— Может, всё же останемся здесь? — неуверенно предложил Юрка. — Красиво же тут, как вообще нигде...
— А родители как? — спросил Димка. — Дом, Родина? Предлагаешь забить?
— А вдруг мы и в самом деле двойники? — неожиданно сказал Юрка. — И дома нам вообще делать нечего, потому что мы уже там?
— А всё равно надо вернуться — хотя бы рассказать, что тут... и что с нами быть может. Со всей страной.
— А потом что? — спросил Юрка. — Вот ты вернулся, рассказал — а потом-то как жить? К самому себе домой проситься? Или сразу в детдом сдаваться идти?
— Да ну, фигня всё это, — буркнул Димка. — Никто не знает же, двойники мы тут или нет.
— Никто не знает, что двойников нет, — мгновенно парировал Юрка. — Но всё логично же. Если бы ребята пропадали с концами, целыми отрядами, у нас дома знали бы.
— А тут все из разных миров. А даже если и из одного, то из далекого прошлого уже, которое никто толком не помнит. Так что не надо тут всякую схоластику разводить.
— Ага, лучше думать, как дома родители с ума сходят, — уже зло сказал Юрка.
— Лучше да, — не менее зло ответил Димка. — А то домой мы не вернемся вообще никогда. Будем, как Типнаи, бегать с расписными крыльями, да завывать, пугая чужаков.
— А будто кто-то вернулся, — буркнул Юрка. — Нет, ну что мы здесь можем-то? Тут до нас пять тысяч лет ребята не хуже нас надо всем этим бились — и что?
— Ага, дикари всякие и недобитые буржуи.
— Мы вот тоже бились, — неожиданно хмуро возразил Игорь. — Так, как никто, наверное, до нас.
— И что? — спросил Димка. Настроение у него вдруг испортилось. Он сам понимал, что говорит что-то не то, но остановиться уже не мог. В основном потому, что сам готов уже был сдаться и плюнуть вообще на всё...
— А то. До нас тут фигово, знаешь, было — Хоруны в Столице сидели, все вокруг им или дань платили или по лесам отсиживались. Мы им эту малину поломали, хотя и дорого это нам далось...
— Ну а что дальше-то? — уныло спросил Димка. — Ну, выгнали вы этих гадов, сели на их месте — и сами мхом покрылись. А у вас дома, может, чёрт знает что творится.
— У нас-то, наверное, как раз в порядке всё, — вздохнул Игорь. — А вот как у других — не знаю. У Ильи дома уже война шла — а это, знаешь, пятнадцать лет назад было. У Арика съезд народных депутатов собрали, как после революции, только наоборот. У Метиса дома тоже не всё слава богу — войны, к счастью, никакой нет, но гонка вооружений такая, что народ там живёт хуже прежнего — ну, так родители говорили ему. Хотя как по мне, они все там зажрались...
Димка вздохнул. О своей счастливой жизни Метис ему уже рассказывал — своя комната в четырехкомнатной квартире, дача, машина (всё это, понятно, у родителей), каждый год — самолётом на юг, на курорты... Правда, и семья у него была непростая: мама — начальник отдела в каком-то совсекретном институте, папа — чиновник в исполкоме... Но свой личный цветной телевизор и магнитофон с кучей кассет у него всё же был, хотя, конечно, дома...
— Дурацки всё как-то выходит, — сказал Юрка. — У одних народ разуверился во всём, хочет назад, в капитализм. У других, у Метиса того же, народ в шовинизм какой-то скатился, как французы при Наполеоне. Нацменов своих гнобят, те им, конечно, той же братской любовью отвечают. А такого, чтобы везде коммунизм и дружба народов, вообще нигде нет.
— Да ну, тут наших ребят не так много же, — сказал Димка. — Статистически недостоверно, как мама говорит. Да мы и не знаем же, что чем у кого кончилось. Может, хорошо всё.
— А может, и нет, — сказал Игорь. — У Метиса вон — такая борьба за мир шла, что всю Землю на сорок раз взорвать хватило бы.
