— Ваше превосходительство! Там стреляют! Какие-то корабли! Стреляют! — закричал вбежавший в кабинет адъютант. Морозини поморщился, судя по всему, стреляли длинные пушки, а не карронады, то есть салютовала крепость! Именно салютовала — стреляли-то редко! Хотя если судить по количеству выстрелов, приветствие более чем серьёзное! Как будто приветствуют королевскую особу! И кто же это мог быть, если вопреки всем морским традициям, увидев какие-то корабли, салютовать начинают с берега? Губернатор не стал всего этого говорить адъютанту, он взял подзорную трубу и, подойдя к окну (кабинет губернатора хоть и не был в крепости, а в городском здании, но оттуда хорошо просматривалась акватория), стал рассматривать четыре странных корабля, замерших у входа в порт. Орудия крепости могли безнаказанно достать эти корабли (если бы там были обычные корабельные пушки), но и на кораблях, как оказалось, были длинные пушки, на это Морозини сразу обратил внимание, выходит — положение обеих сторон равное! Традиция не была нарушена, салютовали с кораблей, при этом показывая, что им не жалко боеприпасов и если что, то стрелять могут долго! Морозини ещё раз поморщился, понятно, зачем стреляли и как стреляли, это не нападение, это салют, вот такой салют — уважительный, но с намёком, мол, можем и ядрами пушки зарядить, а зачем же тогда для салюта использовать длинные пушки? Достаточно было простых карронад, да и продолжительность этого салюта... вряд ли на этих кораблях думают, что здесь особа королевской крови, да ещё и правящая! А с кораблей больше не стреляли, там спускали две большие шлюпки. Для десанта этого было мало, да и кто будет высаживаться на берег у самой крепости? Под дулами её орудий? Морозини, продолжая глядеть в подзорную трубу, так и не перестал морщиться — его адъютант очередной раз истерически высказался:
— Посмотрите! Флаги! У них зелёные флаги! А под ними красные, это берберийцы или турки! Пираты! Они сейчас нападут! Что нам делать? Мы не готовы к этому, нас застали врасплох, надо срочно подымать гарнизон и выводить галеры из гавани! Галеасы выйти не успеют!
— Вам надо выйти на пристань и встретить тех, кто плывёт сюда на лодках. Да, именно вам! Выяснить их намерения и доложить! — немного раздражённо ответил Морозини и пояснил, почему он так распорядился (в подзорную трубу губернатор разглядел, что за флаги на тех кораблях): — Ваша паника неуместна, у берберийцев на зелёном фоне — белый полумесяц, а здесь крест. А на красных флагах — золотой лев! Вам без подзорной трубы этого не разглядеть.
— Так это венецианские корабли? Но почему там ещё и зелёные флаги? И почему они выше чем?.. — растерялся адъютант, губернатор ответил на эти вопросы:
— Вот поэтому вы, Фабио, и отправляйтесь на пристань, выясните и доложите! Выполняйте!
— Слушаюсь, ваше превосходительство! — вытянулся адъютант, а потом почти выбежал из кабинета. Морозини облегчённо вздохнул, Фабио Винетти был хорошим, исполнительным адъютантом, но семейный характер иногда прорывался наружу, а ведь особо на этого младшего отпрыска семейства Винетти не накричишь. Хотя ну очень хочется, но не стоит, всё-таки его папаша такой же влиятельный сенатор, как и сам Франческо Морозини, или более влиятельный, ведь недаром же он остался в Венеции и заседает в сенате, а его, Франческо, направили (можно сказать, сослали) сюда, на Крит, пусть и важную для республики провинцию, но всё же провинцию!
