Сам Гарри просто наслаждался каждой минутой спокойствия, размеренной жизни без происков Темного Лорда по отношению к нему. Даже стычки с Малфоем и его "телохранителями" казались чем-то далеким и глупым. Гарри просто избегал "слизеринскую троицу", но не потому, что был трусом, вовсе нет, он мог бы запросто разодрать их на тысячу клочков, просто юноше это надоело. У него были уроки, дополнительные занятия с Дамблдором и Снейпом, зелья, интерес к которым проснулся в начале этого года и с каждым днем креп... В конце концов, у него были Гермиона и вечно осенний Запретный Лес, где они вместе гуляли черными, как деготь ночами, окутанные теплым, прелым запахом коры, мха и гнилых прошлогодних листьев. Это был прекрасный мир, на самом деле счастливая жизнь, и Гарри был очень рад, что мог назвать их своими.
Для остальных дни тянулись медленно и смутно, окутанные серостью будней и мглой страха за свои жизни и жизни близких. Министерство Магии ударилось в панику, и это было отчетливо заметно в истерически-злобных речах министра, многочисленных "чистках" своих рядов, отлове мнимых Упивающихся Смертью и так далее. Было даже постановлено прислать в Хогвартс отряд молодых авроров, как сказал Дамблдор на одном из завтраков "для охраны и поддержания порядка среди учащихся". На самом же деле это была очередная попытка вмешаться в дела школы и самого директора в частности. Дамблдор знал это, да и все остальные тоже, однако сделать что-либо было невозможно.
Авроры, правда, практически все сами не так давно закончили Хогвартс и еще не растеряли уважения к профессорам и свояцкого отношения со студентами. Однако пары-тройки неприятных инцидентов избежать не удалось.
Все это в некоторой степени усложнило жизнь Гарри, ему самому авроры были нипочем, будь их хоть в десять раз больше, а вот Гермиона явно была не в большой радости от такого наплыва "охранников". Мало того, что авроры то и дело отлавливали студентов, задержавшихся в коридорах школы чуть больше положенного, так они еще и в силу своего юного возраста не прочь были повыпендриваться перед студентками. Один из них, Майк Уолиш, кажется (Гермиона почему-то все время забывала, как его зовут, настолько безликим и неинтересным был молодой человек), просто проходу не давал мисс Гриффиндорской Всезнайке. Выйдя из гостиной, девушка как правило обязательно сталкивалась с ним нос к носу, и отцепиться от этой "гигантской пиявки" было отнюдь не просто. Парнишка провожал Гермиону от портрета Полной Дамы до самого Большого Зала или до кабинета трансфигурации (ЗоТИ, истории магии, зелий...). Поначалу гриффиндорка мало обращала на это внимания, мягко, но рассеянно улыбалась, благодарила за помощь и шла по своим делам, но по прошествии двух недель эта ситуация стала ее сильно беспокоить. Уолиш не отставал, все намеки на, мягко говоря, навязчивость такого поведения воспринимались им с успехом стенки (вроде все слышит, но никак не реагирует). Гермиона уже привыкла к постоянно хихикающим Лаванде Браун и Парвати Патил, а также иногда присоединяющимся к ним другим девчонкам, привыкла ходить всеми возможными потайными ходами, которые показал ей Гарри, лишь бы только лишний раз не встретиться с аврором.
Кстати о Гарри... Девушка в первую очередь опасалась того, что он начнет... ну, если не ревновать, то хотя бы проявлять недовольство. Однако ничего подобного не было и в помине. Юноша был с ней как всегда нежен, ласков и спокоен. С тех пор как они поняли, что на самом деле значат друг для друга, Гермиона ни разу не видела Гарри злым, рассерженным или сердитым. По крайней мере, на нее. Бывали моменты, когда Гарри уходил в себя, взгляд его становился отстраненным и пустым, пальцы яростно, с чудовищной силой сжимали предмет, находящийся в этот момент в руках (однажды парень всмятку раздавил железный телескоп). Но такие мгновения быстро проходили, стоило только Гермионе легонько дотронуться до плеча юноши, зарыться пальцами в его жесткую черную шевелюру, коснуться своими губами его губ...