Димка вздохнул. И про это Метис тоже рассказывал, правда, больше в оптимистическом ключе — про стратегическую оборонную программу "Щит", в ходе которой одних боевых космических станций с лазерным оружием было запущено более восьмидесяти. Правда, обходилось это дорого — не только народ стал жить хуже, но и сухопутные войска и флот, переведённые в разряд "второстепенных", подверглись масштабному сокращению. Все силы были брошены на развитие ядерных "сил сдерживания" и противоракетного оружия, включая космическое. Димка же привык к тому, что его родная советская страна на самом деле борется за мир, и гордость Метиса сильнейшим в мире ядерным потенциалом была ему, мягко говоря, непонятна...
— Ну вот, тем более, — сказал Юрка. — Вернёмся домой — а там атомная война, как у Виксенов...
— Типун тебе на язык, — буркнул Димка.
Разговор совсем уже перестал ему нравиться. Облака над головой тоже погасли, стали зеленовато-синими, хмурыми, лишь в просветах между ними ещё алела полупрозрачная сеть, да на западе, над темной полосой туч, пламенели разлетавшиеся перья. Зрелище было, честно говоря, страшноватое — он словно смотрел на невероятно огромный взрыв за горизонтом, и медленно, едва заметно плывущие к нему облака казались пылающими, разлетающимися обломками...
— А всё же странно выходит, — сказал Игорь. — Там, где отношения с Западом хуже некуда, с идеологией нормально всё. А там, где сплошная разрядка и содружество — там непременно разложение и гниль.
— Может, потому и разрядка, что гниль, — буркнул Димка. — У нас вот ничего такого нет, напротив, американцев разбили во Вьетнаме...
— Ага, сейчас нет, — буркнул Юрка. — А лет через двадцать чёрт знает, что будет.
— Вот чтобы не было, нам и надо вернуться, — сказал Димка.
— Ага, а как? Был бы выход где-то там, — Юрка махнул рукой на юг, в сторону цитадели Хозяев, — всё просто было бы: построить корабль, собрать армию, побить роботов этих тупых — и всё, вперёд и с песней. А тут как в сказке — пойди туда, не знаю, куда, найти то, не знаю, что...
— Ну а что ты предлагаешь-то? — спросил Димка. — К Типнаям в племя записаться и на берегу в боевой раскраске плясать? Так через месяц на стенку полезешь, от скуки.
— Типнаи же не лезут, — сказал Юрка. — Песни вон поют.
Димка вздохнул. Пели Типнаи и в самом деле хорошо — на несколько голосов, по очереди, с одной мелодией, но с различными тембрами и ритмом. Получалось странновато, но и в самом деле красиво, да и песен они знали много...
— Ага, им Ны`ай всяких занятий навыдумывал, — сказал Игорь. — Гамак тот же истрепался — хозяин с друзьями долго шарится по острову, собирая материал, потом вместе плетут, потом праздник в честь работников, потом старый гамак торжественно сжигают на церемониальном костре, а потом снова праздник с танцами... Так вот и живут.
— Ну и что? — сказал Юрка. — Мы вот дома модели всякие клеили, хотя никакой пользы от них. Тебе не всё равно, по какому поводу с друзьями собираться?
— Мне — нет, — сказал Игорь. — Только что ты предлагаешь-то? Тут жить остаться?
— Нет, зачем? — Юрка смутился. — Просто поживём тут дня два-три, посмотрим всё, песни их послушаем... Всё равно, спешить нам некуда же. И "Алла Сергеевна" нам за усердие такое спасибо только скажет.
— Игорь? — спросил Димка. В конце концов, он капитан, решать это ему...
Игорь лишь пожал плечами.
— На несколько дней тут вполне можно задержаться — кормежка же за счёт хозяев. Дома-то нас всё равно не слишком сильно ждут...
Слово "дома" больно резануло Димку — и, наверное, лишь поэтому он не согласился. Сам он Столицу домом не считал — и считать отнюдь не собирался.
— Нет. Нечего нам тут делать. Переночуем, а завтра поутру домой.
— А там что? — сразу же спросил Юрка. — По дрова ходить или ещё куда, куда нас "Алла Сергеевна" пошлёт?
— А там будем ребят на войну с Хорунами поднимать, — зло сказал Димка. — Нет, ребята, в самом деле, мы тут в парке торты жрём, а там уроды какие-то рабов избивают. Наших же ребят, советских, в том числе. Нельзя же так...