Губернатор посмотрел вслед Фабио Винетти, быстро удаляющемуся в сторону пристани, адъютант почти бежал в ту сторону, но не один, а в сопровождении больше чем взвода солдат. Вряд ли такое количество солдат он прихватил с собой для почётного караула, чтоб оказать должные почести прибывающим, скорее — для того, чтоб обезопасить себя. Морозини усмехнулся и навёл подзорную трубу на приближающиеся лодки, теперь можно было хорошо разглядеть тех, кто там сидел. В первой лодке кроме гребцов и офицера на руле находились ещё три чернокожих гиганта, судя по всему — чья-то охрана, ещё два места там занимали четыре девочки! Они сидели тесно прижавшись друг к другу, на них Морозини сразу не обратил внимания, решив, что это какие-то малолетки, но приглядевшись, увидел, что это девушки, одна из которых ещё и вооружена! Во второй лодке пассажирами были мужчины, одетые странно, не так, как обычно одеваются венецианцы или турки, там было ещё несколько греков. Увидев, что лодки уже почти достигли берега, губернатор стал рассматривать корабли. Эти корабли, четыре больших и один малый (его сразу было не разглядеть — большие заслоняли), одновременно были похожи и непохожи на те типы судов, что знал Морозини — корпус и вёсельные палубы — как у турецких больших галер, а надстройки и бегучий такелаж — как у галеаса, или галеона, но не совсем. Это было у больших кораблей, малый был очень похож на корабли берберийских пиратов, но и там были отличия, довольно значительные. Вообще-то турецкие гребные суда были быстроходнее таких же венецианских, но парусным в скорости проигрывали, здесь же... Обводы корпусов, подводная часть которых обшита медью, говорили о турецком происхождении этих судов, следовательно, о их скоростных качествах при ходе на вёслах, а развитое парусное вооружение было европейским, значит скорость этих кораблей под парусами не уступала венецианским, а может, и превосходила!
Рассматривая корабли, Морозини как-то потерял из виду тех, кто на этих кораблях приплыл и теперь направлялся в резиденцию губернатора. Из окна высоко расположенного кабинета было видно порт, внешний рейд и пристань, а вот дорогу из порта к резиденции губернатора разглядеть было нельзя — ну как увидеть тех, кто идёт по узким улочкам? В Кандии (греки называли этот город — Ираклион) в последнее время шло активное строительство, особенно в той части, что прилегала к порту. На площадь с фонтаном, носящим имя губернатора города (и построенного на его деньги), вышел Фабио Винетти, рядом с ним шла одна из девушек, что приплыли на лодке. За ней шагали её подруги (или кто там они ей?), над девушками возвышались три темнокожих гиганта, отсекая идущих впереди своих хозяек от солдат почётного караула (или охраны?). Морозини усмехнулся, кто бы ни была эта девица, она сумела обеспокоить, даже напугать, Винетти, он оказался один в окружении её сопровождающих, и если что, то солдаты вряд ли сумеют прийти ему на помощь. Хотя вряд ли эта девица задумала что-то нехорошее, при любом раскладе с ней и её сопровождающими солдаты быстро расправятся. И тут Морозини понял, что его удивило: кроме темнокожих, среди подходивших сейчас к резиденции губернатора в сопровождении Винетти — не было мужчин! А ведь во второй лодке они были! Почему они остались на берегу? Неужели поручили вести переговоры с губернатором этой юной особе, вернее, особам? Из сопровождающих девушек чернокожих вряд ли кто-то мог быть главными, уж слишком явно они демонстрировали своё подчинённое положение, скорее всего, командовала та девушка, что шла рядом с Винетти.
Морозини, решив показать свою занятость, сел за стол, но потом передумал — ведь принимать даму сидя, кем бы она ни была, невежливо — и вышел на средину кабинета (не забыв взять со стола толстую книгу — молитвенник), сделав это очень вовремя. Вошедший Винетти, смущаясь, доложил:
— Ваше превосходительство! К вам адмирал Бегич!