Иногда девушка с изумлением, страхом и некой тайной гордостью ощущала, какого сильного и опасного зверя она может покорить одним лишь движением, одним своим присутствием. Гарри был силен, очень силен, он был настолько могуч, что сам даже не знал своей подлинной мощи. Иногда, забываясь, юноша мог нечаянно раздавить стул или стол, дверную ручку, металлический кубок.
Гриффиндорка приходила в ужас, думая, ЧТО может сделать Гарри с этим... как его... Уолишом, если тот вздумает перейти некую незримую границу в его отношениях с Гермионой!.. А ведь он обязательно... вздумает перейти...
Опасения гриффиндорки не заставили себя ждать. Встав как обычно с утра пораньше, наскоро сделав все утренние процедуры, Гермиона прошмыгнула в коридор и как можно тише стала пробираться в Рыцарскую библиотеку. Это уже был почти ритуал, каждое утро она шла туда, зная, что увидит одну и ту же картину — жарко полыхающий камин, бесчисленные стеллажи с древними фолиантами и Гарри, спокойно и умиротворенно сидящего в кресле с очередной полной знаний книгой. Гарри поднимется ей навстречу, скажет: "Доброе утро, Гермиона", — и осторожно поцелует в уголок губ, нежно и осторожно...
Эта идиллическая картина была настолько привычной, своей... почти семейной, что Гермиона не променяла бы ее ни на что.
Девушка настолько погрузилась в воспоминания, что не заметила, как сбоку, из стенной ниши буквально материализовался Майк Уолиш.
— Привет, Герм! — голос прозвучал, словно удар грома, прямо над ухом. Девушка резко вздрогнула и немедленно отреагировала — она прыгнула в сторону, на ходу вытащив волшебную палочку из рукава мантии. Острый кончик магического оружия уперся остолбеневшему Уолишу в нос.
— Дьявол тебя возьми! Какого.....?! — прорычала Гермиона, глаза ее испуганно и яростно расширились, губы изогнулись в злобной, досадливой гримасе, мышцы лица и тела были напряжены. Сейчас девушка походила на приготовившуюся к драке кошку.
— Герми, ты чего? — удивленно пробормотал Майк и, слабо улыбнувшись, попытался превратить все в шутку, — Ты хочешь попробовать на мне несколько новых заклинаний собственного производства или те, которые вам объяснила профессор Сквиртл?
— Не называй меня так! — все еще зло, но уже более спокойно сказала девушка, опуская палочку, однако, не спрятала ее в карман.
— Как? — аврор во всю ухмылялся, будто бы не видя, что Гермиона уже готова пустить в него Аваду Кедавру, если он сейчас же не заткнется.
"Раз, два, три, четыре..." — мысленно досчитав до десяти и негромко выдохнув, гриффиндорка спрятала палочку во внутренний карман и сложила руки на груди.
— Это все, что вы хотели мне сказать, мистер Уолиш? — официальным тоном спросила она.
— Почему на "вы"?
— Потому, что вы — аврор, а я — студентка Хогвартса, — отрезала Гермиона.
Майкл лукаво прищурился и почесал щетинистый подбородок.
— Да ну? Но только что вы, мисс Грейнджер, называли меня "ты" и даже соизволили попросить Дьявола... хм... забрать меня с собой, — весело пропел аврор.
— Потому, что вы меня напугали!
Девушке поскорее хотелось уйти отсюда, очутится в Рыцарской библиотеке, рядом с Гарри...
— Вы меня напугали, — повторила она после некоторой паузы, — Я прошу вас пропустить меня. Мне надо идти.
— Куда? Позвольте полюбопытствовать!
Гермиона запнулась на мгновение, но тут же четко и уверенно сказала:
— В библиотеку.
Тем более, что это было правдой. Ну, она же не говорила, в какую конкретно библиотеку идет. Так что, никаких претензий.
— В библиотеку? С утра пораньше?
— Именно так, мистер Уолиш.
Аврор посмотрел на часы, сделал картинный вздох и махнул рукой в сторону коридора.
— Проходи.
