Хлоп! Хлоп!
Надо запутать след!
Слизеринец аппарировал еще по меньшей мере раз пять, не забывая при этом точно следить за тем, чтобы ни Грейнджер, ни Поттер не остались где-нибудь "в пути". Последняя их аппарация была в какой-то магический дом. По всей видимости, Малфой здесь прекрасно ориентировался, так как он тут же побежал в одну из комнат с огромным камином на втором этаже, все так же таща за собой гриффиндорцев. Там он схватил с каминной полки маленький черный горшок с дымолетным порошком и грубо сунул горсть его в руку Гермионы.
-В Хогвартс! ПОШЛА!
Девушка без разговоров бросила себе под ноги летучий порох и, четко сказав "Хогвартс", исчезла в сверкающем, зеленом пламени.
Как только это произошло, где-то внизу в доме раздались уже знакомые хлопки и голоса.
Малфой, не теряя больше ни секунды, кинул в камин весь оставшийся порошок, сам шагнул туда и, крепко держа Поттера, крикнул:
-Хогвартс!
Все завертелось волчком, их несколько раз довольно ощутимо приложило о неровную каменную кладку каких-то совершенно посторонних печных труб. Видимо Драко все же немного перестарался с количеством этого... средства передвижения.
"Только бы нас не вынесло в каком-нибудь особняке Упивающихся!"
Однако, судьба не могла быть к ним настолько злой. Буквально через несколько секунд они грудой вывалились из камина в кабинете Директора под чьи-то удивленные возгласы.
~*~*~
Все газеты писали о весьма эффектном возвращении Мальчика-который-выжил из плена Волдеморта. Все знали, что вместе с ним вернулась не только похищенная Гермиона Грейнджер, но и Драко Малфой, так же по неким необъяснимым причинам исчезнувший в тот же день с парочкой слизеринцев — Креббом и Гойлом.
Все терялись в догадках, что бы это могло значить.
Однако все интересующиеся безапелляционно выставлялись за двери Больничного Крыла, где, собственно, и находились три самые обсуждаемые на данный момент личности школы Хогвартс — Малфой, Грейнджер и Поттер.
Драко и Гермиона уже давно пришли в себя. Их напоили всевозможнейшими лечебными зельями, и теперь они большую часть суток спали. Надо сказать, не без помощи зелья Сна без Сновидений, которым их все время потчевала не в меру сердобольная мадам Помфри.
С Гарри Поттером дела обстояли гораздо хуже. Начать нужно с того, что, несмотря на все усилия школьной целительницы, Северуса Снейпа и даже Дамблдора, юноша все также оставался в облике Зверя. Нет, он не бросался на людей с оскаленной пастью, не рычал и даже не выл. Он просто спал. Однако, в виде громадного черного волка, развалившегося на одной из кроватей в палате и сияющего стерильностью, как пробирки Снейпа (первое, что сделала мадам Помфри, когда удостоверилась, что угроза жизни ее пациентам миновала, так это применила ко всем троим очищающее заклинание).
Второе и самое настораживающее было то, что Гарри все никак не мог очнуться. Он будто впал в кому. Дамблдор объяснял это тем, что юноша пережил сильнейшее истощение магических и физических сил, и если с последним особых проблем быть не должно, за исключением наружных ран и шрамов, то с магической энергией шутки могли быть очень и очень плохи. Особенно, если учесть, что колдовал Гарри, будучи в процессе трансформации, и неизвестно, как это могло повлиять на его "ауру" волшебника.
Состояние же Гермионы и Малфоя было вполне удовлетворительным, однако ни целительница, ни директор не спешили выпускать их из Больничного крыла. Да и сами гриффиндорка и слизеринец тоже явно не горели желанием поскорее вырваться из этого островка тиши и спокойствия. Девушка не хотела оставлять Гарри здесь несмотря ни на что. Она, с почти беспокоящим мадам Помфри упорством, желала все время оставаться подле этого огромного черного Зверя. Стоило только отвернуться, как она укладывалась рядом с ним и засыпала, обнимая руками за огромную шею и уткнувшись лицом ему в спину.