— Хоруны же их гипнотизируют, так что они там и не страдают уже, — буркнул Юрка. — Даже рады прямо им служить.
— И ты им служить рад был бы? — уже зло спросил Димка.
Юрка отвернулся.
— Так я не против же, — наконец сказал он. — Но что мы можем сделать-то? Никто воевать не хочет же. А оттого, что мы втроём туда припрёмся, пользы никакой не будет. Только сами в рабство попадем, и всё.
— Ну, я-то не против похода и ребята мои тоже, — усмехнулся Игорь. — Можем хоть завтра на запад отплыть.
— Ага, а Лиса куда с его ребятами? — спросил Юрка.
— Ребята не его, а Метиса, из его отряда, — ответил Игорь. — Вернее, из армии — ну, из тех ребят, которые у нас караульную службу несут.
— Ага, ещё круче, — буркнул Димка. План Игоря в самом деле ему нравился — плюнуть на всё, рвануть на запад — а там будь, что будет. Только вот... — Они же с нами не пойдут — приказ мол, и всё такое. И что делать? Бунт на корабле поднимать? Пиратский флаг с черепом и костями?
— Зачем? — хмыкнул Игорь. — Ночью тихо собраться, отплыть... и всё. Лодок-то тут нет. Арик с компанией тут и застрянет, пока ещё кто из Столицы не приплывёт по нашу душу, а это недели через две, никак не раньше. Мы за это время не то, что на запад сгонять успеем, но и назад.
Этот план Димке очень понравился — именно этого ему и хотелось — но что-то всё равно царапало его, и он задумался. А ведь Метис, сволочь, наверняка этого и ждёт, вдруг подумал он. Что мы психанём, плюнем на всё, рванем на запад — а там или сгинем (ну, не повергнем же мы Хорунов вдесятером?) или превратимся в мятежников, в пиратов, словам которых грош цена... Нет, тогда зачем посылать с нами верных ребят с личным помощником во главе? Что же ему от нас надо? Чтобы мы убрались из Столицы на несколько дней? А смысл? Всё равно вернемся же. Нет, чушь какая-то...
Димка уже захотел плюнуть на все эти размышления — пользы от них всё равно не было — но тут его, как молния, пронзило вдруг воспоминание: Метис лежит на скале, рассеянно глядя на них... и говорит... бездумно так... "Надо не испортить снова всё. Знаю я этого Верасену — ему лишь бы мечом помахать, ни своих, ни чужих не жалко... Если ваши на него наткнутся — снова буча большая может быть... Надо..."
Надо послать отряд и перехватить Макса с Верасеной, пока опять не натворили чего, закончил Димка фразу. А чтобы вы, дураки, под ногами не путались — послать вас в интересное путешествие под присмотром надёжного человечка. И дать ему полдесятка крепких ребят на случай чего... ой, блин! Мы же уже шестой день тут плаваем, и до Столицы нам ещё дня два плыть, против ветра-то... а за это время отряд Метиса учешет так, что не догонишь... блин, блин, блин, как же он нас провёл-то... и не сделаешь ведь уже ничего...
На миг Димка ощутил сильнейшее желание плюнуть на всё, на всю жизнь остаться на этом проклятом острове — чтобы никто из друзей не видел его глупой предательской рожи — но тут же волна паники исчезла, смытая гневом.
Обманывали его уже не раз — но обман всегда рано или поздно раскрывался, и обманщику приходилось отвечать — своей рожей в том числе, вот что самое забавное-то... Сейчас ему очень хотелось задать Метису пару вопросов — всего пару, не больше, — и это желание перевесило.
— Ну как, решили? — спросил Игорь. — Рванём на запад?
— Нет, — ответил Димка. — Домой поплывём. Завтра же.
— Чего так? — хмыкнул Игорь.
— Ты велел мне хорошенько думать — вот я и думаю, — буркнул Димка.
— И до чего додумался?
— Ты разговор с Метисом помнишь? — спросил Димка. — Как он там говорил, что нехорошо может быть, если Макс с Верасеной встретится? И что надо... а что надо — не сказал.