Гермиона кивнула и сделала несколько шагов в том направлении. Уолиш стоял прямо по середине коридора и, похоже, не думал отходить в сторону, он улыбался чему-то своему, глаза его странно блестели. Девушке почему-то совсем не понравился этот блеск. Проходя мимо молодого человека, ей пришлось прижаться к стене, однако, она все равно чуть задела плечо Майкла...
Дальше произошло то, чего и следовало ожидать, однако Гермиона все равно не ожидала. Майкл вздрогнул, резко развернулся лицом к девушке, его руки схватили ее за талию. Гермиона оказалась зажата между стеной и горячим, словно слиток металла в горне, телом парня. Жаркое дыхание обожгло ее лицо, и, прежде чем она смогла что-либо сделать, требовательный рот страстно и яростно впился в ее губы.
Возможно, это было бы даже приятно, если бы Гермиона отчаянно не хотела бы вырваться, убежать, спрятаться. Животный ужас охватил все ее тело, она бешено молотила кулаками по широкой груди аврора, только изнемогая еще больше.
Майкл оторвался, наконец, от ее губ, зато тут же впился в шею, спускаясь все ниже и ниже, прямо к груди, целомудренно спрятанной под мантией.
— Нет! Нетнетнетнетнет! — Гермионе казалось, что она кричит, срывая голос, хотя на самом деле это был лишь слабый шепот.
Она задыхалась, захлебывалась словно в вонючем болоте в этом крепком, жестком мужском запахе. Ей хотелось вырваться, убить его, умереть самой... умереть со стыда...
Грубые, мозолистые пальцы рванули полу мантии, несколько пуговиц отлетели в сторону.
Из глаз полились слезы, голова отказывалась соображать, мысли путались, крутясь в вихре ужаса. Гермионе даже не пришло в голову перевоплотиться в волчицу или же попробовать достать волшебную палочку, кошмар происходящего заставил ее оцепенеть.
Одна рука Уолиша пробралась под блузку, другая рванула пояс юбки.
В эту секунду у Гермионы в мозгу будто сверкнула молния, она закричала что есть мочи:
— Гарри! Гарри, помоги! ГАРРИ! — крик превратился в болезненный вой.
— Силенцио! — рявкнул аврор. Вой оборвался.
— Кого ты хотела позвать, Герми? Разве тебе плохо? Тебе здесь плохо? — приятное до этого лицо Майкла исказилось гримасой безумия.
Девушка кивнула, глядя на него расширенными от ужаса и отвращения глазами.
— Тебе плохо здесь?! Здесь? Со мной?! Да, сука?! — аврор замахнулся для удара. Из-под плотно закрытых век Гермионы беспрерывным потоком текли слезы. Она вся скукожилась, полуголая, в разодранной школьной одежде, между каменной стеной и огромным взрослым мужчиной. Девушка ждала удара, но удара не последовало. Вместо этого ее сильно тряхнуло, ощущение тяжелого разгоряченного тела, прижатого к ней, пропало.
Гермиона дрожала у стены, не смея открыть глаза. Лишь слух улавливал отдельные звуки борьбы, хрипы, стоны, треск ломаемых костей... потом все будто погрузилось в вязкий кисель, звуки пропали. Девушка в обмороке съехала по стене на пол.
Глава 19. "Тайны"
Приятный запах мятного чая и свежих простыней обволакивал тело и разум. Гермиона вздохнула, но не открыла глаза, желая продлить это блаженное чувство покоя и безмятежности. Однако мягкий, негромкий голос заставил ее окончательно проснуться.
-Гермиона...
Девушка чуть нахмурилась, но послушно открыла глаза. К губам тут же прижалось холодное стекло пузырька, в рот полилось горькое, чуть тепловатое зелье. Гермиона закашлялась.
-Ну-ка, тебе надо это выпить. Тебе станет лучше...
Гриффиндорка послушно осушила склянку до дна и еще раз вздохнула. Она наконец подняла взгляд и увидела привычную обстановку больничного крыла и... конечно же, Гарри. Юноша выглядел озабоченным, грустным и растрепанным. Длинные волосы были спутанными и лежали на плечах неровными пучками, между бровей залегла еле заметная, но уже настоящая морщинка, щеки были покрыты щетиной. Весь он был каким-то усталым и помятым.