Драко Малфой не желал покидать больничную койку по той простой причине, что здесь ничто, кроме школьной целительницы и, ну, еще иногда Дамблдора, его не беспокоил. Парень наслаждался этим состоянием и старался не думать о том, что с ним сделает Темный Лорд за ТАКОЕ предательство, когда сумеет "отловить". Метка иногда покалывала, пару раз руку сводили сильные судороги, но больше ничего не было. Это радовало. Пару раз приходил Снейп. Он мало говорил, больше спрашивал о состоянии "беглецов", приносил зелья, давал их Драко и Гермионе, собственноручно поил ими Поттера-волка. Он сказал, что пока дает слизеринцу зелье, которое в большей степени заглушает боль от Метки, однако это ненадолго, потом придется придумать что-нибудь другое.
Малфой не хотел смотреть на уродливый Знак Мрака, он вообще не желал сейчас ничего видеть.
Никто не спрашивал его ни о чем, и это было приятно, успокаивающе. Конечно, рано или поздно ему придется объяснить, почему... Почему он помог Поттеру и Грейнджер сбежать? Почему предал Волдеморта... и своего отца?..
Много вопросов...
Драко и сам не был уверен, что с точностью мог бы ответить хоть на один из них. Даже сейчас он иногда сомневался в правильности своего выбора. А верно ли он поступил? Может быть его решение было всего лишь по-юношески глупым, необдуманным?
А ведь и правда, грязнокровок и магглов он по-прежнему не любил, презирал и даже не считал достойными находится с ним, аристократом, в одном помещении... Однако, это не повод убивать их! Не повод пытать не в чем не повинного ребенка, в то время, как другие Упивающиеся Смертью уже убили его отца и теперь насилуют мать!.. Магическая аристократия — это не сборище сумасшедших маньяков, а Слизерин — не логово убийц, душегубов и палачей! НЕТ!
Вот поэтому Драко больше не мог ЭТО делать. Он не мог больше выслушивать, с каким наслаждением и придыханием отец рассказывает о его "лорде", о всех тех пытках, каким вновь подвергли очередного беззащитного человека, единственная вина которого состояла в том, что он был магглом, не обладал волшебной силой. Либо был рожден магглами. Каждый раз, когда Драко целовал подол мантии этого красноглазого чешуйчатого монстра, именующего себя Темным Лордом, ему приходилось сдерживать рвотный позыв... Разве ЭТО занятие для настоящего "потомка голубых кровей", настоящего слизеринца, гордого и независимого, с Мерлин знает каким хвостом предков?! Такое унижение!
Последней каплей, наверное, стал именно тот самый взгляд Поттера, безумный, яростный, отчаянный, с уже совершенно нескрываемой мольбой кричавший ему "Спаси! Спаси! СПАСИ ЕЁ! Ты ведь должен мне, Малфой! Ты мне ДОЛЖЕН! Спаси её, как я спас тебя!". Именно эти слова прочел Драко в глазах Мальчика-который-выжил и возненавидел его в тот момент еще больше, однако не смог противится ему. "Ты ведь должен мне, Малфой!" Долг Жизни. Долг, который не прощается. Который так и не смог выполнить Петтигрю, поэтому его поганая крысиная душонка теперь никогда не найдет успокоения и будет вечно блуждать где-то там, между мирами, до скончания бытия.
Руку с Черной Меткой внезапно вновь ожгло резкой, пульсирующей болью. Драко непроизвольно чуть вскрикнул и схватился за то место. Видимо, зелье Снейпа начинало выдыхаться, так как теперь это было не просто покалывание по коже. Метра, как брусок металла, начинала постепенно нагреваться и краснеть. Через минут пять слизеринец уже еле сдерживал стоны боли, закусив до крови губу.
"Началось!" — чуть истерично прокричало у него в голове. Но Малфой приказал своему внутреннему голосу заткнуться и встал. У Драко явно начинался жар, так как стоило ему вылезти из кровати, как его сотряс сильный озноб. Пошатываясь, он добрался до кабинета модам Помфри и уже почти в бессознательном состоянии рухнул прямо под ноги перепуганной целительнице. Похоже, начался его личный "раунд" "боя" с Волемортом.
