Я постепенно вникала в суть многих причуд, пока не сообразила, что сами жители королевства с тем же успехом высмеяли бы людские традиции и быт, если бы захотели.
Большинство дел в хозяйстве или в домашних делах легарды решали при помощи магии. Каждый день я видела это на примере своей горничной. Алия не простаивала над моей одеждой с чугунным утюгом наперевес часами, пытаясь выгладить жесткие складки. Она проводила над тканью специальной пластинкой, которую всегда носила при себе, и платья, как по команде расправлялись, радуя глаз. Так же дела обстояли и у прачек.
Я хорошо помнила, как дома в Алоре десяток женщин затевали сложную и многодневную процедуру, чтобы привести наше белье в надлежащий вид. Сначала оттирались пятна, затем простыни и белые рубашки долго вываривали в огромном баке, куда сыпали заранее приготовленную смесь. Бак булькал часами, распространяя зловоние. После одежду терли руками в больших тазах, удаляя оставшуюся грязь. И только после этого вещи отжимали и подготавливали к отправлению к реке.
Ранним утром на телегу в корзинах грузили одежду, на крышки которых рядком усаживались прачки, повязав на головы тонкие светлые косынки, и возница направлял волов на восток. Целый день женщины полоскали постиранное в чистой воде, отбивали его деревянными дощечками, чтобы отжать и грузили обратно в корзины. И только после этого одежду вывешивали на просушку.
В Легардоре все происходило куда проще. Ни одной легарде не приходилось ходить с красными от постоянной стирки руками с обломанными ногтями. За них всю работу делали бытовые артефакты.
Как объяснила Кириа, многие наряды, особенно очень дорогие у знатных жителей столицы, обрабатывались чарами, позволяющими удалить грязь небольшим полосканием. Слушая девушку, я весело сожалела о многих и многих испорченных своих старых нарядах, потускневших от стирки.
* * *
Три дня Элеонора не появлялась, при этом запретив кому-то, кроме Кирии, приходить, но мне передавались указания через Алию. Следуя этим указаниям я не могла покидать комнату, должна была все время отдыхать, много есть и не ввязываться в сомнительные авантюры рыжеволосой легарды.
Услышав мой распорядок дня, Кириа рассмеялась и посоветовала не слушать свою мать. Но и не предложила никаких развлечений. Просидев половину дня на террасе, подставляя щеки солнцу, съедая по апельсину в час, я возненавидела безделье. К вечеру первого дня не удержалась и начала ныть Алии.
Затем взялась расспрашивать девушку про устройство замка и про легардов. Алия, хоть и отвечала достаточно охотно, но признавала, что не все может мне объяснить.
Попутно с расспросами, я выведала у девушки про странную комнатку без окон, уставленную чашами. Как объяснила мне служанка, это было что-то вроде защиты. Жидкость в сосудах не была водой, как мне показалось вначале.
— Это воздух, сжатый магией до состояния некой осязаемой массы, — немного подумав, рассказала девушка. — Я мало что об этом знаю, да и не смогу повторить что-то подобное! Моих способностей еле хватает на то, чтобы зажечь маленький огонек, подпитываемый магией. Эти же сосуды — плоды трудов главных чародеев королевства. Каждый из них создавал несколько таких сгустков в одиночку, а затем в каждой из жилых комнат в замке расставили эти сосуды. Все вместе они образуют три защитных контура. Один окружает континент, другой Легардор, а третий прикрывает сам замок. Если произойдет нападение на Элессон, то жители города смогут укрыться в замке. Система защиты такая мощная, что должна выдержать даже нападение островитян, не то, что Ашарсы.
— А почему каждый маг создавал что-то отдельно? Вместе же проще? Или я ничего не понимаю? — Мне было интересно, и я с удовольствием задавала вопросы.
— Нет, так сделано специально, — покачала головой девушка. — Если среди чародеев оказался бы предатель, то его вмешательство в большое число защитных сосудов уменьшило бы силу контуров, ведь он мог разрушить все эти чаши. А так каждый из магов создал лишь три-четыре сгустка и потеря только этих чаш не приведет к трагедии.
— Ну, а если много магов окажется предателями? — осторожно уточнила я.
— Это не возможно, — отрицательно покачала головой Алия. — Все маги королевства приносят присягу правящей семье. Если кто-то из них задумает дурное, то клятва выдаст это и Оракул Зеркал поднимет тревогу.
— Я уже раньше слышала об этом, но так и не поняла, что же это такое, — вздохнула и подперла щеку кулачком.
— Это особая сила, — Алия неопределенно пожала плечами. — Что-то что выше даже короля. Образно говоря, это иголка, через ушко которой продеты нити всех жителей королевства. При рождении каждого нового легарда необходимо провести ритуал... Он очень простой. Необходимо, чтобы в Оракул попала хотя бы капля крови легарда.
— Но зачем? — удивилась я.