-Как ты себя чувствуешь? — в голосе слышалась искренняя забота, любовь и... боль. А еще где-то в глубине зеленых глаз сверкали искры ярости и ненависти, только не к ней, а к...
Воспоминания вспышкой блестнули в мозгу.
"Майкл Уолиш! Аврор!"
Гарри, видя как резко побледнела девушка тут же подскочил к ее кровати, опускаясь рядом на колени.
-Гермиона, все уже хорошо, слышишь! Все нормально! Ты в безопасности! Ты в БЕЗОПАСНОСТИ!
Девушка спрятала лицо в ладонях, однако не заплакала. Глаза оставались сухими.
На крик Гарри в палату ворвалась колдомедик мадам Помфри.
-А ну, выметайтесь-ка отсюда, мистер Поттер! Вам тут не место! Дайте мне осмотреть пациентку!.. — гаркнула она и оттеснила юношу в сторону от кровати.
-Но...
-Уходите, или мне придется вызвать директора! Вы своим присутствием мешаете мне, — отрезала колдомедик и тут же более мягко добавила, — Обещаю, я сообщу вам, как только мисс Грейнджер станет лучше. Вы сможете ее навестить... позже. Хорошо?
Гарри ей не ответил, он не отрываясь смотрел на съежившуюся, беззащитную фигурку Гермионы. В памяти плясали образы двухдневной давности, когда он примчался в тот коридор на ее крик и увидел там...
Костяшки пальцев побелели, в глазах заплясала желтизна, глухой рык стремился вырваться из глотки, но юноша пересилил себя.
Гарри резко и глубоко вздохнул, кивком согласился со словами мадам Помфри и пошел к выходу. У самых дверей он остановился, еще раз взглянул на Гермиону и хлопочущую вокруг нее медсестру, прошептал пару слов на латыни и вышел.
Как только дверь за ним закрылась, на всех углах и прикроватных тумбочках появились букеты разнообразных полевых цветов, помещение наполнил глубокий, летний аромат. Мадам Помфри удивленно (а потом понимающе) посмотрела вслед юноше.
~*~*~
-Я полагаю, он получит по заслугам?
-В полной мере, Гарри. Можешь не сомневаться, — мягко ответил Дамблдор и предложил, — Лимонную дольку?
Небольшая стеклянная вазочка материализовалась прямо из воздуха и зависла у Гарри перед носом. Юноша улыбнулся краешками губ и сказал:
-Нет, спасибо, профессор.
-Я так и думал. Как странно... Практически все отказываются от этого угощения... Почему? — якобы задумчиво пробормотал директор, глаза за стеклами очков задорно блестели.
-Не знаю, сэр. Может быть, они слишком сладкие? — в тон ему высказал предположение Гарри.
-Ты так думаешь? — "удивился" старик, — Знаешь, никто до тебя еще не говорил мне, что мои лимонные дольки слишком сладкие.
-Они их не пробовали, — осторожно заметил парень.
-И то правда! — Дамблдор весело, совершенно счастливо расхохотался. Если Гарри и удивило такое поведение, то ему ничего не оставалось, как улыбнуться в ответ.
Через несколько мгновений опять послышался голос юноши:
-Каково будет наказание?
Дамблдор вмиг опять стал серьезным и немного грустным.
-Пять лет.
-Так мало? — Гарри досадливо и злобно скривился.
Старик внимательно и почти строго на него посмотрел:
-Это будет Азкабан, Гарри. Азкабан, а не обычная маггловская тюрьма. Ты понимаешь?
Еще несколько минут молчания. Каждый думал о своем.
-Да, я вас понимаю. Вы правы. Это будет Азкабан...
-Хорошо, что ты понял, Гарри. "Понять" — это даже лучше, чем "принять".
-Лучше?
-Ну... может быть, проще, менее ответственно и потому... наверное, правильнее, — негромко пояснил Дамблдор и тут же продолжил, — О, тебе уже наверное, пора идти. Скоро ужин, я не хочу, чтобы ты опоздал из-за меня.