Первым, что почувствовал слизеринец, когда наконец пришел в себя, был стойкий, почти раздражающий запах шоколада. Он бил в ноздри резким ароматом корицы и прочих пряностей.
Драко никогда не любил шоколад, однако великолепно знал его запах. Это... блюдо очень любит его мать, она часто приказывает эльфам-домовикам приготовить чашечку. Причем та бурда, что она пьет весьма отдаленно напоминает традиционный, классический шоколадный напиток.
Нарцисса всегда ассоциировалась у Драко с отцом, а тот... с Волдемортом.
Наверное, поэтому юноша подсознательно и не любил шоколад, ибо тот, как это ни странно, всегда приводил его мыслями к Темному Лорду.
-О, мистер Малфой, я вижу, что вы уже проснулись!.. — радостно возвестил у него кто-то над ухом, намекая, что нудно открыть глаза и посмотреть кто же это такой. Нехотя, даже несколько раздраженно от начинающейся головной боли, вызванной все тем же запахом несчастного напитка, Драко все же открыл глаза. И сразу же опять их закрыл. Дамблдор. О, черт...
И все же, невежливо было вот так лежать, не глядя на старого, почитаемого всеми мага...
-Да, профессор... С добрым утром, — пробормотал (пробурчал) слизеринец опять открывая глаза. Он попытался сесть, опираясь на руки, но почувствовал, что там, где у него Метка, все полностью забинтовано и, вдобавок, обернуто чем-то очень плотным. Да так туго, что пальцы той руки у него занемели, и он их не то, что не чувствовал, но даже пошевелить ими не мог!
-Ну, вообще-то уже полдень. Однако, тебе, как больному, прописан постельный режим, поэтому... с добрым утром! — весело закончил старик и, лукаво, в свойственной ему одному манере подмигнув, закинул в рот откуда ни возьмись появившееся вдруг печенье и запил его горячим шоколадом.
Приглядевшись, Драко заметил, что у директора вся борода и подол мантии обсыпаны крошками, видимо он уже давно здесь сидит и, ни сколько не смущаясь, как довольно-таки прожорливый хомяк, "тлущит" печенюшку за печенюшкой!
"О, Мерлин, я все больше склоняюсь к мысли, что капитально сглупил, помогая придурку Поттеру и его грязнокровке!.."
Дамблдор, будто прочитав мысли юноши, еще раз усмехнулся и захрустел быстрее, потом допил остатки шоколада и, щелкнув пальцами, этаким эффектным жестом заставил исчезнуть и пустую чашку и крошки на одежде и бороде.
-Мистер Малфой, — вдруг начал он весьма серьезным и каким-то особенно... могучим тоном, во мгновение ока превращаясь из выжившего из ума старикана в Величайшего Мага современности, чем очень насторожил Драко. Тот как-то сразу напрягся, понимая, что "превращение" директора из придурка в гения говорит только об одном — дела попахивают жареным.
-Мистер Малфой, — повторил Дамблдор, видя, что слизеринец несколько рассеян. — Я пришел спросить, в первую очередь о вашем самочувствии...
"Так. Начал издалека. Нехорошо..."
-Все уже в порядке, сэр, — осторожно ответил юноша и, чуть подумав, добавил. — Спасибо.
-Я рад, — старый волшебник чуть улыбнулся в бороду, но тут же на его лице опять появилась прежняя сосредоточенность. — Тогда я могу, не опасаясь за ваше здоровье, расспросить вас наконец о случившемся в день похищения... и в день побега.
"И что я ему скажу?!.. А, какая разница!.. Дамблдор только с виду такой придурковатый... И флоббер-червю понятно, что он давно сложил два и два и понял что к чему... Нет смысла врать"
Видимо директор и впрямь знал (или, хотя бы, догадывался, обо всем). А может, просто очень даже неплохо владел лигилименцией. В любом случае, он опять загадочно и заговорщицки блеснул очками-половинками, чуть улыбаясь.
