумал, что надо бы перекинуть щит на руку — и вдруг сам с воплем бросился вперёд...
* * *
Вспоминая этот бой позже, Димка понял, что победить у него не было ни одного шанса — только не противника, который чёрт знает сколько лет только и делал, что учился драться. Но всё решил дурацкий случай — мальчишка споткнулся об стык между глыбами стены, наотмашь полетел вперёд, падая... и его макушка со всей дури врезалась Хоруну в... в общем, в трусы. Увернуться от такой внезапной эскапады тот уже не успел, зато со всей дури хряпнул его дубиной по спине. Димку буквально впечатало в камень — удар такой силы запросто перешиб бы ему позвоночник...
Но на спине у мальчишки был щит. Дерево звонко треснуло, зато до тела самого Димки острый кремень не добрался. Мальчишка лишь ёкнул, врезавшись грудью в камень. Зубы звонко лязгнули — хорошо ещё, что между ними не оказалось языка. Хоруну, правда, повезло куда меньше — он выронил дубину и влетел назад, в дверь башни, сбив спиной ещё кого-то. Оттуда донёсся дикий визг — макушка у Димки была крепкая.
Охренел совсем, подумал он, поднимаясь на четвереньки. Набросился на пионера и с разбега ударил яйцами по голове...
Ничего смешного больше не было — в дверях башни появился второй Хорун, тоже со щитом и дубиной. Никак не меньше первого. Мне конец, как не про себя, спокойно подумал мальчишка. Сейчас он подойдёт ко мне и треснет по башке. И вовсе не яйцами...
Но тут между ним и Хоруном вдруг возникли чьи-то светлые голые ноги — и Хорун завопил, хватаясь за выросшую из бедра стрелу...
* * *
Льяти — это, естественно, был он — тут же нырнул внутрь башни. Откуда донеслись вопли и сочные звуки ударов. Димка кое-как поднялся на ноги и посмотрел на дверь. В голове у него гудело, по шее текла кровь — подняв руку, он понял, что треснулся ещё и подбородком, ободрав его. Повезло ещё, что челюсть не сломал, подумал он. Надо бы помочь Льяти...
