События следующего утра вызвали ещё большее изумление Кара. Корабли шли кильватерным строем со скоростью, превосходящей скорость хода галер подобного типа (то, что это переделанные каторги, Кара уже разобрался), но не это было удивительным! В ранней побудке не было ничего необычного, и то, что разбудила Арслана одна из сестёр Сунь, за которой принц безропотно пошёл на палубу, тоже не выглядело слишком странным, всё-таки эта девушка входила в свиту адмирала Бегич, и та вполне могла послать её за принцем. Ошеломило телохранителя то, что он увидел, когда последовал за принцем. На палубе прыгал весь "гарем" (кроме гречанок) адмирала Бегич! Не просто прыгали, а выполняли определённые упражнения, а потом, разбившись на пары, начали фехтовать! Только у жительниц страны Цинь не было сабель, их оружием были два комплекта палок, соединённых между собой. Кара знал, что это грозное, в умелых руках, оружие называется — нунчаки. А по тому, как эти нунчаки крутились в руках желтокожих девушек, владели они ими виртуозно! Другие девушки махали одной или двумя саблями. Кара отметил, что большинство аскеров султанских войск проиграли бы поединок любой из этих девушек, но больше всего его удивил Арслан-заде, ранее никогда не интересовавшийся воинскими дисциплинами, его больше привлекала высокая наука, а тут... принц старательно выполнял команды девушки-адмирала, постигая науку фехтования. Вообще-то принца этому обучали, но успехи обучения прежде всего зависят от желания учиться, а у юноши к этому совершенно не было интереса! А тут почему-то появился! Хотя причина была, и она стояла перед Арслан-заде, крутя двумя саблями. Кара внимательнее присмотрелся к девушке, у неё, несомненно, был хороший учитель, многому её обучивший, к тому же было видно, что она нарочито медленно выполняет все приёмы. Это заинтересовало Кара, и он, подойдя к этой паре и подождав — когда на него обратят внимание, вытащил свои клинки и, поклонившись, спросил у девушки:
— Не окажете ли мне честь, адмирал-ханум?
Лера согласно кивнула и встала в стойку. Кара сразу атаковал, его атаки следовали одна за другой, не давая девушке передышки. Лера, пытаясь перейти в атаку, взвинтила темп, но это не принесло никакого результата, слуга-телохранитель османского принца продолжал атаковать. Нельзя сказать, что Лера уступала своему сопернику в скорости, может, даже немного и превосходила, но атакующие связки Кара были довольно замысловаты и непредсказуемы. Одну из них, наиболее хитроумную, девушка не сумела отбить, и её сабли зазвенели, упав на палубу. Кара, эффектно закончив поединок, не стал наносить Лере удар (или показывать, что сделал это), он просто выбил оружие у девушки из рук. Неуловимым движением Кара забросил свои чёрные сабли в наспинные ножны, вызвав завистливый вздох (она так не умела) у Леры, кусающей от досады губы. А мужчина поклонился и сказал:
— Благодарю за доставленное удовольствие! Вы великолепно фехтуете, но если вы не разгневаетесь на меня, я бы сделал несколько замечаний.
— Всё-таки я не очень хорошо фехтую, раз у вас есть замечания. К тому же вы... — Лера шмыгнула носом как расстроенный ребёнок. Кара ещё раз поклонился:
— Ваша манера фехтования идеальна для шпаги, но не совсем подходит для парных киличи. У вас не они, но похожи. Если вы изъявите желание, то ваш покорный слуга покажет вам эту технику.
Лера, не раздумывая, изъявила такое желание и остаток времени до завтрака (Лера и Кара так увлеклись, что его попустили) изучала технику боя на парных киличи. Ветер был попутный (относительно), поэтому никаких манёвров совершать не надо было, корабли шли довольно ходко, а Лера и Кара, к неудовольствию Арслана, увлечённо занимались фехтованием, не обращая внимания на наблюдавших за ними, а таковых было предостаточно. За фехтующей парочкой наблюдал не только "гарем" Леры, свободные от вахт абордажники и гребцы, но и капитан "Днипра", и все командиры абордажных команд.
— Сдаётся мне, этот слуга турецкого прынца не так прост, и он совсем не слуга, — глубокомысленно заметил Тимохин. Скетушский согласно кивнул:
— Ты совершенно прав, пане Ермолай, слуга так не может драться на шаблях, это конечно не корабэля, но чтоб так махать даже этими ножиками, надо учиться, долго и хорошо.
— А эти ножики, кстати, они называются — киличи, очень непростые. Я не об остроте говорю и закалке, вон как Лера (вообще-то к Лере обращались — адмирал, но за глаза называли по имени) с этим стучат, у нашей адмирала уже и зазубрины на лезвиях сабель появились, а эти как будто только что наточили. Но я не об этом, посмотрите на их цвет! — высказал своё мнение Мранчич. Некоторое время все разглядывали мелькающие клинки, Лера и Кара двигались очень быстро, так вращая саблями, что они превратились в сверкающие круги у Леры, у Кара это были чёрные круги. Влахо продолжил, указывая на соперника Леры: — Сначала я думал, что он клинки себе зачернил, ну понятно, шёл ночью на дело, всё могло бы быть. В таких случаях лучше оставаться незаметным, блеск железа может выдать даже при свете звёзд! Но сейчас... заметили?
— Матерь Божья! Влахо, ты хочешь сказать, что этот пся крев — ночной убийца? Ассасин? — темпераментно высказался Скетушский, ответил ему Пидкова:
— Это вряд ли, об этих песьих детях узнаёшь, когда они уже сделали своё дело, а так их мало кто увидеть может. Да, этот парубок пробрался на корабль так, что его никто и не заметил, но потом долго говорил о чём-то с нашей атаманом. Если он хотел бы убить... но, нашу дивчину так просто не возьмёшь. Опять же — клятва, мне Зухра говорила, что это очень серьёзно, хотя... если то, что об этих ассасинах рассказывают, хотя бы наполовину правда, то они любую клятву могут принести, лишь бы своего добиться! Ну чисто тебе иезуиты!
— Пан Петро, чем тебе не нравятся отцы иезуиты, это достойные люди! Они верно служат делу Господа нашего! — Скетушского возмутило такое уничижительное упоминание о иезуитах, и он попытался вступить в спор, живописуя добродетельность последователей святого Игнатия, но увидев, что его никто не собирается поддерживать (Пидкова, Прохоров и Мранчич были православными), замолчал. Внизу поединок закончился поражением Леры, что немного расстроило всех на мостике, ведь многие приёмы боя абордажными саблями ей показали именно они. Поединщики о чём-то поговорили, и Лера, подняв сабли, снова бросилась в бой, но на этот раз всё происходило не так быстро. Поединщики время от времени замирали, обменивались несколькими словами и повторяли ранее сделанные движения. Через некоторое время стало понятно, что это не поединок, а учёба, мужчина учил девушку, показывая ей разные приёмы, а потом их отрабатывая. Видно, это было настолько увлекательно, что Лера и её учитель пропустили завтрак, опомнились они только к обеду, тем более что им никто не мешал, хотя зрителей было более чем достаточно.
Как ни странно, это вошло в традицию, и теперь Лера посвящала подобным тренировкам всё время до обеда. Девушка похудела (вместо завтрака у неё, как и у Кара, был лёгкий перекус), но тренировок она не прекращала, они нравились не только ей, но и её учителю, как он сам сказал — талант сам по себе ничего не стоит, как любой драгоценный камень он требует огранки. Этим занятиям никто не мешал, тем более что плавание проходило спокойно и скоро должны были показаться берега Крита.
Лера и Арслан по-прежнему любовались закатами, держась за руки, но теперь только изредка обнимаясь. Больше они не целовались, а как же тут целоваться, когда за тобой наблюдает более десятка пар глаз? Скрытно наблюдает, но Лера да и Арслан знали, что это именно так. Последний вечер перед прибытием на Крит не отличался от предыдущих, но вот ночь... Нет, Арслан, как и девушки из "гарема" адмирала Бегич, спал, не спала только Лера, далеко за полночь она тихонько поднялась и вышла на кормовой балкон. Девушка скорее почувствовала, чем услышала, что на балкон тоже кто-то вышел, этот человек подошёл и встал рядом. Некоторое время стояли молча, а потом человек сказал:
— Спрашивайте, госпожа. У вас много вопросов, я не обещаю, что отвечу на все, но постараюсь удовлетворить ваше любопытство.
— Кара, почему вы принесли мне эту клятву и какие обязательства она на вас налагает? — задала вопрос Лера. Кара ответил:
— Это позволило мне остаться рядом с принцем, ведь в противном случае это было бы затруднительно. А какие обязательства?.. Защищать и оберегать вас, вы дороги принцу, и я даже боюсь представить его реакцию, если с вами что-то случится. К тому же вы не хотите его смерти и постараетесь этого не допустить, я тоже не хочу смерти Арслана, тут наши желания совпадают. И прошу вас обращаться ко мне как к простому слуге — на "ты".
— Кара, ведь вы не простой слуга, вы меня старше, если я не ошибаюсь, почти вдвое. К тому же вы меня учите, и хорошо учите, а я привыкла относиться к своим учителям с почтением. Вот поэтому я не могу говорить вам "ты". Вот об этой учёбе у меня второй вопрос — зачем вы это делаете? Ведь то, чему вы меня учите, мало кому известно. Как сказала Линь, а она в этом хорошо разбирается, это неизвестная школа сабельного боя! А такие секреты хорошо хранят! Вы же на виду у всех раскрываете их мне, получается, что не только мне.
Мужчина кивнул и улыбнулся, Лера этого не увидела, но догадалась, что Кара улыбается, эта улыбка чувствовалась в его ответе:
— Нет смысла учить бегать того, кто не умеет ходить, сколько ему не объясняй, он не поймёт. Всё, чему я вас учу и что показываю, смогут повторить только ваши желтокожие подруги, да и то — не полностью. Для остальных эти знания бесполезны, ведь надо не только знать как, но надо и суметь это сделать. Увиденное, то есть теоретические знания, надо подтвердить практически, а если этого не получается, то знания отметаются как ненужные и забываются. Вот вам один из ответов — почему я взялся вас обучать. Учить вас — удовольствие для меня, вы идеальный ученик, то, что вы девушка, значения не имеет.
Теперь кивнула Лера и для себя отметила, что Кара не похож не только на слугу, но и на мечника-виртуоза, носителя умений одной из тайных школ. Рассуждения мужчины больше подошли бы мудрецу, а не воину, пусть очень искусному воину! Лера кивнула и задала следующий вопрос:
— Вы сказали — один из ответов, значит, есть ещё, возможно, и не один, не поделитесь?
— Ещё не время, — уклонился от ответа Кара. Лера высказала предположение Дениз и Зухры, быстро задав следующий вопрос:
— Девочки решили, что вы родом из восточной Анатолии, что вы курд или белудж, это так?
— Белуджи живут не в Турции, а в стране восточнее Персии, там не совсем страна, но ваши подруги почти угадали, да я родом из той страны, я пуштун. Но я покинул родину ещё ребёнком, почему и как, не спрашивайте, не стоит ворошить прошлое. Надо думать о будущем, особенно мне и вам, нам надо очень постараться, чтоб Арслан не умер, как обычно это происходит с принцами.
Лера внимательно посмотрела на Кара Кюрта, скорее всего, это не настоящее его имя, и не в силах одного человека предотвратить то, что уготовано принцам, претендентам на трон. А именно на это был недвусмысленный намёк, когда зашла речь о том, чтоб не допустить смерть Арслана. А Кара именно на это намекал, значит, за ним кто-то стоит. Тот, кто распознал в мальчике из далёкой страны талант будущего мечника-виртуоза, воспитал и обучил этого мальчика (Лера понимала, что при всех её талантах, ей до Кара очень далеко). Или это не один человек, а целая организация, похожая на тех же ассасинов, но это точно не они. Вряд ли эти высококлассные убийцы будут брать кого-то под защиту, пусть это и один из османских принцев. К тому же их орден давно разгромлен, они не имеют того влияния, что было раньше. Сейчас это наёмные убийцы, не ставящие перед собой высокие цели. А Кара... он не ассасин, хотя... это тоже какая-то тайная организация, а вот какая? Лера кивнула своим мыслям — а стоит ли искать ответы на эти вопросы? Да и вряд ли Кара расскажет больше, чем уже рассказал. Лера решила больше об этом не говорить, но вопросы задавать не перестала:
— Вы охраняете принца, но как же вы допустили его похищение? Тогда, у Отхоноя.
— Человек не может всё предусмотреть, тогда не было видимой опасности, вот я и расслабился. Мне ведь тоже надо иногда отдыхать. Да, это моя вина, я попытался исправить свою оплошность, но сейчас вижу, что всё произошедшее — к лучшему! Это была рука высших сил! — произнёс Кара, Лера улыбнулась (хоть её улыбку собеседник не видел) и вернула комплимент:
— Да, действительно, это была рука высших сил, ведь если бы вы тогда охраняли Арслана, я никогда бы с ним не познакомилась!
Девушка ещё хотела что-то сказать, но промолчала, сказано было и так слишком много, а ещё Лера отметила, что Кара сказал — воля высших сил, а не воля Аллаха, как это бы сделал правоверный мусульманин.
Глава одиннадцатая. Остров Крит, и проблемы с ним связанные, и не только с ним.
Франческо Морозини досадливо поморщился, его послеобеденный отдых был прерван грохотом орудий. Самый лучший отдых — это смена рода деятельности, вот и отдыхал губернатор острова Крит, просматривая отчёты критских контор торгового дома Морозини. А отдыхать от множества служебных дел, хотя бы иногда, ему было надо, ведь сеньор Франческо был не только главой торгового дома, он ещё был талантливым полководцем и флотоводцем. Именно поэтому его и назначили губернатором острова, дав неограниченные полномочия, ведь положение венецианцев в этой части Мидетеранского моря становилось всё хуже и хуже. Мало того, что усилив гарнизон крепости Отхоной, турки сделали весьма затруднительным сообщение венецианской колонии на Крите с метрополией, так они ещё и угрожают самому острову! Разведка (а ей генерал-адмирал Морозини уделял немалое внимание, так как считал, что информированность о силах и возможных действиях противника — это залог победы) докладывала о готовящемся десанте турецких войск в районе одного из городов: Кандии или Ла-Канеу, или Ретимно. Понятно, что точные планы османов были неизвестны. Город Кандия был хорошо укреплён, особенно с моря, Ла-Канеу и Реттимо — тоже сильные крепости, но вот побережье прикрыть нечем! Ведь войска можно высадить на берег где угодно и осадить любой город с суши, дополнив осаду морской блокадой. А чем такую блокаду прорывать? Кораблей едва ли хватит прикрыть только Кандию! Всё это вызывало постоянное беспокойство, никак не способствовавшее плодотворному послеобеденному отдыху. Вот и сейчас — кому-то зачем-то вздумалось устроить орудийную пальбу. Эта стрельба не очень обеспокоила Морозини, стреляли длинные пушки, а такие на кораблях не ставили. Подобные орудия были установлены в крепости "Морская скала", или как её ещё называли — Кулес, крепость была вынесена далеко в море и прикрывала порт (прикрывала не только сама крепость, но и длинный мол, который к ней вёл). Да и судя по интенсивности — это не могло быть штурмом или подготовкой к нему, стреляли редко, да и быстро прекратили. Губернатор острова снова поморщился — с этим ретивым офицером, устроившим такие показушные учения, надо будет разобраться! Обязательно разобраться! Но это можно будет сделать позже...