"Ну, и дементор с ним!"
-Да, конечно, господин директор...
Следующие минут двадцать Дамблдор внимательно слушал Драко, не перебивая. Когда слизеринец закончил рассказ, директор некоторое время сидел в молчании. Затем внезапно остро и как-то колюче, будто пытаясь залезть в самую душу, глянул на юношу, отчего тому стало немного не по себе, и спросил:
-Гм... Что же заставило вас, мистер Малфой, переменить свое решение?.. Почему ВЫ помогли Гарри Поттеру?
Несмотря на постоянные мысленные дебаты с самим собой, Драко явно был не готов к подобному вопросу. При разговоре с Дамблдором он настраивал себя на перечисление фактов, не более. А тут... Почему? ПОЧЕМУ?!
Молчание затягивалось, и никто из них двоих не пытался разорвать его. Старик пытливо рассматривал Малфоя, любопытно поблескивая голубыми глазами за стеклами очков, будто маггл-ученый, разглядывающий редкий, интересный экспонат. Под таким взглядом парню становилось очень неуютно.
-Ладно, — в конце концов сдался Дамблдор. — Думаю, я на данный момент я узнал все, что требовалось. Отдыхайте, мистер Малфой, набирайтесь сил. Северус сказал, что уже работает над зельем, помогающим унимать боль от Метки, которое может дать более длительный и сильный эффект, нежели предыдущее.
Директор встал, кресло, на котором он и сидел до этого, тут же исчезло. Глядя на Дамблдора снизу вверх, Драко опять увидел Великого Мага, Главу Визенгамота, Победителя Гриндевальда и прочее, и прочее... Однако стоило тому в очередной раз подмигнуть слизеринцу и, улыбнувшись, закинуть в рот появившуюся прямо "из воздуха" лимонную дольку, как опять это был всего лишь чудаковатый старик.
"Н-да... Может это не такая уж и глупость была... предать Темного Лорда..."
Тут же, как в ответ на его мысли вновь заныла Метка.
-До свидания, — попрощался Дамблдор.
-До свидания, сэр, — ответил Малфой, стараясь не шипеть от вновь начинающейся боли. Директор будто бы заметил это, но ничего не сказал и, лишь сочувственно глянув, вышел из палаты.
Как только двери закрылись за ним, слизеринец откинулся на подушку и закрыл глаза.
Вскоре пришла мадам Помфри и вновь напоила его разнообразными зельями, после чего он вновь надолго уснул.
~*~*~
Магические газеты и журналы соревновались друг с другом в скорости размещения на своих страницах статей о новых нападениях, убийствах, пытках, ограблениях... Заголовки на первых страницах буквально "трещали по швам", пытаясь уместить в себе десятки новых громких сообщений. Когда одновременно в один и тот же день случалось массовое убийство магглов, ограбление старинного особняка, уничтожение целого населенного пункта, похищение старинных артефактов из великолепно охраняемого музея и прочие более мелкие, однако от этого не менее трагические происшествия, то просто невозможно было уместить все это на одну страницу. А ведь и в самом деле, практически ни один день не обходился без таких вот сенсаций. Однако радовали они только газетчиков и то, лишь по началу, пока слуги Волдеморта не добрались и до их семей.
Очередная массовая истерия, поднявшаяся было в стране вот уже который раз за этот год, связанная с таким же очередным похищением Мальчика-который-выжил, на этот раз так быстро не закончилась. Наоборот, она приобрела довольно угрожающий характер. Многих детей в срочном порядке забирали из Хогвартса, началось настоящее бегство из страны. Причем не только маги, но и многие магглы, испуганные внезапными, необъяснимыми для них явлениями, предпочли убраться из такого опасного района как можно дальше. Большинство срочно эмигрировало в основном в США и прочие более-менее независимые от террора Темного Лорда страны. Люди не понимали, что это ни к чему не приведет, что здесь или там, их все равно найдут. Но, так было проще. Они все хотели спасти свои жизни и жизни своих семей, так что винить их было не в чем.