Адъютант отступил в сторону, и вперёд вышла девушка, что шла рядом с ним. Девушка, в брюках и высоких мягких сапогах, голубом жакете, белоснежной рубашке с кружевами, слегка приоткрывавшей грудь и двумя саблями в наспинных ножнах! Морозини слегка поморщился — оружие полагалось сдать внизу, при входе в здание. Девушка поняла, что вызвало недовольство губернатора, улыбнувшись, расстегнула жакет и развела его полы в стороны, в районе подмышек в небольших кобурах у неё было два пистолета, выглядевших как игрушки, но... из этих "игрушек" убить можно было запросто, тем более с такого расстояния! Губернатор побледнел и приподнял молитвенник, который держал в руках, понимая, что два заряда, пистолета замаскированного под толстую книгу, ему не помогут, если это организованное турками покушение, то оно вполне удалось! Ведь кроме этой девушки в кабинет вошло ещё три, вполне возможно, тоже вооружённых! Если бы это были мужчины, то их на входе в здание вежливо попросили бы сдать оружие, а в случае неповиновения обыскали бы и обезоружили, но кто же посмеет обыскивать дам? Девушка, видно догадавшись, чем вызвана такая реакция губернатора, с некоторым ехидством (так показалось губернатору) посмотрела на молитвенник и произнесла:
— Ваше превосходительство, если бы я хотела устроить на вас покушение, то не демонстрировала бы так своё оружие. Поверьте мне, чтоб кого-то убить, совсем не обязательно рубить саблей или стрелять из пистолета, и смею вас уверить — мои подруги не вооружены, — тут Лера слукавила, пояса и другие украшения у девушек были из метательных звёздочек. Отведя руку назад, Лера повелительно произнесла: — Зухра!
Девушка, очень похожая на турчанку, до этого стоявшая за спиной говорившей, по команде своей предводительницы открыла большую папку, которую держала в руках, и подала толстый конверт, который был передан Морозини с просьбой — ознакомиться с находящимися там документами. Губернатор понял, что девушка от него именно этого ждёт, быстро пролистал бумаги, не забывая настороженно поглядывать на посетительниц, и удивлённо сказал:
— Это копии документов, доставленных быстроходным курьером почти месяц назад. Мало того, здесь многого не хватает, не понимаю, зачем было это дублировать, да ещё и посылать для доставки этих копий столь сильный отряд? Непонятно для чего так сделали, не проще ли было отправить все документы с вами, хотя... понимаю, вы отвлекали от курьера турок на Отхоное, в последнее время мимо этой крепости очень трудно пройти. И поясните мне, почему у вас такой странный флаг? И почему он выше венецианского?
Лера передала Морозини ещё один документ, тот прочитал его более внимательно и, подняв брови, поинтересовался:
— Вы, представляясь, назвались адмиралом, но в этом каперском патенте ничего о вашем звании не сказано! Насколько мне известно, каперские патенты адмиралам не выдаются, только капитанам. Не поясните ли мне это несоответствие?
— Этот патент действительно выдан мне, а почему там звание не указано — вопрос не ко мне. Видно, те, кто выдавал патент, предвидели дальнейшее развитие событий, подобная прозорливость весьма похвальна. Как видите, я командую отрядом из пяти кораблей, значит, могу такое звание — адмирал — носить по праву, — пояснила Лера. Морозини возразил:
— Но это же отряд, а не эскадра, в этом случае у вас должно быть звание командора, но никак не адмирала!
Лера со словами "Вот письмо адмирала Консильери, ознакомьтесь, пожалуйста" передала Морозини ещё один пакет. Губернатор острова Крит вскрыл пакет и стал читать письмо, его брови снова поползли вверх. Прочитав, он внимательно посмотрел на девушку, та кивнула, поинтересовавшись у Морозини: двенадцать — достаточное ли количество кораблей, чтоб командующий такой эскадрой мог носить звание адмирала? Если да, то почему бы ей не претендовать на это звание? А почему сейчас всего четыре больших корабля и один маленький? А потому, что один в ремонте, а семь были переданы адмиралу Консильери, ему они будут нужны больше, ведь ему и генералу Витричу надо оборонять Отхоной. Морозини, внимательно слушая Леру, не менее внимательно перечитал письмо Консильери ещё раз, дочитав, поднял глаза на девушку и произнёс:
— Взятие Отхоноя — весьма отрадная новость! Романо пишет, а не верить ему у меня нет причин, что Отхоной захватили именно вы! А потом его успешная оборона — во многом ваша заслуга! Я восхищён! Примите, сеньора адмирал, мои поздравления, вы действительно достойны этого звания.