— Помню, — хмыкнул Игорь. — Веселый был разговорчик... И что?
— А то, что нас потом услали. Сюда вот. А Метис наверняка отряд послал, чтобы Макса перехватить — и того...
— Ты на пиру грибов явно перекушал, — хмыкнул Юрка. — Или башку тебе на солнце напекло.
Борька лишь присвистнул. Игорь задумался.
— Нет, это вряд ли, — наконец сказал он. — Куда Макс с Верасеной пошёл — никто не знает же. Да даже если и знал — то далеко чесать же. Если там могла буча начаться — то уже и началась. Да и кого посылать-то на такое грязное дело? Вадима разве что — так он от "Аллы Сергеевны" ни ногой, да она его и не отпустит. Так что это мимо кассы.
Димка вздохнул. Вот всегда так — кажется, что всё понял, а потом скажешь кому-то — и...
— Тогда зачем нас сюда послали-то? — спросил он.
— А потому, что под руку попались, — хмыкнул Игорь. — Меня и ребят из моего Союза "Алла Сергеевна" не любит, это факт. Вот и посылает... буквально. То туда, то сюда...
— А что ж вы тогда идёте-то?
Игорь усмехнулся. Невесело.
— Так по делу же вроде посылает, а не лесом. А мы что? Зачем на ровном месте волну гнать? Ну, гоняет по делам — так мы не против же. И нам польза, и ей удовольствие.
— А как вы дошли до жизни такой? Боевые ребята же. А позволяете девчонке какой-то собой рулить.
Игорь вздохнул.
— Боевые. Но нас всего пятнадцать тут — вместе с девчонками. Семеро парней — вот мы все... А у Волков сюда целый класс попал — тридцать пять гавриков. Восемнадцать парней, семнадцать девчонок. Тоже боевой вполне. И на год старше нас. И "Алла Сергеевна", знаешь, не дура. Она людей хорошо убалтывать умеет. Она же не сама Председателем себя назначила, её все туда выбрали. Триста восемнадцать голосов "за", пятьдесят девять "против", двадцать семь воздержались... это на последних выборах только. А их восемь раз проводили уже — и всегда почти одно и то же.
— А что, никого лучше не нашлось?
Игорь вновь вздохнул.
— Димка, у вас же выборы в совет отряда и дружины были, председателей их тоже... Ты сам говорил, как это всё проходит — кто больше всех обещает, тому и ура. А я вот просто так обещать не умею. Да и обещателей таких у нас дома не водилось. Мы делом занимались, семьям погибших на фронте помогали и всё такое. Времени не было хвост на собраниях распускать. А у Волков как раз было. "Алла Сергеевна" там здорово наловчилась мозги пудрить. Ты вот, когда споришь, с самых сильных аргументов начинаешь же?
— Ну да, а как иначе-то? — удивился Димка.
— Ну вот. А она нет. Она нарочно начинает с самых слабых. И повторяет без конца, пока оно само в мозгах не пропечатается. Но не просто так, а каждый раз добавляет что-то новое, так что выходит уже как бы не повтор.
— И что?
— А то, что она как бы прямо на твои мысли отвечает — а это на людей знаешь как действует? Они же думать начинают, что перед ними прямо гений сидит. А даже если ты и против — то не успел ещё толком возражение придумать, как в нём уже и смысл пропал. И снова так, и ещё, — пока сам не умаешься их придумывать и не плюнешь. А тут как раз голосование — и сам честно руку "за" тянешь.
— Да ну, чушь это, — буркнул Димка. — Не на всех же это действует.
— Не на всех. Но на большинство действует — а ничего больше и не надо. Большинство за — а тем кто против говорят, что Морские Воришки шалят, Буревестники разжигают, и вообще надо всем сплотиться — и что тут возразишь?..
— Но теперь-то никаких Воришек нет... в смысле, угрозы от них больше нет.
— Вот потому-то мы и тут, — вздохнул Игорь. — Как раз есть время гаечки подтянуть... А потом — большой восточный поход для особо активных. Это на полгода, если не на год. А там, глядишь, ещё что придумают... Сами не справятся — Ны`ай подскажет. У него большой опыт в таких делах есть.