— Тогда все жизни легардов тесно связаны, — объяснила Алия. — Именно через эту связь и постигло нас всех проклятие бывшей киашьярины. Но через нее может и прийти спасение. В день, когда ты станешь супругой наследника, тебе тоже проведут такой ритуал. В прошлые разы ничего так и не случилось, но может быть в этот нам всем повезет. Если все будет правильно, то через твою человеческую сущность мы все освободимся от мрачного будущего.
Выслушав девушку, я долго сидела, обдумывая ее слова, а потом спросила:
— Но может ведь и ничего не случиться?
— Может, но мы верим в лучшее.
Служанка, вынужденная находятся рядом, печально взирала на меня, а на следующий день предложила пойти в библиотеку.
— Госпожа Элеонора об этом точно не узнает, — решила девушка. — Там редко кто бывает...
Предложение, хоть Алия и сомневалась, мне очень понравилось, ведь еще в Алории я слышала о библиотеках Лесса. Оделась я сама всего за несколько минут, готовая идти куда угодно, лишь бы не сидеть целый день в пустой комнате, без права спуститься вниз.
— Думаю, через несколько дней разрешит ходить, где захочется, но мне нужно будет тебя сопровождать всюду, — задумчиво пробормотала Алия, подбирая туфли. — Это для твоей безопасности. Сама понимаешь, так нужно!
Я только согласно пожала плечами. Мне было интересно с девушкой, она оказалась общительной и очень милой. Когда Алия не видела, я осторожно ее рассматривала, отмечая обильную мимику девушки, выдававшую искренность.
За несколько дней я узнала, что каждой личной служанке необходимо иметь целую связку разнообразных небольших артефактов для выполнения своих обязанностей. Большинство слуг не были одаренными магами, некоторые и вовсе не обладали способностями. Специально настроенные артефакты прекрасно заменяли природные данные.
Прихватив большим и указательным пальцами маленький синий прямоугольник, подвешенные на медной цепочке к связке, Алия долго разглаживала складки на простом платье из какой-то переливающейся бирюзовой материи, подбородком командуя, чтобы я повернулась то влево, то вправо.
— Так-то лучше, а то совсем измялось на вешалке, — довольно улыбнулась девушка, поднимаясь с колен.
Я с удивлением наблюдала за тем, как то место, по которому девушка проводила пальцем, в раз приобретало вид тщательно выутюженного.
Я опасливо приблизилась вслед за Алией к двери. Все эти дни с замиранием сердца следила за тем, как служанка и Кириа без проблем входят и выходят. Каждый раз мне открывался совершенно разный вид за дверью. Алия силилась убедить меня, что подобные переходы очень удобны и просты. Но я слабо себе представляла, что смогу сделать нечто подобное без посторонней помощи.
Заметив мои напряженно сжатые руки, так что даже побелели костяшки пальцев, девушка ободряюще улыбнулась и погладила меня по плечу, немного наклонившись вперед.
— В этом нет ничего страшного. Ты же перемещалась с киашьярами?
Я согласно кивнула, только теперь осознав, что согласилась бы проделать опыт прохода сквозь странные двери Лесса в компании одного из парней. Даже вместе с Рэндом. По крайней мере, с легардом можно было не опасаться, что произойдет что-то непредвиденное. Неосознанно потерев через ткань рукава шрам на правом плече, я слабо улыбнулась девушке в ответ.
— Не бойся! Эти переходы специально сделаны очень простыми. Максимум, что с тобой может произойти — ты выйдешь не там, где нужно и заблудишься. Но и здесь нет ничего ужасного. Лесс, конечно, огромен и в нем много залов и помещений, в которые невозможно попасть никак иначе, чем через прямой переход, но тебе обязательно кто-то поможет вернуться на нужный уровень.
Знаешь, маленьким детям в Лессе до определенного возраста не объясняют устройство дверей, чтобы контролировать их местоположение. Но случаются и исключения. Так киашьяры, когда были детьми, очень любили находиться поближе к отцу. Но у того были дела, много работы. Большую часть дня мальчики проводили в компании небьющихся игрушек и многочисленных слуг. Ну, и бабушки...
— Почему... небьющихся? — осторожно уточнила я, уже заранее понимая, что это откроет мне немножко больше сведений о легардах.
— Так шалили! — развеселилась Алия. — У них на двоих было одно общее увлечение — избавляться от игрушек. Совсем маленькие дети вообще не задумываются о контроле своей силы. Примерно на втором году жизни у малышей просыпаются способности и очень активно увеличиваются. Объяснять что-то детям в это время бесполезно, они просто делают то, что хочется. Им интересно очень. Так киашьяры, что придумали? У Кланта физическая сила проснулась, он деревянных солдатиков как бумагу мял. А Рэндалл огоньком обломки...
Я прыснула, представив двух щекастых карапузов, светленького и темненького, замышляющих шалость.
— И именно старший придумал, что им нужно к папочке... Вот был у короля и королевы шок, когда эти двое заявились в спальню, просто переместившись. Это ведь запрещено! Но киашьяры часто нарушают запреты даже сейчас. Вот как с вашим визитом к тебе домой. По правилам, вам нужно было из замка выйти, но Рэндалл редко соблюдает правила. Но... Как кто-то упоминал, зато о местоположении киашьяров знает служба безопасности. Хотя один раз они не уследили...
Девушка взмахнула кистью руки и скорчила печальную гримасу. А затем взялась за ручку двери, взглянув на меня:
— Готова?
Я вздохнула и смиренно кивнула.
— Смотри, нужно очень внимательно подумать о том месте, куда ты хочешь попасть. Я знаю, а тебе пока будет сложно... Но когда побываешь в разных частях замка, то легко сможешь проходить в места, куда тебе будет нужно.
Слабо вслушиваясь в рассказ девушки, я вцепилась ей в руку, почти повисая на блондинке. Служанка улыбнулась и открыла дверь. И я в восторге выдохнула, отлипла от Алии и зачаровано вышла из комнаты.
Напротив вся стена представляла собой огромный витраж из небольших хрустальных пластинок зеленого, синего, золотого и красного, выложенных в звездчатый орнамент. С той стороны рисунок подсвечивался множеством разноцветных огоньков, создающих из мельтешения хрусталиков красивый пейзаж: долина между двух больших холмов, усеянных яркими синими цветами.
— Это холмы на севере Легардора, — объяснила Алия. — Любимое место короля Эдина. В зависимости от времени суток и сезона года картинка меняется, показывая панораму холмов с севера, юга и востока. А на западе открывается вид на залив.
— А могут показываться другие места?
— Конечно, но я не так давно в Лессе и не видела на панно других пейзажей, — пожала плечами Алия. — Говорят, при старом короле светился вид на Лесс, но это было очень давно. Прежний король отошел от дел и очень редко выбирается из Мерроуза.
— А что это?
— Это крепость на восточной оконечности континента, стоящая на вершине самой высокой горы в королевстве, — объяснила девушка, указывая мне на высокие двустворчатые двери из тонких пластинок серебра и бронзы, перекрученных и соединенных так, что создавалась впечатление, что перед нами огромная раскрытая книга, подвешенная на тонких нитях-лучиках. Можно было различить даже тонкие странички с искусно выполненными на них неизвестными мне символами.
Я с трепетом приблизилась к дверям, пытаясь разыскать на ажурных вставках ручку. Алия рассмеялась, а двери, тем временем, открылись перед нами с приятным тихим щелчком. И я не сдержала вздоха восхищения.
Мы вышли на широкий балкон, от которого по обе стороны вниз золотом, ажурной резьбой и озерами блестящих шелковых ковров мягкими спиралями уходили лестницы. Напротив была еще одна площадка, но там цвета отделки были другими: алый и багряная медь.
— В Лессе очень многое устроено по принципу сторон света, — рассказывала тем временем Алия. — Так, мы зашли через западный вход. Он ближе всего расположен к твоим покоям, если обратиться к схеме замка. А напротив — восточный. Он мало кому нравится.
— Почему? — скорее по инерции, чем из-за любопытства спросила я, осторожно облокачиваясь на тонкие металлические лозы перил и осматривая библиотеку.
При взгляде на это необычное по своей форме и отделке помещение, в голову приходила ассоциация с осиным ульем. Внизу была неширокая площадка, по кругу заставленная диванчиками, тонконогими столиками и многочисленными масляными лампами на высоких подставках. Диваны выглядели такими уютными, что мне тут же захотелось устроиться на одном из них, сбросить туфли и почитать какую-нибудь книгу о путешествиях в далекие места.
От площадки стены по дуге уходили вверх, охватывая больший диаметр, обрастая переходами и лестницами. Мне сложно было сказать, сколько высотой эта библиотека, но двадцатый насчитанный мной уровень терялся где-то в ореоле света под самым куполом. На каждом уровне по кругу стояли дубовые стеллажи с книгами. А в образованных ими нишах уютно примостились разнообразные кресла. Было здесь и широкое кресло-диван, обтянутый цветным прохладным атласом, с множеством синих и красных подушек. И строгий ореховый стул с гнутыми ножками и подлокотниками в виде волчьих голов, обитый простым черным сукном. Прямо под нами сбоку я рассмотрела замечательное старинное кресло, с чуть потрепанной обивкой и потертыми резными панелями.
— Потому что каждая лестница устроена по-своему, — ответила мне служанка. — Мне проще показать, чем объяснять.
И Алия поманила меня на верхнюю ступеньку устланной синим ковром лестницы. Я как зачарованная осторожно стала рядом с девушкой, предусмотрительно вцепившись в перила.
— Лестница способна доставить тебя как вниз, так и на любой из нужных тебе уровней, — говорила блондинка, в то время как ступеньки еле ощутимо дернулись, и лестница пришла в движение. Ее нижний край содрогнулся как хвост гадюки, но до нас это движение не дошло, я не услышала ни скрипа, ни вибрации под ногами.
— Красная неподвижна, в отличие от синей. Так сделано специально. А еще лестница слушается малейшего желания. Попробуй приказать, — предложила Алия.
— Ну... Вверх, — осторожно пробормотала я, желая закрыть глаза, но заставив себя смотреть.