Губернатор Крита был не только военачальником, но ещё галантным и красноречивым кавалером, он говорил ещё минут двадцать, не только комплименты, но и сделал множество намёков. Лера слушала Морозини, время от времени благосклонно улыбалась (девушка поняла, что имеет в виду губернатор и чего он хочет), когда же губернатор выдохся, сказала:
— Ваше превосходительство, принять участие в обороне острова — это мой долг! Но мне надо пополнить некоторые запасы... сами понимаете, боевые действия, в которых принял участие мой отряд, и долгий переход несколько истощили... — девушка замолчала, многозначительно посмотрев на губернатора. Тот понимающе кивнул и глянул сначала на девушку, а потом в окно на порт и корабли, стоящие на рейде. Увиденное несколько удивило Морозини: от четырёх кораблей, стоящих на рейде, отошло больше десятка гружёных лодок, но в них кроме гребцов никого не было. Лера, пожав плечами, пояснила:
— Попутный груз, вы же понимаете, что я, как капер, должна сама содержать свой корабль, а если у меня их несколько? Вот и приходится вертеться, конечно, боевой корабль — это не транспорт, много не возьмёт, но с другой стороны... взять можно небольшой, но ценный груз, для транспортов его перевозящих требуется охрана, то есть сопровождение боевыми кораблями. А тут я совместила перевозку и охрану, груз взяла в городе Патры и подрядилась его доставить в Ираклион.
Морозини согласно кивнул (хотя и поморщился, девушка назвала Кандию греческим именем), сам он поступил бы точно так же, ведь кроме того, что он был адмиралом и губернатором Крита, он был ещё и главой торгового дома. Кивнул и поинтересовался:
— Надеюсь, сделка была выгодной?
— Достаточно выгодной, но пополнение припасов, особенно боевых, обязательно! Думаю, что вопрос о том, что и в каком количестве, обсудят мой секретарь и ваш чиновник, ведающий вопросами снабжения.
Лера недвусмысленно намекнула, что к остальным вопросам вернётся тогда, когда будет решено с пополнением запасов. На этом первая встреча Морозини, командующего войсками и губернатора острова Крит, с адмиралом Бегич завершилась, следующая встреча состоялась только через восемь дней.
Морозини не то что бы был параноиком, просто очень опасался за свою жизнь, стараясь не делать ничего такого, что могло бы поставить её под угрозу. Но на флагманский корабль отряда адмирала Бегич, со странным, даже языческим, названием — "Днипро", губернатор острова прибыл лично. При этом к этому кораблю подошли два венецианских больших галеаса, кроме того, было известно, что больше половины команды этого "Днипра" в это время на берегу, можно сказать, что в данный момент численный перевес венецианцев был подавляющим.
Одетого как на парад губернатора и венецианского военачальника адмирал Бегич встретила по-домашнему: в пушистом, цветастом халате и таких же тапочках. Единственным минусом такой одежды (а может, её плюсом) было то, что этот халат был очень коротким, примерно на две ладони выше колена! В такой же одежде была стайка девушек, окружавшая адмирала Бегич. Девушки, о чём-то весело щебеча по-турецки, расположились прямо на палубе, на мягком ковре, и пили кофе, при этом короткие халатики открывали гораздо больше, чем если бы девушки стояли. Но надо отдать им должное, девушки вскочили и поприветствовали губернатора стоя, после чего приняли прежние, можно сказать, соблазнительные позы. Стоять осталась только адмирал Бегич, громко скомандовавшая одному из своих чернокожих телохранителей:
